***
Через неделю наступил первый день празднования Дуань-у. Фэн Синь почти не спал накануне, он несколько раз принял ванную, убедился, что волосы лежат ровно, до блеска вычистил одежду, даже использовал ароматическое масло. Пока оба бога ждали принца и непревзойденного. Му Цин ехидно усмехнулся. — Это ты так для принца надушился или Собирателя цветов? «Для одного старого ворчуна» — подумал Фэн Синь, но вслух произнес: — Сам-то сколько часов челку укладывал? — Ах ты! — вспылил Му Цин. Но не успел огонь разгореться, как показались Се Лянь и Хуа Чэн. — О, вы уже здесь! — Вы опоздали! Се Лянь покраснел, а демон гордо задрал подбородок. — Совсем немного… Му Цин закатил глаза. — Ладно, идем уже. С помощью сжатия тысячи ли четверка оказалась в центре столице. Принц с неподдельным интересом разглядывал все вокруг. Хуа Чэн с неподдельным интересом разглядывал принца. Фэн Синь делал вид, что смотрит по сторонам, но то и дело бросал взгляд на Му Цина. Последний же пытался хоть немного расслабится, но не мог из-за частых взглядов Наньяна. — Ты либо скажи нормально, что тебе надо, либо прекращай испепелять меня взглядом, поверь, от этого я не испарюсь. «И не надо…» — подумал бог войны, но сказал: — Попробовать стоит. Се Лянь увидел, что друзья на взводе, и хотел подойти уладить конфликт, но его мягко приобняли. — Гэгэ, не хочешь орехов? — демон кивнул на лавку, где продавали орехи и сухофрукты. И вот принц шагал рука об руку с Хуа Чэном, жуя орехи. Фэн Синь предложил. — Может тоже купим? Му Цин вопросительно поднял бровь. — Спасибо, что решил посоветоваться со мной. Даю тебе разрешение. Генерал Наньян закатил глаза. Осознав свое действие, он выругался. «Твою же мать… С кем поведешься»***
Фестиваль длился три дня, так как подниматься и спускаться на Небеса ужасно неудобно, было решено снять комнаты. Конечно, в разгар праздника это сделать было практически невозможно, но для Князя демонов не было ничего невозможного. Так что три роскошные комнаты были в их распоряжении. Если бы не Се Лянь, Хуа Чэн бы запихнул этих двоих в одну коморку и разбирались бы себе на здоровье, хоть всю ночь, но все-таки они друзья принца. Отдохнув, демон и небожители спустились на обед. Хуа Чэн заботливо клал в миску Его Высочества то рис, то овощи, то рыбу. Му Цин на каждый такой жест закатывал глаза в сторону Небесной столицы. Фэн Синь заметил, что стакан небожителя опустел и налил туда сока. Во взгляде Сюаньчжэня можно было разглядеть полное непонимание и ужас. — Ты налил туда яд? — Был бы я твоим мужем, то непременно налил бы. — Был бы ты моим мужем, я бы его выпил. Се Лянь собирался вмешаться, как вдруг к его губам прикоснулись салфеткой. — Гэгэ, тут пятно. — О, спасибо, Сань Лан.***
Вечером знаменитая труппа разыгрывала спектакль. Сюжет, конечно же, был посвящен появлению праздника драконьих лодок. Изгнанный чиновник и поэт, узнав о падении своей страны, не вынес горя и утопился. Люди нашли его тело и кидали в воду рис, чтобы отогнать злых речных духов, позже дух чиновника явился к ним и рассказал, что в его смерти виновен морской дракон. Дух попросил бросать в реку рис, завернутый в треугольные шелковые пакеты, чтобы отпугнуть дракона. Лодки стали изображать в форме драконов. Се Лянь сочувствовал герою, ведь подобные терзания были ему хорошо знакомы, хоть он и знал, что многое приукрашено для представления. Хуа Чэн сделал вид, что потягивается, а затем опустил руку и приобнял принца. Тот улыбнулся и прижался ближе. Фэн Синь, наблюдавший за этим, собирался повторить трюк, но ударил Му Цина по носу. — Блять, ты что не видишь, куда свои ветки раскидываешь? — А ты бы еще на колени мне сел! — впрочем… Фэн Синь был бы не против. Женщина с заднего ряда шикнула. — Тихо! Генералам пришлось умолкнуть. Минул первый день фестиваля. Се Лянь и Хуа Чэн уставшие, но довольные, улеглись спать, Му Цин пожелал спокойной ночи и тоже удалился, один только Фэн Синь ворочался в постели, не зная, что делать. — И почему из всех небожителей, да хоть демонов, меня угораздило влюбиться именно в этого Подметалу.***
За завтраком генерал Наньян мрачно жевал овощи. Он уже сто тысяч раз проклял эту затею, и молился, чтобы фестиваль поскорее завершился. Взбрело ему в голову признаваться в чувствах этому мнительному полудурку, еще и Его Высочество втянул. Му Цин пресекал любые попытки Фэн Синя сблизиться. Генерал лишь скорбно смотрел на своего избранника. День пролетел незаметно, четверка ходила по оживленной площади, где собрались лучшие артисты, отовсюду пахло вкусной едой, пели песни, но если бы кто-то спросил Наньяна, что он запомнил, то он скорее всего был просто промолчал или послал куда подальше. Поздним вечером Се Лянь предложил прокатиться на драконьей лодке под светом луны. Изначально они планировали сесть все в одну лодку, но как только туда сели Его Высочество и Собиратель цветов, как вдруг неведомой силой лодку быстро унесло от берега. Хуа Чэн лишь пожал плечами, мол, не знаю, как так вышло. Му Цин закатил глаза, а Фэн Синь решил действовать. Он быстро разыскал другую лодку. Плавали они в полном молчании. Каждый был занят своими мыслями. Неожиданно Му Цин произнес: — Это еще что такое… Наньян повернул голову, его глаза изумленно уставились в небо, где скопился рой бабочек. Крылья маленьких созданий сияли в свете луны. У небожителей были связаны с ними не самые приятные воспоминания, но представшая картина не вызывала ужаса. Призрачные бабочки летели в сторону лодки демона и принца, они опустили на голову Се Ляня венок из белых нарциссов. Тот хихикнул и обнял супруга. Быстрым движением Хуа Чэн опустил навес лодки, скрывая его и принца от посторонних глаз. Му Цин от этого зрелища закатил глаза. — Меня сейчас стошнит. И тут навес над генералом Сюаньчжэнем опустился, погружая во тьму. Он вопросительно посмотрел в сторону Наньяна. — Это случайно или ты решил меня изнасиловать? Небожитель лишь недовольно вздохнул. — Больно надо. Выбравшись из лодки, они направились на постоялый двор. Вдруг Фэн Синь схватил Му Цина за руку и развернул к себе. От такого действия Му Цин едва не потерял дар речи. — Ты что творишь?! — Надо поговорить. Прямолинейность Фэн Синя поражала в самое сердце. — Обязательно здесь? — Да. Прямо сейчас. Му Цина сложил руки на груди. — Я слушаю. — Ответь мне, мы в отношениях или нет? — Ты! Мать твою, ты сбрендил? — генерал нервно посмотрел по сторонам, убеждаясь, что никого рядом нет. — Похоже, что да… Раз страдаю из-за такого придурка как ты. — Может дойдем до комнаты? — В чем проблема? Как так, то да, конечно, мы встречаемся, трахаемся и все в порядке. Но стоит выйти за пределы дворца, как посмотрите на меня я весь из себя такой холодный и неприступный. Му Цин затрясся. — Извини, а ты хочешь, чтобы мы с тобой ходили держась за ручку и целовались на каждом углу? — Нет, но если мы пара, то это нечто серьезнее, чем потрахаться, а потом делать вид, что все как и прежде. — Если тебя что-то не устраивает, то я тебя не держу. — Скажи мне, дело ведь в мнении людей? Ты так боишься, что они скажут за спиной? Му Цин резко повернулся и крикнул. — Да! Да, вот такой я мнительный, ты доволен? Небожитель развернулся и быстрым шагом направился в сторону постоялого двора. — Твою же мать… — выругался Фэн Синь и ударил себя по лицу.***
Двор пустовал, все были на фестивале. Фэн Синь постучал в дверь, но в ответ тишина. Он оперся спиной о дверь и сполз на пол. — Му Цин… Я… наговорил лишнего… прости меня. Раздалось холодное: — Уходи. — Я хочу быть с тобой, но чтобы это было по-настоящему, без оглядки на других. — Я не могу… Наньян кивнул и замолк. Их разделяла одна лишь дверь. Фэн Синь вдруг усмехнулся своим мыслям, которые унесли его в далекое прошлое, еще до вознесения принца. Тогда Се Лянь часто останавливал их драки игрой в слова. Его Высочества тут нет, но метод рабочий, так что… — Давай в слова? Я начинаю, сожаление Наньян не видел, но был уверен, что Му Цин закатил глаза: — Серьезно? Слова? — Твой черед. Какое-то время царила тишина, Фэн Синь уже решил, что бог так и не ответит ему, но раздалось тихое: — Сочувствие. Наньян никогда не был хорош в этой игре, но раз сам предложил, нужно как-то выкручиваться. — Боль разлуки… — Как романтично… Упрямый. — Схватиться в борьбе. — Потерпеть поражение. — ловко парировал Сюаньчжэнь. — Разрушаться… — Упустить шанс. — Чистый. Му Цин усмехнулся. — Идиот… Удивительно… даже здесь умудрился вставить ругательство. Но Фэн Синь в долгу не остался: — Дурень! Прозвучало недовольное: — Глупость… — Рвение! — Пережить… — Перейти черту… Раздалось чуть насмешливое: — Очевидно… — Понять… — Блеск. — Ммм…Гордость! — Делить и славу и позор. — Наслаждаться вместе… — …жить счастливо… Дверь открылась. Фэн Синь встал, и они встретились взглядами. Му Цин тяжело дышал, то и дело бегал глазами. В итоге накинулся на Наньяна, накрывая его губы своими, затащил в комнату. Когда поцелуй прервался, Фэн Синь прошептал: — Счастье любить… Му Цин также шепотом ответил: — Быть страстным и в любви и в верности… Фэн Синь жадно впился в шею Му Цина, тот лишь выше задрал голову, а затем толкнул Наньяна на кровать. Сам уселся сверху, до синяков сжимая бедра небожителя. Фэн Синь впился в губы Му Цина, затем перевернул его, меняя положение. — Долго мне ждать? — нетерпеливо прошептал Сюаньчжэнь. — Превеликие небожители, уже потерпеть немного не можешь. Пришлось приложить немалые усилия, чтобы не разорвать одежду. Летели в сторону слои ханьфу, доспехи, штаны. Фэн Синь не сдерживался, он бесстыдно водил руками по телу горячо любимого генерала. — И вот как при всем этом нахальстве, можешь так бояться женщин….Мммм! — Умоляю тебя, помолчи. Конечно, язвительность Му Цина была не более, чем способом побороть смущение, но Фэн Синю нравилось доводить его до состояния, когда он был возбужден до предела, но ко всему прочему на щеках сиял румянец. Создавался бешеный контраст между богом войны, который рушит свои статуи, если она ему не понравилась, и раскрасневшимся мужчиной, волосы которого безнадежно запутались, а сам он не мог сдерживать стоны. Фэн Синь прижал небожителя к стене. Му Цин простонал: — Если не планируешь убить меня, то возьми масло! Фэн Синь вдруг вспомнил их первый раз, когда никакого масла под рукой не оказалось… Вылив на ладонь добрую часть флакона, Наньян принялся растягивать небожителя изнутри, не забывая целовать его шею и плечи. Му Цин хрипло стонал и царапал шею возлюбленного. Без лишних прелюдий Фэн Синь вошел в тело небожителя, параллельно зажимая тому рот ладонью, но резко одернул руку. — Ай! Ты чего кусаешься! — А ты чего мне свои руки в рот суешь! — Я думал ты не хочешь, чтобы все слышали, чем мы тут занимаемся. — Да плевать. Давай уже. Наньян быстро двигал бедрами, вбивая член глубже. Му Цин из последних сил опирался на стену, не прекращая стонать, в какой-то момент из глаз брызнули слезы. Но он лишь сбивчиво шептал: — Еще… После нескольких толчков небожитель, не в силах больше терпеть, кончил. А спустя еще несколько мгновений закатил глаза: — Вот обязательно нужно это в меня делать? Наньян беззлобно усмехнулся, чмокнул возлюбленного в шею и произнес: — Мне тоже понравилось. После омовения, оба улеглись на кровать. Му Цин предупредил: — Будешь ворочаться — скину. — Тогда я потащу тебя за собой. Конечно, на эти слова Му Цин мог бы ответить очередной колкостью, но, наверное, в глубине души он был не против.***
Из-за стены раздался громкий крик. — Сань Лан! Быстрее! Молю тебя! Ах…ммм… Крики и стоны принца вызывали двоякое ощущение, словно его там ужасно пытают, а с другой стороны, ему вроде как и нравится. Генералы покраснели, невольно представив картину. — Они не могут потише? Фэн Синь постарался мыслить оптимистично. — Думаю, они скоро закончат. Три часа спустя — Который это раз? — Пятый. — Ну… Непревзойденный все-таки.***
Утром небожители и Князь демонов покинули двор. Фестиваль подходил к концу и пора было возвращаться домой. Се Лянь с таинственной улыбкой посмотрел на Фэн Синя, и тот кивнул ему. Это не ускользнуло от взгляда Му Цина. Он резко остановился и уставился на Наньяна нечитаемым взглядом. — Подождите-подождите, ты что ему рассказал? Фэн Синь нервно заозирался. — Эм… ну….я попросил его «пригласить» нас на фестиваль, и в общем… Му Цин затрясся. — Лучше тебе быстрее лететь на небеса, иначе я за себя не ручаюсь. Наньян отошёл на пару шагов назад, крикнул: — До встречи! — и стремительно направился в столицу. — Вот гад! — выдохнул и попрощался с принцем и демоном. Се Лянь виновато произнес: — До встречи, Му Цин! И прости… — Я вам двоим это припомню! — крикнул он, уже поднявшись вверх. Принц хихикнул вслед удаляющемуся небожителю. Хуа Чэн внутренне ликовал, словно у него резко прошла головная боль. Он обнял принца и спросил: — Гэгэ, тебе понравился праздник? — Конечно, Сань Лан! Я рад, что мы выбрались вместе с тобой. — Я счастлив, что гэгэ доволен. Возможно, демон в некоторых моментах лукавил, чтобы отвлечь супруга от разборок друзей, но в конце концов эти голубки разобрались между собой, а принц хорошо провел время, что для Хуа Чэна было важнее всего.***
Генералы, пусть и не объявили прилюдно о своих отношениях, не стали скрывать все знаки внимания друг к другу. Ругались они все также часто в силу характера, но оскорбления в них стали мелькать гораздо реже. Кто-то видел, как генерал Сюаньчжэнь выходит из дворца Наньяна ранним утром. А также эти двое стали часто отправляться на совместные задания. Му Цина задевали все эти сплетники, но помимо этого он понемногу начал чувствовать себя свободнее и, возможно…счастливее. Но некоторые сложности все же были. Если игнорировать других небожителей было относительно не трудно, то Пэй Мина с его ехидными комментариями и недвусмысленными взглядами оба генерала обходили за десять ли.