Записки о демонах и небожителях

      Эту ночь принц и князь демонов проводили в Храме Тысячи фонарей.       Се Лянь стоял в легком белоснежном нательном халате и выводил прописи для Хуа Чэна. Непревзойденный с тоской смотрел на свои приближающиеся страдания.       Нужно срочно спасаться       Демон обнял руками талию принца, примостив голову тому на плечо. Бог уже не велся на эту провокацию, поэтому спокойно произнес: — Сань Лан… Даже не думай.       Хуа Чэн состроил самое невинное лицо на свете. — О чем не думать, гэгэ? — О том, чтобы отлынивать от каллиграфии. — И в мыслях не было… — слукавил демон.       Он не собирался сдаваться так просто.       Князь зарылся носом в шею принца, отчего у последнего прошла толпа мурашек. Хватка на талии стала еще крепче.       Но и на это Се Лянь так просто не велся. Он строго произнес: — Ты все равно будешь писать иероглифы.       Дело было близко к провалу и тут демон кое-что вспомнил. — Гэгэ… Можно вопрос? — Да? — Се Лянь продолжал сосредоточенно выводить черты.       Хуа Чэн будничным тоном спросил: — Что было в этом храме в ночь открытия горы Тунлу?       Кисть в руках небожителя замерла. Хуа Чэн почувствовал как напряглось тело принца. Старательно держа голос, небожитель произнес: — Я же тебе говорил, мы подрались… — Правда? Тогда почему дянься так покраснел? — Ты просто крепко меня обнимаешь… — Неужели дело в этом? А может гэгэ подробнее рассказать о той драке? — непревзойденный вошел в азарт, теперь добиться правды было делом принципа. — Ничего примечательного.       В том, как эта фраза была сказана, крылось как раз таки много примечательного. — Я тебя ранил?       Демон действительно ранил принца. Настолько сильно, что губы небожителя долго источали темную Ци. — Ты меня не ранил, и я тоже был осторожен. — Не ранил? Но гэгэ потом источал демоническую ци… Особенно много было на губах. Помнишь?       Хуа Чэн специально изображал невинную заинтересованность. Делая вид, что ведет светскую беседу.       Се Лянь выронил кисть, она оставила размазанную точку на бумаге. Воспоминания о той ночи яркими красками заиграли в сознании принца. Крепкие объятия, поцелуи, вот его кладут на собственный алтарь, разлитая алая киноварь, и бушующая демоническая энергия, и так длилось всю ночь. — Гэгэ… Это от мыслей о драке? — кивнул непревзойденный на нижнюю часть тела принца.       Се Лянь охнул, он так увлекся, что не смог сдержаться. — Может ли Его Высочество показать приемы, которые мы использовали в той драке? Может некоторые из них нужно отточить? — Сань Лан, перестань…. — жалобно проскулил небожитель. — Дянься, этот ничтожный хочет лишь усовершенствовать свои навыки борьбы!       Принц вспомнил, как несправедливо с ним поступили в ту ночь, он был довольно сдержан и не касался опасных мест Хуа Чэна, в то время как демон не сдерживался вовсе. Се Лянь решил исправить это недоразумение, раз уж шанс представился. — Так уж и быть, я покажу какие приемы ты использовал и укажу на ошибки.       Демонический капкан победно захлопнулся. — Ваш верный последователь невероятно счастлив.       Внезапно принц смел со стола дощечку с тушью и подставку для кистей. Хуа Чэн опешил на пару секунд. — Я правда так сделал? — он ощутил легкий укол неловкости. — Да. Так делать нельзя. Потом жуткий беспорядок. — принц недовольно покачал головой, как будто это и сейчас сделал демон, а не он сам.       Резким движением бог прижал демона к груди, словно он собирался вырваться. Но Хуа Чэн лишь закрепил объятия.       Непревзойденный никак не ожидал, что в следующую секунду его резким движением прижмут к нефритовому столу. Письменные принадлежности полетели на пол. — Гэгэ… — демон одновременно испытывал стыд, ведь принц копировал его поведение, и восторг от происходящего. — Ты был слишком резок… надо нежнее… — Это демон запо…       Се Лянь не дал закончить фразу и прижался к губам. Руки демона сжались на белой ткани халата. В демона бешенным потоком текла божественная энергия.       Чуть отстранившись, принц со сбитым дыханием проговорил: — Энергию следует передавать аккуратно… Я же мог задохнуться или банально не перенести такого количества! — Прости меня… — так резко вливать много неконтролируемой энергии может быть действительно опасно, и Хуа Чэн чувствовал вину перед супругом. — А теперь ударь меня ладонью. — невозмутимо произнес небожитель.       Князь немного растерялся. — Что? — Ударь меня по плечу. — Гэгэ… — Несильно. Это приказ.       Хуа Чэн ударил, а небожитель перехватил запястье и продолжил вливать энергию. Это было не то чтобы неприятно, скорее непривычно.       Демона мертвой хваткой прижимали к столу, и вдруг передача сил прекратилась. Принц, чуть охрипшим голосом, попросил: — А теперь поцелуй меня. — небожитель уже сам еле дышал, по груди стекали капли пота, а щеки пылали от возбуждения вперемешку со смущением. — Гэгэ так поступил? — Да.       Хуа Чэн ужасно сожалел, что не оставил тогда бабочку в храме, чтобы записать произошедшее. Сугубо в благих целях разумеется.       Се Лянь притянул супруга за талию и в следующий миг они вместе повалились на божественный постамент.       Принц, не стесняясь, водил по всему телу демона, но запретил тому трогать в ответ, чувствуя торжество справедливости. Ненадолго разомкнув поцелуй он сказал: — Это было очень грубо. Понимаешь? — Простите этого ничтожного. — Надеюсь, он учтет все эти ошибки в будущем. — Я прямо сейчас начну над ними работать. — черный глаз блеснул в предвкушении. — Чт… — не успел закончить Се Лянь.       Демон резко поменял положение, теперь принц оказался прижатым к нефритовому алтарю. — Так правильно? — поинтересовался непревзойденный, опуская руки на тело возлюбленного. — Правильно. — небожитель уже еле сдерживался, их «урок» довел его до предела.       Демон провел руками по нежной коже бога, отбрасывая ткань халата. Огладил грудь, где бешено билось сердце, рельефные мышцы пресса, спускаясь всё ниже. Принц издал сдавленный стон, когда руки демона опустились еще ниже. — Этот ученик делает хорошо? — Очень хорошо.       Нефрит холодил разгоряченную кожу. Демон приподнял Се Ляня и положил на алтарь, и забрался следом. — Какой бессовестный ученик… растлевать божество прямо на алтаре. — Простите этого ученика… — Прощение нужно заслужить. — Он постарается. — сверкнула хитрая улыбка.       Демон перевернул принца на живот, тот охнул, когда чувствительная плоть встретилась с холодной поверхностью.       Принц обхватил таз демона ногами, притянул к себе. По телу растеклась холодная жидкость с терпким запахом. Хуа Чэн поместил сначала один палец в промежность небожителя, затем второй, резкость ощущения заглушалась поцелуями и легкими укусами. Се Лянь завел руку за голову демона и схватил за волосы. Пальцы покинули тело принца, но совсем скоро без всякого сопротивления их место занял орган демона. Непревзойденный медленно входил в горячую плоть. Се Лянь то стонал, то бормотал что-то невнятное. Когда член полностью погрузился, демон начал медленно двигаться. — Быстрее, Сань Лан…. Быстрее. — принц подался назад, насаживаясь глубже. — Этот ученик очень старается…       Хуа Чэн ускорил темп, доводя принца до изнеможения. — Я сейчас…       Демон положил руку на член принца, несильно обхватил, спустя пару движений Се Лянь кончил. Белая жидкость стекала на живот, на стол и на пол. Демон кончил следом, падая на тело супруга. — Теперь все правильно? — Правильно… Этот ученик очень способный… — улыбнулся Се Лянь, потягивая поясницу.       Бог примостился на груди у демона. Какое-то время они безмолвно наслаждались близостью. — Гэгэ, ты тогда понял, что желаешь со мной близости? — вдруг спросил непревзойденный. Щеки принца густо залились. — Эм…не совсем. Хуа Чэн тут же заинтересованно повернулся. — Это было до или после? — До… — небожитель не был уверен, что вынесет этот разговор. Глаз демона загорелся азартом. — Хм…черные воды?       Принц отвернулся. — Значит я прав. — довольно ухмыльнулся Князь. — Да… Черные воды… — Когда целовал этого демона на берегу? — Сань Лан! Я вообще-то хотел тебя спасти. Хуа Чэн засмеялся, притянул принца обратно и поцеловал в щеку. — Конечно гэгэ, извини меня… Неужели ….в гробу? — Мгм.       Раскачивающийся на волнах гроб, два тела, что в тряске прикасаются друг к другу, и такое близкое лицо демона. В тот злополучный день принц утратил веру в целомудренность своих помыслов. Впрочем, сейчас он ничуть об этом не жалел.       Про себя Хуа Чэн чуть снизил долг Черноводу, за предоставление повода, так сказать. — Если это успокоит Мое Высочество, то признаюсь, что тогда страдал не он один.       И это было чистой правдой, поэтому демон велел принцу не шевелиться. Успокоил так успокоил. Теперь сцена казалась еще более неловкой.       Се Лянь решил идти в ответную атаку, иначе рисковал провалиться от стыда сквозь собственный алтарь. — А когда ты понял, что желаешь близости?       Хуа Чэн выпалил как на духу, словно ждал этого вопроса. — Нежные объятия.       Се Лянь уставился на супруга пустым взглядом. — Все восемьсот лет…? — Все восемьсот лет. — спокойно и нежно произнес демон.       Глаза Се Ляня расширились от изумления и восхищения, вот уж действительно, верный последователь! — И каждый день того стоил. — закончил непревзойденный.       Се Лянь снова почувствовал приливающий жар к щекам, а за этим последовала волна тепла по всему телу.       Демон довольно улыбнулся. — Гэгэ желает закрепить изученное?       Материал был закреплен еще несколько раз за ночь.

***

Хуа Чэн считал, что мастерски избежал урока каллиграфии. Но утром ему пришлось убирать последствия «урока борьбы» и прописывать в два раза больше иероглифов. P.S. Демоны так и не решились спросить, почему от градоначальника исходит так много божественной ци, особенно от губ.