Большая ошибка

      Два месяца после смерти родителей прошли слишком быстро. Олег погряз в работе отца. И чем больше он туда лез, тем больше понимал, как же все плохо. Он всегда был уверен, что дело перепадет Саше и ему никогда не показывали обратную сторону их бизнеса. Продажа мебели была лишь прикрытием того, чем занималась на самом деле семья Шепсов. Олег кинул одну из папок в стену, когда прочитал о договоре продажи наркотиков. Лезть дальше просто не хотелось. Хотелось бросить это все. Сдать пост и уехать куда подальше, как он и мечтал. Но это единственное, что у него осталось от семьи. Единственное, что напоминало и давало вид, что они все еще рядом. Олег любил свою семью. Но он никогда не был ручным. Как казался Саша. Всегда сбегал с семейного ужина, проводил больше времени в компании. Даже не важно в какой. Он мечтал уехать из Москвы. Этот большой город даже давил. Хотелось обратно в Самару, где был их небольшой дом. Туда, где остались лишь хорошие воспоминания из детства. Туда, где трава все еще зеленее. Может когда-то Олег и вернется туда, найдет свое счастье. Но теперь ему кажется, что за эти два месяца душа его стала так чернеть, что он просто всего это не достоин. Два месяца его пока никто не трогал. Давали освоиться на посту, скорбили по его отцу. Олегу дали фору, чтобы вникнуть в суть дела. И он жалеет, что начал вникать. С каждым днем ему все страшнее и противнее. Чтобы хоть как-то отвлечься, Олег направился в комнату Саши. Он почти не бывал здесь все эти два месяца. Передал старшего Сафронову и часто слышал крики с его комнаты. Сергей не жалел его. Это было слышно. И видно тоже. Саша сидел в углу комнаты и трясся. Все тело его было в синяках и он сильно похудел. Сначала было решено не кормить его дня три. А потом тот сам не ел. Теперь выглядел совсем жутко. Словно еще чуть-чуть и уйдет на тот свет. При виде такого Саши сердце сжалось, но Олег перекрыл эту жалость ненавистью, вспомнив о родителях. Саша недостоин никаких положительных чувств в свою сторону. — Сафронов хорошо постарался. Тебе нравится? Олег подтянул стул и сел напротив Саши. Всматривался в потухшие глаза и улыбался. Сейчас такой вид старшего не вызвал жалости. Только наслаждение. Душа Олега становилась чернее. Саша молчал. В его глазах даже не читался страх. Он уже был сломлен. Он сильнее поджал к себе колени, почти не моргая. Смотрел в почерневшие глаза Олега. Но без ненависти. Потому что не смог бы ненавидеть, что бы младший не натворил. — Я задал вопрос, — Олег слегка наклонился, — и ты должен ответить. Но Саша не ответил, за что получил удар в челюсть. Его губа лопнула и к подбородку скатилась капля крови. — Я не слышу ответа. — Нет, — сказано почти шепотом. — Нет? Почему же? Тебе должно очень нравиться, ведь ты это заслужил, — Олег обхватил пальцами подбородок Саши и приблизился. — Чем я это заслужил? Было слышно, что Саше слова давались с трудом. Язык заплетался и каждое слово он говорил медленно. — Не строй из себя дурачка. Мне это не нравится. Совсем от рук отбился. С завтрашнего дня я займусь тобой. С этими словами Олег вышел из комнаты. Он закрыл дверь на ключ и вернулся теперь в свой кабинет. Папка с подписями о продаже наркотиков все также лежала на полу. Прикасаться к ней не хотелось, но Олег все же поднял все содержимое и вернул на свои места. Еще несколько часов парень просидел, изучая оставшиеся бумаги. Он решил изучить всю историю бизнеса, чтобы показать себя в лучшем свете, готовым носить не только знаменитую фамилию, но готовым держать пост. В полной тишине послышался стук в дверь, из-за чего Олег сначала вздрогнул. В кабинет зашел Сафронов. — Ты как раз мне нужен, — парень посмотрел на зашедшего. — Олег Олегович, Александр сильно разбушевался. — Что случилось? Олег потер переносицу. Два месяца не было никаких проблем, а тут появились. — Пытался повеситься. — Уберите из комнаты все острые предметы и вообще все, которыми можно убиться. Олега испугала мысль, что он чуть не лишился последнего родного человека, хоть сам этого и добивался. Но он не показал этого и сам от этого страха тут же избавился. — Хорошо. А что вы хотели? — К завтрашнему вечеру очистите его. — Это то, о чем я думаю? — Сафронов скривил лицо. — Да. Будем наказывать по новому.