Лань и пантера

Апокалипсис, касаясь человека, всегда оставляет след. Для Аялы все слишком буквально, её «след» имеет сладкий запах разрушающихся клеток организма перед его полной капитуляцией, а не зловоние гниения и разложения, уже обыденное для апокалиптичного мира. Или пост-апокалиптичного? Она была убеждена, что это лишь начало. Дрожь в воздухе подсказывала, что что-то не так. Словно за ней кто-то наблюдал, кто-то не имевший характерного сладкого запаха. Кто-то живой. Аяла сжала мини-косу в руке, озираясь — всего мгновение, а ощущалось как часы, припорошенные тяжелым дыханием и разливом адреналина в крови. 12 лет зомби-апокалипсиса сделали её холодной, даже слишком холодной для молодой девушки. За годы она потеряла всё: семью, друзей, надежду, человечность и доверие к людям. Особенно к людям в военной форме. — Стоять, — раздался жесткий женский голос. Женщина скрывалась в траве достаточно эффективно, чтобы Аяла не могла разглядеть её лицо, а лишь дуло оружия, направленное прямо на неё. Она не удержалась от надменного смешка. Прежде чем выйти из леса в поле, она предчувствовала что-то плохое. Но за последние годы жизни зверя-одиночки она ни разу не попадалась ни гражданским, ни военным, которые тут бывали, впрочем, не часто. Если вообще бывали. Поэтому от подсказок своей интуиции она наспех отмахнулась. Видимо, зря. — Брось косу и подними руки за голову, — выйдя из укрытия, приказала Перл Торн. — Сейчас. — Какой надменной ишачкой нужно быть, чтобы держать на мушке хрупкую и слабую девушку? — не без отвращения спросила Аяла. Торн окинула её быстрым взглядом и ухмыльнулась. — Ты не выглядишь слабой, — намек на внешний вид. За годы жизни в одиночестве зачатки самосохранения у Аялы отрафировались, а смерть семьи от пуль служила ей напоминанием о том, что человек — самый опасный хищник, даже в зомби-апокалипсис. Она скривилась от отвращения. Военные для неё — это цепные псы, но собак с волками роднят схожие гены. Дрессированная собака не ест овец, но хочет. — Pardon за мой ненадлежащий вид. Парадное платье застирала в реке накануне, еще не высохло, — дерзко ответила Аяла, театрально запорхав ресницами. Она бросила косу на землю, подняв руки. — Могу ли я сделать еще что-то для вас, mademoiselle? — Прости, дорогая, — приблизившись к девушке, сухо ответила Перл, — но твой наивный детский взбрык не выведет меня из себя. Как тебя зовут, smart-ass? — она защелкнула наручники на руках девушки и толкнула её вперед. — Для тебя — никак, — отчаянно огрызнулась Аяла. — Ты укушена? Почему ты вся в крови? — таща её к вертолету, Торн вела допрос. — А ты? — Смешно. Но на твоем месте я бы не шутила. Перл говорила холодным, жестким тоном. Ее большие темные глаза сузились, когда она посмотрела на Аялу, остановившись. Она отметила, что в девушке действительно было что-то привлекательное, несмотря на то, что она была вся в крови. Торн покачала головой, отбрасывая эту мысль. — Я охотилась. Аяла вздрагивает, когда Торн небрежно прижимает холодное дуло пистолета к её боку. Почти что унизительное чувство, сходное с домогательствами. — Продолжай двигаться, — Перл снова толкает её вперед. Добираться до вертолета пришлось не долго. Затащив её внутрь, Торн пристегнула ремни и села напротив. Глаза Аялы хаотично забегали по кабине вертолета. Она тревожно кусала губы и сжимала челюсти. Перл не могла удержаться и время от времени поглядывала на девушку. В ней было что-то, что ее интриговало. Она никак не могла понять, что именно. Она с легкой улыбкой наблюдала, как выжившая нервно ерзает, гадая, что творится у нее в голове. В какой-то момент Торн осознала, что начала испытывать неэтичные для солдата чувства — упоение властью, драйв... Ей было неведомо откуда они взялись и почему вылезли именно сейчас, но в одном она была убеждена точно — это все связано с девушкой напротив. Нужно лишь выяснить как. Перл слабо качнула головой, будто пытаясь изгнать из себя неподобающие аффекты. Она решила сменить пластинку и стать более дружелюбной, вдруг получится что-то узнать? — Боишься летать? — вежливо поинтересовалась Торн. — Никогда в жизни не летала, — угрюмо ответила Аяла, — особенно с такими, как вы. — Это какими? — приподняв бровь, поинтересовалась Перл. Верхняя губа Аялы дернулась от злости. Она испытывала отвращение ко всем военным организациям и всех солдат считала «цепными псами», которых использует их начальство. Пушечное мясо, расход, полное обезличивание. Она лишь хмыкнула в ответ. Когда вертолет стал набирать высоту, она нервно дернулась и отвернулась к окну, наблюдая, как её лес становится все меньше и меньше. Ровно как и надежда на свободу. — Эй, крошка, — в голосе Торн проскользнули материнские нотки, — мы не обижаем маленьких девочек, ты знаешь? — Я не маленькая, старуха — огрызнулась Аяла, иронизируя. Перл поняла, что ее тактика успокоить выжившую не сработала. На самом деле, это, казалось, возымело обратный эффект. С чувством разочарования она глубоко вздохнула. — Твоя энергия не вечна, оставь её на поздний вечер. Поверь, пригодится. Оставшуюся часть дороги они провели в молчании. На базу прибыли, когда уже стемнело. — Думаешь, она убила кого-то? — мужчина в военной форме окинул взглядом Аялу, когда Перл почти силой выволокла её из вертолета. Его взгляд задержался на свежем шраме на левой руке девушки — явно резаный. — Она была в крови и с косой, когда я её нашла. И рьяно огрызалась. — Слабая нотка восхищения все же проскользнула в голосе Перл. Для молодой и хрупкой девушки Аяла вела себя слишком браво, хотя это могло быть и обыкновенное ПТСР. — Она орудует косой так же хорошо, как и языком? — саркастично ответил мужчина, пропуская Перл с «заложницей» вперед. Старший сержант-майор усмехнулась шутке мужчины, в ее глазах промелькнули веселые искорки. — Не удивлюсь. У нее определенно змеиный язычок. Она подтолкнула Аялу вперед, крепко держа ее за руку. Спустя мгновение девушка резко остановилась, врезавшись предварительно напряженной спиной в грудь Торн. Мелочь, а приятно. — Эй, в чем дело? — раздраженно спросила Перл. Сердце женщины почему-то пропустило удар, а от краткого прикосновения по телу пробежал холодок. Она отмахнулась, объяснив это самой себе выбросом адреналина. — Неуклюжая, — нагло соврала Аяла. Наконец они вошли в медицинский кабинет. — Нужно проверить чья кровь на ней была — человеческая или животного, чтобы исключить возможность антисоциального поведения, — Перл мельком посмотрела на девушку, забившуюся в угол лаборатории, — а также провести базовый осмотр на общее состояние. Что-то с ней явно не так. — Факты? — щелкнув замком от медицинского чемоданчика, спросил врач. — Предчувствие, — напряженно выпалила Торн, развернувшись к Аяле, — снимай верхнюю одежду. — Ни за что, — огрызнулась девушка, схватив табуретку, — только подойди — и я её швырну прямо этому лощеному врачу в голову. Поверь мне, я не промахнусь. — Знаешь, ты удивительно наивна для выжившей в зомби-апокалипсисе, — схватившись за ножку табуретки, Перл легко отобрала её. — Ты можешь просто снять эту чертову кофту или мне сделать это в принудительном порядке? — Пусть этот отвернется, — кивнув на врача, заартачилась девушка. Перл закатила глаза. Но врач понимающе отвернулся. — Давай быстрее. — Приношу свои извинения, — сняв себя кофту, Аяла приторно улыбнулась Торн. — Извинения приняты. Перл не могла не заметить, как изменилось поведение девушки с вызывающей агрессии на милую невинность. Это было похоже на то, как будто она надевала маску, и она не могла не задаваться вопросом, что скрывается под ней. Сдав окровавленную одежду и помывшись, Аяла зависла в ванной комнате, размышляя о том, насколько релевантно разбить зеркало и, вооружившись осколком, попытаться сбежать. Она огляделась в поисках инструмента, которым можно было бы осуществить задуманное. — Что ты ищешь? — Перл вышла из-за угла, в котором все это время ожидала выжившую. Аяла вздрогнула, почти вскрикнув. Торн невольно отметила, что та очень красива. Темные влажные локоны ниспадали на белые хрупкие плечи. Для нее любоваться женской красотой было нехарактерно. — Ты…— девушка с облегчением выдохнула, — тебя ищу, — наспех соврала она и снова уставилась в зеркало. — Что, любуешься? — усмехнулась Торн. — Чем? — Собой, конечно. Аяла закатила глаза. — Было бы чем тут любоваться. — Это у тебя-то проблемы с восприятием себя? В поле ты была дерзкой и самоуверенной. — Не очень понимаю как это коррелирует с самолюбованием, пояснишь может? — раздраженно бросила Аяла. «Черт, — думает Торн, — а ведь не коррелирует. Какую-то херню сморозила. Надо прекращать пялится на её ключицы, а то зазвучу как похотливая идиотка». Перл приподняла бровь, не успев ответить. В ванную комнату вошел врач. Глаза Аялы расширились и она метнулась за спину военной, вцепившись пальцами в её предплечье, слегка царапнув его ухоженными ногтями. «Маникюр? — подумала Перл, — это даже комично». Аяла нарочито глубоко дышала, сжимая предплечье Торн, едва трясясь, а потом развернулась и прижалась спиной к спине. Она играла хорошо. Ей даже поверили. — Эй, все в порядке. Все в порядке, просто дыши, — женщина протянула руку назад и нежно провела пальцами по влажным волосам Аялы. — О, забыл, простите, — мужчина тут же вышел, припомнив первую реакцию девушки на него. — Здесь тебе ничего не грозит…Скажешь уже как тебя зовут? — Перл развернулась к ней. — Никак, — Аяла храбрилась, но в ушах звенело от паники. «Поверила или нет? — тревожно думала она». — Слушай, как я и сказала, здесь тебе ничего не грозит. Это всего лишь врач, — Торн вежливо коснулась руки девушки. Аяла сделала шаг назад, оперевшись руками и спиной о раковину. «Вот бы треснуть тебе чем-нибудь по голове» — сокрушалась она. — Я тебе это обещаю, — уже не без доли интереса к её реакции сказала Торн. Аяла вздернула нос. — Врачу нужно будет взять у тебя кровь и осмотреть твое тело. Ты можешь мне обещать, что не будешь вести себя как бешеная лань? — Нет, — девушка покосилась на Перл, — он ко мне не притронется. — А я? — Ладно, ты можешь, — проговорила Аяла, очень стараясь не звучать дерзко. Одевшись в халат, она вернулась вместе с Торн в медицинский кабинет. Сев на кушетку, она сжала кулаки так, что ногти впились в собственные ладони, оставляя на них следы-полумесяцы. Она глубоко вдохнула. — Ты должна расслабиться, — уже более мягко звучала старший сержант-майор. Аяла недоверчиво уставилась на неё, но все же подчинилась приказу. — Да ты учишься на ходу, — Перл сверкнула своими темными глазами как хищная пантера. Взяв кровь и осмотрев девушку, она кивнула. — Ты в порядке. — Капитан очевидность, — устало огрызнулась Аяла. Когда Торн попыталась взять её под руку, чтобы отвести в свободную квартиру, в глазах выжившей заиграла паника, будто ее ведут на смерть. «Пока я не знаю общей картины, лучше прикидываться истеричкой» — думала она. — В чем дело? Ты же давала себя трогать пять минут назад. Аяла свирепо уставилась на Перл, борясь с желанием налететь на нее и отгрызть ухо. — Я…куда ты меня ведешь? Я боюсь замкнутых пространств. Торн усмехнулась. — Туда, где ты можешь поспать. Там не так просторно, как в лесу, но тебя никто не тронет. Дойдя до квартиры, Аяла остановилась как вкопанная. Она окинула взглядом скромную спальню, в которую её пытались поместить — для неё это сродни «заточить». — Ну уж нет, — зашипела она, — я тут не останусь, — она дернулась, но сильная рука Перл удержала её. — Если ты продолжишь в том же духе, то очень скоро узнаешь насколько грубой и непреклонной я могу быть. — Мне нечего терять, кошечка. Перл замолчала на несколько секунд, пытаясь переварить очередную смену личины этой упрямой девушки. Обращение «кошечка» странно проигралось внизу живота. Её желание грубо затолкать Аялу в комнату смягчилась, когда она увидела неподдельную (неподдельную ли?) панику в её глазах. — Я посижу с тобой, пока ты не заснешь, идет? «Попалась» — отметила Аяла. — Ты останешься со мной на всю ночь и тогда я не устрою тут истерику с криками и боем, идет. Торн приподняла бровь, и в ее глазах промелькнул намек на веселье, вызванное требованиями выжившей. Что ж, одно можно было сказать наверняка — она была упряма и не лишена мужества. — Отлично. Договорились. Но не забывай, что я солдат. Я без колебаний приму меры, если потребуется. Они вошли в спальню.