save my soul

Спустя две недели пребывания Чонгука в их некогда совместном гнёздышке, омега понял одно – в чём-то Тэхён действительно оказался прав. В том, что привыкать друг к другу им правда потребовалось заново, но не потому что кому-то из них было некомфортно. Просто Чонгук активно пытался свыкнуться с мыслью о том, что теперь он не один. Тэхён за всё это время ни разу не оставил его наедине со своими мыслями, потому что знает, как много всего мучает омегу. Он рядом, и Чонгук за это до слёз ему благодарен. Альфа первые несколько дней даже на работу не ходил, боясь хоть на секунду поселить в чувствительном сердце отголосок тревожности. Омега напрочь отказывался выпускать его из своих объятий, будто пытаясь заполнить сердце той любовью, что не посещала его всё это время существования без альфы. О том, как он прежде жил, не хотелось даже думать. Греясь в родных руках, Чонгук на мгновения забывал все ужасы своей прошлой жизни, принимая всё за страшный сон. Решение было принято сразу – к Сонхуну он больше не вернётся. Одного упоминания об этом человеке хватало, чтобы в глазах застыл дикий страх, и Тэхён пообещал себе обеспечить своему омеге безопасность любой ценой. Даже если этой ценой был он сам. Ни Сонхун, ни отец Чонгука, на удивление, так и не объявились, хоть последнему и было известно его возможное местоположение. А Тэхён для того, чтобы настораживаться был слишком занят омегой. Синяки на любимом теле постепенно теряли яркость, а под ласковыми поцелуями растворялись стремительнее, ведь Тэхёновы губы служили Чонгуку самым эффективным обезболивающим. Он залечивал раны как физические, так и душевные. Последних, к слову, оказалось больше, но альфа ему слово дал – они справятся. А кто он такой, чтобы слово это не сдержать? Наблюдать за тем, как он медленным, но верным шагом возвращался к своей прежней жизни оказалось настоящим наслаждением для его внутреннего альфы. Улыбка на нежном лице появлялась всё чаще, а Тэхён в эти моменты ловил себя на мысли, что готов весь мир положить к ногам этого парня, сам пасть к ним, лишь бы она не исчезала. Он тонул в чувствах к этому человеку, и ни за что бы не ухватился за спасательный круг. *** –Он заставил меня, – тихо начинает Чонгук, когда альфа устремляет на него внимательный взгляд, поддерживающе сжимая прохладные пальцы в своей ладони. Сейчас главное не спугнуть омегу этим порывом на откровение – впервые за это время он решился с ним поделиться, наверняка замечая это немые вопросы, что Тэхён так и не осмелился задать. – Сказал, что если я не оставлю тебя, навредит. – глаза альфы темнеют от злости. – Это всё Сонхун. Он пригрозил тем, что имеет на него информацию и сдаст, если я не брошу тебя. Отец решил не сопротивляться, ты же знаешь, какими методами ему удалось подняться. – Тэхён кивает, нервно сглатывая, когда чужой взгляд начинают опасно поблёскивать. – Я просто.. – Чонгук прикусывает губу, поднимая на альфу повлажневшие глаза. – Просто испугался. Омега тихо всхлипывает, когда Тэхён прижимает его к себе и успокаивающе целует подрагивающие ладони, скидывая с них тёплое одеяло. –Тише, хороший мой, – альфа целует повлажневшую щеку, смахивает с неё же горячие слёзы и осторожно отодвигает младшего от своей груди, чтобы заглянуть в покрасневшие глаза. – Это всё позади, слышишь? Тебе больше ничего не угрожает, я всё сделаю ради твоего спокойствия. –А тебе? – омега мнёт в ладонях ткань чужой футболки, и смотрит с такой преданностью, что у альфы дыхание сбивается. – Тебе тоже ничего не угрожает? Ты же знаешь, что без твоего присутствия мне это спокойствие ни к чему. –Родной мой, – альфа гладит запаниковавшего Чонгука по тёплой щеке, и прижимается к его лбу в целомудренном поцелуе. – Самое главное сейчас держаться рядом, с остальным я разберусь. Просто доверься мне, ладно? Омега заторможенно кивает, когда Тэхён утирает с его щек оставшиеся слёзы и вспоминает единственный момент, где раннее звучали для него эти слова – в их первый раз. Чонгук вздрагивает, когда в голове вырисовываются все события той ночи, в которую Тэхён на этой самой постели подарил ему первый в его жизни оргазм, не считая тех моментов, когда омеге доводилось прикасаться к себе самому. Он до слёз был смущён, когда альфа оставил его полностью обнажённым, бёдра отчаянно сводил, чтобы спрятаться, и прикрывал вспотевшими ладонями самое сокровенное. Тэхён, будучи возбуждённым до предела терпеливо успокаивал и несколько раз предлагал прерваться, уверяя омегу, что ничего страшного в этом нет и они могут попробовать потом, только когда он будет полностью готов. Чонгук улыбается и прикусывает губу, вспоминая то, как сильно он нервничал перед этой близостью, начитавшись информации о неудачных опытах других людей. Одного «доверься мне» хватило, чтобы все страхи как рукой сняло, и если бы Чонгук знал, каково это – утопать в руках человека, которого любишь, он бы в жизни не стал оттягивать этот момент до восьмого месяца их отношений из-за собственных страхов. –О чём думаешь? – Тэхён подпирает голову одной рукой и щекочуще проходится длинными пальцами по обнажённой полоске живота, заставляя омегу тихо хихикнуть. –О тебе. – Чонгук не сдерживает улыбки, целуя альфу в крупный нос. –Я же перед тобой, птенчик, – альфа заправляет за покрасневшее ушко омеги выбившуюся прядь волос и щурится. –Ты всегда в моих мыслях, – Чонгук приподнимается, тычась носом в ароматную шею и оставляя поцелуй на пульсирующей венке под тихий вздох. – Даже когда рядом. Тэхён с осторожностью приближается к его лицу, любовно проводя большим пальцем по мягким, словно бархатным устам, когда в чужих глазах застывает немая просьба. Альфа медлит, момент сладости намеренно оттягивает, прижимаясь в невинном касании к уголку розовых губ. Те распахиваются в предвкушении, а Чонгук едва ли не скулит, судорожно притягивая мужчину к себе за крепкую шею. Он слишком голоден. Поцелуй выходит мокрым, отчаянным, но ласка в чужих движениях прослеживается отчётливо: их не сминают с болью, не оставляют укусов, а лишь прижимаются с особой осторожностью, чуть ли не дрожа. Из отзывчиво приоткрытых губ вырывается поскуливание, и альфа тянет к себе доверчиво прижимающееся к нему тело. Тэхён теплыми ладонями обнимает Чонгука за приподнявшуюся в порыве эмоций поясницу и пробирается под одежду, скользя по оголённой спине подрагивающими пальцами. Омега бёдрами вжимается куда-то в низ крепкого торса, получая в ответ несдержанный вздох и горячее дыхание в чувствительную шею. Сердце бьётся в бешеном ритме, губы припухли, а руки беспорядочно бродят по искрящимся, словно оголённые провода телам. Альфа лбом утыкается в судорожно вздымающуюся грудь, отдышаться пытается и бёдра почему-то отводит от чонгуковых, получая в ответ недовольное шипение и сведённые брови, а после поднимает на омегу виноватый взгляд. Чонгук сперва думает, что ему кажется, когда на лице стабильно неприступного альфы сейчас вырисовывается отчётливый румянец, а губы оказываются прикушенными в неуверенности. Он тянется к нему, неаккуратно задевая бедром выделяющееся даже сквозь ткань штанов возбуждение, и Тэхён вздрагивает, сжимая в ладони скомкавшуюся над головой омеги простынь. Чонгук пораженно вздыхает, только сейчас замечая, как сильно его альфа на самом деле возбуждён. –Милый? –Черт, – Тэхён отводит взгляд, будто бы стыдливо упираясь им же в чужой живот. – Я не хотел. –Не хотел? –Я имею ввиду, – альфа сглатывает, ища глазами одеяло. – Тебе наверняка неприятно. –Что? – омега хмурится, забирая из чужих рук элемент постельного белья, которым тот собирался прикрыться. – С чего ты так решил? –Отдай. –Нет! –Чонгук. –Послушай, пожалуйста, – младший откидывает одеяло в сторону, обхватывая обеими руками горящее лицо альфы. – Мне никогда не будет неприятно от твоей реакции на меня. Я не буду мешать прошлое с настоящим, Тэхён. – омега с нежностью мажет губами по мягкой щеке. – Я знаю, что ты не он. Альфа осторожно отстраняет от своего лица ласковые руки, целуя их куда придётся: в тонкие запястья, кончики пальцев и внутреннюю сторону ладоней. Чонгук поражённо вздыхает в ответ на этот жест, растягивая губы в смущенной улыбке. –Не говори больше так, ладно? – Тэхён почти незаметно кивает, когда омега начинает неловко теребить рукава чужой футболки. – Но всё же, мы могли бы.. –Нет, Чонгук, – альфа снова порывается отстраниться, однако слабый скулёж, вырвавшийся из чужой груди заставляет его изученно выдохнуть. – Я не хочу тебя принуждать, понимаешь? –Принуждать? Омега хмурится, заглядывая в янтарные глаза, наполненные желанием и сомнениями одновременно. Тэхён едва заметно дрожит, пытаясь наладить связи со своим внутренним контролем, ведь чужие бёдра всё ещё прижаты к его собственным. –Ты обижаешь меня, альфа. – обращается Чонгук, зная, какую реакцию может вызвать у мужчины, а та и не заставляет себя долго ждать – он поднимает на него проницательный взгляд и выдержка даёт трещину. Омега всхлипывает от пронзающих спину мурашек, пока Тэхён пытается отыскать в его глазах хоть каплю страха, и напрасно. Его там нет. Чонгуку становится жарко от того, с какой-то резкостью кровь приливает к его щекам, когда он робко берёт ладонь альфы в свою и тянет к своим бёдрам, прижимая к пульсирующему, жаждущему внимания месту прямо между ними. – Я хочу. – Тэхёновы глаза в мгновение темнеют. Такое правильное ощущение небольшого, горячего и явно твердого члена под крупной ладонью доводят до исступления. – Я хочу тебя. –Боже мой, Чонгуки, – альфа утыкается носом в покрытую красными пятнами шею, из последних сил стараясь взять себя в руки. – Что ты со мной делаешь? – омега одаривает его скромной улыбкой, тихо выскуливая имя мужчины, когда его рука сильнее сжимается на возбуждённой плоти. – Я словно школьник. –Пожалуйста.. – Чонгук просяще вжимает альфу в свою шею, слегка вскидывая бёдра вверх и получая нужную ему стимуляцию в виде трения о чужую ладонь. Вечно овладевающий им инстинкт самосохранения в присутствии мужчины отходит на второй план, но просыпаются другие. Тэхён прижимается губами к острым ключицам младшего лёгкими поцелуями–бабочками, рассекая нежную кожу словно водную гладь. Под тихими стонами сознание постепенно затуманивается, уступая возбуждению. Оно дрожью расходится по телам обоих, заставляя прижиматься друг к другу с большим отчаянием. Альфа задирает чужую футболку до самой груди, помогает Чонгуку приподняться и стягивает её с хрупких плеч, опаляя напряжённую грудь горячим дыханием. Омега под ним дёргается, когда его губы прижимаются к бусинкам вставших сосков и с трепетом целуют, вырывая из груди удовлетворённое рокотание. –Сними. – тихий лепет разрывает тишину и заставляет альфу отстраниться от обласканной груди. Тонкие пальчики царапают крепкий торс в просьбе избавиться от лишней одежды, и Тэхён резким движением стягивает с себя домашнюю футболку. Омега прижимается к его крепкой груди, прикрывая глаза и по-настоящему расслабляясь в сильных руках, что так надёжно придавливают его к постели, пока широкие плечи укрывают от холода. Чувство защищённости и спокойствия овладевают им, давая возбуждению накрыть с головой и вытиснуть из неё все мысли, не связанные с альфой. –Птенчик? – притихший Чонгук и его тихое сопение вводят Тэхёна в ступор, но когда горячий язык касается его шеи, всё становится на свои места. Омега старается оставить на нём свой запах, и мужчина покорно подставляет ему пахучую железу, подавляя своего внутреннего волка, что вот-вот заскулит от переполняющих его чувств. –Раздень меня, пожалуйста, – Чонгук цепляется слабеющими пальцами за чужой загривок, пока альфа задерживает взгляд на румяных щеках, не сразу принимаясь стягивать с дрожащих бёдер омеги штаны. – Всё.. Всё сними. Тэхён нервно сглатывает. Руки совершенно его не слушают, когда мужчина избавляет Чонгука от последнего элемента одежды. Его взору открывается аккуратный, поалевший и явно перевозбуждённый ствол с пунцовой головкой, что именно в этот момент мажет капелькой смазки по напряжённому животу. Альфа замечает, как он дёргается под чужим взглядом, а из груди лежащего под ним омеги вырывается смущённое поскуливание. Он приковывает к себе внимание Тэхёна так прочно, что он едва не забывает, как правильно дышать. Младший закрывает лицо ладонями под тихий смех мужчины, пока сам он пропадает губами к дрогнувшему животу, покрывая нежную кожу поцелуями, что ощущаются словно ожоги. Рот придательски наполняется слюной в желании приласкать. Чонгук дышит рвано, с волнением чувствуя, как касания постепенно скользят к низу. Всё ещё влажные после душа волосы альфы холодят, пуская по телу мурашки. Он, кажется, даже не позволяет себе дышать, почувствовав, как дыхание Тэхёна касается его плоти. Взгляд опускается вниз, и из груди весь кислород выбивают разом полные губы, которые обхватывают мокрую головку и язык, слизывающий тёплый предэкулят. Омега зажимает напряжёнными бёдрами чужую голову, вплетая пальцы в тёмные волосы альфы и всхлипывая так, что Тэхён уже порывается отстраниться, пока следом не слышит звонкий стон. Чонгук хнычет, чувствуя, как жар охватывает пульсирующий орган со всех сторон и едва не плачет, впервые чувствуя себя настолько хорошо. Мужчина не действует слишком напористо, дабы не испортить ощущения сверхстимуляцией и так до боли раскрасневшегося члена. Омега под ним дёргается, неосознанно толкаясь бёдрами вперёд, лишь бы получить ещё больше. Тэхён в ответ на эти попытки ласково оглаживает дрожащие колени, опускается ртом на горячий орган по самое основание, получая в ответ несдержанные поскуливания омеги, что явно на грани. Он полностью расслаблен, голову более не тяготят посторонние мысли, а тело чувствительно до слёз, отзывчиво на каждое касание. Чонгук хнычет, вытягиваясь струной, и альфа с большим напором ласкает солоноватую головку, прижимая извивающееся тело к постели. Он взвизгивает, впиваясь пальцами в края подушки и содрагаясь в оргазме, что овладевает телом на долгие секунды, отпуская лишь тогда, когда мужчина отстраняется от перепачканного в смазке члена, едва успевая проглотить сперму, что дал ему омега под робкое щебетание. –Это будет странно, если я скажу, что соскучился по твоему вкусу? – Чонгук растягивает обкусанные губы в улыбке, прижимаясь к чужим в поцелуе и слизывает остатки спермы, смущённо поджимая пальчики на ногах от осознания того, что сделал альфа. Он плаксиво мычит, не справляясь со шнурками на чужих штанах, на что мужчина хрипло смеётся, самостоятельно избавляя себя от оставшейся одежды. Чонгук пораженно выдыхает, нерешительно накрывая ладонью крупный член, жар которого тут же опаляет низ его живота. Всё нутро сладко поджимается от осознания того, что скоро пульсирующая плоть окажется внутри, задевая самые чувствительные точки. Ладонь предательски дрожит, пачкаясь в смазке под тихий стон альфы. Чонгук даже забывает о своих горящих щеках, вслушиваясь в тяжёлое дыхание мужчины, что несдержанно толкается в его руку, задевая всё ещё чувствительный после оргазма член. –Птенчик. – Тэхён не сводит взгляда с юноши, который с таким желанием водит пальцами по пульсирующим венкам, поднимая на мужчину лучистый взгляд и тут же пристыженно прикусывает губы, когда он отводит ласкающую его ладонь в сторону. –Я сделал что-то не так, да? – лепечет Чонгук неловко, даже виновато скосив взгляд куда-то вниз. –Нет, что ты? – альфа целует осунувшегося омегу в хрупкое плечо. – Я просто не продержусь долго. – Тэ, – младший обвивает руками крепкую шею, пытаясь спрятать между сведённых бедёр вновь вставший член. – Но я.. Мне и не нужно долго, – почти шепчет. – Я просто хочу тебя в себе. Тэхён нервно облизывает губы, замечая просящий взгляд и без колебаний накрывает пальцами трепетно сжавшийся вход, удивляясь количеству влаги. Запах чужой смазки дурманит, заставляет отключиться от реальности, с головой окунают в мысли о проникновении в желанное до одури тело. Розовая кожа призывно поблёскивает, кончик среднего пальца аккуратно давит на раскрывающуюся дырочку под судорожный вздох. –Нет, н-нет, я не смогу.. – Чонгук впивается ногтями в чужую руку, сжимая палец, что без труда скользнул внутрь. – Пожалуйста, я мокрый, я.. – мужчина целует омегу в ключицу, надеясь успокоить этот лепет, рвущийся из груди. – Я готов. Тэхён прикрывает глаза на секунду, всё ещё отчаянно пытаясь найти в себе отголоски здравомыслия. Омега так соблазняюще раскинул бёдра, дыша часто и неглубоко, что у альфы дыхание спирает. Его щёки очаровательно покраснели, взгляд затуманен, а на малиновых губах застыла едва заметная улыбка. –Красивый, – Тэхён гладит большим пальцем нежную щеку, пока Чонгук ластится к его тёплой ладони, глядя за альфу с щемящим сердце доверием. – Какой же ты красивый, сокровище. Мужчина склоняется над хрупким телом, отвлекающе целуя омегу в уголок губ, и подставляет головку пульсирующего члена ко входу под тихий стон. Чонгук вздрагивает, накрывая чужую ладонь своей, пока мужчина медленно проталкивается внутрь, растягивая нежные, горячие стенки до будоражащего удовольствия, что прошибает тело насквозь. Бедра юноши смело сжимают крепкий торс, пока из уст рвётся протяжный, жалобный стон. Чонгук давно не чувствовал такой с ума сводящей наполненности. Альфа двигается плавно и размеренно, через несколько толчков абсолютно точно попадая по простате и заставляя омегу вскрикнуть. –Ах! Да, да, пожалуйста, – Тэхён хрипло стонет в тонкую шею, постепенно ускоряя толчки и выбивая из Чонгука отчаянные всхлипы. – Ещё! Прошу.. –Тише, солнце, – он успокаивающе целует младшего в покрытый испариной лоб, убирая влажные прядки волос, что мешаются, то и дело попадая в глаза. – Я же здесь. –Н-нет, не останавливайся, – омега роняет крупные слёзы, толкаясь бёдрами навстречу из последних сил. – Я хочу.. Тихий лепет прерывается мощным толчком, что выбивает из груди Чонгука весь кислород, пока сам юноша сладко выгибается, чуть ли не плача от сильнейшей стимуляции. Головка, чувствительная до боли зажата между их животами, а чужой член каждым толчком бьёт прямо по простате. Простынь под ними беспорядочно смялась, а та влажность между их телами, что отзывается вкусным хлюпаньем доводит до дрожи. Из пунцовой головки капает, и в этот самый момент мощный, яркий оргазм накрывает обоих. Омега не сдерживается от облегчённого крика, обильно изливаясь себе на живот, пока альфа не утыкается в его шею с хриплым, низким стоном, от которого у Чонгука мурашки бегут по позвонкам. Тэхён под недовольный скулёж выходит из мокрого отверстия, поднимая взгляд на полностью разбитого, но такого счастливого юношу. –Всё хорошо? Омега заторможенно кивает, даже не имея сил на то, чтобы свести бёдра, лишь дышит жадно, притягивая дрожащего альфу к себе. Тот сразу рвётся к его груди нежными поцелуями.