на ярко-красных часах маленькая стрелка застыла на цифре семь, и ровно с этим промежутком в дверь постучали. грейс молча обратила внимание на стук и произнесла громкое и чёткое «входите», поставив на бумаге последнюю печать.
в кабинет с задором вошла учительница языков, держащая в руках заветную чашку кофе. директриса точно почувствовала этот приятный запах, но подходить не стала, впрочем, как обычно. мисс тавель мило помахала рукой и приблизилась к столику, поставив на него чашку кофе, затем садясь на диван, время от времени оглядываясь на дверь. из-за таких гляделок заподозрили что-то неладное, оставив мысль в голове без озвучивания.
— с добрым утром, мисс тавель. вы как всегда вовремя. — спокойно изрекла директор, беря кофе и делая короткий глоток, чувствуя, как оно проходит ниже, распространяясь своим сладостным теплом. — как обстоят дела с учениками?
— на удивление многие стали исправляться. двоек стало значительно меньше, а в отличниках заявились новенькие. ваша программа учения работает как подобает, мисс грейс.
глядя на то, как принесённое кофе пили с таким неимоверным удовольствием, тавель тоже начала отпивать данный напиток из своей кружки, ощутив на себе уж не очень добрый взгляд. повернув голову, она уставилась на чёрное нечто, сверлящее её своим белым глазом, в котором зрачок постепенно сужался, пока не стал похож на прямую веточку.
— господи помилуй, это ваш?.. — с ноткой непонимания прошептала учительница языков, отсаживаясь от существа. а оно за ней, без единого движения.
— верно. её имя кружок. подобрала вчера эту беднягу рядом со своим домом, не могла пройти мимо. — без единой лжи и запинкой в голосе стала объяснять грейс, осушив чашку наполовину. — она совсем маленькая, сердце не дало оставить её одну в такие морозы.
— можно хоть узнать, что.. кто это. кошка? хомяк-переросток с рогами? почему «кружок», как вы выразились, выглядит настолько скверно? прям таки демон во плоти, вселившийся в труп кошака с ожирением.
— мисс тавель, прекратите пожалуйста. я понятия не имею, что она такое, но ориентируюсь на кошку. и никакой она не демон, просто в роду зверей намешано много было, — на секунду задумавшись, та продолжила. — или неизвестный нам вид.
нежданно для них кружок набросилась на учительницу и стащила с её головы одно пёрышко, отпрыгивая. с похищённым предметом она доползла до хозяйки, и улыбнувшись привычной тройкой, залезла по длинной юбке на колени, растекаясь по ним. сейчас чертёнок был похож на оладушек.
— привязалась к вам конечно уже. брух, раз уж животное ваше, не буду осуждать, извините. — набравшись смелости, тавель прокричала пару последующих после таковых слов, после которых к ним присоединился учитель музыки. в руках тащили небольшой синтезатор.
ситуация складывалась не очень удачно. директор сразу ощутила, как кружок надулась, тихо-тихо прорычав, что впервые удалось взять на слух. как и питомец, грейс напряглась, поинтересовавшись визитом мистера деми, поглядывая на часы. сердечный ритм слился с тиканьем стрелок часов и на мгновение полная тишина воцарилась в пределах этого кабинета, пока учителя играли друг с другом в гляделки, но не такие уж и игривые.
— вчера вы ушли донельзя рано и мы с учителями договорились сделать для вас праздник немного иным.. — беспрекословно признался деми, убрав синтезатор в одну руку, освободившейся заматывая прядь с узором пианино на пальцы. он виновато смотрел в пол, как будто его рассказ был о чем-то страшном и неприятном.
— к большому сожалению, мистер деми и мисс тавель, у меня много работы, а времени до начала занятий остаётся всего ничего. — грубо отрезала она, сложив проверенные листочки и убрав их на своё место, не желая выслушивать повторение вчерашнего дня. — ступайте в свои кабинеты и подготавливайтесь, дети могли уже прийти.
когда офис наконец опустел, плечи мигом опустились. грейс поднесла к кружку свои чёрные ручонки, опасаясь подтверждения сказанных учительницей слов. пальцы боязливо обхватили отростки и сжали их, на что кружок поёрзала и снова разлеглась на коленях, довольствуясь тем, что она осталась с хозяйкой
наедине. это были чёртовы рога, а не милые ушки, которыми ранее считались. мисс грейс отпрянула и откинулась на спинку стула, зарывшись в собственные густые волосы. голова загудела, в ней стали проноситься прошлые воспоминания, а избавление от них было самым лучшим в жизни, и теперь разговор напомнил ей о них.
руки крепко-накрепко схватились друг за друга, начиная трястись. она заплакала. не от того, что кружок оказалась с рожками, нет. её испугало вероятное обсуждение маленького создания, быстро разлетающиеся слухи. не хотелось, что-бы роднулю превратили в потеху буллинга, как это однажды приключилось с ней. горячие слёзы медленно текли по аккуратному лицу и случайно стали падать на чёрную шерсть, разделяясь в росу. грейс не понимала, что происходило в её подсознании. противные слёзы не заканчивались, покрасневшие щёки жгло, а обычный порыв постепенно переходил в истерику. согнувшись ближе к кружку, грейси уткнулась в её намокший покров, застыв.
родители считали её дефектом. обычно эдакое отношение вырабатывается от того, как чадо относится к своим породителям, поведению, но здесь случай всего-навсего по поводу обычного вида. ребёнок отличался от отца и матери наличиями странных меток на теле, к примеру три полоски на лбу, а также самым выделяемым: рогами. во время родов ими были повреждена кожа, реабилитация на тот момент была недоступна в таком глубоком месте. мать выжила, но одно постоянно приносило боль. за травму своей жены отец возненавидел дочь, в особенности эти злосчастные адские изгибы, хотя винить стоило ту, что не предохранялась перед важным событием.
всё детство маленькой грейс подпиливали рога почти под корень, не оставляя острого конца. они росли всегда, им ничего не мешало, а процедура с каждым разом проходила более болезненно. частенько пилкой «не специально» водили прямо по пазухе и задевали ткани внутри рогового чехла, не жалея ничего, плюя на то, что шла кровь. девочке запрещалось плакать, визжать тем более. как говорил отец, она заслужила такое отношение к себе. по её причине мама осталась с травмой на всю жизнь, это была только её вина.
плохие мысли не переставали лезть в голову, однако казалось, что слёзы должны были закончится ещё минутами назад. почти котик встряхнулась и перевернулась, дабы оказаться в поле зрения хозяйки. кружок вытащила из шёрстки передние угольные лапки и прижалась ими к заплаканным щекам, с тревогой в глазах смотря на ужасающее состояние.. а ведь они в школе, даже не дома. шмыгнув носом, директор приоткрыла единственный видный глаз, под впечатлением разглядывая кружок. маленькая крошка медленно двигала своим ртом, словно говоря что-то, но беззвучно, а грейс понимала. мягкие подушечки лап приятно разглаживали податливую структуру кожи, убирая все мокрые следы. её успокаивало каждое мановение, они восвобождали душевный покой, давая свободу сбитому дыханию, разрешая сконцентрироваться на расслаблении. замечая, что собственные махинации помогли и директриса успокоилась, протёрла остатки слёз с улыбкой, зверёк отступила и легла обратно на удобные колени, образовав настоящий шарик своей формой.
к несчастью ей пришлось переместить свой «жирок» в другую часть кабинета, над поиском места пришлось попотеть. вообще, грейс оставила её нежиться на диване, но он уже не казался хорошим пристанищем для посиделок. кружок навела шумиху в мусорной корзине, отыскав там пустую коробку из-под печенек орео. в интересе взяв на пробу пару крошек, валяющихся в самом низу, её глаза озверели.
