Вечеринка в самом разгаре

— Та-дам! Лололошка торжественно отпирает дверь перед лицом Дилана, сияя от удовлетворения. — Это…чердак? Ну, а что? Он арендует его за собственноручно заработанные гроши на фрилансе, и здесь никого нет. Ну и не будет конечно, чердак-то его. — Мастерская, алхимия и… кактусы. Мать твою, кактусы? Чел, ты серьезно? — Это мое убежище здравомыслия, — отчеканил парень, заметивший недовольную моську соседа. — Мусор и, о господи, бутылки. Охриненное у тебя понятие здравомыслия, — едва сдержал смех Дилан. — Признать, вполне в твоем стиле. Нотки знакомого сарказма заставили Ло натянуть лыбу до ушей. И эта улыбка выбила почву прямо из-под ног, он никогда еще не видел его… именно таким на публике. Программист огляделся вокруг, отмечая, насколько там на самом деле уютно. Лололошка никогда не был известен чувством эстетики; ему больше подходили слова «хаос» и «недотепа», но даже в таком хаосе Дилан смог развидеть то, что люди обычно называют красотой. Ло подошел к стене, и после минуты возни послышался характерный щелчок. Внушительных размеров гирлянды на стенах замерцали таким светом, что голова непроизвольно закружилась. Напротив мастерской была комната с небольшим диваном, но явно рассчитанным на двух человек. Рядом стояли несколько напольных ламп, а самым значимым элементом можно отметить гитару. — Ого, играешь? — А ты как думаешь, куда я убегаю время от времени? Или предпочтешь сплетню о том, что я травкой за углом торгую? — Кто знает, может, спасаешь город от вселенского зла, пока я мирно сплю в постели, ничего не зная? — пронеслось прям перед носом. Сделав достойную секундную паузу, они от души разразились смехом. — Ладно, заинтриговал. Хочу послушать. — Садитесь поудобнее, господин, — говорит эколог, удовлетворенный таким развитием событий. От такого обращения у Дилана в животе невольно образовался узел. Отложив мешающие ключи и толстовку подальше, Ло согнул и поднял руки над собой, медленно потягиваясь. Дилан мог с уверенностью сказать, что его провоцируют, буквально заставляют кровь в его жилах течь в противоположном направлении. Застиранная белая футболка задралась к верху, обнажая кожу. Живот со шрамами соблазнительно промелькнул на уровне глаз. Лололошка отшвырнул случайно попавшуюся под ноги бутылку, которая, вероятно, осталась с прошлых его посиделок. Подключил телефон и выбрал рандомный трек из плейлиста, тут же подхватив гитару на руки. Поймав внимательный взгляд соседа, лукаво улыбнулся и подмигнул. Последний затаил дыхание и на всякий случай сделал еще один глоток пива. Первое звучание уверенно отразилось в барабанных перепонках. Удивительно, но у него даже не было желания заткнуть уши или уйти отсюда. Программист просто… смотрел. Он слушал, как ровный ритм музыки перерастал во что-то большее, серьезное. Наблюдал, как Ло ловко дергает за струны, наигрывая правильные ноты. Капелька пота скатилась по светлой шее, заставив Дилана задуматься о том, как быстро каждый звук следует за предыдущим, насколько сильны мышцы его рук, создающие красивый ритм без малейшего намека на дрожь. Лололошка, казалось, совершенно забыл, что здесь не один. Он покачивал головой под такт, совершенно не обращая внимания на свои взмокшие и без того непослушные волосы, пряди которых так и лезли на лицо. Слишком красивый. Музыка лилась в уши, заставляла забыть тот факт, что сейчас они не одни в этой общаге. Весь мир теперь сузился до его вздымающейся груди, сильных рук, гитары и проклятого чердака с красивыми гирляндами. Последние минуты дались особенно тяжело: руки устали держать гитару, а сознание помутнело от разогнавшегося в крови алкоголя. Ло глубоко выдохнул на пару с соседом. Дилан, не долго думая, подошел вплотную к парню, протягивая спасительную жидкость после такого напряженного выступления. С благодарностью кивнув, он сделал несколько больших глотков и, вытерев остатки воды с губ тыльной стороной ладони, с интересом поднял глаза. — Что думаешь? — выдыхает Ло и ставит банку на стол. В глубине синих глаз пылало самое живое выражение интереса. Программист устал сдерживать свои чувства, хотя, у него в принципе не было желания что-либо скрывать от парня, поэтому он взволнованно и тихо выдохнул: — Я кажется пьян… и возбужден. — Даже так, — эколог внезапно замолчал, внимательно изучая то, что его сосед назвал возбуждением. — Я могу сыграть для тебя в следующий раз. Мне нравится твоя компания, и… Дилан закатил глаза и раздраженно вздохнул. — И где вся твоя непокорность и решительность, когда они так нужны? — Машут рукой на прощание и уходят в отпуск, когда ты дышишь в мою сторону, прости, — подначил парень. Браво, самое время для шуток. Лололошка задумчиво закусил губу. Нет, точно нет, такой шанс нельзя упускать. Отойдя от гитары и слегка одернув вниз футболку, он приблизился вплотную. Пьянящий запах разгоряченных тел, одеколона и ноток алкоголя щекотал нос, но Дилан не сдвинулся с места. — Ладно, для тебя сегодня согласились сделать исключение, — у него перехватило дыхание. Горячие, чуть влажные губы нежно коснулись щеки, дав Ло последний шанс отступить и сказать, что это все нелепость и юношеская ошибка, что они слишком много выпили и… — Думаешь, мы пожалеем об этом завтра? — манящий голос соседа щекотал программиста, принуждал сдерживать себя десятью цепями, иначе он вот-вот сорвется и прижмет его к этому чертовому столу. Дилан покачал головой, откидывая наушники с шеи. — Я — определенно нет, — сказал, как отрезал брюнет. Лололошка обхватил партнера за шею, притянул к себе еще ближе и вжался бедрами в бедра. Программист разорвал поцелуй, но только для того, чтобы провести языком по линии челюсти вниз и к шее, отодвинул край футболки, прикусывая за плечо. С губ сорвался стон, а парень еще крепче ухватился за Дилана. И это оказалось как раз кстати: он подхватил его под бедра, усаживая на ближайшую горизонтальную поверхность, что оказалась тем самым невзрачным столом позади. Со стола было сброшено все: салфетки, бутылки и какие-то тряпки, и только телефон был бережно переложен на пол. Дилан возвращается к соседу, рывком переворачивая его к себе; рука под футболкой успокаивающе пробегается вверх по спине, считая шрамы. Нет, он не спросит, откуда они. Это негласное правило — о таком не спрашивают. Черная толстовка полетела на пол вслед за футболкой, потом уберут. Потрепанные штаны парня под ним, уже приспущенные раннее, теперь и вовсе снимают до конца. Лололошка тянется за резинку джинс соседа, но тут же останавливается чужой рукой. — Эй-эй-эй, меня, значит, лапать можно, а тебе даже снять нельзя… — недовольно ворчит парень, щуря глаза. — Нельзя, ты не выдержишь такого вида. Ноги обхватывают бедра соседа, удерживают на месте. Поцелуи давно превратились в укусы, достаточно сильные укусы, чтобы оставить синяки и следы от зубов, но об этом они подумают позже. Твердая деревянная поверхность давит на спину и совсем не способствует расслаблению. Тихие стоны и всхлипывания вырываются из губ: стояк приносит дискомфорт. Ло выгибается навстречу соседу, ищет трение и, не найдя его, скулит и царапает обнаженные плечи. Дилан продолжает кусать и целовать его грудь, шею и живот. В глазах горят эмоции, а тело слишком сильно раскалилось. Боксеры улетают к остальным вещам, и Ло, теперь полностью обнаженный, дрожит от прохладного воздуха. Программист слишком медленен и методичен, руки скользят до колен, поднимая те вверх и закидывая на собственные плечи. — Дилан, п-пожалуйста, — скулит эколог; кислорода давно перестало хватать, осталось только умолять нависшего над ним парня. — Ты чего там- Лололошка сейчас умрет. Головка его члена проходится по губам соседа, во рту растекается приятная влага, и он слышит, как по комнате раздается громкий стон. Проходится языком по стволу, собирая каждую венку, и чуть морщится, ощущая натяжение волос. Когда головка касается стенки глотки, он невольно сглатывает. Парень снизу явно получает удовольствие — ноги сами по себе раздвигаются еще шире, а с губ слетают утробные стоны. Боль отрезвляет разум: эколог оттаскивает Дилана за волосы, хмуря брови. Член выходит изо рта с хлюпающим звуком, а слюна грязно и пошло стекает по подбородку. — Вот уж не думал, что буду кому-то отсасывать, — хмыкает программист, вставляя пальцы в рот и обильно смачивая их слюной. Ло что-то невнятно мычит, наблюдая такую картину снизу. Дилан приставляет два пальца и аккуратно вводит внутрь, растягивает медленно и тягуче. Кажется, что уже вечность прошла. Вдруг по помещению раздается гортанный стон, эколог выгибается до хруста в спине, кажется, нашел. И программист тотчас понимает, что вообще-то, внимания себе совсем не уделил, поэтому сплевывает в руку и несколько раз проводит по стволу. Ну ладно, еще наверстает. Выдержки катастрофически перестало хватать, поэтому он небрежно вытаскивает пальцы и приставляет головку к входу. Медленно толкается внутрь, слыша болезненный вздох снизу; ждет-ждет и снова продолжает движение. Ощущение наполненности сносило Лололошке крышу, выбивало из колеи. Чужой член ритмично попадает по простате, Дилан набирает бешеный темп, раскачивая старый стол. Ло встречает каждый толчок подмахиванием бедер навстречу, оставляет красные следы на спине соседа, которые потом точно будут болеть. Но это уже проблема на будущее. Эколог не может сдержать стона с каждым попаданием по заветной точке внутри, пока сосед продолжает крышесносно трахать его. Они знают, что оба устали. Движения становятся неряшливыми, парень снизу уже на грани слез, но не смотря на все это, Ло обхватывает руками шею парня, уткнувшись в ее изгиб головой. Развратные звуки шлепков тел друг о друга, стонов и причмокиваний эхом раздаются в комнате, и, кажется, по всему чердаку в принципе. Дилан входит по самое основание, рычит и медленно-медленно кончает внутрь. Эколог заканчивает следом, протяжно мыча в свою же руку. Всего несколько минут, чтобы отдышаться, и Дилан выскальзывает наружу, потянув за собой Ло. За удивительно короткое время приводит обоих в порядок, тащится к новому на вид дивану, падает на него, укладывая уже сонного паренька на себя. А тот вот-вот заснет, утомленный «вечеринкой». — Ну что, друзья? — с сарказмом спрашивает программист, заведомо зная ответ. — Ага, «друзья»…