Фантомная память

В тот самый момент, когда Лиза уже собиралась войти в палату, ее окликнул симпатичный высокий загорелый молодой человек, немного похожий на Виолетту. «Немного чересчур безукоризненный у него вид для столь позднего часа», – отметила про себя Лиза. – Вы куда? – сухо спросил он. Лиза почувствовала некоторое смущение оттого, что предстала перед ним, вырядившись так, будто собралась в лес за грибами. – Павел, вы разговариваете с лейтенантом полиции, – предостерег его Вольцев. – Извините, я не знал… – Ничего страшного, – ответила Лиза, – у меня действительно со вчерашнего вечера не было времени привести себя в порядок. Я должна допросить вашу сестру. Доктор Флавиан предупредил вас? – В общих чертах, да. До сих пор не могу поверить. – Однако это правда. Мы только что обнаружили место ее заточения. Павел Траговский нахмурился: – Где именно? Где ее держали? – Недалеко от Рема, в охотничьем домике. Владимир Вольцев сообщил мне, что вы очень близки с сестрой. Когда вы в последний раз видели ее? Он ответил сразу, не задумываясь: – Не далее как сегодня утром. Она собиралась на пробежку в девять тридцать. А точнее, в девять десять. Я уходил на работу. – Невероятная точность… – Это необходимо, если живешь рядом с кем-то вроде моей сестры. Она постоянно находится под страхом уходящего времени. – А что было дальше? – Я уехал на работу и больше ее не видел. Я еще был в офисе, когда мне позвонил доктор Вольцев. – Около часу ночи? – А разве вы в это время не работаете? Я уже больше недели ложусь безумно поздно. Я директор фирмы «Эстерия». Это российское предприятие, которое производит информационные системы отслеживания багажа по электронным этикеткам. Сейчас мы готовимся к участию в важном тендере, объявленном компанией «Air France». Есть шанс получить многомиллионный контракт. Правильный, молодой, умный. Идеальный экземпляр для сайта знакомств. Однако Лиза не отреагировала. – В последние дни вы не замечали ничего странного? Чего-то непривычного в жизни вашей сестры? – Пожалуй, нет. Он на мгновение задумался. – Разве что вчера вечером. После звонка доктора Вольцева я заехал домой, чтобы взять для нее смену одежды. Дверь была не заперта, а возле компьютера я обнаружил «N-Tech», ее органайзер. А ведь она никогда с ним не расстается и всегда перед пробежкой запирает дверь на ключ. – Может, она просто забыла? Мне кажется, для человека, страдающего амнезией, это нормально. В конце концов, всем случается забыть свой мобильник или запереть дверь. Павел отреагировал мгновенно: – А вам случалось забыть одеться перед выходом из дому? – Э-э-э… В общем-то, нет. К счастью… – Виолетта была приучена к тому, чтобы никогда не забывать своего гаджета. Эти движения были повторены сотни раз, чтобы укорениться в ее глубинной памяти. Привычка, ставшая рефлексом, как и привычка одеваться. – Приучение позволяет научить страдающих амнезией пользоваться аппаратом «N-Tech», – вступил в разговор подошедший к ним Вольцев. – Они не в состоянии вспомнить, но могут выучить и делать успехи, потому что вызванная, процедурная память – это совсем другое. Лиза опять поняла, что не справляется с информацией. Эти разговоры о памяти не давали ей сосредоточиться. Она с сомнением спросила: – Получается, раз у нее не было с собой органайзера, я должна сделать вывод, что ее похитили прямо из дома, среди бела дня? – Мы с доктором именно так и подумали. Мы с сестрой живем не в многоэтажном доме, а в принадлежащем мне особняке в испано-фламандском стиле, поделенном на четыре квартиры. Кроме нас, других жильцов там нет. Дом расположен в тупике Дегтярёва, в Петергофе. Узкий проход между очень высокими кирпичными стенами, место достаточно безлюдное, даже днем. В двух квартирах уже несколько месяцев идет ремонт, но сейчас строители в отпуске. Лиза бросила взгляд на часы. Уже 2:45. Всего час пятнадцать до окончания срока ультиматума. И по-прежнему ничего… – Мы еще с вами все это обсудим. И надрезы тоже. Павел сердито посмотрел на Вольцева, а потом бросил: – Значит, вы тоже в курсе! – Да. Но теперь мне уже совершенно необходимо срочно переговорить с вашей сестрой. Павел отвел ее подальше от двери в палату: – Бесполезно ее спрашивать. Вы только раздираете рану. Она ничего не вспомнит. – Я знаю, доктор Вольцев мне объяснил. Но похититель оставил в хижине какую-то загадку. Что-то совершенно непонятное. И я думаю, ваша сестра сможет помочь нам разобраться. Павел рывком сдернул с шеи черный шелковый галстук. – Какую загадку? – Послушайте, сейчас ведется следствие. И у меня нет времени! – Однако речь идет о моей сестре! – В оставленном сообщении говорится про какой-то ключ, и им может быть сама Виолетта. Мне бы хотелось поговорить с ней об этом, если позволите. – Я могу отказать? – Пожалуй, нет. Он помрачнел: – В таком случае я должен присутствовать. Но будьте осторожны в выражениях. – Разумеется, вы в полном праве беспокоиться о своей сестре, о том, что с ней стряслось, но тем не менее смените, пожалуйста, тон. Я не ваша подчиненная. И в полиции работаю я, а не вы. Оставив его в коридоре, Лиза направилась в палату. Он поспешно догнал ее. За ними последовал Вольцев. Едва войдя в палату, Лиза встретилась взглядом с лежащей в постели девушкой. В ее глазах она заметила любопытство, но в них ничего не мелькнуло, как бывает, когда люди узнают друг друга. Можно было с уверенностью сказать, что знаток математики с поразительными способностями, но с перегоревшими электрическими цепями в мозгу видит Лизу впервые. Лейтенант полиции Андрющенко была в замешательстве. Она заметила повязку на руке Виолетты. Что сказал ей брат? Что она поранилась? Или что ей было плохо? Что он мог придумать относительно следов на ее лодыжках и запястьях? Так ли необходимо было снова ввергать ее в ужас тех страшных часов? – Эта девушка из полиции, – проговорил Павел, заметив растерянность Лизы. – Это я привел ее сюда. Она хотела бы кое о чем спросить тебя. Он повернулся к Лизе: – Давайте. Но побыстрее. И говорите кратко и точно. Иначе сестра потеряет нить. В знак благодарности Лиза едва заметно кивнула. Виолетта отложила органайзер на ночной столик и с интересом посмотрела на нее: – Кое о чем спросить? Меня? – Полиция часто шатается по больницам, – ответила Лиза, стараясь улыбнуться. – Вообще-то, я работаю над одним делом, которое, как мне кажется, имеет отношение к математике. А если верить словам вашего брата, вы в этом здорово разбираетесь. Лицо Виолетты осветилось сиянием, как на рекламном плакате. Как она может быть столь безразлична к только что перенесенному испытанию? Лиза стала иначе воспринимать Виолетту – как девушку, которая ежеминутно возрождается. Как мимолетное дуновение. – Пожалуй, да… – ответила Виолетта. Она указала на покрытые грязью ботинки Лизы: – Участковый полицейский? – Можно и так сказать. – Что это за дело? Лиза взглянула на Павла и Вольцева и сказала: – Правонарушение. Молодежь, скорее всего. – Дело, касающееся молодых правонарушителей и, возможно, связанное с математикой? Любопытно узнать подробнее. Я вас слушаю. – Это произошло в Реме, недалеко от Валансьена. – Я знаю, где Рем, спасибо. У меня амнезия, но я не невежда. Лиза на мгновение опешила. Так спокойно говорить о своем недуге… – Отлично. В одном охотничьем приюте мы обнаружили послание, написанное на стене. Оно гласило, слушайте внимательно: «Принеси ключ. Возвращайся позлить Других. И отыщи среди спичек то, что мы собой являем. До 4:00». Виолетта и Павел одновременно напряглись. – Кто это написал? – спросила Виолетта, резко поднявшись в постели. Теперь она заговорила быстро: – Кто? Скажите мне: кто? Скажите! – Не знаю, – ответила Лиза. – По-вашему, что это значит? – Вся эта суета имеет прямое отношение ко мне! Вы не случайно, как утверждаете, оказались здесь! – Ну, вам видней. Виолетта держалась настороже. Брат подошел к ней и нежно взял за руку: – Ты не обязана отвечать. Бросив на него подозрительный взгляд, Виолетта вырвала руку: – Почему? Я могу ответить! Тут нет ничего необычного! Совершенно ничего! – Она повернулась к Лизе. – Я не понимаю вашей загадки и не вижу никакой связи с математикой. Но… – Но что? – Но это «Возвращайся позлить Других» меня заинтриговало. Правда, Паш? Ты ведь тоже помнишь? Он кивнул и уточнил: – Речь идет о выражении, которым мы с друзьями и кузенами пользовались между собой, когда были подростками. «Возвращайся позлить Других». Другими мы называли… привидения. – Привидения? – Да, привидения, – подхватила Виолетта. – Привидения, населявшие дом в Эме. Это была старая постройка, где таинственным образом якобы появлялись мертвецы. Время от времени мы с наступлением темноты забирались туда. Для адреналина. Эм, дом в Эме… Она замолчала. Павел метался по палате, как лев в клетке. Его властный взгляд свидетельствовал о том, что он имеет опыт и привычку руководить людьми. Лиза попыталась абстрагироваться от его присутствия, чтобы сосредоточить все свое внимание на Виолетте. Та сказала: – Это ведь наше выражение! Откуда кто-то мог узнать его? Это невозможно! Прошло столько времени! Она рассчитывала на поддержку Павла, но, не получив ее, продолжала: – Но я не понимаю смысла вашего послания. Даже если хорошенько подумать, мне ничего не приходит в голову. Мне очень жаль. Искренне жаль. Виолетта схватила «N-Tech» и пишущую палочку и принялась проверять события последних часов, торопливо щелкая по сенсорному экрану. Неотмеченные встречи. Посещение банка в 11 утра: пропущено. Визит с Аляской к ветеринару в 15 часов: пропущен. Что все это значит? – Виолетта. Она подняла глаза на Лизу. – Это еще не все, – настойчиво сказала та. – Что значит «не все»? И… почему я заговорила про дом в Эме? Что вам, вообще, от меня нужно? Между ними, слегка оттеснив Лизу назад, встал Павел и прошептал ей: – Не отвечайте… Он обратился к Виолетте: – Эта девушка из полиции… А затем вкратце еще раз обрисовал ей ситуацию. Он подыскивал точные слова, что-то выпускал, зорко следя за реакциями сестры. Наконец несколько озадаченная Лиза смогла продолжить свой допрос: – В той хижине в Реме на полу было разбросано огромное количество спичек. Много тысяч. Мои коллеги… – Огромное количество спичек? – перебила ее Виолетта. – Как они были расположены? Опишите мне! – Раскиданы почти повсюду, в совершенно произвольном порядке. Виолетта несколько раз подряд щелкнула пальцами. Павел не шевелился. – В произвольном порядке! Разумеется! А пол там паркетный? – Точно. – Паркетные доски. Их ширина равна длине одной спички? Ведь так? Казалось, появился след. Ключ подошел к замку. – Э-э-э… Думаю, да. Но… Какой смысл в подобной мизансцене? Какая связь между этими спичками и домом с привидениями в Эме? Молодая девушка вдруг принялась рассматривать повязку на своей руке. Неожиданно она покрылась испариной. Павел не успел вмешаться: Виолетта яростно сорвала повязку. Ее сердце сильно забилось. На ладони эта жуткая фраза: «Пр вернулся». Она вся сжалась, точно загнанный зверь, и закричала: – Он вернулся! Этот урод вернулся, чтобы снова преследовать нас! И решил сорвать зло на мне! Скажите, я права? Только не лгите! – Никто тебе не лжет, – солгал ее брат. – Мы скоро вернемся домой, и все будет хорошо. Виолетта уже не слушала. В страхе она закричала еще громче: – Отвезите меня туда! Отвезите меня в Эм, в дом с привидениями! Немедленно! Лиза спокойно возразила: – Прежде объясните мне, что означают эти спички. Внезапно Виолетта приподнялась на кровати, и ее лицо вплотную приблизилось к Лизе. В ее зелёных глазах полыхало черное пламя ярости. – Он вернулся! Я не упущу возможности поймать его! Отвезите меня туда, иначе вы ничего не узнаете!