Дружба с оговорками

— А что, про меня так много сплетничают? — Ты шутишь, наверное? — рассмеялся Цинсюань. Хэ всего-то хотел немного осадить юношу, который, казалось, в своих словах не знал ни стыда, ни совести, ни даже простого такта. Но по весёлому смеху Цинсюаня Хэ осознал ясно, что только что совершил роковую ошибку. Холодок пробежал у него по спине — плохое предчувствие сжало лёгкие, но назад дороги уже не было. Искренний смех, хорошее настроение и… абсолютное непонимание намёка: Хэ Сюань стремился охладить пыл младшего Ши, а Цинсюань даже не осознал этого. — Твоё вознесение стало не просто событием года! Уверен, что такого яркого вознесения на Небесах никогда не было! Молчать младший чиновник явно не собирался, как и подумать о том, что разговаривать о подобном с виновником слухов: не стоит. Но для Цинсюаня это была лишь беседа. Он не собирался бояться или осуждать. Юноша уже всё для себя решил и Хэ Сюаня уже мысленно называл другом. — Так что о тебе не просто много сплетничают, а очень много! — Цинсюань пожал плечами. Здесь бы ему промолчать, но раз затронули тему, то почему бы не поговорить о ней? Младший Ши готов был поддержать любую тему, а если не знал ничего, то не беда: всегда можно послушать и узнать. — Ты когда вознёсся, меня на Небесах не было. Я в мире людей был. Потому пропустил твоё вознесение. Так бы мы ещё раньше познакомились! Так что о тебе я узнал по слухам, но чуточку раньше заметил новый дворец, правда заходить не стал. Спешил отнести брату свитки, да когда заметил, что район немного изменился, отправился изучать. Ох, и влетело мне от брата! Он жутко злой был. Посчитал, что я опять к людям спускался. Так что я временно под домашним арестом. Домашний арест не мешал Цинсюаню разгуливать по небесному городу и провожать Хэ Сюаня до дворца Линвэнь. Правда вместо того, чтобы пойти более короткой дорогой, увлекшись беседой, Цинсюань пропустил нужный поворот и не стал возвращаться. Хэ задумался. Странно это всё получилось. Вроде Цинсюань был на земле по поручению Ши Уду — зачем ещё-то младшему чиновнику спускаться к людям? — но при этом старший брат наказывал его за это и даже сажал под арест, который Цинсюань благополучно обходил, ведь прямо сейчас он здесь, рядом с Хэ. Мутно что-то во дворце Повелителя Воды. Однако Хэ не успел спросить об этом, ведь Цинсюань так же легко соскакивал с темы, как легко и возвращается к ней. Он совершенно не стеснялся пересказывать сплетни о Холодных Росах, и Хэ не знал, плакать ему или смеяться. — Действительно, о тебе много сплетен, и все они разные. Самые маленькие, что ты разогнал всех слуг и никто из младших чиновников не хочет служить в твоём дворце. Но это глупости. Ты, кстати, сам можешь взять себе в младшие чиновники любого. Даже человека. Правда, тот должен быть согласен. Большинство слухов основаны на кровавой жатве, что ты устроил перед вознесением. Говорят, ты живьём сдирал кожу с людей и от тебя никто не смог уйти! Не говоря уже о том, что ты кровью затопил весь город, но учитывая, что ты убил не весь город, даже если расчленил, вспорол всем брюхи, развесил кишки на деревьях, то крови всё равно бы не хватило. — Только и всего? — не выдерживая, с сарказмом спросил Хэ. — А про мои методы работы сплетен не ходит, значит? — Нет, конечно! — уверенно произнёс младший Ши, когда Хэ Сюань уточнил, все ли эти сплетни. — Я только несколько назвал. Но сейчас расскажу и остальные, не переживай! Например, некот… Но только Хэ на своих ошибках учился, а потому поспешно добавил: — Молчи, ничего не говори, это был риторический вопрос! — слова слетели с уст поспешно, пытаясь опередить Цинсюаня, который явно с энтузиазмом расскажет и об этих сплетнях. Хэ тяжело вздохнул, опуская голову. Договорить Цинсюань не успел. Хэ Сюань вовремя попросил молчать и младший чиновник послушался, а затем кивнул. — Я был не настолько жесток, — сказал Хэ, словно бы оправдываясь. — И убил только тех, кто заслужил. Только вот почему-то за это его осуждают. Значит, генералам, которые вели сотни людей на смерть, почёт и слава, а Хэ, кто уничтожил кучку зажравшихся богачей, которые терроризировали целый город, позор? — Не оправдывайся. Если бы ты был жесток или убил тех, на ком не было вины, думаешь Небесная Кара тебя бы настигла? Может быть, именно это событие и послужило точкой для твоего вознесения? Сюань с секунду молчал, а потом фыркнул. Цинсюань… да что с ним не так? Никто не сомневался в кровавых методах Хэ, но не Цинсюань. — Ты хороший бог, я уверен, — дружелюбно подбодрил Цинсюань. — Да и не можешь ты быть убийцей, иначе бы тебя давно низвергли: небожителям запрещено причинять вред смертным, тем более их убивать. Так что если бы тебя не ценили, то и храмы в твою честь не воздвигались бы, а благовония не жглись. — Но я уже погубил несколько десятков людей, — сказал Хэ, с одной стороны соглашаясь с тем, что лично он никого не убивал, но с другой стороны сообщая, что он способствовал множеству смертей. — Так какой ты там хотел мне способ предложить пресечь сплетни? — напомнил Хэ. Ну а что? Терять ему нечего. А дорога, кажется, ещё долгая — по крайней мере, пока что Цинсюань не сворачивал ни к одному из дворцов. — Кстати, а сколько на твоём счету благовоний? — спросил Цинсюань. Вопрос был важен. Особенно учитывая то, что Цинсюань собрался рассказать о способе, который может помочь исправить репутацию. — Где-то пара десятков тысяч… я особо их не трачу. Не самый приятный вопрос — и уж точно не тот, который младший чиновник имеет право задавать богу, пусть и среднего ранга. Однако Цинсюань задал, и в этой прямолинейности он и понравился Хэ. Словно единственный настоящие цветок среди миллиона искусственных. — Способ пресечь сплетни… — Ши Цинсюань нахмурился, а пальцами свободной руки постучал по вискам, а Хэ Сюань получил немного тишины. Всё же юноша был чрезвычайно болтлив, несмотря на то, что способен был учитывать мнение собеседника, а некоторые темы обходил стороной, если понимал, что не стоит на них заострять внимание или если они не стоили внимания в настоящий момент (это не означает, что в будущем не случится момента, который начнётся со слов «а помнишь мы разговаривали о том-то и таком-то, я тогда не ответил, а вот сейчас я тебе расскажу»). — На мой взгляд, помощница Линвэнь дала тебе тот совет, который может не сработать. Во-первых, зачем ходить самому? Это долго, это тоскливо, это скучно. Если бог не захочет тебя видеть, то он пошлёт младшего чиновника и даже через порог не пустят. Не думаю, что ты хочешь так бездарно провести кучу времени и в итоге ничего не добиться. Во-вторых, есть более лёгкий способ. Эх, жаль у меня нет доступа к общей сети… я только к личной сети связи Повелителя Вод могу подключаться… даже знай твой пароль, не смог бы обратиться к тебе. Мы бы кучу времени сэкономили, если бы могли общаться по личному каналу связи! Неожиданно Цинсюань начал сокрушаться о личной связи, и Хэ даже подумал, что про обещанный секретный способ юноша уже позабыл и придётся снова напоминать. — У младших чиновников действительно такие ограничения в сети духовного общения? — удивился Хэ. — И даже если я с тобой свяжусь, то ты мне не сможешь ответить? Хэ был тут недавно. Он не знал, как многие вещи здесь работают. — Это чтобы младшие чиновники глупости не болтали и больше времени посвящали самосовершенствованию или работе. Не все слуги смогут вознестись… наверное, поэтому я иной раз пропускаю тренировки. Но ты можешь со мной связаться. Младший чиновник, дворец Повелителя Вод, Цинсюань. Это мой пароль. Должность, дворец и имя. — Запомню, — ответил Хэ. И действительно: несколько раз он мысленно повторил пароль Цинсюаня, чтобы не забыть потом. Ши Цинсюань на этот раз не пропустил нужный поворот и, указав рукой, потянул Хэ Сюаня в другую сторону, даже не заметив, как какой-то служащий озадаченно застыл на месте, провожая странную пару недоумевающим взглядом. — На самом деле, нет нужды изменять мнения тех, кто в первых трёх десятках богов. Эти мнения ты постепенно изменишь, особенно, когда будет понятно, какое место ты будешь занимать в гонке фонарей. Тебе надо заняться теми, кто… очень сильно отстаёт, но жаден до внимания. Но здесь придётся хорошенько потратиться. Одному дать заслуг, другому, третьему… и дело пойдёт. Хочешь, составлю для тебя список с паролями и комментариями, кто продаст свою лояльность? Словно игривый ветер, Цинсюань порхал с темы на тему. Он вновь вернулся к способу пресечь сплетни, и Хэ нахмурился. — Это что, ты мне взятки предлагаешь? — в голосе Хэ, мягком и покладистым, спокойным словно штиль, впервые послышались нотки злости. Он помнил, как из-за того, что не смог дать взятку, его завалили на экзаменах. Он бог, который борется против такой практике на земле — и на небе он не будет предавать свои принципы. Цинсюань затянул Хэ ко дворцу Линвэнь, но Сюань раздражённо запыхтел, как паровоз. — Ты хоть знаешь, сколько я взяточников убил? — даже с угрозой в голосе спросил он. Не убил, конечно, богам запрещено вредить людям. Не убил, но поспособствовал этому. Разорил их, подверг публичному позору, сбросил на самый низ социального дна и просто свёл с ума… многие, очень многие встретили свой печальный конец благодаря стараниям Хэ. — Да и вообще, — добавил Хэ: уже не злился, но фырчал. — Сдалась мне лояльность таких продажных богов. Они как примкнули, так и предадут. Толку-то? Упс: сейчас Цинсюань начнёт отвечать на этот вопрос, который ответа и не требует. А Хэ такого счастья не надо было, и даже больше: ему вообще не нравился этот разговор. Он только что встретил небесного чиновника, который не боялся идти с ним под руку, и терять свой единственный шанс перекинуться парой слов с кем-то, помимо помощницы Линвэнь, Хэ не желал. Лелея в себе слабую надежду, что он сможет обойтись малой кровью и не дорого заплатит за свою стратегическую ошибку, Хэ схватился за ранние слова Цинсюаня, который так бездумно разбрасывался ими. — Был в мире людей, говоришь, когда я вознеся? — спросил Хэ. За равнодушием скрывалось любопытство. Вот и первая возможность потянуть за ниточку. — И что же ты там делал? Наверное, ты часто бываешь на земле по поручениям Ши Уду — я слышал, боги не так-то часто спускаются к смертным. Слышать-то Хэ это слышал — ему помощница Линвэнь поясняла по духовной сети порядки Небесной столицы. Да только Хэ едва ли следовал им. — Да, был в мире людей, — согласился младший чиновник, подтверждая свои слова. — Не скажу, что я часто спускаюсь к людям, но… пару раз в месяц стараюсь. Иногда чаще, если получается. Нужно учитывать очень многое: или чтобы брат был в хорошем расположении духа, чтобы дал разрешение, или уйти без разрешения, просто на прогулку, или поручение выполнять. В тот день у брата было хорошее настроение, и я ещё утром отправился к людям. Заглянул в его храм, прогулялся и расположился на веранде с вином. Правда вечером за мной лично явился брат и увёл на Небеса… но это слишком скучно, чтобы обсуждать. Ши вздохнул, продолжил идти и даже немного успел помолчать, вспоминая, как брат разгромил несколько комнат, а в мире людей бушевали штормы. Хорошо, что Уду смог взять себя в руки и успокоил моря. Иначе его последователи могли бы от него отвернуться. Хэ же прокручивал все слова младшего чиновника и анализировал их. Цинсюань был не с Ши Уду — не по поручению, а по прихоти. Значит, что Ши Уду явился посмотреть на смерть Хэ в одиночестве, даже в некоторой степени в тайне от всех. Значит ли это, что появление Ши Уду было не случайным и имело мрачный контекст? Хэ пока не знал. Но собирался выяснить. «Его храм? Храм его брата?» Хэ покосился на Цинсюаня. Если бы Цинсюань был братом Ши Уду, то он бы никогда не оказался среди младших чиновников Повелителя Вод: помощница Линвэнь первым делом, после приветсвия, сообщила Хэ, что строго-настрого запрещено поднимать на Средние небеса кровных родственников и супругов. Так что Цинсюань, будучи младшим чиновником во Дворце Повелителя Вод, просто не мог быть братом Ши Уду. Однако… даже если просто предположить, теоретически предположить, что каким-то чудесным образом Цинсюань и Ши Уду братья… Да не может такого быть! Не мог быть этот солнечный болтливый и искренний юноша братом того заносчивого и жестокого бога. Они слишком разные — быть того не может. Так что, подумалось Хэ, всё дело было в том, что брату Цинсюаня поручено следить за храмами. Всё-таки у Ши Уду их много, он за всеми не уследит в одиночку, а если разделит храмы по своим подчинённым и заставить их поддерживать там порядок, то всё будет гладко. Или брат Цинсюаня может быть вовсе монахом, что сидит при дворе императора и способен связаться с любым богом — эдакий настоятель храма? — У твоего брата есть храм? — всё же уточнил Хэ. Цинсюань не знал, что в тот день, когда он, отлынивая от пути самосовершенствования, распивал вино на террасе, Ши Уду также спустился к людям и был свидетелем мести Хэ Сюаня и даже невольно снял маскировку, не позволяющую смертным видеть богов. Уду больше всего на свете жаждал скорейшей смерти Хэ Сюаня, практически торжествовал, зная, что Небесная Кара настигнет младшего брата в этот день и после вознесения божок-пустослов уже не сможет навредить Цинсюаню. Младший Ши не знал, что божок-пустослов в его жизни не появлялся лишь из-за того, что брат решился на подмену судеб. Цинсюань даже не подозревал, что брату и в кошмарном сне не приснится то, что сделал младший чиновник: вот так просто под руку практически довёл до дворца Линвэнь Хэ Сюаня. Уду будет невероятно зол. — Чего только у моего брата нет, так это немного ума не брать на себя то, что ему не по зубам! — фыркнул Цинсюань, а затем осознал, какую оплошность допустил. Слов обратно не забрать, поэтому он продолжил беззаботно говорить. — Мой брат ужасно ответственный. Настолько, что если дело поручено, то будет выполнено. Однажды ему показалось, что он может взять на себя дополнительные обязанности, и он обмолвился о том, что в городке, где дивное вино, не хватает храма. Богачи храм построили, но Повелитель Вод рассердился, что построили не из желания, а потому что богачам дали совет. Ну и брат стал присматривать за храмом: забирает рукописные записки и молитвы. А если у него не хватает времени, то для меня повод спуститься и забрать. На самом деле, Цинсюань рассказал о своём поступке. Уду до сих пор отказывался считать этот храм своим, но от молитв не отказывался, передавая своим помощникам. Единственное, Уду попросил брата воздержаться от подобной самодеятельности. — Ммм, понятно, — Хэ Сюань кивнул на рассказ Цинсюаня. Всё примерно так, как он себе и представлял. Получается, брат Цинсюаня тоже на службе у Самодура — хотя, где бы ему ещё быть? Было бы странно, если бы братья служили под началом разных богов. Удивительная всё же здесь царила система: все поручения выполняли младшие чиновники, но сами они не могли связаться ни с одним богом, кроме своего хозяина. А как бы сильно это могло им упростить жизнь! Зато теперь Хэ понятно, почему каждый день улицы полны бегущих туда-сюда людей. Взор Хэ наконец-то перевёл на храм, к которому они подошли. Несколько секунд он молчал, созерцая обширность, а потом в былой вежливой сдержанной манере поблагодарил Цинсюаня и поспешил скрыться за дверьми дворца. Если юноша после всего всё ещё будет ждать Хэ… это будет просто чудо.