2
26 апреля 2024 г. в 10:39
Чем ближе делегация техножречества с "Амбиции" приближалась к Дитриту, тем сердце Серы билось чаще. Как только Сера увидела этот мир в иллюминаторе, то пришлось и вовсе обмахиваться веером.
Она не то чтобы завоевала звание техножрицы, она даже не предстала ещё перед магосами Дитрита, но уже чувствовала покалывание во всех частях тела – даже в искусственных – и с жадностью ловила воздух.
Сера подумала о муже, – было бы куда проще, если бы он просто стоял рядом. Чтобы не упасть в обморок, она сосредоточилась на наблюдении.
Со стороны могло показаться, что Дитрит находится в клетке. Клетка не для того, чтобы держать планету и население в заключении, а чтобы защитить их от опасности космоса и всех его безжалостных обитателей. Однажды Дитрит уже пережил набег зеленокожих варваров, и вряд ли бы кто из жителей пожелал бы повторить подобный кошмар.
Излучатели, кинетические орудия, ракетные шахты, абордажные отряды скитариев, которые до поры до времени видели сон без сновидений, – Дитрит вооружился до зубов.
Но если бы Дитрит только лишь вооружался, он бы не достиг статуса мира-кузни, который ему совсем недавно присвоили. Да, скорее всего, Дитрит никогда не сравнится по производственным мощностям с той же Тангирой-III, но он уже выпускал по одному фрегату, эсминцу или иному кораблю сопровождения в год. И это без учёта ни на минуту непрекращающегося ремонта кораблей эскадры Георга Хокберга и работы над гражданскими судами, которые требовались не только компании вольного торговца, но и вообще всем пустотникам без исключения.
Техножрецы же не только Дитрита, но и приглашённые с иных миров, особенно ценили исследовательские лаборатории на орбите планеты. Их оснастили по последнему слову техники, обставили чудесами Омниссии и благословили словом Бога-Машины. Оковы догматов здесь были не такими тугими, как на поверхности, а поэтому многие сумрачные умы нашли себе здесь пристанище и не боялись неудач. Смертельные вирусы не убьют всё население планеты, а инопланетные виды не вырвутся на волю. Стоило сирене раздаться хотя бы раз, как вся лаборатория отправится в открытый космос, а важные чины Дитрита уже решат, стоит ли её возвращать или же лучше уничтожить.
Нужно ли упоминать, что Сера хотела бы здесь поработать?
Хотела, конечно же, хотела, но боялась за сына. Даже если Чёрные Корабли не увезут его на Терру, то на Дитрите Урана, как и многих других псайкеров, могли принести в жертву Титану.
Орбитальная клетка осталась позади, а челнок с техноадептами и жрецами "Амбиции" пробил полог свинцовых туч и устремился к почерневшей земле мира-кузни. Ни одного дерева или кустарника, – Дитрит ни на миг не напоминал пышущую жизнью Нагару, расположенную в системе Отарио чуть ближе к звезде. Дитрит был мёртв, изъеден металлическими червями и ими же возвращён к некоему подобию жизни.
Бесконечные равнины, усеянные кратерами последней войны, барханы металлической пыли, ржавые хребты опустевших городов и дымящие громады ульев, вполне себе заселённых. Батареи труб чадили беспрестанно, словно бы воздух и без того не был смертельно опасным для немодифицированного человека.
Перед тем, как покинуть челнок, Сера защитилась маской-респиратором с широким панорамным стеклом, прикрепила фильтр, натянула насколько это возможно капюшон и надела длинные перчатки по локоть.
Те, кто в тот день собирались встать выше в жёсткой иерархии культа Бога-Машины, выстроились у выхода из челнока.
Делегацию вёл магос Децимос, на каждом шагу точно тростью постукивая по посадочной площадке длинной рукоятью силового топора. Это оружие с лезвием в форме Священной Шестерни – символ высокого статуса. Если на то будет воля Омниссии, Сера получит такой же. Вопрос лишь в том – сможет ли она его удержать?
Впрочем… для начала неплохо бы просто защитить своё исследование.
Делегацию в алых мантиях встретили металлические воины в пурпурных цветах техножречества Дитрита. Глухие шлемы с металлическими гребнями и узкими прорезями визоров, крупные наплечники, выпуклые кирасы со знаками культа, – снаряжение из лучших материалов, которое защищало тела из материалов ещё более качественных.
Сера изучала конструкцию и анатомию этих кибернетически усиленных воителей, – внутри искусственных оболочек осталось не так уж много человеческого: некоторые внутренние органы, мозг, нервная система, желания, мечты, подчинённые жёстким алгоритмам.
Сера перевела взгляд со скитариев на соседнюю посадочную площадку, на которую приземлялся грузовой челнок. У всех исследования, как исследования, умещались на нескольких листах бумаги, небольших когнис-сферах или картах данных, магос Децимос же прилетел на Дитрит вместе с многометровым боевым роботом. На защите мог провалиться кто угодно, но только не он.
Перед делегацией с "Амбиции" распахнулись высокие противовзрывные двери. Техножрецы, адепты, скитарии достигли круглой площадки лифта, и так началось их сошествие в преисподнюю мёртвого мира, где сосредоточилась интеллектуальная мощь, совесть и верность законам Дитрита.
Время от времени лифт останавливался, и члены делегации покидали его. Это магос Децимос собирался защищаться перед ликом самого Титана, прочие соискатели предстанут перед комиссией попроще.
Когда в лифте остались лишь сопровождающие скитарии, Сера и Децимос, он проговорил:
– Сестра! Пусть Омниссия вложит в твой разум то, чего там ещё нет, а Бог-Машина благословит изыскания! Нет такого препятствия, которое ты бы не преодолела!
Сера низко поклонилась и ответила:
– Благодарю, мастер. Испытывала к вам неприязнь, но исключительно по глупости. Я и вам желаю удачи.
Магос Децимос посмеялся в своей обыкновенной манере, со скрежетанием, а потом ответил:
– Я не нуждаюсь в благоприятном сложении независимых обстоятельств. – Он помолчал немного и добавил: – Но спасибо.
Скитарий-провожатый слегка подтолкнул Серу в спину, и она отправилась на встречу с ведущими генеторами Дитрита. Это ремесленников, лексмехаников, машиновидцев и секуторов на "Амбиции" в количестве, а область генетики и биологии представляла она одна.
Сера сверилась с показателем ручного газоанализатора. Даже вдали от радиационных пустошей, объятых клубами ядовитого газа, не стоило снимать маску и тем более защитный костюм. Она пока ещё не совсем понимала, как же здесь живут простые люди.
Ответ на этот вопрос начал проступать во мгле по мере того, как Сера всё дальше следовала за металлическим воином. Она не встретила по пути ни одного немодифицированного человека. Её степень аугментации была даже ниже, чем у здешних среднестатистических сервиторов.
И всё же эти технорабы, благословенные редкими священными механизмами, представляли собой жалкое зрелище.
Бледная, чуть ли не полупрозрачная кожа, пунцовые экземы, нарывы, но самое неприятное, заставившее Серу вздрогнуть, – воспалённые и даже гноящиеся сочленения между плотью и металлом. Она видела в подобном преступное равнодушие, пренебрежение слабой плотью, и в собственной практике даже помыслить не могла о подобном.
На "Амбиции" ей было совершенно неважно, какова роль у сервитора, его модель, состояние. Не имело никакого значения и причина, по которой человек когда-то заслужил подобное наказание, сравнимое со смертной казнью. Пусть даже некогда технораб убивал и ел детей, но после обращения он становился ещё одним механизмом Омниссии, а к ним не следовало относиться наплевательски.
Следуя за скитарием, Сера дважды замечала у сервиторов признаки гангрены. Однако… ей оставалось только сжимать кулаки и качать головой. Операции простейшие, они в разы увеличат срок эксплуатации, но ими нужно было заниматься, а прилетела сюда Сера совсем с другой целью.
Так, с горем пополам, она преодолела ещё один технический коридор, в котором гниющий полуслепой сервитор устранял свищ в трубе, и оказалась в огромном зале, чьи границы терялись в полутьме. Она застыла на пороге, широко раскрыв глаза.
Перед Серой и сопровождающим её скитарием раскинулось поле, заставленное рядами стеклянных резервуаров, внутри которых в мутной жидкости тихонько покачивались и младенцы, и даже вполне сформировавшиеся взрослые люди. Да, подобная техника была и на "Амбиции", но использовали её для восстановления тяжелораненых. Они плавали в восстановительном геле в межоперационный период.
Сера предположила, на Дитрите речь идёт не об уходе за больными, а вообще об искусственном выращивании людей или человекоподобных конструктов. Клонирование, как, например, и изуверский интеллект, – табу в культе Бога-Машины, но выращивание лежало хоть и близко к области запретов, но не пересекало границ.
– Минуточку, – ответила Сера на немой вопрос скитария.
На всякий случай она ещё и дублировала голосовую команду сообщением в хоре, а потом подошла к ближайшей стеклянной колбе с ребёнком.
Во рту, искривлённом невообразимыми страданиями, была зафиксирована трубка для подачи кислорода, младенец весь истыкан иглами, перетянут шлангами. Его жизнь началась с кошмара наяву и неизвестно, чем вообще закончится.
Сера вызвала командную строку на экране когитатора и подала запрос на интересующую её информацию.
Все жизненные показатели в пределах нормы, но разве это жизнь? Сера вернулась к началу журнала наблюдений и убедилась в том, что ни одна женщина и ни один мужчина, кроме, конечно, доноров, в рождении этого ребёнка участия не принимали.
Сама Сера едва не умерла во время родов и находила этот природный механизм, мало сказать, каким спорным, но альтернатива пока что выглядела неприглядно.
Сера перевела когитатор в спящий режим и отправилась следом за скитарием. Не прошло много времени перед тем, как она предстала перед группой генеторов, признанных специалистов всех научных дисциплин, которые касались бы органической жизни.
Как и в случае со скитариями, Сера не увидела ни одного лица, похожего на человеческое, только маски, шлемы или уродливый сплав плоти и механизмов, когда создание, бывшее когда-то человеком, становилось страшнее иных чужаков. Оставалось только петь хвалу Богу-Машине за то, что он скрыл суть этих существ плащами, сутанами и мантиями с капюшонами. Сера не готова была узреть все изменения и эксперименты, которые генеторы поставили на самих себе.
До слуха долетел белый шум, прерываемый редким скрежетом, завываниями и писком. Techna-Lingua резала уши без ножа. Разумеется, Сера знала язык культа, но предпочитала его благородный вид в хоре, когда для понимания не нужно ничего, кроме единиц и нулей.
"Сестра Сера-16 с летающего механизма "Амбиция". Вы здесь, чтобы стать ближе к Богу?"
Сера повела плечами, проглотила ком в горле и ответила, не раскрывая рта:
"Да, о, великие магистры! Позвольте поделиться своими скромными наблюдениями во славу Омниссии и Бога-Машины!"
Всего генеторов пять, и если сперва к Сере обратился центральный, то теперь вещал крайний слева:
"В качестве первого шага вам следует идентифицировать себя и поведать о вашем пути к Богу, используя не больше тысячи битов".
Сера кивнула, готовилась к подобному и начала рассказ:
"Я – сестра Сера-16, урождённая Серена Риччио, уникальный код – SR16S981M41fbd. Я родилась на планете Стирия, сектор Магнезия. Это промышленный мир класса IV-Оптимар. Была призвана служить Омниссии в качестве помощника надсмотрщика за плотскими бригадами. Я помогала рабочим единицам сохранять функциональность и причащаться, становясь на шаг ближе к образу Несравненного Бога-Машины. Ныне я нахожусь на посту главного корабельного врача летающего механизма "Амбиция".
"Не больше тысячи битов", – подтвердил крайний слева.
"Подтвердил" или "подтвердила" не имело особого значения, так как Сера отнесла бы собеседников, скорее, к бесполым созданиям.
Слово взял крайний справа:
"Чем вы благословлены?"
"Протезы ног "Марафон", тип 3L стирийского производства, с некоторыми… – Сера немного покраснела и улыбнулась, – изменениями в конструкции. Я почти всю технику разбираю, чтобы приспособить её для конкретного пользователя. Так я её лучше понимаю".
Крайний справа кивнул и послал сообщение:
"Понимание есть Истинный Путь к Познанию!"
Сера добавила:
"Ещё я усиливаю спину для последующей установки гнёзд механодендритов. Пока что приживила себе внешний позвоночник "Жезл Теяспы-33-60/8" с Тангиры-III. Тоже модифицированный".
"Слава Титанам! – воскликнул крайний справа, и остальные генеторы подхватили: – Слава!"
"Ну и, конечно, всё это не работало бы, как надо, без вычислительных мощностей нейроимплантата "Юпитер-Vm". Это – моё первое приращение", – закончила Сера.
Комиссия удовлетворилась, повисла тишина, и тогда второй генетор слева произнёс:
"Мы отслеживали ваши с боевой единицей SA-100987d перемещения. Вас впечатлили наши Поля Зарождения?"
Сера вздрогнула от нахлынувшего образа, но всё-таки ответила:
"Я солгу, если скажу, что нет. Это нечто уникальное, такого я ещё нигде не видела".
"Вам стоит распространять наши идеи за пределы Дитрита, – заметил второй слева. – Человеческая репродуктивная система крайне посредственна, непредсказуема. Выращивание позволяет гибко контролировать численность рабочих… вообще всех прочих единиц. Так мы можем ответить на любые вызовы".
Сера помолчала немного, но не выдержала и спросила:
"А на Дитрите вообще рождаются дети… ну… обычным образом?"
"Рождаются, – ответил второй слева. – Мы позволяем исключительным единицам спариваться для поиска и распространения лучших качеств плоти".
У Серы холодок по спине пробежал, и она поняла, что ничего больше знать не хочет.
"Какими знаниями вы бы хотели поделиться сегодня?" – спросил второй справа.
Сера вдохнула поглубже, нащупала в сумке через плечо нужные образцы, документы и голозаписи, а потом ответила:
"Я пришла с дополнением к знаменитой "Ксенобиологии" Шарля Дарвуса. Исследуемый вид – Krootis Aviana. В своей работе я рассуждаю об уязвимости этого вида, а также об опасностях, которые крууты представляют для Империума и всех его богобоязненных граждан".
"Умозрительные заключения?" – уточнил второй справа.
Сера покачала головой и произнесла:
"Нет, выводы сделаны после анатомирования, а также во время наблюдения за живыми особями. Их используют в сражениях на Хелге-Воланте, и мне приходилось… – Сера смолкла, но потом всё-таки добавила, – лечить травмы и увечья этих чужаков. Иногда даже общаться с ними".
Эта информация произвела эффект разорвавшейся бомбы. Некоторые генеторы были разгневаны милостью по отношению к чужакам, другие восхитились смелостью, и Сера, хотела она того или нет, привлекла внимание Титана.
Она получила собственный силовой топор и прочие регалии, положенные по статусу техножрецам, но на предложение продолжить работу на Дитрите ответила вежливым отказом.