Много всего

      Вот уже три рассказа как люди и сверхлюди только и говорят о Георге Хокберге, но чем же всё это время занимался он сам?       Всё по-прежнему: представлял компанию, заключал сделки, вёл переговоры, ел, пил, курил, любил женщин, находил неприятности и тех, кто с ними разберётся.       Возвращаясь к женщинам, отрывок начинается с одной такой.       Она была облачена в форму офицера имперского флота: синий сюртук с золотыми эполетами и шнурами, белые брюки и чёрные сапоги. Георг ещё и фуражку ей на голову надел, проговорив:       – Проклятье! До чего ты хороша! Шишка дымится, сейчас штаны порву!       Капитан Камала Кассаб восторгов не разделяла. Она метнула в Георга злобный взгляд, а потом прошипела:       – Ненавижу тебя!       – Брось, детка. – Георг поправил штаны. – Ты и военная форма созданы друг для друга. А эта фуражка… О-о-о, всё сниму, а её оставлю. Заводит невероятно!       – Ах ты! – Камала замахнулась, но бить не стала. – Похотливое животное…       – Виновен. – Георг обнял её со спины, потянулся правой рукой к её паху.       – Ну-ка, брысь! – Камала ударила Георга. – У меня брюки белые чистые, а ты сюда лезешь своими лапами грязными!       – Грязными?! – Георг изобразил обиду, отстранился и добавил: – Да я только с маникюра. Всё у меня с лапой в порядке!       Камала фыркнула, проскрежетала зубами и вновь уставилась в зеркало. Некоторое время она решала, что же делать с тугой косой: убрать на грудь или за спину.       – И чего этой инквизиторше неймётся?! – воскликнула Камала.       – Ну как же? Это же элементарно, – проговорил Георг. – Не знаю когда, но рано или поздно она захочет меня убрать и превратить мою "преступную группу" в ещё одно подразделение имперской армии. “Преступная группа" ей не нужна. Особенно такая, которая справляется с обязанностями армии и флота лучше этой самой армии и флота.       – Как будто присяга что-то изменит! Ну, прочитаю я текст по бумажке. Ну, получу документы. Я же имперским капитаном всё равно не стану!       – Это на тебя не получилось пока воздействовать, а кому-то и такого представления достаточно.       – Да ладно?       – Мясника же знаешь?       – Ну.       – Вообще анекдот. – Георг хохотнул и начал рассказ: – Короче, связались со мной флотские, пожаловались. Я приехал, он у входа этой шарашки стоит, курит. Внезапно оказалось, – Георг снова посмеялся, – что у имперского капитана не может быть татуировок на лице и руках.       Камала кивнула и вставила слово:       – А у него вся рожа чёрная…       Георг ухмыльнулся, вытянул ладони, показал пальцы, словно на них было что-то кроме привычных перстней, и произнёс:       – "У", "б", "ь", "ю", "т", "е", "б", "я".       – Ну, и…       – Мы с ним постояли молча, покурили, и он сказал, что все эти партаки – ошибка молодости, и он начинает жить заново. Пообещал удалить.       – Серьёзно? – Камала сделала круглые глаза, а потом засмеялась.       Когда она закончила, то добавила, утирая слёзы:       – Всё, конец ему! Ха-ха! Он теперь мой объект для шуток номер один!       Георг улыбнулся, довольный реакцией, а потом хлопнул в ладони и сказал:       – Так, ладно, давай собираться, опаздываем уже.       Камала вздохнула и проговорила:       – Может, не надо?       – Надо, дорогуша! Надо!