Марфа Квин

Вивиан смотрела на Дамиано до тех пор, пока он не отвернулся. — Не смей отворачиваться, Дамиано. Я пытаюсь поговорить с тобой. Вивиан подошла к Дамиано со спины и силой развернула его. До сегодняшнего дня она не видела злость Дамиано и его сощуренные глаза. — О чём поговорить? Думаешь бросить курить так легко? Ошибаешься, Вивиан. Не так легко и быстро избавиться от того, к чему ты привык уже как одиннадцать лет. Думаешь я не пытался бросить? Вивиан стояла слишком близко к Дамиано и ощущала как билось его сердце от злости. Сама она едва сдерживала себя, чтобы не начать кричать и пытаться убедить Дамиано в своих словах. Когда злились они оба — мирного разговора бы не произошло. — Ты гробишь свою жизнь, как ты не понимаешь? Из-за этих сигарет ты ни хрена не ешь, потому что просто не хочешь! Тебе нужны проблемы с пищеварением? Будь разумнее и прислушайся ко мне, пожалуйста! Мне не хочется с тобой ссориться, но своей упёртостью ты меня вынуждаешь! — Это моё дело. Я не буду курить при тебе, как и обещал. Только не нужно пытаться мне объяснять вред сигарет, потому что я и так всё знаю! Когда Дамиано перешёл на тот же тон, что и Вивиан, девушка начала ругаться интенсивнее и громче до тех пор, пока у неё не запершило в горле. Дамиано активно разводил руками и пытался выйти из неприятной ссоры, но Вивиан требовала, чтобы он говорил, глядя ей в глаза. Дамиано никак не мог сменить гнев на милость, и ему было стыдно, что Вивиан увидела его нутро. Себя не спрячешь. Не нужно показывать определённую личность, чтобы угодить кому-то — нужно показать себя настоящего. — Не нужно на меня орать, — пресекла Дамиано Вивиан и выдернула руку. Дамиано снова пытался взять Вивиан за руку, но она ударила его по кисти и вернулась на диван, где поджала под себя ноги и скрестила руки на груди. Дамиано, решив пойти к Вивиан, услышал, как она плачет. Больше всего она боялась ссориться с Дамиано, и это произошло, что сильно её расстроило. Она пыталась спокойно отнестись к его вредной привычке, но не смогла. Эти чёртовы сигареты и таблетки уже показали Вивиан, что они способны сделать с человеком, и она боялась за Дамиано, уже успевшего стать ей родным. — Послушай, Виви, я понимаю, что ты беспокоишься обо мне, и я это ценю. Но пожалуйста, попытайся посмотреть на ситуацию с моей стороны. Курение для меня — не только плохая привычка, но и способ справиться со стрессом и тревогой. Я не собираюсь оправдывать свои действия, но это моё личное решение и я должен сам думать об этом. Может быть, вместо того, чтобы ссориться и пытаться меня переубедить, мы могли бы найти компромисс? Я готов сократить количество сигарет, которые я курю, и попробовать найти альтернативные способы справляться со стрессом. Может быть, ты можешь помочь мне найти здоровые способы расслабиться, которые не будут наносить вред моему организму? Я не хочу, чтобы ссоры портили наше впечатление друг о друге. Давай попробуем найти компромисс и работать вместе, чтобы я мог бросить курить и при этом сохранить гармонию и понимание. Пойми, что бросить курить не так просто, как кажется. Это долгий и сложный процесс, и я хочу, чтобы ты была рядом со мной и поддерживала меня. Давай попробуем найти баланс между моими личными желаниями и твоими опасениями. Вивиан молча слушала Дамиано, а слезы продолжали стекать по щекам. Она понимала, что он прав. Но она сильно беспокоилась за его здоровье и не могла оставаться равнодушной к этой ситуации. Она взяла глубокий вдох и решила ответить не обращая внимание на то, что Дамиано тёплыми пальцами стирал с её щеки слёзы и сидел на полу практически у её ног. — Я готова искать здоровые способы расслабиться вместе с тобой. Она взяла его левую руку, которую он держал на её холодном колене. — Мы можем заняться физическими упражнениями вместе или научиться медитировать... если поможет, я могу чаще делать чай, который пью сама. Вивиан улыбнулась, и Дамиано успокоился. Только сейчас он понял, что трогал её бёдра и ощутил неловкость. Он собрался вставать, чтобы не доставлять дискомфорт дальше, но Вивиан хотела другого. Резким захватом его руки Вивиан показала, что ей необходимо, чтобы Дамиано встал ближе к ней. Когда Вивиан встала, а Дамиано оказался практически у её лица, сердца у обоих заколотились как бешеные, будто были готовы прямо сейчас вырваться из грудной клетки. — Что ты пытаешься сделать? — на всякий случай решил уточнить Дамиано, но на самом деле он понимал, к чему всё могло прийти. — У тебя очень красивые глаза, Дами, — улыбнулась Вивиан и провела рукой по напряжённой груди Дамиано, намотала на палец кулон и облизнула губы. Её настроение менялось с такой интенсивностью, что Дамиано удивился. Сначала она ругалась, была готова устроить скандал, но как только Дамиано взял её за колено и нашёл компромисс, Вивиан сжалась. В её глазах теперь застыли не слёзы, а горел нешуточный огонь, и Дамиано манил её воплотить в реальность свою мечту. — Ты смотришь на меня только потому, что тебе нравятся мои глаза? Вивиан ответила на его вопрос поцелуем, чего он и ожидал. Когда языки встретились друг с другом, а руки гладили спины, Дамиано и Вивиан ощущали дрожь друг друга. Рука Вивиан быстро переметнулась со спины на крепкую мужскую шею, а Дамиано свободной рукой зарылся в чёрную копну волос Вивиан и чуть сжал. Постепенно Вивиан делала шаги назад, вынуждая Дамиано ступать за ней. Она медленно дошла до дивана и села, отстранившись от губ Дамиано. Он сел на колени, поочерёдно поцеловал костяшки её пальцев, предплечье, аккуратно убрал волосы и оставил на плече и поцелуй. Скользя губами по коже, Дамиано гладил указательными пальцами запястья, а Вивиан положила ногу на ногу и наклонила голову влево, чтобы проложить Дамиано путь. В момент, когда Дамиано перестал гладить запястья, Вивиан ласкала его голову. — Дамиано... нам нужно это обсудить, — попросила она. Дамиано отстранился от её плеча, поправил блузку и пришёл в привычное состояние. Вивиан рискнула коснуться его щеки и большим пальцем погладить скулу. Его кожа была мягкой, и Вивиан подумала, что у него ни разу не было щетины. — Могу сказать, что я ни капли не удивился, что это произошло. Если ты думаешь, что это мимолётное влечение, то ты неправа. Я могу заявить, что меня влечёт к тебе довольно давно. Дамиано взял Вивиан за руки и погладил кожу. — Мне важно, чтобы ты была счастлива. В этой жизни ты заслуживаешь всего самого прекрасного и достойна иметь хорошего мужчину. Я не хочу видеть, как ты страдаешь из-за кого недостойного и не допущу, чтобы ты снова пострадала из-за... Ричарда. Вивиан заинтересовалась. Она была уверена, что Дамиано действительно не допустит, чтобы Ричард её тронул. Пусть хоть волосок упадёт с её плеч — Дамиано сорвётся с места и не побоится сломать руку, только бы помочь Вивиан. Дамиано же метался на одном — она не сможет обуздать его характер и приструнить за из ряда вон выходящий вынужденный эгоизм. Дамиано настолько испортил себя, что был уверен, что в мире каждый сам за себя. Точно ли он был прав? — Я невыносимый человек, — сообщил Дамиано. — Я хуже тебя. Если ты ненавидишь других, то на меня ты смотришь с восхищением. — Я не ненавижу других, просто не люблю контактировать. — Это ужé не похоже на тебя. — Вивиан указала на себя пальцем. — Врёшь самому себе или боишься признаться в своих искренних чувствах? — Что, если у меня их нет? — посмел предположить Дамиано, и Вивиан смутил этот вопрос. По щелчку пальцев ведь отключить эмоции нельзя — рано или поздно одна проявится, думала она, однако совсем забыла, что видела у Дамиано на диване книгу по психологии и вложенный в неё трекер настроения. — У тебя есть любовь. — Тот, кого я любил, умер, — напомнил Дамиано и отошёл в сторону. Повернувшись к окну, он вгляделся в небо и сложил руки на боках. Вивиан подошла к нему со спины и осталась стоять, не рискуя касаться его спины. — Ты не поймёшь, что у меня на душе. Я видел, как Амато размазало по земле, когда загорелась машина. Мне было десять. Амато обещал мне, что закончит с гонками когда соберёт деньги. — Дамиано прервался. — Он в могиле, а я здесь, как он и обещал. Только проблема в том, что я должен был быть здесь не один. — Мне ничего не мешает быть рядом с тобой, когда ты этого захочешь. Я знаю, что значит терять родственников. Вивиан обхватила его руками, уткнулась подбородком в спину и вдохнула запах жидкости от электронной сигареты. — Мы похожи тем, что видели смерть? — И тем, что нам обоим нужна помощь, — подметила Вивиан. Дамиано повернулся к девушке и посмотрел глубоко ей в глаза: в них будто застыли слёзы, и Вивиан намеренно их сдерживала, чтобы показаться ему сильной. — Не смотри так на меня, — попросила Вивиан и сжалась. Дамиано взял её за плечи, слегка помассировал их и отпустил. Все ещё не спуская с неё глаз, он осторожно приблизился к её лицу и поборол желание оставить на губах поцелуй. Вивиан догадалась. — Дамиано... Вивиан запустила руку в его волосы и приблизилась так, что перевязь впилась ей в живот. Она улыбнулась и сказала: — Я хочу, чтобы ты меня поцеловал, Дамиано. — Ты должна мне пообещать одну вещь, — сказал Дамиано. — Что? — Если ты не хочешь, чтобы я дальше тебя целовал, если тебе неприятно, просто скажи об этом. Вивиан смущённо кивнула. — Я не против. Дамиано прижался к ее губам. Его язык скользнул ей в рот. Он целовал еë долго, и с каждым поцелуем Вивиан чувствовала, как исчезает напряжение, сковывавшее ее тело. Тело, которое уже давно не знало близости мужчины. Дамиано целовал так, что Вивиан почувствовала себя настоящей женщиной. Как будто он хотел доставить ей удовольствие. А потом Дамиано отстранился. Вивиан посмотрела на него. Её взгляд был полон желания. Ей хотелось, чтобы Дамиано вновь поцеловал ее, но он решил больше этого не делать. — Планируешь остаться или уходить? — спросил он, и Вивиан не поняла его манеры: либо он не хотел её отпускать, либо мечтал остаться в одиночестве. — Знаешь, Дамиано... именно сейчас я думаю, что позвоню Бони и скажу, что она может пригласить парня к себе, а я останусь здесь. Меня волнует твоё состояние. — Ты можешь пожалеть, Вивиан. Я предпочитаю находиться в одиночестве и не делиться проблемами. Вивиан посмотрела на Дамиано. Она не знала, чего ожидать от этого мужчины, но больше всего на свете её пугало то, что он мог исчезнуть. Он был таким... надёжным, спокойным, мягким, казалось, он всегда был рядом и никогда не покидал её. Вивиан тянуло к этому человеку, и он отвечал ей взаимностью. — Виви, — вздохнул Дамиано. — Не в моих интересах вываливать на тебя проблемы. Если ты останешься со мной, то ты не сможешь уснуть, потому что я постоянно выхожу то покурить, то попить воды, то умываю лицо или хожу по квартире. Вивиан обрадовалась, что Дамиано назвал её «Виви». Последний раз её так называл только отец, считавший, что только он достоин так называть дочь, но сегодня у него появился мужественный и симпатичный соперник. — Ты можешь уйти во вторую комнату, — решил Дамиано и отлучился на балкон, попутно вытащив сигареты и зажигалку. Вивиан не возражала. Она уселась на диван и стала рассматривать фотографию, которую Дамиано поставил на полку возле телевизора. Издалека она увидела парня лет двадцати трёх, обнимающим младшего брата. На фотографии Амато в день своего рождения получил новый шлем, который ему изрисовал Дамиано. Внизу было место для подписи, и Вивиан поняла, что фотография сделана на полароид. Рядом с ценной рамкой стоял тот самый шлем Амато с трещиной в зоне головы. Он был синего цвета, а на вмятой стороне выгравировано «Amato da Damiano». Вивиан посмотрела на балкон и рискнула взять шлем. Он был достаточно велик для Вивиан, но она всё равно держала его в руках, как будто это ключ. Она не могла поверить, что этот шлем сможет раскрыть секрет смерти Амато Кинга, который, возможно, навсегда останется неразрешенным. Как только она поставила шлем на место, пришёл Дамиано с полной пепельницей. Заметив всё же её попытку поставить шлем в правильное место, он помрачнел сильнее, чем был раньше. Он сомневался, что Вивиан выдержит рассказ о смерти Амато, потому даже не пытался начать о нём говорить. К тому же, с её подругами Вивиан будет не сложно самостоятельно узнать причину смерти Амато. Дамиано не мог представить, какую боль испытал Амато, прежде чем навсегда закрыть глаза. — Откуда у тебя этот шлем? — поинтересовалась Вивиан, не спуская взгляда с уставшего мужчины. — Он прилетел ко мне прямиком из Италии. Лучше бы остался на прежнем месте. Вивиан догадалась, кто мог отправить Дамиано такой подарок — его родной отец, которого не устроило, что младший сын не имеет ничего из вещей Амато. Плевать ему хотелось на слова сына о том, что видеть и хранить его вещи в доме — тяжёлое испытание. Тем не менее Дамиано не избавился от шлема, а поставил на полку возле фотографии своего хозяина — туда, куда взгляд Дамиано обычно не падает. Когда Вивиан демонстративно открыла книгу по психологии и ткнула пальцем на помеченные стикером строчки: «Депрессия может казаться хуже, чем рак финальной стадии, потому что большинство раковых пациентов чувствуют себя любимыми, у них есть надежда и нормальная самооценка. Многие пациенты в депрессии говорили мне, что желали смерти и молились каждую ночь о том, чтобы у них обнаружили рак и они могли умереть достойно, не совершая самоубийства.» — Я хочу понять, что ты чувствуешь. Что я могу для тебя сделать? — Вивиан подошла к Дамиано и положила руки ему на плечи. На мгновение взгляд Дамиано потеплел, и Вивиан отчего-то посчитала, что он улыбнулся. Но Дамиано молча стоял и думал, нужна ли ему поддержка? — Быть рядом, — решился Дамиано и сел на диван. Должно быть он решил поговорить с ней о брате, и Вивиан точно угадала. Она решила выключить телефон и сосредоточиться исключительно на Дамиано, которому именно в этот момент была просто необходима поддержка. — Я очень любил брата. Он часто надо мной шутил, когда я возвращался со школы, разыгрывал меня, когда я играл на улице и всегда защищал, когда отец начинал ругать меня за любую оплошность. Мы были разными братьями. Он серьёзнее и воспитаннее, я в детстве был бунтарём и попадал в мелкие неприятности. Амато никогда меня не ругал. Если я захотел поиграть с ним, он бросал дела и бежал играть. В две тысячи первом он купил себе гоночную машину, и все свободные вечера он тренировался. Он хотел, чтобы я поступил в университет в Америке, чтобы отец ни гроша не отдал за него, потому что он хотел обеспечить меня сам. Он выиграл множество гонок и был уверен, что попадёт на чемпионат. Но не попал. Не растерявшись, он продолжил усердно кататься, заработал достаточно, чтобы купить квартиру в Америке и вписать меня в собственники. Я был счастлив по уши, что Амато почти добился того, чего хотел. Но первого августа две тысячи третьего, когда в Италии проводились гонки, я с родителями был в первых рядах. Было десять машин и только один победитель. Мы с отцом думали, что победителем будет Амато. Это произошло — он победил, но через несколько секунд, как он пересёк полосу, его машина взорвалась. Я видел, как ему пытались оказать помощь медицинские работники, видел, как потом его тело упаковывали в мешок и уносили в катафалк. После этого случая в нашем районе больше не проводили гонки. Тело Амато было кремировано и развеяно над Средиземным морем. Вивиан слушала его молча. Прерывать Дамиано в момент его откровений нежелательно, и она поняла это без него. Мужчине, несмотря на его крепость и силу, требовалась забота и поддержка, потому что сам он бы не смог выйти из состояния полного угнетения. Дамиано считал свою проблему постыдной до тех пор, болезнью слабых, пока отчаяние не парализовало его ещё больше до такой степени, что он перестал есть даже в том минимальном количестве, которое установил сам себе, а то и вообще отказался от приёма пищи в пользу алкоголя или сигарет. Он пытался справиться с проблемой в одиночку, но она взяла над ним верх. Дамиано оказался её заложником, выбраться из оков которой он не сможет. Если бы из его жизни не исчез Амато, он бы был прежним. Если бы не его отец, Дамиано бы не выживал, а жил по-настоящему и мечтал каждый день просыпаться в добром здравии, а не с мыслью, чтобы как можно скорее пропустить этот день. Дамиано от отчаяния закрыл лицо руками. Глаза его были сощурены, отчего создавалось впечатление, что он собирался уснуть, но за короткий промежуток общения с ним Вивиан поняла, что это «потухший» взор, который совершенно ничего не значил. Его улыбки не значили ничего, но его взгляд, направленный на Вивиан... он значил гораздо больше, чем заинтересованность. Вивиан стала для него лучом солнца? Той, кто спасёт его от отчаяния? Та, кто подарит ему покой, в котором он так нуждается? Почему именно Вивиан Гельц — девушка, которую он знает совсем немного? Может, дело в постоянном желании обоих видеть друг друга? Как будто они оба способны излечить друг друга от проблем... как будто их чувства постепенно становились любовными? Вивиан решила коснуться его кулона — она смогла прочитать информацию на нём: «Амато Сесилио Кинг, 30.09.1983, группа II, корпус 4, католик». Она ни разу не видела, чтобы Дамиано вышел из дома без кулона брата. Её интерес к его аксессуарам пробудился ровно в тот момент, когда она увидела, что под курткой он прятал кобуру и значок. Вивиан засмотрелась на крепкие плечи и подтянутую грудь Дамиано, которую почти облегала чёрная футболка, не могла не налюбоваться его длинными и нежными пальцами и татуировками на обеих руках, которые скрывали под собой самое ужасное прошлое. Дамиано ощутил себя неловко. Он быстро отвёл взгляд, но Вивиан успела заметить, как загорелись его глаза. Вивиан была готова выслушивать все его проблемы, сказала она ему после того, как Дамиано вместе с ней пошли в комнату и улеглись на постель. Вивиан рискнула лечь ему под плечо, и Дамиано не был против. Обняв девушку, он уставился на потолок, прикрыл глаза и, собравшись с мыслями, решил поделиться с Вивиан своими отношениями с отцом. На губах Дамиано осталась помада Вивиан, которую он во время пауз в разговоре слизывал и едва улыбался. На мгновение ему почудилось, что Вивиан под рукой уснула, но боковым зрением он увидел, что Вивиан внимательно его слушала и вертела на пальце кулон. Его отцу всегда было важно то, как его сын учится в школе, в какой университет он поступит и кем будет работать. Энрике Кинг всегда со строгостью относился к Дамиано, а Амато шёл навстречу, давал деньги на все прихоти брата и удовлетворял его желания. Амато был гордостью, а Дамиано, по мнению Энрике, ещё должен был заслужить уважение отца. Если Амато слушался отца и всеми силами пытался походить на него, то Дамиано стремился быть собой и не равняться ни на кого. Бизнес Энрике должен был передаться по наследству Амато, но он умер. Дамиано же, как второй наследник, отказался от него и навсегда улетел в Америку. Энрике знал, что его сын добился уважения в армии и полиции, но ему всё равно, что он для этого сделал. Единственный человек на данный момент, кто искренне понимал Дамиано — Вивиан, и ему радостно, что в тяжёлые для него моменты она находилась рядом с ним. Пока Вивиан лежала у Дамиано на груди в полудрёме, её телефон разрывался от сообщений от неизвестного абонента, который клялся убить её. Дамиано глазком взглянул на экран её мобильника и, увидев сообщения, аккуратно переложил Вивиан на подушку, укрыл одеялом и взял телефон. Не в его стиле брать чужие вещи, но когда кто-то угрожает здоровьем, Дамиано забудет о правилах. Мысленно попросив у Вивиан прощения, он разблокировал пальцем девушки телефон, вошёл в СМС, переписал в свой телефон номер и попытался через данные определить отправителя. Однако по одной манере, по грубому обращению и оскорблениям он понял, что пишет Ричард.