Гештальт

Воспитатели недолго совещались, решая, следует ли разрешить этим двоим делить одну комнату. К тому же, съехаться с Мэттом было первым конструктивным желанием Мелло за время пребывания в Доме Вамми. До этого единственное, чего ему хотелось — разнести в щепки всё и всех вокруг. Когда они стали жить вместе, Мэтт сделал множество неожиданных открытий, наблюдая за привычками и поведением новоиспеченного друга. Он мысленно вел список, который с каждым днем обрастал всё новыми и новыми пунктами и подробностями. Среди них были следующие: 1. Мелло любит шоколад и постоянно ест его в каких-то неадекватно больших количествах. 2. Мало и очень тревожно спит, просыпается по нескольку раз за ночь. 3. Когда Мелло грустно, он злится. А злится он часто. 4. Придает чрезмерно большое значение чистоте и опрятности своего внешнего вида. 5. Очень тактильный. Пятый пункт особенно доставлял Мэтту неприятности. Мелло всё время толкал его (непременно «в шутку»), тянул за щёки, отвешивал щелбаны и щекотал так, что Дом Вамми содрогался от визга обычно бесшумного Мэтта. На вопросы воспитателей, откуда синяки, тот отвечал, что это «просто случайно». Однажды, когда в ходе игры Мелло в очередной раз расшалился и пытался закутать Мэтта в пододеяльник, тот стремительно схватил его в охапку, лишив возможности двигаться. — Всё, ты попался! — победно заявил он. — Я тебя поймал. — Да и пускай. Я устал, — пробормотал Мелло, покорно уткнувшись лбом Мэтту в плечо. Тот растерянно замер. Впервые Мелло не сопротивлялся, не пытался продолжить игровое сражение. Он просто тихонько сидел, позволяя Мэтту держать его в объятьях, и, казалось, почти не дышал. Странное, давно забытое чувство проснулось внутри. «Что сейчас происходит?..» — Мэтт никак не мог идентифицировать, что именно испытывает, но оно напоминало ему мягкость прикосновений к первым весенним цветам, легкий звон колокольчиков на ветру и тепло рассветного солнца. Вечно воинствующий Мелло вдруг оказался непривычно близким и уязвимым. Словно что-то глубоко искреннее вырвалось наружу. Мэтт сидел в немом оцепенении, боясь шелохнуться, чтобы не разрушить это пойманное им непознанное ощущение. Резкий толчок в грудь едва не опрокинул его. — Ага! Думал, я так просто сдамся! Ну уж нет! — Мелло рассмеялся и, выхватив пододеяльник, уже собирался сделать выпад, как внезапно замер. — Мэтт?.. Ты чего?.. Тот молчал, глядя на друга широко распахнутыми глазами. — Знаешь… — начал Мэтт, придя в себя, — если тебе хочется обняться, ничего в этом такого нет. — Что?! — Мелло вспыхнул и отстранился. — Обниматься? Что за ерунда! Не буду я тебя обнимать! Ни за что в жизни, ясно?! Тот лишь согласно кивнул и попытался погасить поселившееся внутри неведомое чувство. Но, как стало очевидно в дальнейшем, ему так никогда и не удастся это сделать.