Baby, just say yes

Сидя в кабинете мистера Маки, будучи прижатым с двух сторон такими же нервными, как и он сам, родителями, Кайл чувствовал, что этот момент станет кульминацией его весьма продолжительной карьеры в старшей школе. Он был в шаге от того, чтобы узнать, повлияли ли все те часы, что он потратил на обучение, всё его хорошее поведение, все клубы и кружки, в которые он вступил, на то, чтобы получить право учиться в одном из лучших колледжей страны. Потому что если он попадёт в престижный колледж, то будет иметь возможность получить должность на более важных работах, изменить что-то в мире, и получать достаточно, чтобы позволить себе, своему настолько же успешному партнёру и двум с половиной детям дом, что, что самое важное, будет находиться далеко от Сауз Парка. Мистер Маки поднимает голову от своего компьютера, слегка улыбаясь и тихо вздыхает. —Ладненько, Кайл, что ж, учитывая твои оценки, ты, безусловно, именно тот студент, которого ищут Принстон, Стэнфорд и Корнелл, понятненько? Кайл дёргается, его плечо опускаются, и он наконец выдыхает весь тот воздух, что неосознанно держал в своих лёгких всё это время. —Ох, просто чудесные новости! – его мама встрепенулась, сложив руки вместе. Его папа угукает, кивая Кайлу. —Ты молодец, сын. Его отец, возможно, позорил и расстраивал его долгие годы, но когда Кайл видит на его лице эту улыбку сжатыми губами, прищуренные глаза и взгляд, полный гордости, Кайл и сам не может не начать гордиться собой. —Спасибо вам. – Кайл улыбается, чувствуя тепло в щеках от осознания того, что его родители так искренне поздравляют его при постороннем человеке. —Не думаю, что ты удивишься, если я скажу, что ты один из наших лучших учеников, – добавляет мистер Маки. Он любит, когда переговоры с учениками и их родителями проходят так гладко. Отец Кайла расправляет плечи, и Кайл готов поклясться, что он также слегка выпятил свою грудь. —Это замечательно. Его мама мягко прижимается поближе к Кайлу, и гладит его по плечу. —Я так горжусь тобой, бубочка. —Ма…—Кайл смущается и смотрит на маму, приподняв брови, надеясь, что она не станет целовать его в щёки прямо сейчас. Мистер Маки оценивает взглядом ликующую семью, его улыбка медленно спадает. Он вздыхает. —Однако… Это слово работает как гром среди ясного неба, внезапный камень, упавший на счастье Кайла, которое он так лелеял. Он меняется в лице. —Что? Он замечает, что его отец сжимается в кресле, скрестив брови у переносицы, а мама начинает цепко сжимать плечо Кайла. —Что ж, Кайл, экстра-занятия также важны, понятненько, и престижные школы ожидают, что их ученики будут принимать участие в разных клубах и соревнованиях… И это именно то, с чем ты не справляешься. Да что за нахер… —Оу…–Кайл опускает голову и кивает, когда мистер Маки договаривает, пытаясь не ёрзать в кресле, дабы не выглядеть убого. Его мать, однако, выбирает другую тактику. —«Не справляется»? — спрашивает она, когда её брови почти что достигают её линии роста волос. Его отец выравнивает спину, глядя то на Шейлу, то на психолога. Он поднимает руку перед женой, успокаивая её. Кайлу это напоминает Криса Прэтта, в этих фильмах типа «Мир Юрского периода», поднимая свою руку, дабы успокоить потенциально агрессивно настроенных велоцирапторов. —Тише, Шейла… —Нет, Джеральд! — Она вспыхивает яростью. Ясное дело, у отца Кайла нет способностей как у Криса Прэтта… ладно, вся эта тема довольно странная. — Он уже играет в баскетбольной команде, в клубе дебатов и в школьном совете! — она переводит свой взгляд на мистера Маки. —Мы едва ли видим его из-за всех тех встреч и занятий, которые он должен посещать, я уже не говорю о домашних заданиях от кучи репетиторов! Вы сами сказали, он один из лучших! И теперь он вдруг «не справляется»??? Кайл сильнее вжимается в кресло, чувствуя, что его лицо горит, однако где-то в глубине он всё же благодарен, что у его матери есть грёбаные яйца, чтобы говорить то, что она думает. К тому же, это довольно забавно — смотреть, как бегают глаза мистера Маки и как его кадык дрожит в горле, а затем резко опускается в сторону слишком яркой рубашки, когда он сглатывает. Он тоже поднимает руку, наивно считая, что сможет повлиять на Шейлу больше, чем её муж. —Ладненько, наверное «не справляется» было неправильным, эм, высказыванием, но суть в том, что, понятненько, что Кайлу всё ещё нужно больше стараться. Я знаю, это очень трудно, но школы ожидают большего, — мистер Маки наклоняется вперёд, складывая руки перед собой и кладя их на стол. Он улыбается. — Итак, Кайл, есть ли ещё какие-либо занятия, что тебе интересны? —Эээ…—Кайл ёрзает в кресле, понимая, что все в комнате смотрят на него, — Нет, не могу ничего придумать. — Это правда, он вступил уже в абсолютно все клубы, комьюнити и команды, что ему были хоть чуточку интересны. — Как уже сказала моя мама, мне кажется, я делаю всё, на что способен… —Но если надо делать больше, ты станешь. Не так ли, Кайл? —перебивает его Джеральд, его лицо принимает гримасу, означающую, что на этот вопрос есть лишь один правильный ответ. Кайл тихо злится, потому что если и есть в мире вещь, которую он находит неописуемо несправедливой, это когда родители заставляют его говорить не то, что он на самом деле думает. Но ему нужно продолжать бороться, так как мечты о поступлении в хорошую школу больше не принадлежат ему одному — он делит их с родителями. Он не может их подвести. Поэтому он кивает, даря отцу скупую, слабую улыбку. —Да, пап, конечно. —Ладненько, Кайл, тебе не нужно решаться прямо сейчас. Подумай над этим хорошенько, и если понадобится помощь, ты знаешь, где меня найти. —Да, спасибо, — в спешке отвечает Кайл, собираясь уходить вместе с мамой и папой. —Да, спасибо вам, мистер Маки, — добавляет Джеральд, деля с психологом деловое рукопожатие. —Было приятно увидеться с вами, — Шейла улыбается, также обмениваясь рукопожатием с мистером Маки. Они молчат с минуту или две, всё ещё обрабатывая исход встречи, но отец Кайла прерывает паузу своим вздохом и складывая руки вместе. —Что ж, я бы сказал, всё прошло настолько хорошо, насколько это было возможно, — он подбадривающе хлопает Кайла по спине, — ты большой молодец, приятель. Кайл расслабленно опускает плечи. Как хорошо, что последние минуты встречи не испортили её полностью. —Спасибо, пап… —Я просто не могу поверить, что они ожидают, чтобы ты делал больше! — вмешивается его мама, болтая головой. — Разве они не ожидают, что ты должен спать? Есть? — её голос начинает звучать грознее. — Проводить время с семьёй? —Тише, дорогая, ты слышала, что сказал мистер Маки, — говорит Джеральд с умным видом, улыбаясь. — Попасть в школу трудно, и Кайл окажется в плюсе, когда наконец поступит туда. Было бы неплохо начать готовиться сейчас, правда? Шейла кивает, посасывая ранку на нижней губе, ранее нанесённую одним из колец, что она носит. —Верно…—она прикрыла глаза и вздохнула.—Да, я думаю, ты прав. — Шейла перевела взгляд на Кайла. — Ну, мы ещё вернёмся к этой теме, бубочка. — она наклоняется и целует Кайла в щёку, оставляя яркий след от губной помады, быстрее, чем Кайл успевает подать какие-либо предупредительные знаки и остановить её. Она встаёт ровно, но кладёт руку ему на плечо и смотрит прямо в его глубокие зелёные глаза. — Никогда не забывай, что мы очень гордимся тобой, хорошо? Кайл застенчиво качает головой в знак согласия. —Не забуду. До встречи! Пока родители Кайла идут к выходу из здания, пробираясь сквозь густо наполненные коридоры, Кайл направляется к своему шкафчику, чувствуя весь груз комментариев мистера Маки у себя на плечах. Несмотря на то, что у него есть ещё год до выпускных экзаменов, и несмотря на то, что он знает, что его усилия уважаются многими, он не может не чувствовать моральный упадок, когда ему вот так говорят, что все его старания — это, конечно, хорошо, но всё ещё недостаточно хорошо, чтобы он мог позволить себе отдых. И его мама права, говоря, что он едва ли сможет успевать заниматься всеми этими хлопотами и при этом иметь хоть на йоту свободного времени, да и как тут успеть?! Доктор Мефесто уже достаточно далеко продвинулся в клонировании людей? Но прежде, чем он продолжает думать о выделении денег на посещение жуткой лаборатории гено-инженерии и создании пары дубликатов самого себя, что-то блестящее попадает в его поле зрения. Прикреплённый на стене вестибюля, огромный постер с краями, покрытыми стразиками, гласил: «Драмкружок Старшей Школы Сауз Парк Представляет: Ромео & Джульетта. Все Желающие Могут Записаться На Пробы Ниже!». Рядом с бумажной конструкцией на листе были написаны красиво выведенные слова молодых любовников, признающихся друг другу, рядом с этими листами стояла баночка с перьевыми ручками. Хотя Кайл не назвал бы себя творческим человеком, он выступал перед толпами людей раньше, множество раз когда ему и остальным мальчикам давали слово во время их приключений, а его опыт с репетитором Английского языка и литературы точно поможет ему с пьесой, написанной Шекспиром, верно? К тому же, запись себя к желающим участвовать, не даёт гарантии, что его возьмут. Если что, это просто будет запасным вариантом, на случай, если он не найдёт хобби, которое будет ему нравиться, чтобы заниматься им для поступления в колледж. Он подходит к постеру, достаёт телефон и сканирует его для получения большей информации. Пробы на следующей неделе, выступление через шесть недель, а репетиции будут проходить после школы по понедельникам, средам и пятницам. Кайл мысленно проверяет своё расписание недели. К счастью, баскетбольный сезон окончен, и наступил перерыв, дебаты проходят по вторникам и четвергам, а заседания школьного совета — по средам во время обеда. Так что всё в порядке. Затем он обращает внимание на список персонажей. Кого бы он хотел играть? Учитывая его маленький театральный опыт, его целью явно не станет получение слишком значимой роли, поэтому он не стал бы идти на пробы на роль Ромео. Да и к тому же, чем важнее роль, тем больше времени и энергии будут отнимать репетиции, поэтому он ставит подпись под пробами на роль Тибальта. Неинтересный персонаж, но чуть менее утруждающий. Он начинает писать своё имя на листе, и ручка почти что касается бумаги, когда над ухом раздаётся знакомый голос. —Что за твою мать, Кайл? Ты что тут творишь? Кайл подпрыгивает от неожиданности, но Картман слишком зол, чтобы реагировать на это. На самом деле, он выглядит довольно грозно. Глаза прикрыты, челюсти сжаты, губы прикушены. —Господи, Картман, в чём блядь твоя проблема, чувак? Картман непроизвольно открывает рот от удивления и его брови ползут ввысь по лбу. —Моя проблема? Ты ни с того ни с сего подписываешься под ролью в школьном спектакле, как это, блядь, понимать? Кайл тяжело дышит и закатывает глаза. —Мне нужна роль для поступления, ясно? Картман удивляется, его глаза блестят, а ресницы соприкасаются. —Ты ж уже всё в этой школе делаешь, зубрила! Кайл смотрит на Картмана, понимая, что тот буквально сыпет соль ему на раны. —Ну, видимо этого недостаточно. — он вздыхает и снова закатывает глаза. Он меняет тему. — И с каких это пор тебя волнует моя подпись на одну маленькую роль в спектакле? Картман мягко ухмыляется. —Потому что это моя забота! В отличии от Кайла, Картман принадлежит только к одному клубу, а именно вышеупомянутому Драмкружку, и понятно, почему. Картман притягивает внимание, и был рождён, чтобы быть королём драмы, в конце-то концов. —Да прекрати, Драмкружок тебе не принадлежит… —Фу, кто бы говорил! — перекрывает слова Кайла своим возгласом жиртрест, складывая руки на груди и опираясь на стену. — Драма это брутально, Кайл, ты не понимаешь. Я уже должен соревноваться с этими гандонами, Брайдоном Гуээрто и Твиком… —Ах, так ты видишь во мне соперника? — ловит Картмана на мысли Кайл, распрямляя плечи и приподнимая подбородок. Картман цокает, отходя от стены и зырит на Кайла как баран на новые ворота. —Ещё чего! — он встряхивает плечами. — Просто, ну, на самом деле мисс Гомез та ещё сука и фэтфобка, поэтому она ни за что не даст мне главную роль… Кайл сморщил носик. —Если это правда, это отстой. Несмотря на то, что большую часть младшей школы, Кайла учил Герберт Гаррисон, он всё ещё питает наивные идеи о том, что учителя должны уважать и рационально относиться к своим ученикам, не позволяя себе такого…но он слишком хорошо знает Картмана, чтобы верить ему, поэтому всегда остаётся начеку, помня, что он грёбаный лжец. —Это правда! — протестует Картман. — У меня даже в прошлом году, когда она пыталась связать своих ниггеров и пьесу «Кошка на раскалённой крыше», не получилось. Брэйдон получил роль ебучего кирпича, а я был большим папочкой… —Это всё ещё огромная роль, бро. — Кайл не понимает сути претензии, поднимая свои брови. —Но всё ещё не главная! Неважно, сколько раз я проходил пробы, и неважно, сколько я рвал жопу на мелких ролях, что мне дают, мне всё ещё не заполучить главную роль. — Картман разворачивается к Кайлу и приподнимает подбородок, чтобы не казаться нытиком. Упс, слишком поздно! — Поэтому я считаю, что пора бы давно порешать с говном, что стоит во главе этого клуба, и не хочу, чтобы пришлось решать также с нашим говном, что вскоре, видимо, будет стоять во главе клуба. Кайл закатывает глаза, его плечи содрогаются. Боже, кажется, вся эта история набирает гораздо большие обороты, чем те, которых она стоит. —Картман, это, блин, всего лишь пробы. Кто тебе сказал, что мне вообще разрешат участвовать? Мне просто нужно попробовать что-то, чтобы получить эту грёбаную надбавку к шансам на поступление. К тому же, я не собирался красть твою славу, ладно, Ди Каприо? — он усмехается, прежде чем его улыбка угаснет и смотрит на Картмана. — Я уверен, ты хочешь пройти пробы на Ромео. Картман не отреагировал на ухмылку Кайла, что лишний раз доказывало, что настроен он серьёзно. Он сосредотачивается, его верхняя губа слегка подёргивается. —Да…—он складывает руки в жесте, будто бы защищаясь от умного засранца Кайла и его очередных возгласов. Он откидывает свою голову на постер. — А ты на кого? —На Тибальта. —Оу…—мямлит Эрик, и Кайл буквально видит, как вся его агрессия тает на глазах и покидает тело жиртреста. Но он всё ещё выкатывает грудь, демонстрируя свою брутальность. Он устремляет свои глаза на Кайла. —Оу, что ж, в этот раз ты в пролёте, жидёныш, но в следующий раз запомни получше, где твоё место. Кайл не мог не прыснуть. —Ты типа пытаешься быть грубияном сейчас? Уверенность Картмана понижается, и он качает головой. —Пошёл нахуй, Кайл. — он ругается, прежде чем уйти, и хлопает Кайла по спине на прощание. *** Комок нервов в животе Кайла становится всё больше и больше, пока он направляется в аудиторию, где проходят пробы. Повторяющийся звук скрипа его кроссовок о резиновый ковёр, постеленный в вестибюле, который сейчас пустует, сейчас ничего не значит. Ничего не значит также то, что Кайл уже давно так не нервничал, поэтому даже не имеет какого-либо внутреннего механизма, что мог бы побороть его неуверенность. Наверное, он нервничал во время отборочных в баскетбольную команду, и во время первых дебатов, когда должен был выйти на сцену и представиться перед кучей незнакомых, как и уже почти ставших родными лиц, но в те минуты, он хотя бы знал, что он делает, и знал, что у него это хорошо получается. В конце-то концов, он всегда любил баскетбол, и его даже называли лучшим игроком команды начальной школы, и исполнял речи перед гораздо большими скоплениями людей, чем в тот раз, на первых дебатах, и это действовало на него как успокоительное. Считается, что обычно подростки чувствуют бабочек в животе рядом с людьми, которые им нравятся, но, что ж, Кайлу с этим не очень-то повезло. Его последний поцелуй произошёл, когда ему было девять лет, тогда же было и его последнее свидание, так, к слову. В конце-то концов, когда ему находить время для свиданий между школой, занятиями для поступления и попытками коммуницировать с друзьями? Всё это было ему куда важнее романтической шелухи. Так что эти пробы не были чем-то обыденным. И, раз уж Кайл явно не будет тратить драгоценное время на то, что у него не получается, он успокаивает себя тем, что провал на пробах будет лишь означать, что он найдёт себе другое занятие. Преподовательница в кружке выглядит немного удручённой, когда понимает, что Кайл не актёр, и никогда раньше не пробовал себя в этой сфере искусства. Для таких гордых, гонящихся за успехом трудоголиков, как Кайл, понять, что ты недостаточно хорош в чём-то, означало приобрести некоторые эмоциональные проблемы. Единственное, что могло заставить его чувствовать себя хуже, это случайно столкнуться с Картманом на пробах, что он, конечно же, и сделал. Кайл останавливается и старается отдышаться. Картман его пока что не заметил, погружённый в чтение своих реплик. Кайл направляется к стульям, стоящим снаружи аудитории и плюхается на место рядышком с Эриком. —Привет…—говорит Кайл тихо, ища в рюкзаке свой собственный текст с репликами. Картман прыгает, прежде чем смерить Кайла взглядом сверху вниз, как это делают спаривающиеся самцы в дикой природе во время битв за самку. —О нет, нет, нет, нет, что ты тут забыл, Кайл? — он вскрикивает, заставляя Твика, сидевшего рядом и учащего свой собственный монолог, вскочить от неожиданности. — Сегодня же пробы на роль Ромео! Кайл закатывает глаза, его лицо сливается с цветом его волос из-за всей той неловкости, что Картман доставляет ему. —Да, я знаю, Картман, успокойся. У меня дебаты в день проб на Тибальта, так что мисс Гомез разрешила мне попробовать себя сегодня. Ему нужно свести конспирологическую теорию Эрика на нет до того, как она превратится в ядовитый цветок, особенно в тот, где Кайл в самом центре. Картман просто закатывает глаза, хотя Кайл замечает, что он расслабился. —Чёрт, уже начинается. — он устраивается в кресле поудобнее и снова начинает читать текст. Кайл делает ровно то же самое, но не может сконцентрироваться из-за присутствия Картмана. Кайл прочищает горло, прежде чем спросить: —Ну, что ж, как себя чувствуешь? —Шикарно-о. — отвечает Эрик, не отрывая глаз от страницы. — Мне надо учить. Прежде чем Кайл успевает ответить, двойные двери открываются и наружу появляется мисс Гомез. Её чёрные кудри, завитые на бигуди, путаются между собой и лежат в беспорядке, поэтому она носит одну из своих собственных повязок. —Кайл, давай-ка тебя послушаем.— говорит она с улыбкой. Кайл кивает, вставая на ноги и надевая свой рюкзак. —Спасибо… Он весь сжимается, направляясь к двери, особенно благодаря Картману, что не сводит пронизывающий взгляд с его спины, явно не желая удачи. Будучи пустой (если не учитывать два силуэта, повёрнутых к нему спиной), аудитория кажется просто гигантской, и Кайл вздрагивает, когда двойные двери с грохотом закрываются позади него. Силуэты поворачиваются к Кайлу, услышав хлопок. Оказывается, это были Брайдон Гуээрмо и Венди. Со своей внешностью и природной предрасположенностью к театру, Брайдон мог бы отпугивать таких новичков как Кайл, но их знакомство во время игры в баскетбол, где Брайдон так же был судьёй, препятствует тревожности Кайла. Что касается Венди, ну, как можно бояться выступать перед возлюбленной своего лучшего друга? Они немедленно приветствуют Кайла обнадёживающими улыбками, и он отвечает им застенчивым кивком. —Всем привет. —Привет, Кайл, — отвечает Венди, ухмыляясь, и они с Брайдоном переглядываются, наблюдая за тем, как Кайл поднимается по ступеням на сцену. — Я уверена, мы все согласимся, если я скажу, что не ожидала увидеть твоё имя в списке. —Да, что заинтересовало вас в нашей программе, мистер Брофловски?— спрашивает мисс Гомез, садясь рядом с Брайдоном. Кайл препятствует желание сложить руки за спиной от стеснения находиться на сцене одному, но всё же закладывает руку за шею, проводя её по волосам и хватаясь за затылок. —О, ну, знаете, я просто подумал попробовать себя в чём-то новом. Возможно, подобное занятие является неким обрядом посвящения в старшеклассников? — Отвечает он, слабо хихикая, и осознает, насколько в его горле сухо. Мисс Гомез улыбается ему, удовлетворённая ответом. —Ясно. Итак, Брайдон будет читать часть Меркуцио, Венди прочитает Бенволио, а Ромео… —Как насчёт Эрика Картмана? — предлагает Брайдон. — Он в любом случае станет нашим следующим кандидатом. К тому же, вы же друзья, правда, Кайл?— он улыбается в сторону Кайла, будто бы делая ему одолжение. — Сыграть с ним будет легче для вас обоих, да? Несмотря на их знакомство, кажется, что Брайдон не знает о Кайле достаточно многого. Горло Кайла сжимается, а ладони покрываются потом. Если он испугается и провалит сценку, ему придётся терпеть как подстрекательство Картмана, так и взгляды мисс Гомез, Венди и Брайдона, полные жалости. —Ну, ээ, я бы не… —Это потрясающая идея, Брайдон! — утверждает мисс Гомез, вскакивая со своего места. — Я приглашу его войти. —Н-н-но…—Кайл пытается её остановить, но слишком поздно: мисс Гомез уже у двери. Брайдон учит свой текст, полностью сосредоточенный на этом, и Кайл старается смотреть на него настолько не враждебно, насколько возможно. В это время Венди смотрит на Кайла, поджав губы, её глаза блестят, и Кайл уверен, что она морщит лоб, скрытый аккуратной чёлкой. В её взгляде чувствуется слово «прости». Кайл выдыхает через нос, трясёт головой и улыбается ей, поджав губы, что, он надеется, означает «всё в порядке». Но, честно говоря, ничего не в порядке, поэтому он не знает, насколько хорошо он передал свои мысли. Двойные двери закрываются с хлопком, и Кайл снова вздрагивает, проворачиваясь в сторону мисс Гомез и Картмана, возвращающихся в аудиторию. Кайл пытается прочитать свою роль, но слова путаются, и абсолютно нихуя на странице не выглядит, как что-то здоровое. Он решает не смотреть на Картмана до того, как это станет необходимо. Постепенно, этот момент приближается, и Кайл слышит шаги Картмана прямо на ступенях, ведущих на лестницу. —Рад тебя видеть, — Картман пытается шутить, но у него явно не получается. Кайл смотрит на Эрика и не может понять причину его неуверенности. Он ожидал увидеть злобное ликование, или сильную злость, а не неловкость, которой Картман его заразил. Сердце Кайла заполняется жалостью. Его уверенность была подорвана поведением Картмана, и он ненавидит себя за то, что ничего не может сделать с этим. —Прости, — мямлит Кайл. Картман моргает. —За что? Прежде, чем Кайл успевает ответить, мисс Гомез встревает в разговор. —Отлично, тогда я зачитаю порядок событий в этом отрывке. Кайл незаметно скалит зубы и закатывает глаза в её сторону. —Кайл, начнём как только ты будешь готов, — добавляет она. Кайл кивает ей, прежде чем вновь пробежаться по тексту и прочистить горло. —За мной, друзья, я потолкую с ними, –говорит он, настолько хорошо и свободно, как может. Последнее, чего он хочет, это звучать как робот. — Словечко-два, не больше, господа! —Словечко-два? Скажите, какая важность! — отвечает Брайдон, поражая Кайла тем, насколько легко звучат его слова. Они буквально будто бы принадлежат ему, а не тому чуваку из Англии, что умер четыреста лет назад. — Я думал, удар-другой. —Я всегда готов к вашим услугам, дайте мне только повод! — отвечает Кайл, стараясь звучать так же красиво, как и Брайдон. Сцена продолжается, диалог между Тибальтом и Меркуцио плавно перетекает от реплики к реплике, порой давая словечко Бенволио, а Кайл чувствует взгляд Картмана на себе всё это время. На самом деле, взгляд буквально пронизывает Кайла насквозь, заставляя больше концентрироваться на том, что подумает Картман, а не мисс Гомез. —Входит Ромео, — анонсирует мисс Гомез. —Отстаньте! Вот мне нужный человек. — говорит Тибальт, смотря на Ромео поверх бумаги. Брайдон читает реплику Меркуцио, но Кайл не слышит, слишком увлечённый разглядыванием Эрика. —Ромео, сущность чувств моих к тебе вся выразима в слове: ты мерзавец! Картман вздыхает, сокращая расстояние между собой и Кайлом. Тот, в свою очередь, подавляет инстинкты, кричащие о том, что следует сделать шаг назад. —Тибальт, природа чувств моих к тебе велит простить твою слепую злобу, — говорит Картман спокойным, размеренным голосом, что в его исполнении звучит дико, и выглядит так, будто эти слова действительно принадлежат ему, даже лучше, чем Брайдон. — Я вовсе не мерзавец. Будь здоров. Я вижу, ты меня совсем не знаешь. Кайл моргает, когда Картман отходит от него, сопровождаемый мыслью о том, что он сейчас спрыгнет со ступеней и покинет аудиторию. Кайл думает, что настала его очередь, бросает взгляд на следующую реплику, и понимает, что её нет. Его ноги уже пустили корни в сцене за всё это время. —Словами раздраженья не унять, которое всегда ты возбуждаешь! — отвечает Кайл, следуя за Картманом. Эрик поворачивается, выглядит он злобно, готовый к конфликту. —Неправда, я тебя не обижал. А скоро до тебя дойдёт известье, которое нас близко породнит. — отвечает он, наступая на Кайла, который, в свою очередь отступает назад. Кажется, они обрели гармонию в этом диалоге, управляемые репликами друг друга, и больше не нервничают. — Расстанемся друзьям, Капулетти! Едва ли знаешь ты, как дорог мне. Сцена продолжается, настигая самый драматичный момент, дуэль между Тибальтом и Меркуцио. —Заколол! — вскрикнул Меркуцио. — Чума возьми семейства ваши оба! —Потрясающе, спасибо всем!— восторженно восклицает мисс Гомез, аплодируя. Она кивает Кайлу. — Умница, Кайл! Кайл краснеет и тушуется, в этот раз позволяя себе свести руки за спиной от смущения. —Спасибо вам. Венди кивает, также восторженно смотря на него. —Молодец. —Ты действительно не опозорился, еврей! — мямлит Картман, и когда Кайл поднимает на него глаза, то видит плохо скрытую улыбку. Брови Кайла сводятся в месте. Он не знает, что ответить. —Спасибо? Ещё один всплеск рук мисс Гомез, увешанных дорогой ювелирией, заставляет Кайла обратить на неё внимание. —Итак, Кайл, ты хоть капельку заинтересован в том, чтобы отыграть Ромео? Кайл моргает, и страх затягивается вокруг его горла, словно петля. Он смотрит на Картмана. Его челюсти сжаты, а глаза достаточно темны и прикрыты, чтобы пустить по Кайлу дрожь. —Я не думал об этом, — отвечает он, возвращая взгляд к мисс Гомез. — Честно говоря, я не знаю, есть ли у меня время, чтобы готовиться к главной роли, иии я не уверен, что я достаточно хорош. —Что ж, почему бы нам не провести маленький эксперимент, хм? Эрик, раз уж ты уже прочитал часть Ромео сегодня, и отлично с ней справился, может, в этот раз прочитаешь реплики Джульетты? А Кайл побудет Ромео. Блять блять блять. Петля затягивается, но в этот раз Кайл не позволить страху взять власть над ним. Он заговорит до того, как потеряет голову. Он энергично мотает головой. —Но я не хочу отбирать место Картмана… —Я согласен, мисс Гомез! — перебивает Картман, мило улыбаясь. Брови Кайла ползут наверх, и он оборачивается, но тот лишь кидает ему предупредительный взгляд. Это что за нахуй? Поражённый этим, Кайл просто смотрит в пол, вздыхает и сглатывает свой ком из замечаний. —Отлично, — отвечает мисс Гомез. — Что ж, мы начнём с второго акта, второй сцены, сто двенадцатой строки. Кайл и Картман шуршат страницами, ища эту сцену. Кайл кидает на Эрика короткие взгляды, и, хотя тот выглядит разгневанным, Кайл не чувствует вины. Он же попытался, да? Сейчас его мысли заняты тем, как он собирается справиться с романтической сценой вместе с Картманом. Они нашли себя в прошлых сценах — ссориться друг с другом им не в новинку, даже несмотря на то, что ни одна их ссора не заканчивалась поединком на мечах, но такое? Кайл вдыхает глубоко и тихо. —Клянусь тебе священную луною, что серебрит цветущие деревья… —О, не клянись луной непостоянной, луной, свой вид меняющей так часто. — перебивает Картман, вовсе не испытывая смущения от чтения такой сцены, или хочет делать вид, что не испытывает. — Чтоб и твоя любовь не изменилась. Кайл моргает, прочищая горло. —Так чем поклясться?— спрашивает он, и его голос звучит гораздо тише, чем голос Эрика. —Вовсе не клянись; — отвечает Картман, подходя ближе и Кайла в дрожь бросает. Забыв про дыхание, он продолжает. — Иль, если хочешь, поклянись собою, самим собой — души моей кумиром, — и я поверю. —Если чувство сердца… —Нет, не клянись! —перебивает Картман и прижимается своими пальцами к губам Кайла, вынуждая того замолчать. Кайл подавляет шокированный писк в своём горле, но ничего не может сделать со своими краснеющими щеками. Но, кажется, Картман слишком сосредоточен, чтобы смущаться.— Хоть радость ты моя, но сговор наш ночной мне не на радость. Он слишком скор, внезапен, необдуман — как молния, что исчезает раньше, чем скажем мы «Вот молния!». — Бумага едва ли удерживается на руках Кайла, который не может отвести от Эрика взгляда. — О милый, спокойной ночи! Пусть росток любви в дыханье теплом лета расцветает цветком прекрасным в миг, когда мы снова увидимся. Друг, доброй, доброй ночи! В своей душе покой и мир найди, какой сейчас царит в моей груди. С этими словами, Картман убирает руку от губ Кайла, но тот всё ещё чувствует тепло от нажатия. Кайл инстинктивно сжимает губы, но потом быстро открывает рот, мотая головой. —Ужель, не уплатив, меня покинешь?—сказал он, не управляя собой, подходя к Картману, и даже не замечая этого. Эрик улыбается, Кайл произвёл на него впечатление. —Какой же платы хочешь ты сегодня? —Любовной клятвы за мою в обмен.—отвечает Кайл, улыбаясь и приподнимая брови. —Её дала я раньше, чем просил ты. Но хорошо б её обратно взять. —Обратно взять! Зачем,…—Кайл выдыхает через нос, мирившись с тем, что ему сейчас предстоят сказать в лицо Картману. — …любовь моя?.. Картман улыбается во весь рот, обнажая острые зубы, блестящие на свету. —Чтоб искренне опять отдать тебе. — отвечает он, почти не дыша. Кайлу кажется, что его гипнотизируют. — Но я хочу того, чем я владею: моя, как море, безгранична нежность и глубока любовь. — Кайл нервничает, когда Картман начинает смотреть на него дольше, чем обычно, и рассуждает о чём (или, о ком) тот может в данный момент думать, смотря в его глаза.— чем больше я тебе даю, тем больше остаётся, ведь обе бесконечны. Когда Кайл ловит своё отражение в глазах Эрика, с прикрытыми веками и приоткрытыми губами, он будто бы выходит из транса. Он в спешке ищет, что ответить, обращаясь за помощью к тексту, но мисс Гомез спасает его. —Замечательно!—заключает она.— Спасибо вам обоим! Мы анонсируем результаты кастинга на следующей неделе. Картман отворачивается от Кайла, смотря на неё. —Вам спасибо. —Да, спасибо, — добавляет Кайл. — И тебе спасибо, что подыграл. —Поцелуй меня в жопу! — говорит Картман, наигранно покашливая в кулак. Кайл устремляет свой взгляд на него. Только что они с треском вылетели из Вероны и приземлились в Сауз Парке. Они не сказали друг другу ни слова, пока не вышли из аудитории. Картман издаёт стон отвращения, закатывает глаза и закрывает лицо рукой. —Видишь? Она уже хочет сделать из тебя Ромео! —Я думаю…—глаза Кайла бегают туда-сюда в попытке успокоить свою неуверенность и вину, разъедающую его сердце. К тому же, это ебать как непросто — признать, что жиртрест прав. — Это ещё не точно. —Господи, да она даже не колеблется! — Картман бранится, мотает головой, не слушая Кайла. Но вскоре он дарит ему ожесточённую улыбку и враждебный взгляд. — Спасибо, что помог мне проебать ещё один шанс на главную роль, жидяра. —Чего?!—Кайл вскрикивает, его глаза расширяются. Его рот остаётся открытым и их него доносится непонимающее мычание, и Кайл не собирается оставить это так просто. — Ничего я для тебя не проёбывал, жиртрест! — добавляет он. — Вообще-то, я пытался отказаться от роли Ромео, это ты полез! Если ты не получишь роли, то всё из-за твоих выебонов! Картман пронизывает Кайла взглядом, оборвано дыша. —Ах ты ж мелкий пархатый уёбок, травить меня вздумал, так ещё и стрелки кидаешь… Они продолжают идти, оба чувствуя, как же это всё несправедливо. Но через некоторое время Кайл улыбается своим мыслям и говорит: —А знаешь, ты хорошо сыграл Джульетту, — отмечает он. Картман моргает и Кайл видит, как напрягаются его мускулы в районе челюсти. —Ты как это понял, обрезанный? — он пытается наезжать, но его лицо явно выдаёт его смущение, розовея. —Например, когда ты свои сардели мне на губы положил. —Это называется «войти в образ», Каел! — злится Картман, смотря на Брофловски, сжав кулаки. —Знаешь, что? Иди ты в пизду, мне надоело быть объектом твоей травли. Кайл шокировано моргает. —Чего? Вместо ответа, Картман вертит головой и гневной походкой сваливает подальше от Кайла. —Ты хоть знаешь, что такое травля?—кричит он ему вслед.—Картман?!—он вздыхает и отворачивается. —Да твою ж мать… *** Утром пятницы Кайл открывает шкафчик и громко зевает. Несмотря на то, что в выходные он занят, занят он гораздо меньше, чем в будни, и просто весь горит при мысли о субботнем утреннем сне. Однако, забрав книги и закрыв дверцу, Кайл чувствует на себе взгляд, в последнее время, к сожалению, ставший очень знакомым: Картман пялит прямо на него. Кайл тяжело вздыхает. —Вот и ты…—мямлит он, обращая внимание на Картмана. Их пробы были два дня назад и с того времени они полностью перебороли любое ощущение дискомфорта друг с другом. Для Картмана выступление было опытом, а Кайл подтянул свои театральные навыки. Но когда он погружается в сон, то всё ещё ловит пугающие флешбеки о пальцах Картмана на своих губах и его бездыханном цитировании Шекспира. Но это же нормально, да? Конечно, он будет думать о пробах из-за того, что находится в ожидании результатов, а та ситуация просто была непривычной. К тому же, это был самый близкий контакт его губ с кем-либо другим за последние годы. Может, он нуждается в отношениях чуть больше, чем ему кажется? Может, он чуть более гормонально нестабильный, чувствительный к прикосновениям шестнадцатилетний подросток, чем он готов признать? Однако единственное, что он чувствует сейчас, завидев Эрика, это банальное чувство страха. —Ладно, чего ты хочешь, Картман? — спрашивает он, закрыв глаза и вздыхая. Картмана это вывело из себя. Он прикусил губы, когда его грудь начала вздыматься и опускаться быстрее, но, быстро успокоившись, он вновь посмотрел на Кайла. Тот кусал свои щёки изнутри, напуганный таким поведением. —Боже, ты можешь дать мне спокойно поговорить с тобой? — наезжает Картман, щуря глаза. — Сначала пробы, а теперь полное уничтожение моих попыток тебя проклясть? Кайл удивлённо моргает. Он всё ещё злится? Почему он завёлся сейчас, ни с того ни с сего? Кайл что-то пропустил? —Картман, я понятия не имею, о чём ты говоришь. Брови Картмана сходятся вместе, и он опускает подбородок, дабы посмотреть Кайлу в глаза. —Так ты не видел результаты кастинга? В животе Кайла вновь появляется тот самый ком. Он расширяет глаза. —Нет, их уже огласили? Картман обиженно стонет и демонстративно закатывает глаза. —Ну конечно! — говорит он, прежде чем взять Кайла за предплечье. —Пошли… Кайл выдаёт сдавленный звук протеста, почти что падая, когда Картман хватает его и начинает уводить прочь. Он расправляет плечи, но всё же проверяет, никто ли не наблюдает за ними. В конце концов, у одного из них хотя бы есть чувство собственного достоинства. Картман вскоре останавливается у нужного места, заставляя Кайла чуть ли не врезаться в своё плечо. Тот же надеется, что в этой постановке не будет танцев, дабы он не опозорился из-за своей неуклюжести. —Смотри! — рычит Картман, тыкая пальцев в список, висящий на стене. Он достаточно расслабляет хватку, и Кайл освобождается от неё. Он затаивает дыхание и обнимает покрепче свои книги, бегая глазами по списку. Его сердце стучит сильнее и он чувствует, как напрягаются мускулы на его шее. Он не осознавал, насколько сильно хотел это увидеть. Твик играет Меркуцио, Толкин играет Тибальта (читая это, его сердце чуточку сжимается, но он продолжает искать своё имя.), Брайдон — Фриар Лоуренс, Хайди — Парис (секунду, он разве не парень?), Бебе — кормилица Джульетты, Баттерс — Бенволио, Венди читает пролог, какие-то подростки играют родителей Джульетты… Где же его имя? Где Картман? И вот тогда он видит… РОМЕО — Кайл Брофловски Кайл моргает, почти уверенный в том, что ошибся. Но когда открывает глаза, слова всё те же. Восторг наполняет его грудь прежде, чем он успевает это остановить. —Ебануться…— шепчет он, улыбка растягивается на его лице. — Я получил роль Ромео? —Да, молодец, жид, полный вперёд! — злится Картман, складывая руки на груди. Восторг Кайла превращается в вину, его улыбка спадает. Он вздыхает, прикрывает глаза, прежде чем посмотреть на Картмана взглядом, в котором читается извинение. —Слушай, Картман, мне жаль, что ты не получил главную роль, но… Картман перебивает его, саркастически ухмыляясь. Он мотает головой. —О, не волнуйся, я получил главную роль. Кайл моргает и сводит брови. —А? Глаза Эрика расширяются, и он тыкает пальцем в бумагу. Кайл смотрит туда, куда он указывает и видит три слова, что переворачивают всё внутри него вверх дном. ДЖУЛЬЕТТА — Эрик Теодор Картман. —Ох…—шепчет Кайл, прежде чем закрыть глаза и откинуть голову назад. — Ох, вы, должно быть, издеваетесь…