Baby, just say yes

—Ох…—шепчет Кайл, прежде чем закрыть глаза и откинуть голову назад. — Ох, вы, должно быть, издеваетесь…—он таращит глаза на список, роняя своё барахло на пол и ищет ответы на всю ту гору вопросов, шмелиным роем гудящую у него в голове. Он кусает губы, наконец находя в себе силы сказать хоть что-то. —Мы же можем что-то исправить, да? — спрашивает он Картмана, и в его голове слышны чёткие нотки беспомощности. — Может, они подыщут кого-то нового на роль Джульетты… —Или они могут сделать меня Ромео, а тебя — моим приспешником! — Картман даже не даёт ему договорить и поднимает брови. Кайл закатывает глаза и корчит мину. Сейчас не время для Картмана и его инфантильных, гневных высказываний. —Мне насрать, Картман, нам надо поговорить с мисс Гомез. Пошли. — Он поворачивает голову в сторону кабинета мисс Гомез и направляется туда, не оглядываясь. Но Картману не нужно повторять дважды, и он следует за Кайлом. Когда они доходят до классной комнаты, Кайл делится с Картманом раздражённым взглядом, прежде чем постучать в дверь. —Да? — спрашивает мисс Гомез сквозь дверь, и Кайл набирает в лёгкие побольше воздуха, прежде чем нажать на дверную ручку и зайти внутрь вместе с Картманом. Увидев мисс Гомез, сидящую за её столом с чашкой свежего кофе, подшивающую носок пурпурного-лилового цвета, Кайл застыл в изумлении. Он осознал, что его плечи сейчас сведены назад, а ноздри расширенны, будто бы он в шаге от того, чтобы начать с кем-то драться, а не пришёл поговорить с учительницей, от которой веет материнской атмосферой и которая понятия не имеет, что плохого она сделала. —Привет, мальчики! — она улыбается, и это заставляет Кайла съёжиться ещё сильнее. — Я полагаю, вы здесь из-за результатов кастинга. Вы довольны своими ролями? Кайл поджимает губы, думая о том, как ему стоит вести себя в такой ситуации. —Эм, не то что бы. Я хочу сказать, я… —Чего?! — прерывает Картман, хватая Кайла за руку. Он всё ещё гневается. — Ты же сказал, что не хочешь играть Ромео! Кайл сжимает его запястье и шикает на него. —Знаю, знаю, но увидев моё имя на бумаге…—его лоб морщится, а агрессивная атмосфера в комнате накаляется. Он краснеет, его ушам становится тепло. — Я был рад. —Ты молодец, Кайл, — говорит мисс Гомез, смотря ему в глаза. Кайл застенчиво кивает ей, соглашаясь. —Спасибо. Картман фыркает, всплёскивая руками. —Алло? Может, вернёмся к делу? — вздыхает он. — Мисс Гомез, при всём уважении, о чём вы думали, когда давали мне роль Джульетты? Кайл кивает, торопливо ища ту же страницу, что есть у Картмана. —Да, честно говоря, я задаюсь тем же вопросом. Мисс Гомез откладывает свой носок в сторону, метая свой взор от Картмана к Кайлу, а после вздыхает. —Что ж, мальчики, я думаю, вы знаете, что во времена Шекспира женщины не могли играть в театре, и все женские роли доставались мужчинам. —Я считаю…—мямлит Кайл, складывая руки. Чёрт, как же она была права…Он чувствовал себя так, будто бы его знания об английской литературе были поставлены под вопрос. —Да, и для меня это нормально! —вмешивается Эрик. — Всем иногда хочется побыть немного тёлкой! Но это всё просто…—он останавливается, устремляя свой взор на Кайла. Его глаз дёргается. —Почему мы? — спрашивает Кайл. —Да! Послушайте, меня не еб…—он уже хочет выругаться, но быстро исправляется, — не волнует, что я буду играть Джульетту. — Он морщит свой нос и смотрит на Кайла. — Скорее, у меня будут проблемы с Ромео. Кайл молча проглатывает все свои претензии о том, чтобы жиртрест был Джульеттой. —Ну, если хотите знать, мы сделали вас этими восхитительными любовниками потому, что Венди, Брайдон и я согласились, что между вами была очевидная химия. Кайл замирает на месте, снова ощущая покалывание. Но на этот раз оно более сильное, заполняющее всё тело, будто бы призрак вселяется в него. —Химия? — поражаясь спрашивает Картман. —Очевидная? — добавляет Кайл, вспоминая о их пробах и понимая, что он был более погружён в Картмана, чем думал. —Да! — мисс Гомез прыскает, прежде чем снова стать серьёзной. — Мы не хотели доставлять вам неудобства, но притяжение между вами двумя, когда вы читали «Ромео и Джульетту» было настолько сильным, что мы просто не могли поступить по-другому. Вы будто бы переместились в крошечный мирок, принадлежащий лишь вам двоим! — она вздыхает и смотрит на Картмана. — Эрик, ты великолепно справился с ролью Джульетты, и, по-моему, именно тогда я поняла, что это место должно стать твоим. И, Кайл, ты очень сильно потряс нас, когда сказал, что это была твоя первая попытка играть в театре, а то, как ты вёл себя с Эриком, было ещё более потрясающе. Кайл моргает. —Правда? — спрашивает он, почёсывая запястье. Улыбка мгновенно появляется на его лице. —Правда? — повторяет Картман, поднимая брови. Мисс Гомез кивает. После она собирает пальцы вместе. —Но, конечно, если вы недовольны с этими ролями, вы можете отказаться. Это немного пошатнёт наши планы, но я не хочу, чтобы вам было в напряг… —Нет, всё хорошо. — прерывает её Картман, понимающе кивая. —Что? Конечно же, Картман отказался от их договора, даже не подумав дважды. Кайл понял, что он считает это абсолютно нормальным, даже работая в команде. —Мы будем играть, — спокойно отвечает Картман и смотрит на Кайла так, будто бы это не он делает абсолютно противоположное тому, на что они условились. — Да, Каел? Грудь Кайла нагревается от возбуждения, его голова гудит, и он смотрит на Картмана, сведя брови вместе. —Эээ… Мисс Гомез, не могли бы Вы дать нам минутку? — даже не дождавшись её ответа, Кайл хватает руку Эрика и уводит его в другой угол классной комнаты. Картман фыркает и демонстративно вырывает свою руку из хватки Кайла, обтирая её о свою толстовку. —Ты чё творишь? — верхняя губа Кайла слегка закатывается наверх, когда их взгляды встречаются. —Ты разве не хотел играть Ромео?.. —Да, хотел, но… — Эрик легонько дёргается, будто роль Ромео — это мелкая надоедливая букашка у него на плече. — Джульетта всё ещё главная героиня. Без неё тоже никак. — он улыбается, приподнимая подбородок. — К тому же, я просто нереально горяч в её платье. Кайл закрывает глаза и сжимает переносицу, дабы спастись от внезапного приступа мигреней у себя во лбу. То есть, теперь Картману окей? И он не видит никаких проблем? —Ты хоть понимаешь, что это будем мы с тобой, я и ты? — спрашивает он, открывая глаза в попытке прожечь Эрика взглядом. Картман изучает лицо Кайла, будто бы ответ на вопрос спрятан где-то в его веснушках. —Да? — ответа там не было. Кайл расширяет глаза, не зная, что сказать. Боже, почему до этого тормоза всё ещё не допёрло? —И? Ты не будешь чувствовать себя странно, отыгрывая мой любовный интерес? — Кайла передёргивает, и он морщит свой нос, когда задаёт этот вопрос. Картман моргает, и Кайл начинает надеяться, что до этого трижды выебанного в уши пня наконец допёрло. Но он снова закатывает глаза, выглядя так, будто бы это само собой разумеющееся событие, а не постыдный, омерзительный факт, благодаря которому в глаза друг другу смотреть не станешь, когда пьеса закончится. —Ну, знаешь, я не то, чтобы от этого в восторге, но блин, Кайл, это же просто роль! —А что, если нам придётся поцеловаться?.. —спрашивает Кайл, и его лицо сливается с его волосами. Он чувствует себя шестилетним ребёнком, напуганным, что местный детско-площадочный задира насыпет ему песка за шиворот. Картмана передёргивает, слишком уж он брезглив для того, чтобы сообщить Кайлу, что он явно не обидится, если их губы соприкоснутся. —Я переживу. Опять же, это не по-настоящему. — он хлопает ладонями. — Без гейства, а то я тебя знаю. Кайл чуть ли не давится воздухом, его уши наливаются кровью. —Картман, я тоже переживу поцелуй с парнем. Но вот не откинусь ли я от кринжа и отвращения, пока буду сосаться с тобой — вопросик. —Кайл, пожалуйста, дай мне шанс и я всё решу. Всего разочек. Кайл колеблется и сводит брови к переносице. —«Всего разочек? — он мотает головой. — Что эта хуйня зна… Картман раздражённо его прерывает, теперь он выглядит серьёзным. —Ты же слышал её! Она выбрала нас на эти роли тогда, когда мы играли. Кто знает, получу ли я ещё шанс? — Кайл начинает злиться, когда голос Картмана умоляюще начинает просить его, а его глаза блестят, и выглядят так, как у провинившегося щенка. —Пожалуйста, Кайл, ради меня? — спрашивает он почти что младенческим голосом. Он молитвенно складывает руки и подпирает ими подбородок. — Как одолжение? Кайл корчит злую мину, когда Картман начинает хлопать ресничками в его сторону как последняя шлюха. Он правда думает, что это сработает? Хотя…кажется, это не такая уж и проблема. Кайл получит надбавку к обучению, Картман получит главную роль, о которой он так мечтал. Все счастливы. Брофловски закатывает глаза. —Аргх, ладно, только прекрати говорить этим кринжовым детским голосом, ты жалок. Картман прыскает, явно просветлевший от такого поворота событий и Кайл едва ли сдерживается, дабы не разукрасить ему лицо. —Спасибо тебе, Каел! — он чуть ли не пищит, поднимаясь на цыпочки. —О чём я тебя только что попросил? —Ну что там, мальчики? — спрашивает мисс Гомез, подходя к ним. — Я не могу ждать целый день, пока вы решитесь… —Мы берём роли, мисс Гомез, — усмехается Картман. Кайл дарит ей улыбку наполненную энтузиазмом настолько, насколько он может выдавить из себя это. Мисс Гомез восторженно вздыхает и складывает руки. —Это потрясающе! Увидимся на репетиции вечером. *** Путь назад тих и спокоен. Коридоры пустуют, если исключить Эрика Картмана с его противной ухмылочкой и вздутой грудью, и Кайла, обдумывающего свои эмоции насчёт проб. С одной стороны, он нашёл новое занятие, что можно будет добавить в своё резюме для колледжа и ему даже посчастливилось получить главную роль. В глубине души, это навязчивое чувство и заставляет Кайла продолжать заниматься спектаклем и оставить всё как есть. Всем же нравится слава. Всем хочется быть известными, и чтобы их все любили. И Кайлу хочется. Но пока Кайл морщит нос, всматриваясь в нарциссическое эго Картмана, сам понимает, что его эго похоже на испорченного, наглого кота, который встанет на дыбы и начнёт шипеть, лишь только ему окажут хоть малейшую долю неуважения. С другой стороны, он думал, что перспектива играть любовный интерес Картмана — это уже достаточно, чтобы заставить его желудок скрутиться, а ладони вспотеть. Он надеется, что встреча со Стэном и Кенни в их классе поможет ему отвлечься, и что ему не придётся говорить о спектакле какое-то время (и будет иметь опыт в уничтожении любых попыток жиртреста говорить об этом). Однако, как только он заходит, его встречает Кенни с искренней улыбкой, с щербинкой на переднем зубе и распростёртыми объятиями. —Привет! Вот и вы, наши влюблённые! Мало того, что лицо Кайла налилось краской, его буквально заморозило на месте, лишая возможности двинуться или сказать что-то. Их учитель ещё не пришёл и все вокруг просто от скуки швырялись по классу, либо переписывались между собой, и Кайл надеется, что возглас Кенни никто не услышал. Картман раздражается, явно не без смущения приняв приветствие Кенни, но всё же в душе посмеивается над ним. —Чёрт бы тебя грубо и долго, Кенни, успокойся! — говорит он, направляясь к своей парте. —Да, не называй нас так! — кричит Кайл, кидая учебники на стол и садясь рядом. Улыбка Кенни вмиг превращается в загадочную ухмылку. —Чуваки, это уже не новость. Это чёрным по белому написано в том списке ролей в коридоре. Баттерс кивает, немного наклоняясь вперёд на своей парте, чтобы иметь возможность лучше пообщаться. —Да, чуваки, вы гордиться этим должны! По-моему, это круто! Кайл опускает голову, тянущее, изолирующее чувство наполняет его грудь. Неужели никто не понимает, почему реакция Кайла на эту новость чуть более сложная, чем обычное восхищение и гордость? Разве никто не видит, насколько это странно? Даже Картман? —Мы не то чтобы неблагодарные, просто…— Кайл дёргается, пожимая плечами. — Почему именно мы? —Почему вы не можете обсудить это с преподовательницей? — спрашивает Стэн, будучи не таким возбуждённым, как Кенни и Баттерс. Теперь у Кайла хотя бы есть сторонник. —Мы только что это сделали. — отвечает Картман. —И что там? Кайл глубоко вздыхает. —Ну, мы почти заставили её передумать, но кое-кто, чьё имя я не назову, — Кайл гневно посмотрел в сторону Картмана, который даже не дрогнул. — Хотя это был Эрик Картман, как всегда должен был быть алчным, эгоистичным мудилой! —Что такого алчного в том, чтобы стоять на своём? Просто Кайл ненавидит, когда я выигрываю. — он всматривается в глаза Кайла, бегая взглядом из стороны в сторону, и Кайлу становится не по себе. — К тому же, ты слышал её, мы были супер-крутыми там, на сцене, и между нами была отличная химия… Рот Кайла непроизвольно открывается сам, и он смотрит на Картмана взглядом, означающим, что пора бы завалить, но уже слишком поздно. —Ебать, она правда так сказала? — глаза Стэна раскрываются всё шире, зрачки бегают от Картмана к Кайла и обратно. Кайл сглатывает, глядит на Картмана, прежде чем вновь обратить внимание на Стэна. —Да, я сам не мог поверить. Кенни поднимает руку, застенчиво улыбаясь. —Ээ, а я смог.) Челюсть Кайла отвисает, все моменты из их с Картманом дружбы бешеной каруселью летят перед глазами. —Чего? —Сейчас же объяснись, бомжара! — Картман приподнимается на локтях, его самоуверенность немного пошатывается. Кенни просто смотрит куда-то вдаль, за спины мальчиков, будто бы это не он только что сбросил бомбу замедленного действия, и будто бы это не их компания находится в самой эпицентре предстоящего взрыва. Он всё ещё стеснительно улыбается. —Просто вы… — он начинает ёрзать на стуле. — Вы вечно друг друга доводите, и это именно то шоу, что остаётся захватывающим уже почти десять лет! И когда вы начинаете серьёзно сраться, Вы будто бы находитесь где-то в своём собственном крошечном мирке… —Мисс Гомез то же самое говорила, — мямлит Кайл, тряся головой, лишь бы избавиться от этого назойливого чувства дежавю. —Но разве это химия? Типа, то, что между Твиком и Крейгом — это химия, то, что между Стэном и Венди — тоже химия. — он смотрит на своего сторонника, Стэна, что оставался до ужаса молчаливым на протяжении всего спора о химии. — Поддержи меня, чувак! Стэн моргает и интенсивно кивает головой. —О, да, точняк… — он немного сужает глаза. — Но… —Но что? — спрашивает Картман сквозь зубы. Стэн колеблется. —Разве химия всегда означает что-то романтическое? — нервно спрашивает он. Кайл кивает про себя, сжимая губы. Скорее всего, Стэн прав, и между им и Картманом действительно есть химия. Она не романтическая, порой довольно жестокая, но в большинстве своём полезная и нужная, ведь после ссоры Кайл постоянно чувствует, что его жилы и вены будто бы заряжаются чем-то новым, разливающимся под его кожей. Это неприятно, но всё же необходимо. Однако, если уж эта химия индивидуальна и отлична от других, почему их не выбрали на роли Ромео и Тибальта? Боже, Кайл заходит на опасную территорию. Картман, произносящий реплику, смотрящий глубоко в его глаза, держа пальцы на его губах…нет, твою ж мать, не время сейчас об этом думать! Никогда, блять, не время! Картман закрывает глаза и кивает. Он, видимо, тоже обдумывал слова Стэна. —Хиппи прав. — он поднимает брови и руки вверх. — Кайл, давай без гейства, но химия у нас и правда клёвая… —Заткнись, жиртрест! —Слушайте, я просто рад, что Брайдон и Венди не играют Ромео и Джульетту. — Стэн начинает новый разговор с новой темы. Наконец-то. — Мне хватило их, когда эти двое сосались во время «Кошка на раскалённой крыше» в прошлом году… —Серьёзно? — стебёт его Картман. — Тебе не понравилось смотреть, как Брайдон унизительно отбивает твою бабу? 🥺 Лицо Стэна бледнеет и трескается, словно яичная скорлупа. —Никого он не отбивал! Они просто играли свою роль! —Согласен, чел. — Кайл дарит Стэну тёплую, поддерживающую улыбку, заказывая глаза в сторону Картмана. —Жиртрест просто не понимает, в чём разница. —Понимаю! — протестует Эрик, по-детски приподнимая свой подбородок. —Хорошо, тогда почему если нам потенциально нужно будет… — его улыбка спадает, а слова застревают в горле. — поцеловаться… —Кайл говорит это шёпотом, потому что он уже едва ли справился с таким, разговаривая наедине с Картманом. Разговор в присутствии лишних ушей казался чем-то невозможным. — то это просто отыгрывание роли, а если Венди и Брайдон, то сразу измена? Картман фыркает, откидываясь на стуле. —Потому что мы хорошие актёры. Как минимум я. Кайл мягко исправляет его. —Это называется когнитивный диссонанс, Картман. Хотя нет, вообще-то это называется тупой идиот, несущий какой-то бред. —Что ж, Кайл, я обязательно покажу тебе, в чём разница на репетициях. — Картман пододвигается к Кайлу так близко, что чуть ли не падает со стула. Господи, пусть он упадёт, Кайлу бы так понравилось! Что ему, однако, не понравилось, так это напоминание о том, что их первая репетиция вечером. —Боже, я не могу дождаться. Он не знает, хватит ли ему тех семи часов, чтобы полностью осмыслить пробы, подавить ту сильную мысль в стиле «бей или беги», и что заставляет его сломя голову бежать и не оглядываться. Но что-то останавливает его от бегства… Гордость? Эго? Любопытство? Кайл думает, всё вместе взятое. *** Оказалось, что семи часов не хватит, чтобы полностью осмыслить тот факт, что ему придётся стоять на сцене перед своими одноклассниками, играя Ромео для Джульетты Картмана. Это, честно говоря, и было причиной, почему Кайл опаздывал на репетицию, заперев себя в ванной комнате, пытаясь вдохнуть глубоко и плавно, чтобы осмыслить всё происходящее и успокоить себя за несколько минут вместо тех семи часов. Довольно противоречивое занятие, да. Только из-за того, что он ненавидит мысль о том, что ему придётся опоздать (и ещё больше он ненавидит мысль о том, что ему придётся упиваться самодовольным лицом Картмана, если он вообще не появится на репетиции), он выходит из школьной ванной и направляется к аудитории. Ты сможешь ты сможешь ты сможешь ты… —Ну и ну! Это же мой рыжий Ромео! Кайл мгновенно выходит из своего транса, когда Картман выпрыгивает на него, казалось бы, из неоткуда. Он быстро отбрасывает подальше мысль, что тот мог наблюдать за ним издалека. —Рыжий? — переспрашивает он. Слышать такое от Картмана уже довольно банально. Тот пожимает плечами, засовывая руки в карманы. —Ну, знаешь, называть тебя светоходящим, еврейским Ромео из Джерси было слишком долго. Кайл закатывает глаза в сторону, пока его взгляд не касается двери на входе в аудиторию. Он вдыхает, полностью заполняя воздухом свои лёгкие. —Давай просто покончим с этим. —Ого, правильный настрой, Каел! — Картман делает невозмутимый взгляд. — Ты же знаешь, что мы тут шесть недель пахать будем? —Конечно знаю! — злится Кайл. О таком ему напоминать не требуется. Он сжимает кулаки покрепче. — А ты знал, что если будешь противным, отталкивающим мудаком, это никак не поможет моему «настрою»? Картман моргает, наклоняя голову в сторону и поджимая губы, будто бы действительно раздумывает над этим. Вне зависимости от того, наигранно это или нет, зубы Кайла всё равно скрипят. —Хмммм…— он покачивает головой, прежде чем встретиться своим взглядом с Кайлом. — Нет. Кайл вздыхает, опуская плечи. —И почему я не удивлён?.. С этими словами, он толкает дверь от себя, открывая её, и они с Картманом вваливаются внутрь. Сцена уставлена пустыми стульями, мисс Гомез, Венди и Брайдон болтают между собой, суетясь со своими текстами, а остальные ученики бездельничают, сидя в креслах актового зала. Некоторые из них поворачивают головы в стороны зашедших Эрика и Кайла, а после делятся на два типа: первый безразлично отворачивается обратно, а второй меняется в лице и начинает шушукаться со своим соседом, продолжая смотреть на Кайла, что заставляет его хотеть провалиться сквозь землю. Мисс Гомез поднимает голову. Завидев Кайла и Картмана, она вся сияет и хлопает ладонями, скрепляя вместе пальцы. —Ну раз уж наши чудные любовники здесь, мы можем начать! Кайла от этого аж передёргивает, а Картман не реагирует вообще. Первому это напоминает о том случае, когда они вместе были на мероприятии посвящённом борьбе со СПИДом, и Картман не оказывал никакого сопротивления, когда ведущий называл их влюблёнными, а Кайл был просто в ярости… может, это в Кайле проблема? Может, он слишком напряжён? Все в зале поднимаются на сцену, продолжая общаться и хихикать между собой. Картман размеренно прогуливается рядом с Кайлом, пока тот спешит на сцену, лишь бы не отстать от остальных. Однако Кайлу всё ещё нужно сидеть рядом с Картманом на сцене. Он видит, как Венди делится с ним лёгкой, одобрительной улыбкой, а Брайдон машет ему, будто бы они не окружены одноклассниками, и ему это вовсе в новинку — видеть Кайла здесь. Сам Кайл мечтал бы сидеть рядом с ними. Мисс Гомез единственная, кто стоит и оглядывает всех присутствующих своим орлиным взором. К груди она прижимается толстую стопку текстов к разным ролям. —Что ж, благодарю вас всех, что вы пришли на нашу первую репетицию к спектаклю «Ромео и Джульетта». Участники аплодируют и улюлюкают, что очень удивляет Кайла. —Прошло немало времени с тех пор, как мы начали ставить Шекспира, и я уверена, что наша талантливая группа проделает нужную работу, что вдохнуть жизнь в эту восхитительную историю любви, — она достала листы с текстом. — Я думала, на первой встрече мы просто прочитаем роль с выражением, знакомясь с персонажами и сюжетом. У Кайла поднимается температура, когда ему вручают лист, будто бы он держит раскалённый метеорит, а его ладони такие потные, что он мог бы размазать чернила по странице. Это слишком серьёзно. Он, конечно, уже читал вслух на уроках английского, но такое? Снова пережить то, что произошло на сцене с Картманом пару дней назад? Перед ещё бóльшим количеством людей? Даже если он зазубрит текст, даже если они с Картманом снова поймают ту волну страсти, Кайлу всё равно кажется, что он опозорится несмотря ни на что. —Нервничаешь, Каел? — Картман приближается и зло улыбается. Кайл ненавидит, когда жиртрест так легко раскусывает его настоящие эмоции, хотя, возможно, сейчас его переживания буквально у него на лбу написаны. Кайл хмурится. —Да пошёл ты. Картман откидывается на стуле, улыбаясь так, будто бы это именно тот ответ, что он ждал. —Я приму это за «да». Кайл закатывает глаза и ёжится на стуле, пытаясь сделать невозможное — сесть поудобнее. —Ладно, Венди, можешь уже начать, пожалуйста? Венди кивает, улыбаясь. Она усаживается ровнее и заправляет прядь блестящих, чёрных волос за ухо, прежде чем прочистить горло. —Две равно уважаемых семьи в Вероне, где встречают нас событья, ведут междоусобные бои и не хотят унять кровопролитья. Друг друга любят дети главарей, но им судьба подстраивает козни, и гибель их у гробовых дверей кладёт конец непримиримой розни. Их жизнь, любовь и смерть и, сверх того, мир их родителей на их могиле на два часа составят существо разыгрываемой перед вами были. Помилостивей к слабостям пера — их сгладить постарается игра. Кайл с радостью присоединяется к вежливому ряду аплодисментов. Он чувствует, как щёки Венди слегка розовеют, когда она ловит его за этим занятием. Теплота и грациозность этого клуба успокаивают Кайла и он вскоре находит что-то вроде такта, бегая глазами по своим репликам, но пока что он лишь следит за диалогом Твика и Баттерса. Он ещё не появился в сценке, но этот момент всё приближается и язык Кайла почти что готов сморщиться, а его сердце — выпрыгнуть из груди. Ромео должен вскоре впервые станцевать с Джульеттой. Ты сможешь ты сможешь ты сможешь —Эээ… — Кайл прочищает горло и сглатывает этим всю свою мантру. — Коль обижает грубая Рука святыню этим чёрствым прикасаньем, как два паломника мои уста вину загладят чутким целованьем. Кайл слышит, как стул Картмана скрипит при движении. —Паломник милый! Вы к Руке строги, — отвечает он, звуча гораздо более свободно. Когда Кайл поднимает глаза, то понимает, что Картман сейчас стоит так, что их взгляды буквально устремлены друг на друга. — Она не заслужила порицанья: касаются с почтеньем и святых. Ладонь к ладони — чем не целованье? Кайл отказывается поднимать взгляд от бумаги, который защищает его от Картмановского взора Медузы, и, хотя тем, что его гипнотизирует, является чтение Эрика, он очень боится дать обращённым в камень. —А где ж у почитающих уста? —Уста творят… Простите, мы можем остановиться? — Картман вздыхает. — Кайл, я не чувствую твоей отдачи. Кайл поднимает свой убийственный взгляд от бумаг. Боже, как бы он хотел прямо сейчас иметь настоящие лазеры в глазах, как у Человека-Воздушного-Змея, это бы преподало Картману урок о том, что не стоит позорить его перед всеми. —Чего? — спрашивает он, его челюсть отвисает. Картман раздражается и расслабляет руки. Лист плавно оседает на его колени. —Ты не смотришь мне в глаза, не отображаешь никаких эмоций, ничего не делаешь! Брови Кайла дёргаются. Он сука серьёзно сейчас? —Я пытаюсь читать, — отвечает он сквозь сжатые зубы. —Я тоже! — наезжает Картман. — Но я читаю и не звучу как робот! — он поворачивает к учительнице. — Мисс Гомез, я прав? Взор мисс Гомез устремляется к Картману, и, отскочив от него, летит в сторону Кайла и так по кругу, и от этого Кайл чувствует небольшую Schadenfreude, так как видит, что она начинает осознавать, куда себя втянула, заставив этих двоих играть вместе. Она успокаивающе поднимает руки. —Тише, тише, мальчики, давайте немного остынем и проявим уважение к новичкам, Эрик, — она смотрит на него поверх очков, тем самым учительским взглядом. Вскоре она осматривает группу и исправляет ситуацию улыбкой. —Как насчёт пятиминутной паузы, хмм? Все постепенно поднимаются на ноги. Кайл видит, как Венди и Баттерс манят его жестами, намекая о том, что ему следует подойти и забыть о Картмане, но Кайл не хочет забывать об этом придурке. —Что это блять было? — цедит он шёпотом сквозь зубы. Картман оборачивается к Кайлу через плечо и тоже встаёт. —Ты говоришь о моём фидбэке? Я пытался помочь тебе, Каел, получить как можно больше знаний от наших репетиций… —Ой, даже не начинай, сука! — жмурится Кайл, игнорируя тупые отмазки Картмана. — Ты можешь обдурить мисс Гомез, но не меня, и, я клянусь, я тебя уничтожу, если ты постараешься ещё хоть раз провернуть такое… —О Боже, я в ужасе, ай, как же страшно, пиздец просто, — стебётся Картман. Потом он вздыхает и мягко продолжает. — Знаешь, я мог бы немного успокоиться… Но не потому что боюсь твоего великого и ужасного уничтожения, конечно. Кайл фыркает. —Я понимаю. — он складывает руки. — Конечно, нет. —Но если ты продолжишь играть так бездарно, я разозлюсь. Это моя первая главная роль, и я уверен, что твоя посредственность её не отяготит, понял меня? — продолжает он тоном, что заставляет улыбку Кайла исчезнуть. Кайл сжимает губы, изучая лицо Картмана. Это действительно много значит для Картмана, поэтому Кайл должен просто это принять. Он кивает. —Понял, — говорит он и предупредительно тыкает в Картмана пальцем. — Но тебе тоже нельзя вести себя так эгоистично и позорить меня! Картман закатывает глаза к потолку, закидывает голову и раздражённо рычит. —Аргх, жид, ты скручиваешь мне яйца! — он приподнимает одну бровь. — Времяпрепровождение с тобой наносит непоправимый ущерб моей психике. Кайл дёргается, а его руки переплетаются словно змеи, когда он понимает, что эти чувства взаимны. Но, всё же, Кайл не собирается терпеть его подстрекательства каждую репетицию, просто потому что возможность бесить Кайла на протяжении шести недель показалась Картману более заманчивой, чем роль Ромео. —Хорошо, но я ни за что не возьму на себя ответственность за это. Всё зависит от тебя, и, если всё пойдёт по пизде, винить ты должен будешь только себя, тебя и себя самого! Картман смотрит на Кайла, понимая, что тот прав, и это оставляет неприятный горький вкус у него во рту. —Хорошо, — он вздыхает, — я поработаю над этим. —Отлично, — отвечает Кайл, — а я поработаю над своими актёрскими навыками. —Да, тебе б не помешало, — отвечает Эрик, выбесив Кайла уже окончательно, что его всего аж сжимает. —Ладно, народ, давайте вернёмся на места и продолжим там, где закончили! — говорит мисс Гомез и Кайл плетётся обратно а своему месту.