_____________________________
В течении следующих нескольких недель ситуация не улучшается. Шарль и его команда не появились на гонке в Китае – застряли со съемками в Лос-Анджелесе – но Макс едва ощущает его отсутствие. Невозможно не чувствовать это, учитывая сколько они общаются в его свободное время. Даже его телефон уведомляет о его зависимости, показывая увеличение экранного времени на 197%. В какой-то момент их общение перекочевывает с Инстаграма на другие платформы. Они обмениваются номерами телефона и с этого момента постоянно переписываются, делятся историями с прошедших дней и сплетничают обо всем, что приходит в голову. Но наряду с этим, Шарль проникает буквально в каждый уголок его жизни. Они отправляют друг другу смешные тиктоки и шутки из Твиттера, все, как они думают, что понравится другому. Спустя пару дней после Шанхая, Шарль покупает активный кокпит – воодушевленный единственным проскользнувшим комментарием Макса о том, что он обязан его приобрести – и вот, Шарль неожиданно присоединяется к нему в симрейсинг. Он раздражающе хорош, и Макс даже предложил бы ему место в Редлайн, если б он не был так занят актерской карьерой. Количество времени, проведенное в телефоне Максом, конечно же не остается без внимания Даниэля, который довольно внимателен, если не просто невероятно любопытен. Он не поднимает эту тему до тех пор, пока они не летят обратно в Монако, и Макс начинает жалеть, что команда была так жестока к нему, что посадила их рядом на соседние места. – Я просто заканчиваю кое-какую работу для Редлайн, – врет Макс. Даниэль не ведется на это, конечно же, – Я думаю, ты переписываешься с какой-то новой тайной подружкой. – Завались. Австралиец оставляет его, но Макс чувствует его пристальный взгляд, словно ожог на лице, весь оставшийся полет. Но это не останавливает его от переписки с Шарлем. На самом деле, Макс думает, что, если б ему разрешили взять в машину телефон, то он нашел бы способ, как ему связаться с Шарлем. В данный момент он прекрасно осознает, что у него растет своего рода зависимость от другого мужчины. Чем ближе становится Майами, тем больше Максу не терпится увидеться с Шарлем. Он получил от него сообщение с подтверждением его пребывания на трек в пятницу. И это знание сделало медиа день в четверг течь намного медленнее, чем есть на самом деле. Все привычные вопросы казались особенно скучными и нудными, типичные старые “Что вы ожидаете от машины на этой неделе?” и “Как ты думаешь, ожидает ли вас тот же успех на этом уик-энде, что и на предыдущих четырех гонках?” Макс отвечает заранее подготовленные ответы, слишком уверенный в своих силах, чтобы быть повестись на комментарии, которые направлены на то, чтобы раздражать его. Он мешкается один раз, когда его спрашивают о слухах посещения их знаменитостью в паддоке на этом уик-энде. Конечно, он отвечает то, что они хотят от него услышать – что ему плевать на присутствие знаменитостей, но в более мягкой и приемлемой для СМИ форме. Хоть это и не правда. В настоящее время Макс хорошо это осознает. В пятницу между практиками, Макс отдыхает в своей комнате, когда наконец прибывает Шарль. Это означает, что он упускает возможность занять первые места к приезду кинозвезды, как в прошлый раз, но он даже так слышит волнение по всему паддоку, даже находясь в глубине гаража. Как раз в тот момент, когда он начинает подумывать о том, чтобы выйти на улицу и хотя бы мельком взглянуть, в его дверь стучат. Макс ожидал своего тренера или кого-то из отдела по связям, но ему даже в голову не могло прийти то, что это может оказаться Шарль. Тем не менее, это он, и у Макса всего пять секунд на переваривание информации, прежде чем тот протискивается внутрь. – Ого, так вот как выглядит комната гонщика, – комментирует Шарль, оглядывая помещение. Макс не должен так смущаться из-за разбросанной по полу одежды и пустых банок из-под Рэд Булла, как сейчас. Шарль перестает крутиться и поворачивается к Максу с задумчивым выражением лица. – А она намного меньше, чем я ожидал. Макс смеется и чувствует как напряжение между ними немного спадает, – Пространство для пилотов, очевидно, не является приоритетом для команды. – Как жестоко. Он со вздохом приземляется на маленький диванчик, вытягивает ноги, насколько позволяет ограниченное пространство, и выглядит так, будто ему здесь самое место. Макс не может не думать о том, как хорошо все это ему подходит. – Сколько у нас времени до второй практики? – спрашивает Шарль, смотря на часы. – Где-то час? У тебя тут есть ноутбук, может посмотрим что-нибудь? – прежде чем Макс успевает усомниться в его мотивах, он добавляет, – Я не хочу возиться с карьеристами снаружи, пока не возникнет необходимость. Конечно, никто лучше Макса не понимает этого чувства, поэтому он оказывается прижатым к другому мужчине на диване, слишком маленьком для двух взрослых мужчин, смотрящих повторы “Острова Любви”, потому что Шарль поклялся, что это лучшее, что есть на телевидении. Через пять минут Макс обнаруживает, что категорически не согласен, но, несмотря на это, он не может не думать о том, как хорошо было бы иметь такую компанию на весь предстоящий сезон.
_____________________________
Макс не выигрывает гонку в воскресенье. Он полагает, что он не должен быть настолько разочарован вторым местом, учитывая то, что его лидерство в чемпионате все еще в безопасности, но он никогда не был из тех, кто довольствуется чем-то меньшим, чем победа. В связи с этим он готовится лечь пораньше. Конечно, он скажет свои поздравления Льюису за победу, а затем сразу отправится обратно в отель. Но у Шарля с последним фактом имеются проблемы. – Ты не можешь просто вернуться в отель, Макс, – сокрушается он, плюхаясь на диван в позу, которая стала слишком знакомой за выходные. – Это Майами, ты должен повеселиться. Макс стонет, сидя на полу и уронив голову между колен, – У меня нет сил быть милым со всеми знаменитостями и влиятельными людьми, которые захотят сделать со мной селфи, и которые даже не помнят моего имени или команду, за которую я выступаю. Это происходит каждый раз, и каждый раз моя жизнь сокращается на один год. – Но во все те разы там не было меня, – возражает Шарль. – И что, хочешь сказать с тобой было бы намного лучше? – Да, – настаивает Шарль, игнорируя явный сарказм в голосе Макса, – Я отведу тебя во все лучшие клубы, о который не знают инфлюенсеры, и, даже если они как-то окажутся там, то будут так очарованы мной, что им будет совершенно все равно на тебя! Хотя Макс и знает, что Шарль шутит, он прекрасно понимает, что тот на самом деле говорит правду. Он уверен, что никому не было бы до него дела, когда Шарль – с его внешностью, шармом и горой славы – стоял бы рядом. Возможно, кого-то этот факт может оттолкнуть, но Макса он наоборот убеждает. Потому что он любит повеселиться - любит выпить, музыку и проводить время с друзьями – но ненавидит тип людей, с которыми часто сталкивается. Много ночей были испорчены слишком настойчивыми фанатами и инфлюенсерами, задающимися вопросом, как много подписчиков они смогут набрать с помощью одной фотографии с ним. Все это утомительно. Но, может быть присутствие Шарля сможет как то этому помочь. – И ты не против? Принять на себя всю тяжесть внимания? Шарль закатывает глаза и улыбается смущенно, – Конечно, при условии, что это заставит тебе выбраться из дома. Итак, Макс понимает, что не может отказать Шарлю, и пять часов спустя обнаруживает себя выпившим и опирающимся на плечо Пьера - который, как он только что узнал, является лучшим другом детства Шарля (Макс совершенно точно не ощущает ревности по поводу этой информации) – когда они, спотыкаясь, возвращаются в квартиру монегаска в Майами. В городе все еще кипит жизнь, даже в такой поздний час, мигают неоновые огни, и басы доносятся из каждого здания, мимо которого они проходят. С неохотой, но Макс может признать, что это была хорошая ночка. Шарль прекрасная компания на ночь, охотно и радостно принимает любой протянутый ему напиток или рюмку. И, как он и обещал, он был доволен тем, что имел дело со всеми настойчивыми инфлюенсерами и заносчивыми знаменитостями С-листа, которые требовали его внимания. По правде, Макс не думает, что видел на его лице что-то кроме выдавливаемой улыбки, даже когда одна настойчивая девочка опрокинула его новый напиток на пол. – Итак, как давно вы лучшие друзья? – спрашивает Макс, когда Шарль присоединяется к двум пилотам. Шарль хихикает, толкая Макса локтем в плечо, совершенно не подозревающий о том, как горит у него после этого прикосновения кожа. – С тех пор как нам было– не знаю? Десять, возможно? Пьеру было одиннадцать. Пьер хмыкает в знак согласия, нежно улыбаясь Шарлю, а затем ухмыляется, – Я, конечно же, был намного старше и взрослее, и Шарль просто умолял меня стать его другом. – Ты хранил это в строжайшем секрете с тех пор, как я тебя знаю, – обвиняюще тычет пальцем Макс в сторону того, кто когда-то был его товарищем по команде. – Я чувствую себя очень преданным. – Не знал, что ты такой большой фанат, что тебя это задевает. Он перестал дразнить Макса, когда Шарль ударил его, – Пьер! – и повернулся к Максу, – Естественно он врет, я просто не хотел приходить на гонки и воровать все внимание от него или моего брата. К тому же, я в любом случае был занят все эти годы, что у меня едва находилось свободное время. Брата? Макс задумывается на мгновение, прежде чем его отвлекает группа людей, проталкивающихся сквозь толпу. Он будто смотрит на акул, охотящихся на запах крови, когда стайка гламурно выглядящих девушек проталкивается к ним навстречу локтями. Даже не смотря на алкоголь, притупляющий его чувства, Макс все равно ощущает, как его сердцебиение учащается под кожей. – О мой бог, Шарль Леклер! – кричит возможный лидер группы, ее браслеты звенят, когда она взволнованно машет руками, – Можно пожалуйста сделать фото с тобой? В реальном времени Макс становится свидетелем загадочного обаяния Шарля Леклера. Он широко улыбается девушкам, в его глазах нет ни намека на волнение или раздражение, и позволяет им силой усадить себя на место. Он едва заметно вздрагивает, когда цепкие руки ставят его в центр красочной толпы женщин, и его улыбка не меркнет ни на секунду. Наблюдая за ним, Макс понимает, что Шарль более чем счастлив позволить своим поклонникам использовать его в своих интересах. Ему все равно, что у него на губе застряло ярко-розовое перо или что теперь по всей футболке размазаны блестки. Это действительно сбивает с толку, особенно такого человека, как Макс, который предпочел бы провалиться под землю целиком, чем ввязываться в это дело. Он никогда не был так счастлив, как когда ему сунули в руки телефон с небрежным "Ты не возражаешь?" К тому времени, как они исчезают - с сотней фотографий, хотя бы парочка из которых должна им понравиться - Шарль краснеет и выглядит извиняющимся, когда он присоединяется к Максу и остальным, все это время ждущим его. Он извиняется перед небольшой группой, кивая головой на поддразнивания, прежде чем продолжает движение в направлении квартиры. Макс удивляется, когда Шарль немного сбавляет шаг и пристраивается рядом с ним. – Прости за то, что было ранее, – говорит монегаск, прикусывая нижнюю губу, отчего кожа становится розовой и блестящей, – Вы, ребята, могли не ждать меня. Макс видит, что Шарль обеспокоен произошедшим, но он не может понять почему, – Все нормально, я не возражаю. Шарль хмыкает в знак согласия, но это не звучит слишком уж убедительно. На его лице появляется странное выражение, которое Макс не может толком прочесть, но которое, он знает, ему не нравится. – Я правда не возражаю, Шарль, – повторяет Макс, слегка толкая того плечом, чтобы привлечь внимание, – Правда. Я просто удивляюсь насколько легко ты заставляешь это выглядеть. Разве это не сводит тебя с ума? Когда Шарль поворачивает голову, чтобы взглянуть на него, неоновый свет из ближайшего клуба освещает его лицо завораживающим калейдоскопом цветом. – Нет, совсем нет. - говорит он, выглядя напряженным в искусственном освещении, – Конечно, иногда они могут быть немного назойливыми или агрессивными. Но я никогда бы не достиг всего этого без них. Не только мои актерские способности, но и они привлекали внимание стольких кастинг-директоров. Если таким способом я могу отплатить им, то пускай будет так. Это другой мир, предполагает Макс. Несмотря ни на что, он всегда знал, что его мастерство вождения станет движущей силой его успеха. Даже если их миры такие разные, он не может удержаться, чтобы не добавить, – Я думаю, что твои таланты играют не менее важную роль в этом. Шарль улыбается ослепительно, и Макс надеется, что ему не мерещится румянец на его щеках. Однако улыбка слишком быстро исчезает, – Даже так, я не могу ненавидеть их за простой акт проявления любви ко мне. Мне просто не нравится то, как это заставляет реагировать людей вокруг меня, – он устало улыбается, – Ты тоже в скором времени устанешь от этого, как и большинство. – Я так не думаю, – говорит Макс, – Мне нравится находиться рядом, если это означает, что они не будут обращать внимания на меня. Мне кажется, что за весь вечер ни один из них не взглянул в мою сторону, и это потрясающе. Это возвращает улыбку на лицо Шарля, и он открыто смеется, щуря глаза и признавая, – Ну, тогда ты будешь первым.______________________________
Афтерпати в квартире Шарля проходит в приятной атмосфере, и не проходит много времени, прежде чем люди начинают расходиться по домам или отключаться прямо в комнате. Когда Макс возвращается из ванной, в гостиной царит тишина - осталось всего несколько людей, спящих на диванах вокруг него. Однако Шарля нигде не видно, и он оглядывается в поисках его, гадая, заснул ли тот уже. К счастью, он еще не, поскольку Макс замечает его на балконе, в полном одиночестве. Некоторое время он думает о том, стоит ли ему присоединиться, или тот вышел специально, чтобы побыть в одиночестве. Колебание длится столько времени, сколько ему требуется, чтобы пересечь комнату и выйти на балкон. – Спасибо тебе за сегодняшнюю ночь, – говорит Макс прежде, чем Шарль успевает заметить его присутствие. – Наверное, лучшую из всех, что у меня были в Майами, так что ты был прав. Шарль поворачивается к нему с довольной улыбкой, и лунный свет падает на его лицо, – Рад, что тебе понравилось. Тишина заполняет пространство между ними, когда Макс подходит к нему на краю балкона. Город под ними все такой же оживленный, как и несколько часов назад, шум снизу доносится до самого их этажа. В чем-то это напоминает ему Монако, место, наполненное жизнью и слишком большими деньгами, но не глубоким смыслом всего этого. Шарль, как и он, любуется пейзажем, глядит вниз на проезжающие мимо машины и людей. Алкоголь все еще путает его мысли, и Макс задается вопросом, существует ли у Шарля неудачный ракурс лица, озадаченный тем, как хорошо он выглядит даже сейчас, при слабом освещении квартиры позади него и городских огнях за ее пределами. Внезапно Максу приходит в голову нежеланная мысль о том, что, если бы между ними было больше лет, молодой Макс точно влюбился бы в кинозвезду. Оглядываясь в прошлое, он вспоминает всех знаменитостей, на которых у него был краш. Оглядываясь назад, он может вспомнить некоторые увлечения знаменитостями из своего прошлого. О большинстве из них он в то время совершенно не подозревал, объясняя это идеализированием своих кумиров или же завистью. Сейчас же он понимает, что был не прав. Глядя на лицо Шарля сбоку, совершенно забыв о городе перед ними, Максу развязывает язык. – Каково это, целовать парня? Макс думает о самом первом просмотренном фильме, но когда он замечает краснеющие щеки у другого мужчины, он начинает задаваться вопросом, не упустил ли чего-нибудь. Шарль обдумывает вопрос некоторое время. По крайней мере, так это выглядит со стороны, потому что он не поворачивается к Максу лицом. На долгую секунду Макс впадает в панику, гадая, не обидел ли он его каким-то образом, пока, наконец, тот не заговаривает. – Ну, я никогда не целовал девушку по-настоящему, так что мне не с чем сравнить, - от этих слов у Макса перехватывает дыхание, и Шарль, не имея об этом малейшего понятия, продолжает, улыбаясь, – Это приятно, я полагаю. Мне нравится. Он не- чтож. Оглядываясь назад, Макс думает, что, возможно, это было довольно очевидно. Он видел несколько снимков папарацци с повторяющимися мужчинами, но никогда не думал – не хотел предполагать… Он внезапно понимает, что понятия не имеет, что ему следует сказать. Вместо этого Макс вспоминает свой первый поцелуй много лет назад, о котором он никогда не позволял себе думать, и ловит себя на том, что выпаливает: – Я целовался всего один раз. И таким образом, Макс рассказывает о времени, проведенном во Флориде, о зимних сериях, в которых он участвовал, и о мальчике, имя которого стерлось у него из памяти. Он рассказывает ему о поцелуе, которым они обменялись в доме на колесах, о том, как он оттолкнул мальчика и тут же разрыдался. Он рассказывает Шарлю о том, как мальчик утешал его, гладил по спине и шептал приятные вещи, чтобы ему стало лучше. Макс так и не объяснил ему, почему оттолкнул его, мальчику и не нужно было этого знать. Он рассказывает Шарлю о том, как на следующий день улетел обратно в Нидерланды со своим отцом и как пообещал себе, что это никогда не повторится. И до сих пор он продолжает сдерживать это обещание. Макс не знает, почему, но все равно рассказывает это все Шарлю, и, даже когда слова вырываются из его груди, он не чувствует, что сожалеет о них. Шарль мычит в ответ, когда Макс заканчивает, и опирается на ограждение балкона. – Это одна из причин, по которой я рад, что в конце концов покончил со своими мечтами о Формуле 1, - говорит он через некоторое время. – Я бы не смог этого скрыть. Макс, конечно, может быть лучше, чем кто-либо другой, понимает это. Он думает, что столь долгое сокрытие всего этого убило какую-то часть его самого, и он не совсем уверен, сможет ли это что-то когда-нибудь вернуться. – Мне самому было достаточно тяжело принять это. Было бы еще труднее скрывать. Когда Макс начинает чувствовать, как дрожит его нижняя губа, он сильно прикусывает ее, игнорируя боль, – Я тоже хочу научиться принимать это. Я имею в виду- никто не должен знать, но... Я больше не хочу скрывать это от самого себя. Улыбка Шарля, когда он наконец смотрит на него, нежная и теплая, и это растопляет какую-то часть Макса, которая все эти годы была крепко закована в лед. По крайней мере, это ощущается как начало чего-то нового. – Ты не так уж много упускаешь, - шутит Шарль, но нежность в его глазах смягчает любую потенциальную обиду. – Мужчины ужасно плохи в отношениях, так что лучше тебе держаться от них подальше. Когда Макс думает о конце той ночи утром, все, что он помнит, - это смех и теплое чувство, которое непрерывно разгорается в его груди.