Не вспоминай

***

— … — Кстати, — меняет тему Аякс, чувствуя, что сейчас последует ещё один вопрос. — Как долго вы собираетесь упрямиться? — Хочешь, чтобы я назвал им код? Спокойному голосу вторит скрип стула, будто Чжун Ли пробует верёвки на крепость или просто пытается лечь поудобнее. Аяксу лишь видно, что старик лежит на боку, и что его руки, похоже, всё ещё связаны за спиной. — На вашем месте я бы уже назвал. Даже если в том сейфе лежат все ваши деньги, вряд ли они ценнее жизни. Скрип замирает. Но отзывается старик далеко не сразу, а когда делает это, в его голосе проскальзывает удивление: — Ты… беспокоишься за меня? — Что? Да кто тут… — застанный врасплох, Аякс дёргает ногой и задевает ящик по соседству. — Да кому вы вообще нужны?! Я о себе беспокоюсь! Чего советую и вам… — У тебя будут неприятности, если я не назову код? — Вот только не надо одолжений! — вспыхивает Аякс. И тут же осознаёт, что противоречит сам себе. — Аг-х-р! Вы и впрямь ненормальный! Зачем заступились за меня?! Кто вас просил вообще?.. Х-ха… х-ха-а… Дыхания не хватает, а от бесконечно мигающей лампы уже слезятся глаза. — Прости. Единственное слово так внезапно разрезает холод подвала, что Аякс вздрагивает словно от пощёчины. — Что… вы сказали? — Прости, что подвёл. Но пока я не могу назвать код этим людям, сначала мне нужно выяснить кое-что у вашего главного. Возмущение, гнев, удивление, страх — клубок из противоречивых эмоций подкатывает к горлу. — У Фера? — Значит, его зовут «Фер»? — Не сов… Фернандо… Но я не пони… Погодите. Хотите сказать, что с самого начала знали о плане? Но почему тог… Аякс заставляет себя замолчать и собраться с мыслями. А пару вздохов спустя замечает, что наверху стало как-то подозрительно тихо: не то чтобы ранее там сильно шумели, однако по стенам проходила вибрация и доносились похожие на гул голоса… и вдруг всё прекратилось. Топ-топ-топ. Кто-то снова спускается в подвал? Дик передумал? Нет, судя по топоту, там целая толпа. — Бля… Щёлк. Бух. — Вот они, — рявкает Звонарь, придерживая дверь. …И пропуская внутрь человека, одетого в белоснежную рубашку и светло-бежевый костюм. Этот человек — словно голубь в стае ворон, может показаться, что его сюда заманила банда фанатов бренда «Абибас», но если кто кого обычно и заманивает, так это «голудь» Дерик — всяких лошков, ведущихся на его цивильный прикид — прямиком в кредитные сети. — М-м-м… Сняв пиджак и кинув одному из братков, Дерик закатывает рукава, заодно обнажая крупные алые цветы, вытатуированные на светлой коже. Проходя между Аяксом и стариком, он брезгливо косится то на мигающую лампочку над дверью, то на грязный пол под ногами, то на ящики, сваленные у стен. — Ну и хлам… Мистер Ли, как вышло, что у вас такой запущенный подвал? Знаете, если приглядеться, наверху можно заметить некоторые детали, свидетельствующие, что дому лишь недавно придали жилой вид… но почему вы совсем забыли про этот подвал? Неужели даже не предполагали, что однажды окажетесь заперты здесь? По прибытии Аякс тоже заметил кое-что: запах ещё не выветрившейся до конца краски, совершенно новую мебель, явно недавно заменённые дверные петли… и пустой чердак — всё это было несколько странно. Что же до подвала — как-то сунувшись на лестницу, Аякс понял, что старик сюда никогда не спускается, иначе бы давно заставил слуг привести в порядок. С другой стороны, дверь в подвал никогда не была заперта, потому Аякс отмёл вероятность, что внизу хранится что-нибудь ценное. — А у вас зоркий глаз… — доносится тем временем с пола. — По крайней мере, для маклера. Дерик в ответ пару раз цокает языком, видимо, как и Аякс, пытаясь понять, что это было: похвала, невинное замечание или же оскорбление. А к старику уже подходит пара парней, чтобы поднять вместе со стулом. «Хм?» — увидев лицо Чжун Ли, Аякс мгновенно забывает про 'маклера'. — «Разве его не били?» Странное дело, не видно ни единого пятнышка. Даже рубашка с брюками какие-то слишком уж чистые и совсем не помятые… «Стоп. Разве из спальни он вышел не в халате, надетом поверх пижамы?» Хлесть. Ударив старика тыльной стороной ладони, Дерик раздражённо подтягивает край сползшей чёрной перчатки. Чжун Ли же трогает уголок рта кончиком языка. — Чё ты с ним нежничаешь, старшой? — вклинивается Звонарь. — Хочешь, мы его для тебя раскатаем? — Заткни ебало, — бросает Дерик, не сводя глаз со старика, и пускается в обход его стула. — Или тебе напомнить, как у мужика, которого вы «раскатали» в прошлый раз, отказало сердечко? Эти чванливые индюки все поначалу строят из себя гордецов, а потом отбрасывают коньки от парочки оплеух… А если верить медицинской карте нашего мистера Ли, ему уже перевалило за седьмой десяток. Тц… Во времена пошли, теперь молодятся не только бабы, но и мужики. «Э? Семьдесят? Так он и правда старик?» «…Не-е, что за бред? Разве у старика может ТАК стоять?» Аякс недоверчиво косится на Чжун Ли и случайно пересекается взглядом с Дериком. — Привет, Чайльд, — приторно улыбается тот. — Слышал, ты пытался заступиться за мистера Ли? Какой молодец… Спину обдаёт ледяным ветром от приторной похвалы. Аякс вспоминает, как с точно такой же улыбкой Дерик впервые вёл его на вечеринку извращенцев, попутно объясняя, что «он уже стал достаточно взрослым и может заниматься взрослой работой». — …А ещё я слышал, что мистер Ли тоже за тебя заступился? — продолжая лыбиться, Дерик заканчивает обход старика и направляется к Аяксу. — Как тебе всякий раз удаётся так глубоко втираться в доверие, а? Мелкий крысёныш? Неужели покоряешь своим оральным искусством? — Оставьте юношу в покое, — вдруг раздаётся за его спиной строгий голос. И в подвале как-то разом становится темнее. Кто-то загородил лампочку? Или она вот-вот окончательно сгорит? — М-м? — удивлённо оборачивается Дерик. — Вот об этом я и говорю… наш мистер Ли, кажется, редкостный идиот, раз продолжает тебя защищать. К тому же, как вы сказали? «Юношу»? Ха-ха-ха! А в курсе ли вы, сколько людей уже пострадало от рук этого юноши? Дайте-ка вспомнить… кажется, первым он отравил приёмного папашу в возрасте семи лет? Ага, верно, снотворным. А вам он, случайно, ничего не приносил вчера перед сном? Каждое слово Дерика, словно гвоздь, вбивается в сердце, и Аякс отворачивается. И вдруг слышит: — Не понимаю, о чём вы. «Правда, не понимает?» — Хах… Мне нравится ваше упрямство, — кивает Дерик. — Но времени у нас мало, так что давайте перейдём к главному: сейф у вас, мистер Ли, уж больно крепкий. Хотелось бы вызвать технику, однако соседи могут заподозрить неладное, поэтому давайте сначала попробуем кое-что другое? Дерик кивает парням, и к Аяксу тяжело подходит Звонарь. — Если вы так беспокоитесь за этого пацана, мистер Ли, может, назовёте нам код ради него? Ворот футболки больно врезается в горло, когда Аякса хватают за шиворот и отрывают от пола. Затёкшие плечи и руки разгораются из-за прилива крови, но, скорее всего, сейчас ему станет ещё больнее. «Сукин ты сын…» — Ну? Как поступите, мистер Ли? — Разве вы не сказали, что у вас мало времени? — хмуро интересуется старик, и вновь мигнувший свет старой лампы задерживается в его потемневших глазах. — Я и не соврал, — щурится Дерик. — Именно поэтому вам лучше поспешить, иначе, кто знает, как далеко мы зайдём? Чайльд, конечно, стойкий малый, однако ваше упрямство свидетельствует о его бесполезности, так пусть принесёт хоть какую-то пользу… например, развлечёт парней, расстроенных вашей игрой в молчанку. Дерик даже не оборачивается, а Аякса уже, словно по команде, бросают на ящики. Острые углы врезаются в грудь и живот. Может, из-за сквозняка и мокрой футболки, но его бьёт крупная дрожь. Инстинкт вопит, что самое время начать умолять, только вот мольбы не сработают. Потому что они никогда не работают — скорее раззадоривают садистов, ну а остальных лишь раздражают. «С-суки, ну причём здесь я? Это же вам приспичило прибрать к рукам чужое золотишко!» Когда хватают за связанные руки и срывают штаны, плечи пронзает очередной порцией боли, так что Аякс даже не сразу чувствует холодок, прошедший по ягодицам. — Скули громче, — опускается на спину чья-то нога. Пока Звонарь, кряхтя, пристраивается сзади. Метнувшийся к старику взгляд Аякса останавливается на полпути, зацепившись за лужу на полу — в этой мутной и вонючей водице отражается обезображенное огромным кровоподтёком лицо… Его собственное. И Аякс упрямо сжимает зубы, уже чувствуя, как раздвигают ягодицы. С ним не впервые такое происходит. Но впервые ему настолько невыносимо.