тоска

      Знакомый запах горьких слёз окутал сонное сознание, словно сквозь вибрации в воздухе посылая тихие, робкие сигналы. — Куда я попал?       Танджиро оглянулся по сторонам, и вокруг была тьма. Но где-то вдали вдруг показалось золотистое сияние, собранное в крошечный комочек. Сквозь сухой воздух, окутавший безжизненное пространство, веяло свежестью весенней грозы и полевых одуванчиков. Словно запах исходил из ниоткуда.       Танджиро бежал в сторону единственного источника света. Это был шар, собранный из множества крошечных золотистых осколков, готовый вот-вот рассыпаться. — Убирайся! Что ты здесь забыл?       Танджиро обернулся на хриплый угрюмый голос и увидел перед собой Зеницу. Лицо последнего выглядело пугающе бледным, очень истощенным. В глазах его не было тени привычной печальной нежности. Но когда взгляд озарило удивление, Зеницу стал напоминать запуганного растрепанного воробушка, голодного по любви и душевной теплоте. Из дрожащих тощих рук выпал клинок, которым он едва не замахнулся. — Т-танджиро…       Тёмное пространство пронзило прежней мягкостью, характерной голосу Зеницу, когда тот не впадал в панику. Даже взгляд его вновь переменился, стоило Танджиро подойти почти вплотную. Его пальцы нежно объяли тощие дрожащие ладони, и чувство долгожданного душевного покоя приятно пронзило сердце. Ощутимое доверие засияло в бездонных глазах, будто бы два полуденных солнца вдруг засветились среди тёмной ночи. И словно одуванчики, источавшие ласковый аромат, зацвели где-то рядом. А над головою прогремела тихая гроза после нежного теплого дождя.       Лица, ласково смотревшие друг на друга, разделяло золотистое ядро. Его свет источал неугасающую силу, которая раз за разом собирала осколки. Раз за разом отгоняла тьму. Силу, скрытую за пределами того, что до сих пор доводилось уловить сквозь видимую боязливость. Далеко за границами трогательной чуткости и верности, ощутимой с первой встречи. Способной развеять любые сомнения и страхи.       Танджиро осторожно коснулся губами ядра, и осколки, готовые разлететься в разные стороны, слились в единое целое. Свет засиял сильнее и ярче, повсюду разогнал давно застывший мрак. Бесконечный дождь из белых душистых лепестков осыпа́л всё вокруг, играя мелкими тенями и золотистыми бликами. А под ногами застелился изумрудный луг, заколосились от ветра пушистые одуванчики.       Тонкие ручейки слёз стекали по острым контурам усталого бледного лица, и Зеницу бросился в объятия с легко ощутимой благодарностью, пронзившей сердце.       Лепестки закружились вокруг Танджиро и разорвали объятия. Бережно унесли его во внешний мир.       Сон покинул сознание, и перед лицом оказался Зеницу. Со слезами на глазах он бросился в новые, сильнее осязаемые, объятия. Прижался крепко-крепко, словно запомнил каждое слово, которое только приходило на ум. Каждый сигнал, беззвучный для заурядного слуха. А Танджиро ласково обнял в ответ, и знакомый свежий запах кончиками золотистых волос защекотал слишком острый нюх. Напомнил о том, насколько засияла тоскливая душа.