Потерянная: путешествие по забытому миру

      Воздух предательски позволил её телу рухнуть вниз, и городской закатный пейзаж в тот самый момент перестал ей казаться прекрасным.              Почему ветер так громко свистит в ушах? Люмин готовилась разорваться в крике, но она не могла даже вздохнуть. Она могла лишь мечтать о том, чтобы вновь почувствовать под своими ногами твёрдую поверхность. И земля неслась ей навстречу с пугающей и головокружительной скоростью.              Ветер резал миллионами маленьких холодных лезвий её кожу снизу-вверх, толкал в спину, шепча о неминуемой гибели. И Люмин неосознанно начала вспоминать свою жизнь. Зажмурив с силой глаза, чтобы не смотреть больше вниз, кадрами киноплёнки она начала видеть проносящиеся мимо моменты.              Тёмное море. Зелёные горы. Её мирная жизнь на цветочной поляне.              Белая, режущая глаза, вспышка.              Ребёнок на женских руках. Вспышка. Кот в тени огромного дерева. И снова вспышка. Громкий ливень за приоткрытым окном и пар из маленькой кружки. И вспышка. Чей-то добрый хлопок по плечу, тёплая улыбка на незнакомом лице.              И тогда что-то вдруг больно и с силой толкнуло её вбок в метре от земли, крепко обхватывая её безвольное тело, и именно поэтому последующую серию скользящих ударов, острой вибрацией отдающихся в россыпь ран на ногах и руках, она почувствовала не так болезненно, как могла бы. Они быстро катились по твёрдой земле, раз за разом больно ударяясь о неё. Сердце бешено колотилось, вот-вот готовясь выпрыгнуть из грудной клетки, которую сдавили чьи-то сильные руки.              А после Люмин вновь почувствовала силу ветра, его резкий порыв смягчил торможение и успел остановить их в опасной близости от неминуемой встречи со стеной здания, в которую они вот-вот бы врезались. Страх смерти и не думал покидать затуманенный разум, и Люмин, лёжа на боку и жадно вдыхая поднявшийся пыльный дым, не собиралась открывать глаза.               Мысли расплывались, а время замедлилось. Но наставшая тишина и вернувшаяся возможность дышать помогали ей пережить волны потрясений и жгучего страха неизвестности смерти. Даже в книгах, что она читала, много о ней не писали.              — Ты сумасшедшая! — выкрикнул рваный взволнованный голос позади её вспотевшей спины прямо в затылок. И тогда мысли Люмин переключились, перестав игнорировать ощущения от чьего-то присутствия.              Человек. Кто-то спас её, кто-то с ней говорил! Сердце вновь шумно застучало в районе горла, дрожь по телу пронеслась от самой макушки, где она чувствовала чьё-то рваное дыхание, до кончиков холодных пальцев. Чьи-то крепкие объятия и тёплые руки, сцепленные в замок на её животе, резко контрастировали с ноющей болью в местах, которыми она билась о каменную поверхность земли, и страхом перед первым встреченным в своей жизни человеком.              Не дождавшись от неё ответа, он убрал свои руки от Люмин, а ей тут же стало холодно без них, и это заставило её раскрыть глаза. Она сразу обратила взгляд к небу: красная полоса кометы всё ещё виднелась в облаках. И тогда она услышала звуки позади себя.              — Сможешь встать? — голос человека, показалось, стал мягче. И тогда Люмин неуверенно развернулась на спину, собираясь взглянуть на его обладателя.              Её встретили красные, как след кометы в небе, глаза.              И в этот момент её привычный мир был бесповоротно разрушен чьим-то пристальным взором.              Это было похоже на страх – он заставлял её смотреть только в рубиновые глаза парня в красно-чёрном одеянии, что сидел рядом и наклонялся над ней.              Оно так похоже на тёплую воду тихого озера, в которую хотелось окунуться с головой и не слышать ничего, кроме чьего-то голоса, забывая о том, что весь остальной мир продолжает существовать.              Люмин забыла все слова, что могла бы сказать. Не замечала саднящей боли по всему телу и жутком голоде, что снова её терзал. А его глаза с интересом и взволнованно смотрели на неизвестную ему девушку. Немного погодя, его брови вдруг сдвинулись, и юноша нахмурился, а она вздрогнула и съёжилась, снова зажмуривая глаза и отворачивая голову, щекой чувствуя холодную поверхность земли.              — Ты точно не в порядке, — с ноткой тревоги выдохнул он. И тогда она почувствовала новую волну страха. Люмин скрючилась на земле, внутри неё вновь всё заколотилось.              — Нет, здесь нам оставаться нельзя, — твёрдо сказал ей мягкий голос, и Люмин вновь почувствовала близость его рук, от чего в удивлении распахнула глаза, не успев как-то иначе среагировать. Парень с маленьким хвостиком сбоку и длинной светлой чёлкой подхватил её на руки.              И с силой оттолкнулся от земли. Мир вокруг снова закружился, ветер развивал светлые волосы и приятно окутывал её слабое тело. В мгновенье они оказались на крыше, и Люмин вновь увидела вдалеке красный дым от кометы.              А после неизвестный парень развернулся и побежал в противоположную сторону.              — Стой… — хрипло вырвались у неё подобные звуки из горла. Он на секунду, казалось, замедлил свой стремительный бег, но всё же продолжил гнаться то по черепице крыш, то по каменным узким дорожкам, прыжками преодолевая расстояния между ними. И сил сопротивляться ему и его крепкой хватке не было вовсе.              — Проклятье! — она услышала его тревожный возглас, уносимый очередным порывом воздуха. Скорость ветра всё нарастала, и тогда она сжалась в его руках и взялась за края его одежды, боясь снова упасть куда-то в пропасть. Люмин снова ощутила тогда, как бессильна она сейчас, а каждый вздох обжигал горло и давался с великим трудом.              Через пару минут бега и череды прыжков, он с согнутыми коленями, опираясь на одно, приземлился на землю перед входом в какое-то маленькое ветхое здание, что в одиночестве стояло на возвышающемся холме на краю города. Парень поставил Люмин на землю, но всё ещё придерживал её так, чтобы она могла стоять. Они вошли в дом, а Люмин послушно шла с ним, и он закрыл дверь изнутри. В скромной маленькой комнате пыльно, почти совсем темно и холоднее, чем снаружи. Лишь диван со столиком у окна напротив двери, небольшой шкаф справа у прохода во второе помещение.              — Я не такой сорвиголова, как ты. Переждём здесь и просто будем надеяться на лучшее, — сказал он спокойно, но в его голосе чувствовались напряжение и усталость. Он заботливо провёл Люмин и усадил её на диван, потом снял с пояса что-то длинное и тонкое, обрамлённое в чёрный чехол, оставляя на столике.              А после он сел рядом и достал небольшую ёмкость из сумки, прикреплённой у него сбоку к широким штанам. И Люмин вновь ощутила: она сейчас либо окажется без сознания, либо умрёт от жажды.              — Пить, — выдавила она, жадно смотря на воду, что увидела в его бутылке.              — Конечно, — посмотрел он на неё и слегка улыбнулся, протягивая ей фляжку. Он с любопытством наблюдал за тем, как жадно и залпом она поглощает воду, пробегаясь по ней заинтересованным взглядом. — Выглядишь помято. Что с тобой случилось?              Люмин чуть не подавилась. В книгах при первой встрече люди выражались вовсе не так… Удивлённо хлопая глазами, она обратила внимание, что и сам он выглядит не так уж ухоженно. Светлые волосы запутаны и растрёпаны ветром, одежда тоже испачкана в земле, а под красными глазами залегли тёмные синяки. Но всё же бледное лицо этого парня казалось ей приятным. Одна его рука была забинтована до локтя вместе с кистью, а кожа на другой казалась сухой и потёртой. В полутьме комнаты его образ казался даже немного пугающим. И он, конечно, заметил, как она разглядывает его.              — Понимаю, я не лучше. Уж извини, нёсся к тебе на всех парах, чтобы ты не разбилась в лепёшку, — усмехнулся он как-то по-грустному, смахнув с влажного лба волосы, чем задержал её взгляд. — Скажи, ты и правда хотела жить дальше как овощ?              И Люмин, всё ещё дрожащими руками держа пустую бутылку, судорожно вздохнула, вспоминая, как чуть не погибла.              — Я думаю… — медленно произносила она каждое слово, опуская глаза в пол. — Я бы умерла.              — И ты захотела это проверить, как все те безумцы? — вскинул он одну бровь вверх. — Напомню, что их попытки оказались неудачными. Или ты газет не читаешь?              — Я не хотела… и я читаю книги, — ответила Люмин, убирая фляжку на столик рядом. Но всё же девушка почувствовала неуверенность в том, что говорит. По крайней мере, с каждым произнесённым словом следующее она говорила всё лучше.              Под его пристальным взглядом ей сделалось немного неуютно. А после она отвернула голову к окну и вновь увидела след красной кометы. Вот только теперь их было несколько.       — Откуда это? Это же кометы? — с надеждой спросила Люмин, не отводя взгляд с неба. Россыпь красного дыма заполнила воздух над городом.       — Это не кометы. Это сигналы о том, что приближаются волны, — взглянул он на секунду в окно, а после снова внимательно посмотрел на Люмин и, нахмурившись, сложил руки перед собой. — Кто ты? И зачем прыгала с крыши, зная, что нет сил? И почему ты в Ли Юэ? Город же эвакуировали. Тут опасно, тебе нельзя быть здесь. Мне тоже, в общем-то, но во мне почти не осталось магии, увы. Очевидно, у тебя тоже.       — Подожди… — он сказал слишком много непонятных вещей, и от этого снова закружилась голова. Это она собиралась стать той, кто задаёт здесь вопросы. Но всё происходит совсем иначе. Это сдавливало ей голову. Приставив ладонь к холодному лбу, она решила, что обязательно задаст ему все накопившиеся вопросы по порядку. Но мысли никак не хотели раскладываться по полочкам.              — И нас, наверное, заметили, — занервничал парень, снова облокачиваясь на спинку дивана и закрывая глаза предплечьем. Его голос дрогнул от волнения. — Ещё и Томо куда-то подевался. Проклятье, я надеюсь, они отобьют город.       Мысли путались всё сильнее и становились болезненнее. Хотелось закричать, чтобы он замолчал, и она сдавила уши со всей силы, что у неё ещё была.       — Ты чего? Голова болит? — спросил вдруг парень, когда мельком бросил на неё взгляд.       — Я не понимаю, что ты говоришь, — теперь Люмин зажмурила глаза. — Моя голова сейчас взорвётся. И мне страшно от того, что я ничего не понимаю, — она вдруг почувствовала, как первые в жизни слёзы стекают по её щекам.       — Я просто хотела узнать, откуда эта красная комета в небе. А оказалась тут и поняла, что в мире есть ещё люди. Но здесь никого не оказалось, — рвано и быстро говорила она. — А теперь появился ты и сказал об опасности, а значит, я опять могу умереть. Я не хочу умирать, я хочу понять, что это за мир, и где я оказалась.       — Так… — он изумлённо посмотрел на неё, осознавая, что она только что рассказала. Он присел ближе к ней и аккуратно взял её руки в свои, медленно убирая её ладони от ушей. — Всё немного не так. Ты не умрёшь, — слабо улыбнулся он.              — Почему? — проморгалась Люмин, сфокусировав взгляд на его лице.              — Потому что люди бессмертны. И я, и ты тоже.              Холодная дрожь прошлась по всему её телу, и только его руки, держащие её ладони, удерживали Люмин в сознании.              — Как так? — спросила Люмин с широко раскрытыми глазами.       — Сложно объяснить это пока что. Но я могу сказать другое. Например, о том, что с тобой произошло, — он сделал небольшую паузу, чуть сильнее сжав её ладони в своих. — Ты так многого не знаешь, потому что ты потеряла память. Считай, начала жить заново, — он медленно отвечал ей, смотря ей в глаза. — Так произошло, потому что тебя коснулась волна эрозии. Сейчас расскажу, — и он отвернулся вдруг. — Посмотри в окно.       И она повиновалась, медленно поворачивая голову, куда указал он. На улице стремительно темнело, красный дым рассеивался на фоне тёмного неба.       — Город эвакуировали как раз потому, что сюда несутся такие волны. Это похоже на волны океана, но они абсолютно чёрные. Они разрушают нас и наш мир.       — И что теперь будет? — страх снова готов был завладеть её мыслями, и теперь держать его за руки стало для неё физически необходимым в этом непонятном и пугающем мире.       — Прости, не будем думать о худшем… — на миг он взглянул на неё, стараясь успокоить её таким образом, но он возвращал взгляд к окну, намереваясь увидеть там что-то. — Есть люди, которые смогут защитить город и всех нас. Но всё же горожан решили увести в более безопасные места. Таких крупных волн пока ещё не было.       — Я ничего не вижу, — снова посмотрела Люмин вдаль и сощурилась, силясь заметить то, о чём он говорит, и со страхом надеясь, что всё же этого не увидит. За окном всё так же стоял вечерний город и красные полосы над ним, заходящие в облака.       — Я тоже, и это хорошо. Значит, пока им удаётся сдерживать волны дальше за городом. Проклятье… — тревога в его голосе вновь начала нарастать. — Где же Томо…       — Кто это? — тоже взволнованно спросила она, замечая перемену в его голосе.       — Мой кот. А, точно… — немного виновато взглянул он на Люмин. — Коты – это такие животные с милыми ушами и длинными хвостами. Очень наглые, но при этом умные звери.       — Как ты? — заинтересовалась Люмин.       — Ты что! Нет, совсем нет, — посмеялся он, и от этого на душе стало чуточку теплее. — Ты потом увидишь его и всё поймешь. К слову, меня зовут Кадзуха.       — Я Люмин, — чётко и довольно сказала она. Говорить ей нравилось всё больше. Собственный голос оказался на удивление мелодичным и приятным. Почти как у него.       — Ты помнишь своё имя? — удивился Кадзуха.       — Да… Что такое? — в непонимании спросила Люмин.       — Потерянные не помнят ничего из жизни до прикосновения с эрозией. Точнее, иногда что-то да помнят, но всё-таки это редкость. Тебе повезло, что ты помнишь своё имя.       — Потерянные?       — Да, — кивнул Кадзуха. — Так мы называем людей, кому не повезло столкнуться с эрозией. Даже если коснуться её только кончиком пальца, жизнь человека обречена. Он не помнит даже своих самых родных и близких людей, а в его крови не остаётся ни капли магии.       — Значит, у тебя есть магия? — любопытство заиграло в ней с новой силой, разговор с ним отвлекал её от бури тревожных мыслей, а тёплые руки всё ещё её грели.       — Верно, я владею анемо, это воздушная магия. Так я тебя и поймал. Мне пришлось использовать почти всё, чтобы успеть словить тебя. Если бы я не смог, ты бы выжила, но… — отвернул он взгляд ненадолго и сглотнул. — Поверь, лучше смерть, чем то, какой была бы твоя жизнь тогда дальше. И тут никакое исцеление бы не помогло.       — Спасибо… — она почувствовала сейчас, как благодарна ему. Представила, что могло бы ждать её, если бы упала тогда. И от этого ужаса её глаза вновь готовы были наполниться слезами. Но Кадзуха спас её. И потому Люмин даже смогла слабо улыбнуться ему и чуть сильнее сжать его ладони. И Кадзуха взглянул вниз, будто только что понял, что всё это время держал её за руки.       — Да пустяки… — чуть прокашлялся он и снова посмотрел в окно. — А вообще, кого и правда стоит отблагодарить, так это Томо. Он разбудил меня и настойчиво звал на улицу, и когда я вышел, Томо побежал в твою сторону. Так я и заметил, как ты прыгнула с крыши. Коты очень умные животные.       — Это как? У него тоже есть магия? — поразилась она.              — Возможно, — усмехнулся Кадзуха. — Я бы спросил у него, но коты не умеют разговаривать.              А после они услышали громкий шум, похожий на раскаты грома, и их взгляды мгновенно приковались к окну. Кадзуха привстал коленями на диване и развернулся, ставя руки на его подоконник.       Чёрными лавинами, с южной стороны, с горы спускались тёмные волны, ломая деревья и поглощая землю на своём пути, а свет закатных лучей растворялся в их кромешной тьме. Они оставляли после себя лишь тёмную пустоту.       — Как же так, — спросил тихий дрожащий голос Люмин. Приставив ладони ко рту, она застыла в немом крике с широко раскрытыми глазами. Именно с этой горы она спустилась сегодня к городу.       А после воздух прорезали разноцветные «кометы». Но они не летели в небо: откуда-то сбоку они стремились прямо к огромным чёрным волнам, несущимся в город. Рискуя оказаться в темноте волн эрозии, разноцветные полосы стремительно приближались к цели, оставляя позади себя тонкие следы.       И тогда множество вспышек прокатилось по чёрной эрозии. Свет комет испепелял их, разрывая на куски. Но волны не собирались сдаваться и поглощали в свою тьму часть красочных взрывов. И тогда в ответ их настигла вторая очередь разноцветных вспышек.       — Это лучники, — почти шёпотом сказал Кадзуха, не отрывая взгляд от пугающего пейзажа.       Люмин непонимающе взглянула на него, но её вновь отвлекло что-то снаружи. Вдруг на горе появились новые вспышки, эхом наполняя поднявшийся в Ли Юэ ветер. Эти пылали бирюзовыми оттенками, разящими искрами раз за разом они разрывали чёрные волны. Они, будто копья, пронзали разбушевавшуюся эрозию: чернота будто боялась бирюзовых смертоносных касаний. А после копья вдруг покрылись красным, пламенем обдавая поверхность чёрных волн.       Жёлтый лес воспылал вокруг, когда половина горной эрозии была разбита. Но одна волна была куда стремительнее и крупнее своих собратьев и уже почти достигла подножия.       Тогда вдруг её напополам разрубила выросшая мгновенно прямо с земли полупрозрачная и высокая золотая стена, украшенная изящными узорами, и она тут же золотой пылью растворилась в воздухе, а чёрные волны, будто непонимающе, замедлили свой ход. А после покрылись вдруг холодным белым цветом, что остановил их насовсем. Закованные во льду, их очертания приобрели бо́льшую схожесть с высокими океанскими волнами, какие бывают при бушующем шторме.       Резко весь пожар вдруг устремился на них, рискуя растопить волны ото льда. Но волны эрозии тут же снова и снова покрывались холодной корочкой, а огонь раз за разом обдавал черноту языками пламени. Вдалеке это яростное буйство красок с вечной темнотой завораживало взгляд. Люмин ощущала одновременно и жгучий страх, пульсирующий в теле, и нарастающее воодушевление, когда видела очередную разбитую волну, чьи чёрные всплески испарялись в воздухе. Холодный ветер угрожающе бил по стеклу небольшого окна, от чего она невольно вздрагивала каждый раз. И тогда Кадзуха надёжно взял её руку, смотря ей в глаза и безмолвно говоря о том, что он рядом.       И его тёплая шершавая ладонь помогала ей справиться с собственными волнами страха.       Таким же притягательным зрелищем была и битва, что шла немного дальше от горы: черная широкая волна быстро приближалась к городу со стороны моря, оставляя на нём длинную чёрную полосу, куда стала стекать вся вода. Тогда в небе раздался гром, и сверкающая молния яростно ударила набирающую высоту волну, вот-вот собираясь захлестнуть в свою темноту золотой берег. И эрозия рассеялась, снова притворяясь штилем, и тогда второй удар молнии поднял наэлектризованные морские синие волны, с двух сторон они хлынули на тёмную сущность. Казалось, само море стало живым: оно яростно боролось за свою жизнь.       А жёлтый лес на горе жертвовал собой, сгорая в яростном огне, чтобы спасти город. Чтобы люди вернулись сюда и продолжили жить свою вечную жизнь. Они и природа – это всё, что осталось. Они остались одни друг у друга.       И Кадзуха мог лишь горько наблюдать за тем, как прямо в это мгновение решалась судьба Ли Юэ. Потому что даже он не знал, чем всё кончится.       Двое молчали и продолжали наблюдать из окна, взявшись за руки. Полёт волшебных полос окрасил темнеющее в ночи небо разноцветными нитями. Россыпь стрел с магией на их наконечниках снова и снова поражала волны, окружавшие город с юга. Магия витала вокруг, тут и там разгорались новые взрывы, нанося решительные удары. Это страшно, но Люмин не могла оторвать свой взгляд от борьбы. А смотреть на горящий лес на горе, с которой только утром спускалась к городу, стало невыносимо. Воздух дрожал от грома и взрывов, леденящий душу пейзаж оказался самой настоящей войной за бессмертие.       Но вскоре звуки битвы утихли, а в воздухе раздался выстрел, зелёный цвет стремительно нёсся дымом прямо вверх на фоне горящего леса, а после зелёная вспышка разорвалась высоко в небе, множеством бледно-зелёных искорок освещая пришедшую во свои владения ночь.       — Это сигнал победы, — выдохнул Кадзуха и потёр глаза.              Со стороны моря пронеслась к небу следующая вспышка. И после зелёный дым стеной поднялся вдоль всей южной стороны Ли Юэ.              — Хвала небесам, они успели до темноты, — облегчённо проговорил он. Но Кадзуха всё ещё выглядел напряжённым, и Люмин не понимала, почему.              — Люди же победили, да? Значит, беспокоиться больше не о чем? — вопросила она, надеясь, что он ответит положительно.              — Да, на данный момент, — посмотрел на неё Кадзуха без тени улыбки.              — Будут ещё? Давай уйдём. Мне страшно, — Люмин боялась снова оказаться прикованной к виду бушующих чёрных волн, которые в миг могли достигнуть теперь её. Она отвернулась от окна и вжалась спиной в мягкую спинку дивана, поджала под себя колени и обняла за плечи, вновь дрожа от холода. Она перестала чувствовать себя защищённой рядом с ним. В голову снова прокралось отчаяние.              — Нет... не думаю, что скоро снова появятся волны. Я чувствую, что магия возвращается ко мне всё быстрее. А это хороший знак, — он встал и сжал ладонь с бинтами в кулак, смотря перед собой невидящим взглядом.              А после вдруг кто-то громко мяукнул. И Люмин удивлённо посмотрела на того, кто сидел рядом на подоконнике. Его белый хвост медленно вилял по сторонам. В больших тёмно-синих глазах отражалась ночь. Глаза кота смотрели прямо на Люмин, не отрывая взгляда. Они завораживали, а чёрные зрачки становились всё шире, будто в них бушевали те самые волны эрозии.              — Томо… — Кадзуха вновь сел на диван, быстро хватая кота на руки и прижимая его к себе. — Дружище, где же ты пропадал?              Но кота, казалось, чувства друга совершенно не волновали. Он снова вернул взгляд на Люмин, и Кадзуха непонимающе отпустил его. Кот мягкими передними лапами упёрся в её колени, требовательно смотря в её золотистые удивлённые глаза. Будто он что-то хотел от неё.              — А… Спасибо, что тоже спас меня, — и хоть она не понимала, стоит ли отвечать коту, но Люмин нашла слова, что захотелось сказать ему, и после отвела взгляд от пронзительных глаз. Вдруг кошачьи лапы надавили на её колени с большей силой, и она опустила их. И тогда Томо залез на неё и калачиком устроился спать.              — Иногда мне кажется, что я понимаю его больше всех в этом мире. А порой не понимаю вовсе, — смягчился Кадзуха, придвигаясь к Люмин поближе, чтобы погладить его по короткой белой шёрстке. — И всё же нам нельзя здесь оставаться. Думаю, я уже смогу понести тебя.              — Нет, не нужно, — с улыбкой ответила Люмин.              Потому что она тоже это почувствовала. Ощутила, как магия снова наполняет волшебством кровь. Воздух снова придал ей сил. Люмин снова могла взлететь – она чувствовала это всем своим нутром. И ветер, пробивающийся сквозь щели в окне, приглашающе зазывал её в свои дружелюбные объятия.              — Не нужно, говоришь? Пешком до лагеря потерянных идти будет слишком долго. Вот именно, то, что нужно – это как можно скорее уйти из Ли Юэ, пока нас не обнаружили. А по воздуху гораздо быстрее.              — Я понимаю… — Люмин взглянула на свои расцарапанные ладони, чувствуя струящуюся лёгкую магию. — Просто я тоже могу взлететь, как ты. Мне кажется, магия вернулась и ко мне.              — Что? — изумлённо спросил Кадзуха. — Это невозможно. Потерянные теряют и магию. Ты прыгнула тогда, думая, что взлетишь. И хвала небесам, что я оказался рядом, потому что, Люмин, магии в тебе нет.              — Но она есть, я знаю, что я могу, — почти отчаянно уговаривала она его. А после встала с дивана, откладывая недовольного кота с ног. — Давай я покажу.              — Даже не думай, — Кадзуха быстро взял её за запястье, тоже вставая и придвигая её ближе к себе. — Я, конечно, поймаю тебя снова, когда придётся, но давай не будем тратить силы понапрасну. Конечно, удивительно, что ты помнишь о том, как владела анемо. Но это чуть не сыграло с тобой одну очень и очень злую шутку.              И разум предательски засомневался в этот момент. В тот раз тело коварно обмануло её, и она чуть не превратила свою жизнь в ад, падая с ошеломляющей высоты. Люмин ничего не знает об этом мире, а Кадзуха стал её проводником и спасителем. И она решила тогда, что доверится ему. Он не может быть не прав. Но всё же…       — Получается… что волна, которая забрала мою память, была в городе тогда?              — Нет… защитники бы тогда подняли тревогу.              — Я сегодня пришла в Ли Юэ и ещё могла взлетать. Потом я уснула где-то, а меня разбудил тот красный сигнал. Мне кажется… — и она с надеждой посмотрела в его глаза. Он тоже умеет управлять воздухом. Он просто должен её понять! — Я просто чувствую, что могу. Ветер будто общается со мной.              Кадзуха в удивлении слушал, как она говорит об этом, и не мог не согласиться с ней. Ведь он уже давно на «ты» с ветром. Он чувствует каждое его прикосновение и слышит далёкие звуки, доносимые им. И прямо сейчас он почувствовал: воздух вокруг Люмин обвивается тонкими лазурными нитями магии.              — Это… аномально, — шокировано произнёс он, запнувшись. — Ты потерянная, но ты точно можешь использовать анемо. Не могу поверить, и не смогу, пока не увижу всё своими глазами.              Её глаза заискрились, тело вновь предвкушало свободный полёт.              — Но в этот раз позволь мне снова нести тебя. Ты истощена, возможно даже ранена, а это плохо. Но обещаю, что тебя подлатают в лагере, — дружелюбно взял он её за плечо.              — Ну… — живот неприятно прилипал ко спине, а кости торчали так, будто грозились выйти наружу. Ноги всё ещё болели от долгого подъёма в гору, царапины по всему телу саднили. Она с удивлением обнаружила, что не понимает, откуда в её теле вообще есть силы. Так что всё, что она могла, это понадеяться на его необходимую помощь. — Хорошо.              — Вот и отлично, — улыбнулся Кадзуха, подойдя к ней ещё чуть ближе, чтобы вновь подхватить её на свои сильные руки.              — А Томо?              — Догонит, он быстрый, — чуть посмеялся Кадзуха, когда услышал кошачье шипение рядом.              Вот только шипение повторилось, и в этот раз оно стало куда более гневным. И Кадзуха повернулся в сторону окна, куда и смотрел кот, вставая на дыбы.              Ночная темнота сгущалась. И на её фоне можно было разглядеть чей-то силуэт. Кто-то стоял за окном. Кадзуха заметил её, а после тень мгновенно исчезла. Он резко повернулся к двери, пряча Люмин за своей спиной, а через пару секунд деревянная дверь резко распахнулась.              — Кадзуха… — это было не похоже на человеческий голос. Скорее, это был рык злого зверя, собиравшегося напасть на врага. В комнату нарочито медленно вошёл человек с копьём в руке. Из его раны на плече сочилась кровь, а жёлтые глаза испепеляюще смотрели на Кадзуху, который уже стоял с катаной наготове. — Что ты тут забыл, проклятый предатель?