***
— Ника, блять! Полы мой, а не по телефону разговаривай! — с кухни кричит Лера, которая видимо уже была зла и возможно уже поняла, что не нужно было сегодня убираться. — Да, мою я! Савелий убирался в ванной и в комнате. Лера на кухне, Вера в зале, а Вероника же в коридоре. Также у всех нужно было убраться в своих комнатах. И там то уже было без разницы, как там будет чисто, главное, чтобы в основных местах все было идеально. — Я тебя убью, щас Сав. Я только полы тут помыла! — Голубева уже готова половой тряпкой бить брата, но не делает этого, она лишь его материт и вновь моет линолеум в том месте, где парень успел накосячить. — Ещё раз так сделаешь, сам будешь мыть тут. — Не злись, кикимора, — после этих слов Савелий смеется и тормошит ее волосы. Голубева слегка бьёт брата тряпкой и продолжает мыть полы. Парень всегда в доме называл её кикиморой. Конечно, это все было в шутку, которая появилась случайно, отчего после и превратилось в её прозвище. — Леший, я тебя щас тряпкой задушу. Но Савелий смеётся, но уходит обратно в ванную, ведь сзади стояла Лера, которая в руках держала губку. Вероника без слов поняла, что той нужно продолжить свое дело и желательно молча. Сестра уходит, а из ванной комнаты слышен смех, на который девушка что-то недовольно шепчет, но продолжает свое. Пять часов уборки, все спокойны, а то и понятно. Все успели покричать на друг друга, поругаться. А Вероника же с Савелием чуть ли не подрались, ведь тот будто назло ходил, только по вымоту полу, от чего девушка уже хотела его задушить. — Все, ад закончился, — говорит Вероника, лениво падая на диван. — Все молодцы. С Богом убрались, — говорит Вера, садясь на подоконник. — Битва, как обычно, с пол восьмого вечера? — Да. Я считаю, что идеально прошла испытание. — Конечно идеально, если брать ещё тот факт, что ты успела кому-то сильно его испортить другому, — Лера смеётся, аккуратно начиная массировать виски головы. — Если это вошло в эфир, то просто объясню это, то что дом до конца очищала. — У тебя, как там по сну? Кошмары продолжают снятся? — спрашивает Лера, садясь рядом с Вероникой. — Они в этом месяце меня посещают почти каждый день. Снотворное опять не помогает. Обе сестры недовольно вздыхают. Они уже не знали, что с этим делать. Хотят снова начать её водить к врачу, но Вероника знает, что от этого откажется. Ей хватило всего этого в подростковом возрасте, когда почти каждый день была в больницах, как в своём родном доме. — Как я правильно чувствую, вы с Савой собрались сегодня куда-то? — Лера аккуратно гладит сестру по голове, но после тянет её на себя, отчего голова Вероники оказывается на её коленях. — Да, мы сегодня пойдём, после просмотра битвы телефоны, как обычно, отключим, — говорит Савелий, садясь на пол рядом с диваном. — В клуб? Или просто по улице будете гулять? — спрашивает уже Вера, смотря через спинку дивана на семью. — Сначала в клуб, потом возможно по улице походим, — Вероника от блаженства закрывает глаза, прижимаясь ближе к руке Леры. — Не бойтесь, ночевать будем на второй квартире.***
Всю серию сестры хвалили Веронику, считая, что она очень хорошо прошла испытания. Они также радовались тому, что момент, когда она ходила и закрывала доступ к информации, не попал в эфир. Ведь тогда к ней не будет много вопросов. Хотя Вероника уже знала, что Артём будет её трогать и доставать с этим вопросом. Она не успокоится, пока не добьётся правды, но он не сможет этого сделать, Вероника будет стоять до конца. Красивый вечерний макияж идеально подчеркивал её лицо. Он был не слишком ярким, но и не нюдовым — просто идеальным. Вероника была наряжена в чёрные брюки с ремнем, такого же цвета как у водолазки. Обычно в такие вечера она и Савелий не очень стильно одевались, предпочитая либо обычную классику, либо спортивный стиль. В то время как девушка выпрямляла волосы утюжком, её кто-то позвонил. Она даже не посмотрела, кто это был, а просто быстро взяла трубку и поставила на громкую. — Вероника, привет, — раздался радостный голос Иры. — Мы решили сходить в клуб или в бар, чтобы лучше узнать друг друга. Пойдёшь с нами? — Привет. Прости, но не смогу. Я уже договорилась с другим человеком пойти отдохнуть. Так что не смогу, — ответила девушка, выключая утюжок. — Жаль, но ладно. Хорошего тебе отдыха! — Вам тоже хорошо сходить, — Вероника сбрасывает трубку, а после убирает прибор в тумбочку и смотрит ещё раз на себя в зеркало. — Ты готова? — спрашивает Савелий, после того, как он постучал в дверь. — Да, все. Можем идти. *** Заведение находилось почти в самом центре города, отчего и добираться пришлось долго. Ведь пробки под вечер всегда были больше. Но все же они смогли приехать. Заходя в здание, музыка сразу бьёт по ушам, а запах алкоголя и сигарет перемешивается, отчего аромат создаётся каким-то приятным. — Рядом со мной держись, — говорит Савелий на ухо Веронике. На эти слова девушка кивает и прижимается чуть ближе к брату. Сейчас возможно казалось, что они пара, но на это плевать. Лучше будет так, чем они брат с сестрой. — Как обычно у стойки сядем? — спрашивает Голубева, смотря на брата. Парень лишь кивает и ведёт её сквозь толпу. Крепко держит её за руку и внимательно следит за тем, чтобы никто её не трогал. Ведь Савелий был готов свернуть любому голову, если бы кто-то тронул Веронику. В такие моменты он был готов защищать её, не смотря ни на что. И уже приходя к барной стойке, садятся за свои привычные места, а на лице бармена уже видна улыбка. Он узнал их, ведь они каждый месяц попадали к нему на смену. — Вам, как обычно? — спрашивает мужчина, протирая стакан. Они кивают ему, а мужчина лишь усмехается этому и идёт делать напитки. Сами же начинают что-то обсуждать. Причём им не мешала музыка. Уже они привыкли все шептать на ухо, либо так лучше будет услышать. А когда же перед лицом появились стаканы с алкоголем, то они лишь губами быстро говорят: «Спасибо». И начинают медленно их пить. Аромат алкоголя наполняет ноздри, создавая ощущение уюта и комфорта. Первый глоток заставляет Веронику расслабиться и забыть обо всем на свете. Разговоры становятся более откровенными, смех звучит громче, конечно не громче, чем музыка, но все же Савелий его слышит. — Я щас подойду, макияж проверю и приду, — говорит Вероника, поднимаясь со стула. Девушка медленно проходит сквозь толпу людей и уже через несколько минут была рядом с дамской комнатой. Ещё к удивлению, там было тихо. Так что Голубева лишь спокойно выдыхает и достаёт зеркало из своей сумочки. Проверяет не потекла ли тушь, не размазалась ли помада. Все было идеально, макияж не потёк и это хорошо. — Какие люди здесь, — чей-то голос слышен со спины, отчего Вероника вздрагивает и поворачивает голову, и там была Женя. — Ой, привет, Жень, — говорит девушка, убирая зеркало в сумку. — А вы здесь все получается? — Там четыре человека нет. Ты пятая, — говорит Шулик, а в голосе слышна некая насмешка. — Почему решила не идти? — Я уже объяснила Ире, почему меня не будет. Если тебе интересно, спроси у нее. Голубева еще несколько минут смотрит на девушку, но уходит. Сегодня она больше хотела провести время с братом, а не с кем-то другим. И уже возвращаясь на свое место, девушка замечает, что парень уже волнуется. — Ты что так долго? — спрашивает Савелий, видя Веронику и протягивает ей обратно бокал. — Да, я встретила знакомую, немного поговорили и все. Девушка решила не говорить, кого встретила. Сейчас лучше промолчать об этом, потом может скажет это, но точно не в это время. А перед лицом появляется еще один стакан, еще и еще. Конечно, они уже были пьяны, но не в стельку. — Давай, сейчас безалкогольное. Если даже продолжим пить алкогольное, то будем в говне, а я не хочу полночи дружить с туалетом, — Вероника тихо смеется, а Савелий ей лишь кивает, согласен с этим. Оставшееся время они сидели и пили безалкогольное. Оба не хотели быть пьяными в стельку, ведь планировали еще погулять по ночному городу. Любили они так делать. Сначала выпить, а потом ходить до четырех утра и разговаривать на разные темы. — Так, сегодня ты закрываешь счет, ибо я в прошлый раз оплачивала. А я пока пойду на улицу подышу. Вероника встаёт со стула и идёт к выходу, только вот по пути она уже чувствует на себе взгляд, который был ей знаком. От этого Голубева усмехается, но голову не поворачивает. Выходя на улицу, девушка достаёт из сумки сигареты и зажигалку. На ветру черный пепел, словно птица летит по ночному небу. Черные точки падали на асфальт или улетали дальше, где их не было видно. Девушка наблюдала за этим. Из ее сигареты этот пепел и появлялся. Постоянно страхивая его. Ей нравилось смотреть как он танцует свой неторопливый танец. Сигарета еще дымит, затянув ее, она выпустила небольшое серое облако. Дым приятно обжигал горло, попадая в легкие. Голова не приятно кружится, но это нормально для нее. Выдыхая дым, постоянно делав разные фигуры: кружками, овалом или просто виде непонятной фигурой. Выкинув оставшиеся окурок, она остаётся ждать Савелия. — Наверное, не самое лучшее место для свидания, — знакомый голос, от которого Вероника уже не пугалась. — Кого-кого, но тебя я точно не хотела сегодня видеть, — говорит Вероника, поворачивая голову и смотря на Артёма. — Тебе, какое дело, что я делаю в свободное время? Или что до сих пор не можешь успокойться от того, что испытание не прошло? — Удивлён, что в эфир не вставили момент, как ты закрывала доступ к информации. — Может, потому что я этого не делала? — девушка чуть ли не смеется от этого, все-таки алкоголь даёт о себе знать. — Ври дальше, все равно не признаешься в правде, — Краснов смотрит на неё с наглой улыбкой; видимо, он тоже был пьян. — Просто признай поражение, — Голубева сейчас готова играть с его нервами. — Если на этом все, то иди отсюда. Не хочу стоять с человеком, который ничего нормального не смог сказать на испытание. Сейчас почему-то ей хотелось его раздражать, хотелось увидеть его эмоции. Возможно, это было из-за большого градуса в организме, а может быть из-за чего-то другого. — В какой-то степени ты тоже не прошла испытание, ведь ты не в белом конверте. — У нас в битве есть Левин, и у него намного больше фанатов, чем у меня, чем у тебя, у Иры, у Жени, у Саши и всех нас. Да, есть Николь, но у неё меньше медийка, чем у Максима. — Все же я понять не могу тебя. Строишь из себя такую высокомерную суку, которая не видит себе соперников. Не боишься упасть в дно? От таких слов внутри становится неприятно. Многие считали её какой-то выскочкой, но это были лишь неверные впечатления. Да, Вероника часто показывала себя как стерву, но это был лишь образ. Лишь близкие для неё люди видели её настоящую, которая умела что-то чувствовать, кроме безразличия. Голубева не хотела, чтобы кто-то лишний видел её эмоции. — Это обычная любовь к себе и нормальная самооценка. Да и ты ничего не знаешь обо мне, поверь, я совершенно другой человек, — говорит девушка, смотря на вход клуба; все-таки внутри уже было желание, чтобы Савелий вышел и забрал её. — Ну, конечно. Все так говорят, только когда узнаешь людей поближе, то они ещё хуже, чем казались раньше. Так что я уверен, что ты бесчувственная тварь, которая может любить только себя. Внутри начинает всё кипеть от злости. Ведь та считала, что никто кроме её близких не может что-то говорить про неё, особенно про её чувства. Он ей никто, чтобы так говорить о ней. Вероника зла, во взгляде ярость, а ладонь сжимается в кулак. Этот момент был как вспышка света в темном помещении — неожиданный, яркий и оставивший после себя ощущение острых эмоций. И вот резкий звук удара, отчего голова Краснова невольно поворачивается в сторону. Парень посмотрел на неё с изумлением, не веря своим глазам. Он не ожидал такого поворота событий. И от такого Артём испытал смешанные чувства. С одной стороны, он был оскорблен и унижен на такое проявление агрессии. С другой стороны, он почувствовал какое-то странное возбуждение от этого необычного акта. — Ты никто, чтобы говорить о моих чувствах и вообще говорить обо мне в таком ключе. Голубева сколько слышала о себе таких высказываний. И обычно, девушка на это не обращала внимания, но сейчас почему-то это её задело. Даже сама девица не понимала, от чего она так разозлилась. Её впервые за долгое время это задело, причём очень сильно. — Много смелости у тебя, как я вижу. Откуда она? — Брат научил, который за меня любому голову свернёт, — говорит Вероника, а внутри уже все сильнее начинает ждать появление Савелия. — Сама уже не можешь решить проблемы? Решила родственниками пугать меня? — от таких слов, парень только сильнее усмехается и делает шаг вперёд к ней. — Да, решила родственниками пугать. Уж поверь, если у меня терпение дойдёт до точки кипения, то тебе хуже будет. Голубева никогда не пугала кого-то других своими связями. Всегда считала, что нужно все самой решать, но тут у неё уже не было терпения. Сейчас ей уже хотелось, чтобы Краснов от неё отстал и ушёл. Либо чтобы пришёл уже Савелий, который заберёт её. Только вот его, как назло, нет. — «Сава, где ты? Почему, когда ты нужен, тебя нет?» — думает Вероника, смотря то на Артёма, то на вход. — Отойди от меня и больше никогда не приближайся ко мне! — девушка видит, как парень подходит к ней ближе. — Я тебе уже говорила, что если ещё раз ко мне пойдёшь, то я что-то сделаю. Что ж, желаю удачи и хороших снов тебе. Девушка уже собиралась уходить, только вот парень хватает её за запястье и резко прижимает к стене, а рука сжимает её шею. Внутри не было страха; больше было зла. Конечно, из-за того, что в крови был алкоголь, это давало ещё более пущего эффекта. Отчего сейчас внутри было плевать на все, что происходит вокруг. — Ты так говоришь, будто боишься меня. Скажи же правду. Боишься меня? — Господи, насколько ты самоуверенный. Ты действительно думаешь, что я тебя боюсь? Если бы ты знал, что происходило у меня в жизни, то давно бы понял, что я уже ничего не боюсь. А теперь отпусти меня! Вероника пытается вырваться из его хватки, но ничего не получается. Артём крепко её держал, будто что-то пытался узнать. Будто хотел залезть ей в голову и попытаться узнать её мысли. — Если ты меня сейчас не отпустишь, я тебя ещё раз ударю. — Такая ты смешная, когда злая. Вероника прикусывает нижную губу и снова пытается вырваться из его хватки. Но все попытки были неудачные. Артём держал её крепко и будто даже не собирался отпускать её. Только вот, парню приходится отстраниться, ведь было слышно, что кто-то вышел. Девушка повернула голову и увидела Савелия, к которому сразу подошла. — Пошли быстрее, — говорит Голубева, пытаясь не показать своим видом, что та зла. — Ты где так долго был? — Да, я знакомого встретил и поговорили мы, потом к тебе вышел. — Я тебя когда-нибудь за такое убью. — Все, кикимора, успокойся, больше того не будет, — говорит парень, а сам чуть ли не смеётся от того, как смотрела на него сестра. — Пошли уже.