Не попробуешь - не узнаешь

      Большинство последовали за ним, да и кое-кто из моих спутников явно стоял на ногах нетвердо. А вот жрец, напротив, растерял свое хладнокровие и практически завизжал:       — Какая Андрасте?! Это мелкая магичка дурит вас! Не поддавайтесь, братия, Святая Мать ждет нас над храмом!       Ситуация снова запахла конфликтом, жрец даже выпустил какую-то слабенькую молнию, которая не смогла пробить мою защиту. Я только улыбнулась, лихорадочно размышляя, что сказать, и кидая умоляющие взгляды на своих друзей — "Подыграйте мне!". И тут Алистер поразил меня до глубины души: развернувшись, он от души врезал противному мужику, так что тот отлетел к стенке и затих, а затем веско произнес:       — И так будет с каждым, кто усомнится, — затем тоже опустился на колени и попросил: — Благослови, Пророчица.       Надо было срочно решаться — участвовать в этом фарсе или нет. С одной стороны, меня оторопь брала от вида коленопреклоненных мужчин, особенно тех, на чьих плечах я уже не раз каталась, кому язвила и показывала язык. С другой, я сама заварила эту кашу, да и сказать сейчас «извините, я пошутила» значит спровоцировать бойню. Не с солдатами в зале, а ту, что я видела у дверей церкви. Наш отряд против всей деревни. Но справлюсь ли я?       Время словно замедлилось, и в голове прозвучал голос: «Ты должна справиться. Ради них и ради себя. Ты сможешь, вспомни, чему тебя учили». Я только хотела спросить сама у себя — чему, но тут же вспомнила то занятие по актерскому мастерству. Меня ведь пусть немного, но и правда учили. Я справлюсь!       К тому же, не попробуешь — не узнаешь, разве нет? Кажется, эта фраза грозилась стать моим девизом по жизни...       Еще мгновение я настраивала себя… даже не столько на роль божественной посланницы, сколько на то, что играть придется в полную силу. Не опираться на руку Зеврана, не спрашивать разрешения у Айдана, не коситься на Морриган. Идти самой, как бы высоко в горы ни пришлось подняться. Хоть эти люди и сами наградили меня священным именем, соответствовать ему придется мне. На этой сцене провала допустить нельзя.       — Пусть Создатель направит тебя, — негромко проговорила я, касаясь лба Алистера. Жест был одновременно похож и нет на благословение матери Ханны, которое я видела в Редклифе. Но, в отличие от преподобной, я могла направить свой свет сквозь руку, и это явно произвело впечатление на стражников. — Встань, друг мой.       Алистер поднялся, не отходя далеко от меня. Я огляделась и чуть улыбнулась: все стражники бухнулись на колени, мои друзья оказались более морально устойчивыми, но глаза на лице Лелианы казались огромными, словно она сошла со страниц аниме. Айдан и Винн тоже выглядели удивленными, а вот от остальных я реакции не дождалась. Морриган все так же презрительно кривила губы, впрочем, с оттенком одобрения. Стэн, судя по лицу, просчитывал план атаки. Зевран… Зевран по-тихому подходил к лежащему у стеночки преподобному, и вряд ли для того чтобы помочь прийти в себя. Я заставила себя отвести взгляд и произнесла громче:       — Встаньте все, — стражники и не пошевелились, и я с легким вздохом продолжила: — Я пришла не для проповедей, я пришла за помощью. Начался Мор.       Вот тут ребята зашевелились, медленно поднимаясь на ноги. Минута нерешительных переглядываний, и старший предложил:       — Я отведу тебя к преподобному отцу Колгриму, Пророчица.       — Хорошо, — я улыбнулась ему. — Но сначала…       Я оглядела комнату правильным взглядом и почти сразу увидела легкое свечение одной из ниш возле алтаря. Один взгляд на Айдана — и брат отправился исследовать подозрительный простенок, а через минуту уже открывал потайную дверь. Из комнатушки послышался тихий голос:       — Кто ты? Тебя прислали покончить со мной?       — Меня зовут Айдан, — негромко ответил Страж, и я пошла на голос. — Мы здесь, чтобы помочь тебе.       — Ты представить себе не можешь, как я рад видеть хоть кого-то не из этой деревни! — явно бодрясь, проговорил пленник. Я вошла в комнатку и увидела лежащего на полу лысеющего мужчину. Щеки ввалились, глаза лихорадочно горели, но он не терял присутствия духа. — Я… ох!       В этот момент он увидел меня. Реакция была не слишком приятной для меня, но закономерной: пока роль мне удавалась.       — Святая Андрасте!       — Брат Дженитиви? — мужчина попытался встать, чтобы вежливо поприветствовать святую, то есть меня, но нога подвела, так что он некрасиво упал обратно. Я присела рядом: — Что с вами?       — С ногой плохо, — вздохнул он. — Ступню почти не чувствую.       Я осмотрела ногу: лодыжка сильно опухла и чуть посинела. Скорее всего это либо сильный ушиб, либо легкий перелом, точнее не скажешь без рентгена, и облегченно выдохнула:       — Это поправимо…       Я как раз за время дороги успела прочесть почти половину учебника для целителей. Не то чтобы чтение сразу сделало меня легендарным лекарем, но теперь я хотя бы имела представление, как лучше распределять свои силы. Впрочем, это была лишь теория. А сейчас пришло время для практики. Но все же я взглядом попросила Винн меня подстраховать...              Храм Священного Праха производил неизгладимое впечатление. Высокие потолки, барельефы — и запустение. Ледяная ловушка для путников, со скользкими полами, гигантскими сосульками и бесценными знаниями. И среди нас был настоящий ученый: его не смущали ни холод, ни стражники, что вели нас по дорожке к Храму, ни собственные раны. А вот я успела замерзнуть, пока мы шли. Впрочем, Айдан догадался о моих мыслях и, быстро догнав, накинул на плечи свой плащ. Я благодарно улыбнулась и двинулась дальше. Мы поменялись ролями: теперь я возглавляла шествие, молча улыбаясь провожатым, а Страж шел сзади и негромко расспрашивал Дженитиви о Храме и об Урне. И только Алистер старался не отходить от меня далеко.       — Я бы отдал все, чтобы увидел этот зал в его прежнем великолепии, — пробормотал святой брат на пороге Храма. Я отыскала глазами взгляд Айдана и чуть покачала головой. Дженитиви я понимаю, но сейчас не время для исследований: сзади эти поклонники Андрасте, впереди вообще непонятно что.       Стражники вели нас сквозь великолепные, но начисто замерзшие залы в таком темпе, что вскоре мне стало жарко. Возле огромной жаровни, украшенной затейливой резьбой, я восхищенно замерла, отказываясь двигаться вперед. Айдан подошел ближе, чтобы забрать плащ, и прошептал почти на ухо:       — Сдается мне, Андрасте, которой поклоняются эти фанатики, имеет что-то общее с драконами. Как бы сама не оказалась одной из них.       — Ты уверен? — негромко уточнила я.       — Надеюсь, что ошибаюсь. Но если нет… Надеюсь, сражаться нам с ней не придется.       — На всякий случай, будь готов, — вздохнула я.       — Мелкая, ты с ума сошла? — чуть громче поинтересовался он, и я, широко улыбнувшись для вида, процедила:       — Не порть игру, — он также для вида склонил голову, а я продолжила: — Естественно, у меня нет желания драться с драконом, я же не самоубийца. Но если этот их Колгрим решит познакомить нас с местной Андрасте поближе, отказаться мы не сможем. Потому что с драконом еще какие-то шансы есть, он хотя бы один, а вот против всех здешних фанатиков — сомневаюсь.       — Проклятье, — чуть слышно пробормотал брат. — Надо было перебить их прямо в церкви.       — И толку? — я чуть поморщилась. — Во-первых, пришлось бы тогда перебить всех, мы в деревне явно вызвали фурор своим появлением. Не думаю, что жители остались бы равнодушны к убийству их жреца. А там, знаешь ли, были не только солдаты. Во-вторых, пришлось бы в этот храм пробиваться с боем, а народу здесь как на базаре в выходной. И в-третьих, может, эта драконица охраняет вашу Урну и мимо нее вообще не пройдешь.       — А ты на что рассчитываешь? — хмуро уточнил Страж. Я вздохнула:       — Буду блефовать до последнего. Надеюсь, этот их главный тоже поверит и поможет. Потому что если нет…       — Ну, надеюсь, если не поможет жрец, то поможет Создатель, — хмыкнул братец. — Потому что драться со всеми фанатиками и впрямь не хочется.       — Айдан, — шепотом позвала я. — А я не слишком сильно переигрываю? У меня от пафоса и попыток играть в величественность уже зубы сводит…       — Знаешь… — он на несколько секунд замолчал, и я прикрыла глаза — от стыда, на таком простом задании провалиться! Он вздохнул и честно ответил: — Немного переигрываешь. К счастью, момент ты выбрала подходящий, и Алистер вовремя этого отца Эйрика уложил… В общем, иди уже как есть. Если ты внезапно поменяешь линию поведения, это будет выглядеть куда подозрительнее, чем некоторый избыток пафоса.       — Проклятье…       На этом он снова отошел в арьергард, а я наконец отлепилась от жаровни и последовала за проводниками. Брата Дженитиви, кажется, оттаскивали едва ли не за шкирку. Стража я понимала: даже если не быть столь щепетильной к чужой жизни, как я, предполагаемых противников просто было слишком много. Из церкви в деревне мы вышли в компании всего-то четверых человек. Но по дороге, едва завидев нашу процессию, к нам присоединялись и другие жители. Я улыбалась и иногда «благословляла» некоторых, в основном, детей. В Храме оказалось еще многолюднее. Здесь были в основном воины и маги, охраняющие подступы к Урне Священного праха, а, вероятнее, к их ненаглядной Святой Матери. Вначале они выскакивали из соседних комнаток при оружии, но натыкались взглядом сначала на стражников из церкви, потом на меня, и оружие опускалось. Частенько люди и сами падали на колени: роль я, кажется, играла хорошо, мне верили, но у самой тряслись поджилки и пробивал холодный пот.       — Госпожа, впереди развилка, — уведомил меня стражник, и мне показалось, что в его глазах мелькнула хитринка. — Налево залы Маферата, направо — архонта Гессариана. Какой дорогой вы предпочитаете пойти?       — Той, которая приведет меня к цели, — пожала плечами я. Стражник заулыбался:       — Оба крыла приведут нас во внутренний Храм.       — Тогда тем путем, что короче, — выбрала я. Мой собеседник опять собрался возразить, пришлось уточнить: — Они одинаковы? Тогда… залами архонта Гессариана.       — Как пожелаете, — почтительно поклонился провожатый. Пару минут он шел молча, только искоса поглядывал на меня, потом не выдержал: — Почему вы сделали такой выбор?       Я на минуту задумалась: вспоминала рассказ Винн о жизни Андрасте. Как вовремя Айдан решил устроить мне религиозный ликбез! Впрочем, особо вспоминать нечего — в истории пророчицы было всего двое важных мужчин: правитель империи Тевинтер, этакой Англии, против которой выступала местная Жанна, и собственный муж, который возревновал то ли к ее славе, то ли к теплым отношениям с Создателем и продал практически за тридцать сребреников. И поскольку имя правителя мне врезалось в память еще со времен посещения Тени, методом исключения получалось, что второй — муж.       — Если бы длина коридоров была разной, я пошла бы более коротким. Потому что на пути к цели не следует потакать личным эмоциям. Но, поскольку дороги одинаковы, мне приятнее будет пройти залами того, в чьем сердце жило сочувствие, того, кто смог услышать голос Создателя несмотря на свои заблуждения. Того, кто не предавал ни своей семьи, ни своей страны, ни своих законов, как бы ему ни хотелось иного. Многое можно простить, — я посмотрела стражнику в глаза, — кроме предательства.       Он вздрогнул и пролепетал:       — У меня и в мыслях не было предавать вас!       — Разве мы говорили не об истории? — мягко улыбнулась я. Он как-то дергано кивнул и поспешил вперед, показывая дорогу. Следующей была небольшая комнатка с алтарем. На этот раз — никакой крови, только статуя и свечи. Статуя изображала Андрасте в длинном платье с широкими рукавами, одна рука прижата к сердцу, на второй горит пламя, голова чуть запрокинута к небу. До сих пор мне попадались только статуи с чашей, мечом или щитом в руках, с суровым выражением лица. Такой вот Святой я еще не видела. Снова вспомнилась давешняя песня, и припев ее стал еще ближе подходить ситуации. Я даже негромко напела:       — Были у меня волосы, словно мёд.       Руки были, отнимающими боль.       Стали они отнимающими жизнь.       Сталью налился сердца комок в груди.       — Мы еще потанцуем, — прошептала я и протянула руку к огню на ладони святой. Он не ожег, лишь мягко согрел — на мгновение я удивилась собственной стойкости, но затем поняла, что мое светящееся платье такой же щит, как я создаю в бою. Я прикоснулась к пламени смелее и сумела ненадолго «украсть» его на свою ладонь. Мне вспомнился рассказ Винн и попытка прочесть некоторые строфы Песни Света на память; запомнила я очень мало, но некоторые строки врезались в голову, возможно потому, что были созвучны моим мыслям: — Будет гореть в наших сердцах Неугасимое пламя…       — Пророчица? — с запинкой позвал Алистер. Я отвела глаза от священного огня и улыбнулась ему:       — То, что горит в нашей душе. Пламя веры, пламя надежды. Наша воля подобна сокрушающему пожару. Наши мечты, вдохновение — все то, что делает нас живыми и изменчивыми. Мы растем, узнаем новое, развиваемся, становимся лучше и выше, ближе к Создателю, — я снова посмотрела на статую. — Удачный образ.       Я развернулась и пошла в коридор, куда уходил наш провожатый. Сейчас он стоял на пороге и явно слушал наш короткий разговор. Весело улыбнувшись, я прошла дальше. На душе стало легко: я поверила, что справлюсь во что бы то ни стало.       — Стой! Дальше ты не пройдешь! — услышала я резкий окрик, едва войдя в очередной зал. Напротив стоял черноволосый мужчина с роскошным римским носом. Он смотрел на меня, и этот взгляд не предвещал ничего хорошего. Но надежда не покидала, вдруг мне удастся наладить диалог?       — Я и не планировала, преподобный Колгрим, — я неглубоко поклонилась, с уважением, но без раболепия. В конце концов, я вроде как святая, а он только жрец. Он ответил хмурым взглядом:       — Тогда зачем ты пришла?       — За помощью. Грядет Мор, и от него никому не скрыться, — я посмотрела ему в глаза. Возможно, Колгрим и верил в высшие силы или мое предназначение, но ему было все равно: в глазах светилась только жажда власти и нежелание делиться ей с пришлой девицей.       — Нас охраняет Святая Мать! — громко провозгласил он, явно рассчитывая на слушателей. — Под ее защитой нам ничто не грозит.       — На проповеди в нижнем храме я слышала иное, — слегка улыбнулась, а затем демонстративно задумалась. — Хм… «Святая Мать избрала нас своими защитниками», кажется так говорил отец Эйрик. К тому же, возможно, ваша драконица и впрямь сильна, но она не Андрасте, ты же и сам это знаешь.       — Она гораздо большее, нежели дракон или пророчица! Она даже лучше, чем все Старые боги вместе взятые!       — Думаю, у тебя будет случай убедиться в этом, — усмехнулся подошедший Айдан. — Потому что орду Мора ведет как раз оскверненный Старый бог.       — А ты кто такой, что вмешиваешься в чужой разговор? — неприязненно поинтересовался Колгрим.       — Серый Страж. Тот, кто убьет архидемона, чтобы такие, как ты, могли и дальше тешить себя ложными иллюзиями.       Я дотронулась до его локтя, привлекая внимание, и покачала головой:       — Не надо. Они не понимают, что такое Мор. Не видели порождений тьмы.       — И бесполезны, — проворчал Айдан. Я чувствовала, что он не злится всерьез, и поражалась внезапным актерским талантам моих спутников. — Я говорил тебе, что искать помощи здесь бессмысленно.       — Я должна была попытаться, — покачала головой. — Любому стоит дать возможность отказаться от своих заблуждений.       — Заблуждений? — преподобный отец вызверился. — Вы ничего не знаете о нашей жизни, но говорите о заблуждениях?!       — Мне достаточно того, что я вижу, — я пожала плечами. — Вы забыли о Создателе и поклоняетесь драконице, и даже ее нарекли именем всего лишь Его Невесты, мессии. По всему Храму стоят статуи Андрасте, напоминая вам о пламени веры, что должно гореть в каждой душе, но вместо того, чтобы нести это пламя заблудшим, вы прячетесь в маленькой деревеньке в надежде, что страждущие к вам не придут… Вы могли бы помогать, но, словно испуганные мыши, жметесь во тьме и губите огонь в своем сердце.       Стоящие вокруг люди негромко зароптали. Я не слышала, осуждают ли они мои слова или соглашаются, и внутренне сжалась. Так или иначе, зерно сомнений я в них заронила, хотя и не факт, что это пойдет на пользу лично нам. Колгрим это, кажется, тоже почуял, потому что ответил совершенно омерзительной улыбкой.       — Что ж, видимо, в твоей душе огонь полыхает как костер в ночи, Пророчица, — в его устах этот титул звучал форменным издевательством. — Так вдохновенно читаешь проповеди… Так докажи нам, что мы ошибаемся. Что наша Владычица всего лишь животное. Уничтожь ее пламенем своей веры, и мы признаем в тебе свою Госпожу.       — Мне не нужно ваше почитание, — я пожала плечами. — Пред ликом Создателя все равны — и я, и ты, жрец, и даже ваша драконица. Мне жаль, что вы не желаете смотреть вперед, но винить за это я вас не буду.       — Нет уж, постой! — он поймал меня за рукав, когда я уже разворачивалась к выходу. — Ты оскорбила нас и нашу Госпожу, поселила сомнения в сердцах тех, кто недостаточно силен в своей вере, и надеешься так просто уйти?       — Могу спеть, — предложила я, устав от этого упрямого мужчины. — Создателю нравилось.       — Я не Создатель, — отрезал он. — Но вряд ли и Он оценил бы пение самозванки.       Я вздохнула. Вот и оно — привет, неприятности! Я перевела взгляд на Айдана и виновато пожала плечами. Он только прикрыл глаза. А я ответила Колгриму:       — Хороша же твоя вера, жрец, что ей нужны доказательства! Но раз только кровь может тебя убедить — веди.              — Ну надо же, атааши, — задумчиво протянул Стэн. Я хотела спросить, о чем он, но тут же поняла — так кунари назвал дракона. Мы — отряд Стража — стояли на небольшой площадке на вершине горы, куда привел нас путь из Храма, и разглядывали будущего противника. Он был огромным, шипастым, рогатым и при этом — нежно-сиреневого цвета. Сама площадка была покрыта тонким слоем изрезанной почвы, с наростами фумарол и кочек.       Отец Колгрим, чтоб его демоны взяли, и большинство сектантов остались возле выхода из пещер. Наблюдали за нами — ждали великий бой двух святых, чешуйчатой и светящейся.       — Высший дракон — это серьезно, — проворчал Алистер. Зевран кинул взгляд на Айдана:       — Мы же не собираемся с ним драться? Может, просто прошмыгнем мимо?       — С такими драконами сражаться — гиблое дело, — поддержала Морриган. — И с эльфом я согласна хоть раз, нам лучше обойти.       Айдан поморщился:       — Допустим, мы даже сможем обойти ее и войти в Храм с Урной, — проворчал брат. — Как вы собираетесь идти обратно сквозь эту толпу? Они нас на куски разорвут.       Я прошептала:       — Простите.       — Да уж, мелкая, мастером дипломатии тебя назвать сложно.       — Я старалась больше упирать на философию, чтобы они поверили. Ну и… дипломат из меня действительно паршивый.       — Не расстраивайся, — Айдан улыбнулся. — Зато с философией у тебя дела обстоят куда лучше. Мне кажется, с этим фанатиком ты бы договориться в любом случае не смогла. Он тебе сходу не поверил.       — Куда лучше, чем с дипломатией? Сомнительный комплимент, — кисло улыбнулась я. — А с отцом Колгримом… Дело не в вере. По-моему, ему вообще плевать и на Андрасте в любом обличье, и на Создателя. Вот то, что он здесь и сейчас главный, — это ему важно. И то, что Андрасте в лице меня может эту власть оспорить. Он не фанатик веры, он фанатик власти.       — Ладно, с Колгримом мы разберемся потом, — Страж поднял голову и посмотрел на драконицу. — Брат Дженитиви, вы не воин, вам лучше будет укрыться в развалинах, — Айдан махнул рукой в сторону небольшой полуразрушенной ротонды. — Алиена вас проводит.       Я вздохнула:       — Айдан, ты извини… но нет. Брату Дженитиви придется дойти туда самому.       — Снова споришь? — нахмурился брат.       — Угу, — я опустила голову. — Думаешь, чего преподобный так радовался? Он-то хочет, чтобы именно я победила дракона. Вроде как доказала, что Создатель со мной, а дракон самозванец. По его представлениям, это вы все можете прогуляться в укрытие, а я должна тут… Понятно, что убить его я не смогу. Причем преподобный даже не подозревает, насколько он прав… В любом случае, так он докажет своим подопечным, что я самозванка, а он тут самый главный. И, думаю, всем понятно, что в одиночку дракона убить не смогла бы и настоящая Андрасте, поэтому ваше наличие в битве он скрепя сердце допустит и мы потом сможем уйти. Но если я вообще не буду участвовать в битве, он нас не выпустит. Придумает, как выкрутиться.       — Права девчонка, — кивнула Морриган. Айдан ощутимо скрипнул зубами и кивнул. Я грустно улыбнулась:       — Не переживай. Ты же говорил, что архидемон тоже дракон. Будем считать, что это тренировка.       — К архидемону ты точно не пойдешь, — отрезал он. Я с улыбкой покачала головой, но спорить не стала. Но когда брат потянулся к рогу, которым сектанты призывали дракона — Колгрим вручил его мне с самым паскудным выражением лица, а я передала Стражам, — тронула его за руку:       — Подожди. Во-первых, брат Дженитиви еще не ушел. Во-вторых, дай я повешу на вас щиты, пока бой не начался.       Долго ждать мы не стали. Едва церковный ученый скрылся за колонной, я негромко пропела «Все, кто любит меня, за мной!», невольно вспоминая Жанну и одновременно направляя свою силу на защиту друзей. Глаза на мгновение заволокла пелена золотистого тумана, а когда рассеялась, вокруг всех членов нашего отряда сиял знакомый щит. Айдан на секунду встретился со мной взглядом и тут же вытащил рог призыва.              Битва с драконом выжала из нас все силы. Мне она вспоминалась фрагментами и сценками, видеть весь бой сразу у меня не получалось. Сиреневая драконица оказалась огромной, Стэн — самый высокий из нас — едва доставал ей макушкой до колена, я же по размерам вряд ли превышала палец. Шипы, издали казавшиеся небольшими наростами, на деле оказались не меньше сосулек в Нижнем Храме, хвост смело можно было бы использовать в качестве осадного орудия. Стоит попасть под удар этакой дубины — и никакой щит не спасет, ни обычный, ни волшебный. Я сразу же отскочила к небольшой фумароле: от огненного плевка мне тут не спрятаться, конечно, но от лапы или хвоста надеялась уберечься.       Я видела, как Морриган пыталась заморозить драконицу, но в этот раз фокус никак не удавался: лед не держался на чешуйчатой лжебогине, лишь ненадолго замедлял ее. Единственное, что удавалось отлично — это примораживать пасть, когда она собиралась угостить нас пламенным приветом.       Алистер со своим щитом старался отвлекать противника на себя, и я боролась с искушением зажмурить глаза каждый, когда поднималась лапа или хвост. Хорошо, хоть огня бояться не надо!       Больше я никого не видела, но очень четко ощущала, где находится каждый из моих друзей. Кажется, я могла бы обновлять щиты с закрытыми глазами, но боялась зажмуриться.       В какой-то момент я почувствовала, как лопнули сразу четыре щита, и прибегла к новому фокусу: пропела последние строки песни, отдавая силы на защиту. Драконица взревела и повернулась ко мне, отбрасывая Алистера лапой. Наконец я увидела Винн: она выскочила из-за соседней фумаролы и метнулась к поверженному Стражу, да так ловко, что и не верилось в её преклонный возраст. Но мне было не до того: Морриган куда-то пропала из моего поля зрения, а лже-Андрасте как раз собралась устроить мне аутодафе. Повторять судьбу предшественницы, именем которой я назвалась, ужасно не хотелось, и я выставила щит, а перед ним еще один… Пятислойный щит требовал огромной концентрации, но, к счастью или нет, долго мне страдать не пришлось: под струями пламени волшебные сферы сгорали как пергамент. Я уже успела подумать, что зря я не выучила ни одной молитвы, и прикрыла глаза. И наверно поэтому не заметила, откуда появился Айдан: свалился откуда-то с драконьей спины прямо на голову и с размаху вогнал меч в основание черепа. Драконица выплюнула последний сгусток пламени, взревела так, что задрожали горы, а затем замотала головой, пытаясь сбросить назойливого человека. Я тут же накинула щит на брата — вдруг все-таки не удержится…       Едва чешуйчатая упала, я окинула взглядом площадку: Лелиана стояла на приличном расстоянии и все еще не спешила опускать лук. Стэн обнаружился за одной из задних лап: он стоял, оперевшись на свой меч; только прикрытые глаза выдавали усталость. Зевран, прихрамывая, уже спешил к нам. На меня налетел рой насекомых, превращаясь в черноволосую чародейку. Она окинула меня напряженным взглядом, который моментально сменился прежней надменностью.       — Ты в порядке, — с легкой усмешкой констатировала она. Я не ответила, хотя ее беспокойство даже немного польстило. Айдан подошел к нам, прижимая руку к ребрам. Алистер уже подавал признаки жизни под руками нашей целительницы. А вот мабари было не видно. Я прикрыла глаза, вспоминая, в каких местах чувствовала свои щиты во время боя, и побежала в нужную точку.       Гарм лежал на земле и негромко поскуливал. Бок был вспорот, и короткая шерсть стала черной от крови. На мгновение я замерла, воздух вышибло из груди, а на глаза навернулись слезы… Если бы я смогла договориться с этим упрямым жрецом, этого бы не было! Но уже в следующую секунду пришлось задавить нарастающую панику: в моих силах хотя бы попытаться помочь, и не время лить слезы.       — Потерпи, — прошептала я. — Сейчас мы тебя вылечим…       Энергия уже не так послушно стекала с пальцев, но я не сдавалась, и рана медленно, но верно затягивалась. Было страшно: а вдруг силы кончатся раньше, чем надо? И я отдавала все, что могла. Когда перед глазами замелькали черные пятна, мабари уже перестал скулить, только тяжело дышал. Руки тряслись, и свет скорее мерцал на кончиках пальцев, чем окутывал раненого.       — Глупая девчонка! — прошипели на ухо словно сквозь слой ваты, и кто-то попытался оттолкнуть меня от пса. Я с трудом вырвалась, и тут же оказалась в кольце мужских рук. — Держи ее, свяжи, если понадобится!       — Что тут… Ох! Глупая девочка, — появился новый голос, обеспокоенный и усталый. Голос прямо возле меня недовольно спросил:       — Да что с ней? Объясните толком!       — Она потратила слишком много сил, — спокойно отозвалась обладательница второго голоса. Я не смогла узнать ее, а перед глазами так и мельтешила тьма, так что пришлось закрыть их. Первая женщина раздраженно добавила:       — На исцеление блохастой твари!       Послышался тихий скулеж, и я попыталась рвануться к нему, хотя сознание слегка «плыло» и я уже не помнила, почему на этот звук надо спешить. Меня удержали. Появился еще один голос:       — Так уж вышло, я знаю, что может помочь.       — Мда? И что же? — со скепсисом уточнил тот, кто держал меня. — Что? Ты решил ее еще и напоить?       — Думаешь, будет хуже? — усмехнулся «новенький». А потом мне в нос ударил острый запах яблок и спирта, а к губам аккуратно прижали горлышко фляги. Я автоматически сделала глоток, и тьма разлетелась осколками вместе с дыханием. Я раскашлялась, а потом просипела:       — Что ж ты мне опять эту дрянь подсунул?       — Она прекрасно на тебя действует, chica, — с усмешкой ответил Зевран, которого я наконец увидела и узнала. Следующий взгляд я бросила на Гарма, но им уже занималась Винн. Я на мгновение расслабилась, а потом практически подскочила:       — Колгрим!       — Что Колгрим? — проворчал брат, державший все это время меня на руках.       — Надо с ним поговорить, пусть уходят отсюда, — пояснила я. Айдан выгнул бровь:       — И куда? Думаешь, в Ферелдене они будут очень нужны?       — Здесь они нам нужны еще меньше. А там повелю помогать беженцам, пусть пользу принесут.       Айдан хмыкнул и отпустил меня на землю. Я чуть покачнулась, но удержалась на ногах.       — Как Алистер?       — С ним все будет хорошо, дорогая, — отозвалась волшебница. — И с мабари тоже.       Я кивнула, прикрыла глаза, пропев свою формулу «Все, кто любит меня, за мной!», на этот раз отправив силы не на защиту. Вокруг разлилось слабое сияние, обернувшееся вокруг меня платьем, а в руке снова проявился меч. Я пошатнулась, а перед глазами замелькали точки. Но я упрямо мотнула головой и отправилась на встречу с местным жрецом.       Колгрим не стал ждать, когда я вспомню о нем, и сам пришел на площадку. Его сопровождали стражники из церкви в самой деревне, те самые, что провожали нас во Внутренний Храм.       — Ты победила, Пророчица, — процедил преподобный отец, почти не скрывая свою злость. Я обозначила поклон и предложила:       — Поговорим, преподобный отец?       Мы немного отошли от спутников, и Колгрим процедил:       — И о чем же вы собираетесь говорить, Владычица наша? — титул он буквально выплюнул. Я слегка поморщилась:       — Завязывайте вы с этой злостью, толку от нее никакого. Я хотела предложить вам сделку.       — Какую еще сделку?       — Простую. Власть над вашими людьми мне нужна как рыбке зонтик, — я вздохнула. — Так давайте поможем друг другу.       — И каким образом? — высокомерно хмыкнул он.       — Я оставляю вам вашу власть. Благословляю именем Создателя и именем Андрасте, так что вас, судя по всему, начнут почитать чуть ли не как наместника бога на земле. А вы уведете своих людей от Храма и выполните одно мое… пожелание.       — И какое же? — мужчина все еще был хмур, но в глазах я увидела работу мысли. Он уже примерял на себя новый статус.       — Начался Мор, я не соврала. И в тех землях, по которым скоро пройдут полчища порождений тьмы, еще остались люди. Помогите им спастись, сбежать от чудовищ. Может, кого-то уговорите присоединиться к вам.       Он ждал продолжения, но я молчала. Больше предложить было нечего, но главное, что я вынесла с уроков истории на своей первой родине, — миром правят идеи. И я готова была подарить именно это — идею. Лишь бы ее поняли и приняли...       Наконец Колгрим принял решение:       — Хорошо. Я сделаю, как ты хочешь. Но только это! Если ты еще раз придешь…       — Я не приду, — оборвала я преподобного. — Я даже не буду знать, где вы, мне недосуг следить. Если не вернетесь в Убежище, конечно.       Он нахмурился, но кивнул.              После ухода местных жителей мы разбили лагерь среди развалин ротонды. Сил идти дальше не было, всем требовался привал. Я почти сразу отключилась, едва только упала на расстеленное покрывало, а когда проснулась, рядом громоздились какие-то доспехи, оружие, монеты, руны и целая куча драконьей чешуи. Я изумленно изучила эту добычу, а потом поинтересовалась вслух:       — Вы что, базар ограбили, пока я спала?       — Драконье логово, — счастливым голосом поправил Алистер. Я тут же уставилась на него: внешне мужчина выглядел здоровым и довольным жизнью. Он правильно понял мой взгляд и ответил на невысказанный вопрос: — Все в порядке, все живы, все здоровы.       Я только кивнула и откинулась обратно на покрывало. Долго валяться мне не дали: узнав, что я проснулась, Айдан скомандовал подъем: нас ждала Урна Священного Праха, в существовании которой теперь практически никто не сомневался.              Брат Дженитиви с нами не пошел. Несчастный (или, скорее, счастливый) ученый разрывался между останками поверженной драконицей и древней ротондой с остатками фресок, и Айдан не стал отвлекать занятого человека. Откровенно говоря, мне тоже было интересно посмотреть на бывшую Андрасте, но долго ходить вокруг нее мне не дали, время не ждало. Тем не менее, я успела наковырять себе с десяток мелких чешуек на память — не без помощи Зеврана.       Верхний Храм выглядел куда уютнее залов, которые мы проходили до сих пор: как минимум, здесь не было ни снега, ни льда, зато горели факелы и было довольно тепло. Далеко мы не ушли: короткий коридор привел в небольшой холл, где нас ожидал мужчина в красивых, явно старинных доспехах и крылатом шлеме. Волевое открытое лицо, чистые глаза цвета льда и аккуратная темная бородка придавали его лицу благородства. Единственное, что портило портрет, — глаза слегка светились неестественно-голубым.       — Добро пожаловать, паломники! — гулко поздоровался привратник. Айдан несколько мгновений разглядывал нового собеседника, потом поинтересовался:       — Кто ты?       — Я Страж, защитник Урны Священного Праха. И долгие годы я жду тебя.       — Именно меня? — со скепсисом уточнил брат.       — За много лет ты первый, кто пришел сюда.       — Кто первый встал, того и тапки, — тихо хихикнула я, Айдан согласно хмыкнул. Страж чуть улыбнулся:       — Мой долг — хранить Урну и открывать путь всем истинно верующим, пришедшим поклониться Андрасте. Но только чистый душой паломник сможет приблизиться к святыне.       — Хорошо, — кивнул брат. — Не будем терять времени, у нас его немного… Нам надо пройти к Урне. Испытывай нас, раз так положено.       — Подожди, — попросила Лелиана и обратилась к привратнику: — Дракон… это ведь не настоящая Андрасте. Почему все эти люди так верили в нее?       — Истинная Андрасте ушла к Создателю, и больше не вернется к нам, — при этом он выразительно покосился на меня, но я только фыркнула. Почему-то и тени сомнения не возникло, что мужчина в курсе моего маленького маскарада, хотя сейчас об этом уже ничего не напоминало. — Дракона вид величественен, и в нем слабые духом нашли для себя замену Создателю. Кто верит истинно, просить не станет, чтоб чудом подкрепили его веру.       — Морриган, — громким шепотом позвала я. — По-моему, у тебя нарисовался конкурент в области стихосложения.       Ведьма презрительно хмыкнула и демонстративно отвернулась, мужчина улыбнулся. Айдан махнул рукой:       — Если вопросы кончились, то нам пора. Я хочу уже увидеть Урну.       — Не мне давать оценку твоей веры, — покачал головой защитник Урны. — Андрасте прах сокрыт системой испытаний. Ее пройти ты должен, тем доказав, что помыслы чисты.       — Первый раз слышу, чтобы чистота помыслов зависела от умения сражаться или разгадывать загадки-ловушки, — хмыкнул Зевран. — Сомневаюсь, что там придумано что-то поинтереснее.       Дух-привратник, а живым человеком он явно не мог быть, улыбнулся:       — Возможно, ты и прав. Но показать упорство, ум и силу вам придется — не каждому дано коснуться чуда, и унести с собой его частицу. Важно, чтоб не попала она в злые руки. Однако испытанье веры вас тоже ждет.       Я наконец посмотрела на того, кто стоит между нами и нашей целью. Мужчина слегка светился, и откуда-то мне стало понятно — перед нами тот, кто, возможно, никогда смертным и не был. Не просто заколдованный человек, ставший духом, а исконный обитатель Тени, которого чья-то рука оставила служить последнему пристанищу Невесты Создателя. В случае чего, победить его будет не так просто, как хотелось бы.       Дух пару мгновений смотрел мне в глаза, а потом едва заметно наклонил голову:       — Ты тоже Страж, дитя, хоть и с другой задачей.       Я смущенно отвела глаза, отпуская силу. Привратник улыбнулся:       — Путь открыт. Да обрящете вы то, что ищете.       Яркая вспышка на секунду ослепила, и я зашипела сквозь зубы. Но остальные не придали значения этой мелкой пакости и промолчали.       — Ну что, идем вперед, — со вздохом предложил брат. Я отступила назад и неуверенно предложила:       — Может, мне вас тут подождать? Я уже наигралась в религиозную философию.       — Боишься, chica? — поддел Зевран. Я фыркнула и молча пошла за остальными.              Зевран оказался прав. Испытания показались мне настолько надуманными, насколько пафосными были речи здешнего защитника. Восемь вопросов-загадок на знание биографии Андрасте, зал с плитами-ловушками, загадка которого решалась простым перебором. Несколько сложнее оказался бой с духами-двойниками. Вторая «я» не стеснялась махать шестом, и мне было интересно наблюдать, как она это делает, хотелось запомнить технику движений и после потренироваться.       — Сбрось оковы мирской жизни и посвяти себя Создателю, — неуверенно прочитала Лелиана надпись. Мы стояли возле небольшого каменного алтаря, покрытого пылью; за ним бушевала стена огня, жар от которой чувствовался даже возле выхода из зала. — Царь и раб, лорд и нищий — все будут заново рождены в глазах Создателя.       — И что это значит? — спросил Алистер, нахмурившись. Я заулыбалась:       — Не хотите заново родиться в очищающем пламени и сменить судьбу? Айдан вот, например, станет нищим.       — А ты кем станешь? — усмехнулся брат.       — Хмм… — я задумалась. — А я никем не стану, зачем мне менять что-то во второй раз? Только привыкла.       — В этот мир мы приходим голыми, — задумчиво пробормотала Винн. Я закончила вольную трактовку поговорки:       — И уходим тоже.       — Неет, вы же не хотите сказать, что нам придется раздеваться? — возмутился принц. Я ухмыльнулась:       — Щас проверим!       И одним движением стянула куртку и рубашку через голову вместе с шестом. Брюки отняли буквально еще секунду — так что Айдан не успел вмешаться, — а потом я нырнула в пламя, словно под водопад. Жара не почувствовала, только лопатки с нарисованными крыльями на мгновение вспыхнули, а затем стена огня пропала. Я счастливо заулыбалась и возвестила очевидное:       — Получилось!       — Алиена! — рявкнул Айдан. — Я тебя сам придушу!       Не рискуя пройти следом за мной в доспехах, братец наскоро разделся и кинулся следом, а я с хохотом отскочила к дальней стене. Спас меня от братского возмездия защитник Урны:       — Ты миновал все испытания, прошел путем Андрасте и, как и Она, очистился. Паломник, ты проявил себя достойным. Приблизься к Священному Праху.       Айдан с показным смирением кивнул, а затем прожег меня раздраженным взглядом. Я ухмыльнулась и показала в ответ язык. И кинулась одеваться: после исчезновения пламени в комнате стало существенно холоднее.       К самой Урне я не пошла. Вбитая на первой Родине толерантность и вежливое отношение к чужим интересам не позволяли подкалывать друзей за их религиозность совсем уж откровенно, но и соваться самой в вопросы местной веры не хотелось. И так уже вляпалась по самое «не хочу». Где-то на краю сознания билась мысль, что что-то не так: слишком уж легко я переходила от привычного отстранения от церкви к проповедям и философским беседам. Никакими актерскими талантами, которыми я, к слову, и не очень-то обладаю, это объяснить было нельзя. Но объяснять не хотелось, и я выкинула мысль из головы как несвоевременную.       — Ничего так вазочка, — негромко поделился Зевран, подмигивая. — Надо будет заказать такую себе домой.       Я смерила Урну изучающим взглядом и скривилась:       — На кой тебе этот пылесборник? Это ж к ней надо еще служанку нанять, чтобы пыль протирала.       — Почему нет, если служанка симпатичная? — ухмыльнулся эльф, а я снова фыркнула и попыталась ткнуть его локтем под ребро. Ворон перехватил руку и потянул в сторону от ступеней. В нише возле лестницы нас ждал очередной запертый сундук, и я тут же загорелась идеей узнать, что могут спрятать за замком возле самой главной святыни этого мира.