—Наследие Лилит—

Тишина.       Смертная уже успела пожалеть, что осмелилась сказать такое. Насколько же сильны должны были быть её сомнения, чтобы она решилась озвучить свои мысли… Ему. Назвать неизвестного Райто уже казалось самообманом, ведь если она ошиблась и это и вправду Райто… Почему он молчит? Почему не слышно его тихого смеха и снисходительного тона в голосе? Сакамаки бы не игрался с ней таким образом. Любым другим — возможно, но не в подобной ситуации, когда они оба в смертельной опасности.       — С чего ты взяла?       Маша сглотнула. Он серьёзен. Её губы слегка приоткрылись в желании ответить, но Сукоши быстро вспомнила о том, что разговор происходит в рамках её собственного разума. Даже несмотря на это она не смогла придумать ответа, а уверенность в своей правоте росла быстрее страха. Это определённо не Райто и это невозможно объяснить. Как только Мария решилась выдать из себя хотя бы слово, кто-то заговорил.       — А хотя нет, можешь не отвечать, — перебил её голос — Всё равно ты уже уверенна в своих догадках, а пытаться убедить тебя в собственной неадекватности — лишь лишний раз тебя травмировать.       Карие глаза округлились в ошеломлении. Казалось, она ведь уже знала, что собеседник не является тем самым вампиром, но, хоть и завуалированный — но положительный — ответ всё же смог вызвать в смертной душе столь сильное сметение.       — В конце-то концов… Ты бы не осмелилась на подобное, если бы не была полностью уверена. Я уж тебя знаю.       Знает? Мария оглянулась. В спальне никого не было — но ощущение присутствия неизвестного не давало покоя. Помещение освещала лишь маленькая лампа для чтения, от чего в каждой тени виднелись расплывчатые силуэты и фигуры. Смертная прислонилась спиной к стене, всё ещё сидя на своей постели. Даже соседки по ту сторону «баррикад» уже молчали. Неизвестно, был ли причиной этого сон или те самые тени. Сукоши уже усвоила, что разговривать не видя собеседника — не самый удобный способ коммуникации. Её взгляд устремился в одну из самых больших теней — ту, что у приоткрытого шкафа. Оставалось лишь представлять в ней неизвестного и продолжать диалог.       Она вдохнула. — Кто ты?       На этот раз ответ не заставил себя долго ждать.       — А ты как думаешь?       Маша невольно нахмурилась. Конечно она не знала. С таким мизерным количеством информации вряд ли можно было вывести хотя бы одно валидное предложение. — Я… Не знаю…       — Ну хотябы попробуй угадать, — незнакомца явно забавляло происходящее — Можешь задать любой вопрос кроме «Кто ты?». Шатенка перебирала указательным и большим пальцем приятную ткань чёрного платья. — Каким образом мы мысленно переговариваемся? Казалось, её собственный голос эхом раздавался звоном в ушах.       — Матерь Божья… — протянул неизвестный — Ты слишком умна для так обожаемых мною глупостей. Могла бы и поддаться, знаешь-ли. Другое что спросить… — Например?       — Например… На какую букву моё имя начинается. — А я разве знаю твоё имя? Послышался тяжёлый вздох. Странно, что даже подобные детали передаются по мысленной связи.       — Ух… И то правда, — признал он — Говорю же… Больно умная. Скучно.       Как только Маша хотела что-то ответить, двери в комнату отворились. — Мась… Я пришла, — за ними показалась уже знакомая Стеф — Ты как? Она подбадривающе улыбнулась, бесстрашно проходя сквозь тени в глубь спальни.       — Ой, и подружка твоя пришла, — подметил некто — Какая славная… — Всё хорошо, — солгала Мария — А ты? — Тоже в порядке, — кивнула русая, вставая в уверенную стойку, поставив рука по бокам — Скоро уже одбой. Ложиться пора. — Ладно… — Пижама у тебя в полке, — сообщила Ния — Я пойду пока в ванную переоденусь, чтобы тебя не смущать. — Н-не нужно… — Сукоши понадобилось время на то, чтобы полностью переключится с напряжённого разговора с невесть кем на обыденный с хорошей знакомой — Т-то есть, давай я в ванной пережду. — Не переживай… — та хотела было возразить, но не знала, что ещё добавить. — За одно и переоденусь, — убеждала её Мария. — Хорошо-хорошо, как хочешь, — отмахнулась девица — Только я бываю долговато переодеваюсь, так что можешь слегка зависнуть там… — Не беспокойся, позови меня, как будешь готова, — Маша встала с кровати и добралась до шкафа. Опустившись на одно колено она оказалась у своего отделения. Тогда она взяла то, что больше всего напоминало своим видом пижаму, и выпрямилась. — Я пойду. — Ага. Кореянка закрыла за собой дверь ванной. Снова тишина. Снова мнимое одиночество. — И так… — начала она, сильнее сжав ткань под пальцами.       — Так… — Кто ты? — Мария на миг зажмурилась, решаясь — Я серьёзно.       — Аж так? — он посмеялся — Уже боюсь. — Но… — даже в собственной голове Маша звучала неуверенно — Зачем ты мне… Показался… Если так можно выразиться… Если не собираешься говорить, кто ты? — А ты догадайся.       Шатенка покачала головой, задумавшись. — Ты… Собеседник же терпеливо выжидал даже самой абсурдной идеи. — Ты издеваешься?       — Разумеется.       Мария уже не знала, что отвечать.       — Ты конечно же большая молодец, что раскрыла мою обманку… — он сделал паузу — Но по факту это не даёт ничего ни тебе, ни мне. — Ты разговариваешь со мной лишь потому, что хочешь… Поиздеваться?       — Именно, — убеждал собеседницу неизвестный — А может быть твой мозг сам меня придумал, чтобы помочь тебе справится с принятием того, что ты больше в жизни не увидишь своего ненаглядного?       Смертная замерла, забыв, как дышать. А ведь об этой версии она даже не задумалась. Лишь сейчас Сукоши познала насколько же всё-таки сильными могут быть сомнения — настолько, чтобы болеть сильнее любого другого чувства. А может это всё страх вызванный ими?       — Ой-ой, совсем позабылось, что я не приследую цели приносить тебе очередные травмы, — в его голосе можно было ясно услышать усмешку — Извиняй мою бессовестность. Шатенка выдохнула, но страх никуда не ушёл. — Ты собираешься мне говорить, или нет?       — Ну не знаю… — Тогда мне не о чем с тобой говорить. Собеседник замер — да и не только он. Маша сама удивилась тому, что смогла высказаться.       — Вау… — настроя неизвестного это не изменило — Так резко? На тебя не похоже. Влияние твоей острой подружки? Марие понадобилась секунда, чтобы расшифровать столь странное сравнение. Лиза. Она бы сейчас справилась куда лучше. Никогда Сукоши не перестанет восхищаться её способности преодолевать любые преграды и рваться вперёд с такой силой, что остановить её практически невозможно. Хоть социальные взаимодействия и не конёк Норок, но она всегда умела подобрать нужные слова, чтобы добиться своего… Как же её сейчас не хватало. Где она? Как она? Почему-то Мария была полностью уверенна, что подруга жива. По другому и быть не может. Чтобы убить Вету нужно было бы сначала её сломать, а это задача из ряда научной фантастики. Неважно, что тело её смертное… Она определённо продолжит сражаться, пока всё не будет так, как она того хочет. Хотелось на неё ровняться… — Ты собираешься говорить что-то важное? — вопросила смертная — У меня и так проблем по горло. На побег мне осталось всего около четырёх дней, времени решать… Тебя… У меня нет.       — Хм? Четырёх дней? О чём ты? — Я не уверена, что могу делиться такой информацией с тем, чьего имени даже не знаю.       Девушка закусила внутреннюю сторону щеки, отдавая все свои надежды тому, что план сработает. Разумеется она прекрасно осозновала, что в умении маниулировать значительно уступает старшей подруге — да даже не сравнивая себя с Дашей Мария понимала, что слаба в этом. Ни возможности, ни желания почти никогда не было. В то время как брюнетка частенько прибегала к подобному из-за неохоты делать что-то самостоятельно, Маша бывало специально велась на манипуляции даже после того, как осознала ситуацию. Наверное, чувство собственного достоинства не могло сравниваться с нуждой угодить.       — Кх… Уговорила, — наконец заговорил незнакомец — Я всё тебе расскажу.       Шатенка оторвалась от размышлений, вернувшись в реальность — если её таковой можно назвать. Сработало. — Но при условии, — добавил он. Мария терпеливо дожидалась продолжения.       — Ты станешь моей.       Время словно остановилось. Казалось, Мария вечность искала нужные слова, лишь для того, чтобы получилось: — … Что?..       — Будешь делать и говорить то, что скажу я, — он намеренно растягивал каждое слово, заставляя собеседницу умирать от ожидания — Я не собираюсь контролировать каждое твоё движение, но иногда могу решить вмешаться. Если сделаешь, как я скажу, я сообщу тебе что нибудь интересное. Сукоши невольно повернула голову вправо, встретившись взглядом со своим отражением в сверкающем от чистоты зеркале. — Я…       Маша вздрогнула в испуге, когда в дверь за её спиной энергично постучали. — Всё! Я готова! Можешь выходить! — раздлся с той стороны голос Стефании. Шатенка выдохнула с облегчением. Это всего лишь соседка…       — Мы задержались… — подытожил голос — Раздевайся. — Что? — на миг Марие подумалось, что она всё-таки ошиблась и всё это время говорила с Райто.       — Снимай форму, — объяснил тот — Не будешь же ты пижаму прямо на неё надевать. Сукоши закивала, стараясь саму себя убедить в том, что тоже подумала о пижаме. — Маш? — голос русой обрёл громкие тревожные нотки — Ты в порядке? Только сейчас шатенка полностью «проснулась», задвигавшись. — С-сейчас! Секунду! — используя дверь как опору, девушка начала избавляться от балеток и чулков. — Ну ты даёшь. Ещё дольше за меня переодеваешься… Хах…       — Давай уже-е-е… — Постой, — уже готова избавиться от платья, Маша остановилась — Ты меня… Видишь?       — Да не переживай ты, я тоже девушка, — посмеялся голос — У нас там всё более-менее похоже. — Ты… Девушка?.. — Ма-а-аш! — протянула Ния. — И-иду!

***

Шатенка упала на мягкий матрас. Тот слегка прогнулся под весом смертного тела, приятно раскачиваясь. Белая в синюю полоску ткань пижамы нежно прилегала к тёплой коже. Лишь сейчас Сукоши почувствовала всю ту усталость от сегодняшнего дня. Немедля она закуталась в прохладное одеяло и прислонила затылок к перьевой подушке. Веки вдруг оказались такими тяжелыми. Стефания перевернулась на бок в соседней кровати. — Я бы предложила поболтать хорошенько на ночь, я сегодня та-а-ак рано встала! Сама даже не поняла, чего так, — прошептала она — Глаза слипаются… — Всё в порядке. Я тоже хочу спать, — тем же тоном ответила Маша, слабо кивая — Поговорим завтра. — Обязательно! — Спокойной ночи, — рука девушки потянулась к маленькой лампе, дабы выключить её. — Сладких снов, — русая улыбнулась. Вся её персона кажется излучала тепло и комфорт. Особенно сейчас, когда она заплела такие милые косички. — Сладких… — Мария оторвалась от подобных размышлений. Раздался щелчок. Свет погас.       — Да чего ж ты милая. Шатенка сглотнула. Сон как рукой сняло. — Давай вернёмся к нашему разговору.       — Согласна, — коротко ответила, как оказалось, собеседница — Так что ты думаешь про данную авантюру? Я так горжусь её придумкой… Мы обе в плюсе. — Если так подумать… — Маша сровняла мысли в голове — Единственное, что меня смущает, это… В который раз ей подумалось о том, как неудобно разговаривать без возможности увидеть лицо собеседника и попытаться вычитать из него хотя бы какие-то эмоции. Эхо чужого голоса в её собственном разуме зачастую казалось бесчувственным и… Полым. — Недоверие к тебе и отсутствие времени, — призналась Мария — Я боюсь не успеть за четыре дня… Сбежать из подобного места.       — Так что за четыре дня? — сошла с темы незнакомка — Я не понимаю. — Насколько много ты про меня знаешь?       — Всё и немного больше, — вооброжение нарисовало распливчитому силуэту ухмылку. Маша вздохнула. — Тогда ты должна быть в курсе, что раз в неделю Азаэль доставляет нам противоядие, которое предотвращает смерть от яда в нашей крови. Сегодня мне пришлось приложить неожиданное большие усилия, чтобы банально выяснить дату и день недели. Отталкиваясь от этого, Азаэль прибудет в особняк Сакамаки через четыре дня ближе к рассвету, хотя здесь я не могу быть уверена, ведь нет информации о том, в каком часовом поясе я нахожусь, — объяснила Маша — Если к тому времени я и остальные не будем в поместье, он заметит нашу пропажу и доложит Карлхайнцу. А также… Мы…       — Умрёте от яда, — отмахнулась неизвестная — Поняла. — Что думаешь?       — Давненько невидала столь азартных игр, — на миг она замолчала — Удавалось лично устраивать подобные, но всё время я была лишь наблюдателем, а не участником. Сейчас же можно испытать на себе шкуру подопытной мышки… — Ты на моей стороне?       — Скажем так… — видно, данное признание далось самопровазглащённой девушке с трудом — Я заинтересована в том, чтобы ты выжила. Мария лишь зарылась лицом в прохладу одеяла. Не то, чтобы те слова вызвали хоть какое-то доверие с её стороны… Но даже так… Это хоть какая-то информация. — Кто ты?       — Да успеешь ещё! — воскинула неизвестная — Но… Ты ведь уже согласилась, да? — У нас общая цель, но… — Мария нахмурилась — Это только по твоим словам. У меня нет гарантии. Не желаешь отложить подобные игры на момент, когда я выберусь отсюда? В воздухе чувствовалось негодование персоны.       — Нет! Хочу быть в гуще событий, — удивительно, как ей удалось повысить голос будучи просто голосом в голове смертной — Предложение действует только сейчас. Откажешься — больше не предложу.       Девица слышала, как соседка уже мирно сопела в своей постели. Ей бы так. Но нет. Нужно решать эти ненужные, взявшиеся из воздуха проблемы в виде голосов в голове. Может она и вправду сходит с ума? В такой ситуации… Неудивительно. — Я согласна.       Теперь сомнений уже не осталось. Адекватный человек вряд ли бы согласился на подобное.       — Ой, как прелестно! — теперь уже неизственой завладел восторг — Были бы у меня ладошки, захлопала бы.       То, как резко прекратились радостные возгласы безымянной, заставило атмосферу перемениться с той же скоростью. Не благое чувство заскреблось где-то над нёбом. Последующий серьёзный как никогда тон собеседницы окончательно расставил всё на круги своя. — А теперь аккуратно вылезай из-под одеяла.

***

Свет болезненно ударил по сетчатке глаза — видимо, не стоило так резко открывать веки. Лишь через миг смертная смогла осмотреть место, в котором очутилась. На самом деле помещение оказалось довольно тёмным, если не считать единственный лучик солнца проходящий из высокого окна — и как только такой слабый свет смог вызвать почти незаметные слёзы на зелёных глазах? Неужто те так сильно привыкли к темноте? Сколько же она тогда спала?..       Больше времени на разглядывание комнаты не понадобилось. Скоро стало ясно, что Елизавета здесь не в первый раз. Всё те же голые серые стены, всё тот же холодный пол и старые одеяла на нём — металлическая дверь также на месте. Лишь по одному её виду можно было предположить, что та будет стоять дольше, чем Лиза продержится в мире живых. Оторвавшись от подобных размышлений о будущем, брюнетка опустила взгляд, дабы увидеть себя закутанную в одной из одеял. Какое же совпадение, что тем же самым её укрыли тогда. Коричневым в серую клеточку. Кто знает, какого цвета оно было изначально — на вид оно было куда старше самой смертной.       Как же всё-таки странно было испытывать ностальгию от подобного места. Хотя… Всё же, чего-то не хватало.       Осознание ударило по самому больному месту. Бешено стуча, сердце поступило вверх к горлу, вызывая желание выблевать его вместе с остальными внутренностями, что связались в тугой узел где-то под рёбрами. Казалось, на своём пути горячая кровь рвала сосуды, выходя за берега вен и артерий, разливая кипяток по всему телу. Резкое головокружение заставило покачнуться и упереться спиной в стену — а может, что-то другое? Мир поплыл под властью чёрных и фиолетовых пятен. Уже ничего не понятно. Ни где Лиза, ни где…       Рая.       Демон. Город. Церковь. Башня. Некто. Нож. Туман. Охота. Кровь. Вампир. Кинжал. Рана. Взрыв.       Мозг попытался сам себя убедить, что всё это лишь сон — лишь плод воображения и стресса, но это не объяснит пропажу подруги. Где Рая? Может, в другой камере? В той комнате за поворотом? На городской площади? В тёмном переулке? На окровавленном асфальте? В руках вампира? Где? Где? Где она?       От болезненных мурашек начинали отниматься конечности — смертная не замечала этого, пока не запустила ладони в тёмные волосы от желания вырвать их вместе с корнями и до крови и мяса разодрать смуглую кожу лица, чтобы после перейти к глазам и обливаясь слезами избавиться от ресниц и век, дабы когда дело дойдёт до раздражённой склеры, та обрела самый красный из всех оттенков алого цвет. Тогда бы ногти принялись сдирать остатки кожи и добираться до противно розоватых мышц и ниточек нервов. Закончив с лицом пальцы бы дотронулись до глотки и сделали всё возможное, лишь бы утопить организм в собственной крови, давая той стекать в лёгкие, переливаться и орошать всю внутренную мерзость смертного тела. Хотелось почувствовать боль страшнее той, что убивала её сейчас. — Вы бледная.       Девушка вздрогнула, оборачиваясь правее. Да… Она всё ещё тут. В камере. Кажется, стук её собственного сердца заглушил даже скрип железной двери. Мириэль. Помнится именно так звали того демона… Сейчас он не улыбался. Всё также не открывая глаз, в данный момент он позволял прочесть на своём лике… Тревожность. Разумеется он притворялся, что переживает за Лизу. Та попыталась задать волнующий её вопрос, но первый слог отказался покинуть горло. — … Рая…?.. — Простите? — переспросил монстр, немного склонившись к сидящей собеседнице. — Где… Где Рая?.. — эти простые слова удалось выдавить из себя лишь неразборчивым, сухим хрипом, но Мириэль справился и понял посыл. — Где Рая? Ваша… — блондин не решился продолжить предложение осознав, что не знает, кем они друг другу приходились — Её тело покинуло территорию Лебединого Скита.       Ошеломлённо она продолжила смотреть на врага, но в этот раз уже ничего не ответила. Мириэль наклонил голову в сторону и, очевидно посчитав это за немой вопрос, продолжил. — Лебединый Скит — название этого места. У каждой Дикой Охоты есть своё название… Иначе было бы непрактично, — объяснял он — Лебединый Скит, Золотой Бог и Ужиная Королева считаются на данный момент самыми качественными из всех существующих Охот. Вам повезло оказаться именно здесь… Так ведь? — Где Рая? — уже более чётко произнесла Елизавета. Рая жива. Обязательно жива, ведь по контракту её не может убить посторонний. Но… Контракт не остановит его от чего-либо другого. — Я не могу выдать место жительства моих клиентов, мы печёмся о конфиденциальности таких данных, — покачал головой демон — Отходя от темы… Как Ваша рана? — Рана?.. — как бы Вете не хотелось переводить тему разговора, сказанное врагом предложение заставило вспомнить. Быстрым движением она скинула с себя одеяла, чтобы увидеть… Бинты. — Ахиллово сухожилие очень серьёзно повредили… Ваша стопа утеряла мобильность. Я постарался исправить ситуацию, но я не слишком хорош в реабилитации смертных… Всё же, если добычу уже ранили, чаще всего её судьба уже предрешена, так что людей доводиться лечить не так часто, как моих бессмертных клиентов, — с сожалением произнёс он, но Лиза его его не слушала. Ещё пару секунд она вглядывалась в белую ткань бинтов, словно пытаясь увидеть сквозь неё, после чего спросила. — Я… Могу ходить? — Нет, — чудовище пожало плечами — Сейчас нет. Понадобится около недели на полное восстановление… В связи с этим у меня для Вас довольно важный вопрос.       Нет. Сейчас нет. Он произнёс это таким доброжелательным и лёгким тоном, ни секунды не мешкаясь перед ответом. Демон даже представить не мог, что это значило для смертной… Или мог. В конце концов он лишь марионетка какого-нибудь ублюдка. Безвольный инструмент и его отражение. Да и согласился бы он на контракт с такой персоной, если бы не был такого же сорта? Конечно нет. В глубине души он наслаждается всем тем, что происходит перед его глазами. Страдания, убийства, отчаянье… Норок тяжело, громко вдохнула. Сама того не желая она прозвучала как только что спасённый утопающий, жадно глотнувший первый поток воздуха. — Вы хотите скорее умереть?       Лишь сейчас смертная подняла свой взгляд на собеседника. До этого она даже не старалась вслушиваться в его слова, а смотрела вообще куда-то в стену напротив, не заметив, как тот оказался прямо перед ней. Послышалось, что-ли? Его настрой говорил об обратном. — Дело в том, что Вы утеряли возможность свободно передвигаться на определённый срок, а мне нужно записать Вас в одну из категорий товаров… Всего их две, — этой фразой он окончательно подтвердил реальность происходящего — Первая — это люди постарше, которые в состоянии на попытку себя защитить и способны дать отпор моим клиентам. Они создают азарт и некую экстремальность данного времяприпровождения… — объяснял демон — Вторая категория, как её тут ласково называют, пушечное мясо. Обычно это дети, которые могут лишь убегать и прятаться.       Лиза молчала, пока он продолжал. — Так как Вы травмированны, Вы становитесь исключением, так как подходите под обе категории, — блондин коротко выдохнул — Вы одновременно способны и безполезны в бою.       Бессмертный сохранял спокойствие, но выражение его лица говорило о другом. — Вот я и спрашиваю… — он опустился на одно колено — Если Вы выберете первый вариант, то станете желанным меньшинством. На данный момент Лебединый Скит насчитывает лишь шесть особей первой группы, что составляет двадцать процентов от общего числа. Велика вероятность, что клиенты будут избегать того, чтобы выбрать Вас в качестве участника Охоты, ведь с травмированной ногой Вы не сможете проявить себя на полную, а цена первой группы значительно больше, чем второй. Таким образом Вы выиграете себе свободное от Охоты время, пока полностью не реабилитируетесь, — очевидно, Мириэль выдавал давно заученный текст — Если же Вы предпочтёте второй вариант, то цена Ваша станет намного ниже, а с этим и вероятность того, что Вас наймут, выше. Учитывая Ваше состояние, шанс того, что Вас убьют… Почти сто процентов.       Норок даже не задумывалась о том, что невольно задержала дыхание. — Я прекрасно пойму Вас, если Вы захотите приблизить свою кончину, ведь Вы будете не первой, — Мириэль сделал паузу, видимо, вспоминая о ком-то — Я очень рад, что могу предоставить Вам выбор.       Время в этой камере не имело силы. Казалось, они проговорили тут вечность, но что-то подсказывало, что прошла лишь пара секунд. Демон снова покачал головой каким-то своим размышлениям. Длинные белые локоны смешно качались в тот же такт, дотрагиваясь земли, подгибаясь на концах, образуя незамысловатые, волнки. — Так… — подал голос монстр — Ваш ответ?       Лиза тихо хмыкнула. Глупый вопрос. Конечно ей хотелось избавить саму себя от страданий. Возможно, не будь она такой бесхребетной, сделала бы это ещё давно — будучи совсем ребёнком в Богом забытом городе, когда мать истекала кровью на полу а отец нащюпывал лезвие в собственном теле… Хотя нет. Ещё раньше. Раньше того вечера, когда отец привёл к себе друзей. Раньше того дня, когда Читра нашла одинокого щенка. Раньше даже самой встречи с Читрой, когда она впервые сбежала из той разрушенной квартиры. Раньше знакомства с той группой парней, от которых всегда несло перегаром, и которые научили её большему, чем родные родители или злосчастная школа. В такие моменты рождалась мысль о том, что лучшим вариантом было бы вообще не рождаться в этот истекающим гноем мир… Видимо, эта идея досталась Норок от матери. Только сейчас Елизавете удалось в полной мере понять, насколько же она была права. Но было одно но. Единственный контраргумент, столь важный, что смог так сильно повлиять на выбор девушки. — Первая.