Живи сейчас

      Когда они вернулись в дом, в гостиной показалось так тихо, словно никто и не приезжал. Тихонько потрескивали поленья в камине, на столе до сих пор лежали остатки недоеденных закусок и стояли бутылки. Гуаньшань прошёл мимо одной и заметил, как Тянь подхватил её с собой.       — Возьми запить, — шепнул он рыжему.       Тот растерялся и поднял первую попавшуюся газировку, кажется, с виноградным вкусом. Тянь взял свою сумку с вещами, валявшуюся возле главного входа, и рыжий спешно подцепил рюкзак, устремляясь следом.       Они прошлись вглубь дома, осторожно приоткрывая двери. Свет не горел, приходилось ступать аккуратнее, и Тянь то и дело останавливался, чтобы прислушаться. Цзянь И с Чжэнси, судя по всему, выбрали комнату где-то на втором этаже. Цунь Тоу с Сяо Хой спали на чердаке, и поэтому в их распоряжении неожиданно оказался весь первый этаж. А точнее — восточная часть, так как в западной ночевала смотрительница. Удивительно, что она не вышла проверить, как они. Гуаньшань решил, что женщине нужно будет помочь убрать весь бардак, который они после себя оставили. Но эти мысли быстро вытеснились другими, когда он чуть не врезался Тяню в спину.       — Смотри… — прошептал тот, указывая ему в дверной проём.       Весь дом был обставлен в классическом европейском стиле с лёгким намёком на его китайское происхождение. В комнате, в которую они вошли, стояла огромная двуспальная кровать под пышным балдахином и две резные тумбочки со включёнными ночниками по краям. Мягкий и тёплый свет погружал спальню в уютный, почти интимный полумрак. Окна были завешены тяжелыми гардинами, но одно из них оставили открытым, и тюлевая занавеска едва заметно колыхалась от лёгкого ветерка.       Гуаньшань не сдержал удивлённый возглас. На полу лежал мягкий, пушистый ковёр, напротив кровати расположился комод и зеркало, под которым были сложены два полотенца и одноразовые принадлежности для мытья. Все, разумеется, рассчитано на двоих.       — Здесь есть собственная уборная! Ни хуя ж себе! — Тянь устремился к двери возле комода и скрылся за ней, восхищённо охая.       Рыжий заглянул следом и обомлел от классической чугунной ванной на кривых ножках, расположенной аккурат посредине небольшого квадратного помещения. Здесь были и душ с раковиной, но чугунное чудовище забирало всё внимание на себя.       — Красотища… — пробормотал он, невольно отступая назад.       Эта комната с ванной, наверное, предназначалась для родителей и оставаться здесь казалось неправильным.       — Эй, там даже дверь запирается, — Тянь подмигнул Мо. — Остаёмся?       — Ты что, это же не для нас! — возмутился было Гуаньшань.       — Здесь весь дом для нас, — поправил его парень. — Или ты предлагаешь залезть в чулан под лестницей?       — Да ну тебя, — буркнул рыжий, подходя к кровати и бросая рюкзак на пышное покрывало.       Он прикоснулся к деревянным колоннам, на которых держался балдахин и прикусил губу.       — Расслабься. Во-первых, сюда никто не придёт, а во-вторых, — Тянь остановился рядом и помахал возле его лица бутылкой. — Давай уже отдыхать.       Гуаньшань скептически покачал головой, однако не стал протестовать, пока Хэ Тянь запирал дверь, и молча пронаблюдал за тем, как он отодвигает тюль и распахивает окно пошире, чтобы там можно было курить.       — Думаешь, не заметят? — полюбопытствовал он, когда парень достал сигареты и устроился прямо на полу.       — Да похуй, — Тянь пожал плечами, — пусть валят на меня. Скажу — я негодяй, курильщик и вообще бессовестный мудак, — он усмехнулся и похлопал по ковру рядом с собой. — Садись. Давай выпьем.       Они устроились рядом и стали курить одну сигарету на двоих. Гуаньшань не спрашивал зачем, ведь у него были собственные, потому что подсознательно понимал: обоим так нравится.       Бутылка — общая. Сигарета — общая. Разговоры — общие.       Всё на двоих.       — Крепко, — Тянь закашлялся, и рыжий улыбнулся, наблюдая, как он запивает виски двумя глотками газировки.       Повторив все те же манипуляции, он вынул сигарету из чужих пальцев и смачно затянулся.       — Мне нравится смотреть, как ты куришь, — Тянь откинулся назад, упираясь в ковер ладонями. — Тебе идёт образ плохого парня.       Гуаньшань нарочно затянулся ещё раз и выпустил под потолок аккуратное колечко дыма. Он не мог поверить, что намеренно его дразнил. Было волнительно и одновременно очень приятно слышать чужое восхищённое «вау».       — Докуривай, — рыжий передал ему сигарету.       — Погоди, дай я тебя сфотографирую, — Тянь полез в карман за телефоном.       — Зачем тебе? — рыжий слегка напрягся.       — Чтобы смотреть и любоваться конечно же! — парень направил на него камеру.       — Не надо, — Гуаньшань мягко опустил его запястье. — Смотри лучше так.       — Искушаешь меня, — Тянь усмехнулся, убирая телефон в сторону, и подполз к нему на четвереньках.       Они поцеловались, и вместе с виски, который напалмом стелился по горлу, в груди рыжего распустилось дикое, неподконтрольное желание. Он ухватил Тяня за волосы на затылке, попутно отмечая, что ловит слишком уж большой кайф от этих действий, а затем отклонил его голову назад.       Вкус табака смешался с терпким привкусом алкоголя и виноградной шипучки. Взрывной коктейль, проникший в организм, побежал по венам, смешиваясь с кровью, и рыжий почти потерял над собой контроль.       Чувство собственной власти над другим человеком захватило его целиком и полностью, но не только собственное желание было тому причиной. Тянь подчинялся: давал целовать себя, касался в ответ, но осторожно и нежно, чего нельзя было сказать о Гуаньшане. Потеряв всякий стыд, тот забрался ему под футболку и начал трогать-щупать-сминать.       Всё хотелось ощутить подушечками пальцев. Из-за закрытых глаз слегка кружило голову, но он ориентировался на стоны и ответные прикосновения, которые словно приглашали изучать ещё и ещё.       Почему Хэ Тянь не проявлял инициативу сам? Так долго хотел, боялся отказа и поэтому принимал ласки, осторожничая в ответ?       Гуаньшань повалил его на пол, навис сверху, затем стащил с себя футболку и принялся за чужую. Помогая ему, Тянь подцепил ткань за низ и молниеносно сдёрнул, отбросив куда-то в сторону. В мягком свете ночных ламп его пресс показался ещё красивее, чем рыжий видел в школьной раздевалке. Он опустился ниже, касаясь губами каждого кубика и заметил, что у Хэ Тяня задрожали руки. Не может быть, что от страха. Он только что вытворял с ним такое, что хотелось дать что-то в ответ, и Гуаньшань давал, как умел, покрывая чужое тело поцелуями.       Его ладони уцепились за резинку шорт, резко потянули вниз. Ковер с густым ворсом оказался удобнее, чем ожидалось, и рыжий даже не подумал о том, чтобы перейти на кровать. Так было даже лучше. По-варварски, на полу, спешно стаскивая друг с друга одежду. Они оба уже были в одних трусах, и Гуаньшань лежал на Тяне, который целовал его так отчаянно, что не было сил ответить нежно.       Хотелось грубо, хотелось всего: стонов наслаждения, взглядов обожания, объятий крепче, чем когда-либо.       Хэ Тяня хотелось всего целиком.       Замутнённый желанием разум напомнил, что было бы неплохо спросить, а хочет ли этого он? У рыжего были презервативы, но слишком далеко в рюкзаке, не хотелось ломать момент.       — Эй, — шёпотом позвал Тянь, целуя его под ухом.       — Прости, — извинился Гуаньшань, приподнимаясь на вытянутых руках. — Я хочу тебя.       По-другому сказать не вышло. Слова сорвались с губ без ведома, но он ни черта не сожалел. Достаточно было видеть лицо Тяня, и удивление, мелькнувшее в его глазах пополам с сомнением и страхом. Секунда, и его взгляд метнулся к спортивной сумке, лежавшей на расстоянии вытянутой руки.       — В боковом кармане, — хрипло прошептал он, и рыжий понял остальное без слов.       Минута решимости, кажется, сблизила их обоих ещё сильнее. Гуаньшань подтащил сумку к себе на удивление ловко, несмотря на выпитое. Нашарив там картонную упаковку и не прекращая при этом целовать, он прижимался и тёрся об Тяня так, чтобы его стоны не прекращались.       Он и не думал, что, слыша их, заведётся так сильно. Вконец пропал всякий страх и стыд, голову затуманило нежностью и бешеным желанием присвоить себе такую красоту.       — Осторожнее, — робко и едва слышно попросил Тянь, и Гуаньшань почти растаял.       — Всё будет хорошо, — спешно пробормотал он. — Я медленно…       Со стыдом вспомнив, как читал об этом на каком-то форуме, рыжий постарался быть нежным, но получилось из рук вон плохо. Его постоянно срывало и жутко хотелось ускорить темп.       То, что он делал, было не просто приятно. Это было охуительно приятно, и Гуаньшань даже успел пожалеть, что они не занялись сексом раньше.       Тяню, наверное, было больно. Но он не подавал виду, прерывисто дыша и сильно прикусив губу. Его напряжённый вид вдруг привёл рыжего в чувства.       — Извини, — он замер и осторожно поцеловал его. — Извини-извини-извини, — каждое слово сопровождалось ласковым прикосновением губ и вскоре дыхание Тяня немного выровнялось.       — Всё нормально, — прошептал тот, прижимая его к себе и поудобнее обхватывая ногами.       Они продолжили медленнее, но Гуаньшань снова сбился с ритма: им овладело дикое желание кончить. Это было необратимо, и он в принципе знал, что так и произойдёт.       Однако кончить в Хэ Тяня… Сделать это с Хэ Тянем…       — Блядь, — он вошёл резко и глубоко, так, что аж перехватило дыхание, а оргазм заставил содрогнуться и крепко зажмуриться.       Мгновение, которое хотелось записать в вечности продлилось несколько секунд, но не исчезло, а будто плавно перетекло из одной души в другую. Ощущение близости усилилось настолько, что рыжий немного испугался нахлынувших на него чувств.       — Чёрт, — прошептал он, приподнимаясь на локтях.       Ну, разумеется, у Тяня возбуждения не было и в помине. И скорее всего ему действительно было больно. Рыжий вдруг почувствовал себя таким редкостным мудаком, что захотелось дать самому себе в морду.       Тянь приоткрыл глаза и тепло ему улыбнулся.       — Чёрт, — согласился он, и рыжий невольно улыбнулся в ответ.       — Я осторожно… Потерпи, — рыжий принялся вытаскивать член, затем быстро стащил презерватив и вдруг запаниковал. — Блядь, а куда выкинуть?       — В ванной есть мусорка, — подсказал Тянь, поморщившись.       — Я сейчас! — он метнулся туда голым, не заботясь уже ни о чём. Какой может быть стыд, если они только что переспали?       Вернувшись, Гуаньшань увидел, что Тянь сел и по-прежнему выглядел так, словно его только что как следует избили.       — Эй, — рыжий опустился на колени рядом. — Давай примем душ?       Он сам удивился, что предложил это, однако идея оказалась весьма хорошей. В ванной он заботливо подал Тяню руку, и тот крепко за неё ухватился.       — Пиздец, — парень вроде бы пытался шутить и даже изобразил, что хромает.       Рыжий не знал, чему верить и на всякий случай придержал перед ним дверь душевой.       — Болит? — с искренней тревогой поинтересовался он, и Тянь вздохнул, смерив его ласковым и немного уставшим взглядом.       — Ну, а ты как думаешь?       — Не знаю, поэтому спрашиваю!       Тянь рассмеялся и пустил воду. Рыжий полез следом за ним, но в душевой кабине оказалось слишком тесно. Они стояли, плотно прижавшись друг к другу телами: под тёплыми струями воды удалось, наконец, расслабиться.       Разговаривать в такой позе стало неудобно, и Гуаньшань потянулся за гелем для душа. Намылив себя, он приобнял Тяня, и тот уткнулся в него лбом.       — Ты же уступишь мне следующий раз? — вдруг пытливо спросил он.       — Уступлю, — рыжий согласился, решив обдумать это позже. Сейчас он его жалел.       — Спасибо, — Тянь откинул голову, подставляя лицо под воду.       — Всё в порядке? — Гуаньшань принялся намыливать его сам.       — Ещё как, — усмехнулся тот. — В задницу будто дробью шмальнули.       Рыжий усмехнулся и резко заставил себя заткнуться. В конце концов, это случилось под его напором, хоть Тянь и не был против. Он же не был?       — Я буду осторожнее, — пробормотал он.       — После того, как я тебе отомщу, — тихо ответил Тянь, и они оба рассмеялись.       Стало чуточку легче, хотя чувство вины никуда не делось. Гуаньшань впервые столкнулся с желанием заботиться об этом придурке. Он подал ему руку, когда они выходили из душа, как следует вытер обоих полотенцем и потащил в комнату, к кровати.       Балдахин решили опустить и оказались правы: так стало ещё уютнее. Свежее белье приятно пахло, а кровать была такой мягкой, что оба в ней словно тонули.       — Круто, как в пятизвездочном, — пробормотал Тянь.       Гуаньшань вдруг обратил внимание, что они оба лежали под одеялом абсолютно голые. Но ему было просто фантастически, сказочно похуй.       — Завтра утром сходим кое-куда? — спросил Тянь спустя секунды молчания.       — Хорошо, — согласился рыжий, поворачиваясь на бок, к нему лицом. — Всё нормально? Ничего не болит?       — Уже нет, — парень устроился напротив, подложив руку под голову.       — Это хорошо, — Гуаньшань вздохнул с облегчением.       — А если бы болело, ты бы меня пожалел? — Тянь ухмыльнулся в своей привычной манере.       — Сейчас — да, — честно ответил рыжий.       — Клёво, — ухмылка превратилась в улыбку, от которой в груди всё растаяло, как весной в период резкой оттепели.       Гуаньшань давно заметил, как сильно ему нравится эта улыбка. Он ловил каждое мгновение: когда это невзначай происходило в школе или на улице. Мог даже сказать причину, хоть и делал вид, что не замечает. На деле рыжий хранил все эти улыбки, словно какой-нибудь безумный коллекционер.       — Малыш Мо, пожалей меня, — прошептал Тянь и приблизился, чтобы поцеловать его.       Затем вдруг нашёл его ладонь и прижал к собственному солнечному сплетению.       — Ты чего? — удивился рыжий.       — Ничего. Просто… хорошо с тобой очень, — видимо, Тянь собирался сказать что-то другое, но передумал, и Гуаньшань не стал настаивать.       В глубине души ему тоже хотелось сказать что-то ласковое, но все слова пугали, казались ненужными и только портящими этот момент. Им, блядь, действительно было хорошо рядом. Кто бы мог подумать? Гуаньшань засыпал с этой мыслью, про себя прислушиваясь к размеренным ударам чужого сердца.

***

      Тянь проснулся с рассветом. Он осторожно приподнялся на локте, замечая рыжую лохматую макушку, выглядывающую из-под одеяла. Гуаньшань спал крепко, так, что даже не заметил, как парень сходил в ванную и вернулся, собрав всю их одежду. Презерватив из мусорного ведра он тоже вытащил и спрятал в пустую бутылку из-под газировки, радуясь, что у той оказались непрозрачные стенки.       Одевшись, Тянь поморщился, ощущая лёгкую боль в заднице. Ожидаемую, само собой, но всё равно неприятную. Впрочем, он знал, на что шёл и был даже рад. Разумеется, не совсем так всё происходило в его собственных фантазиях, но кто же знает наперёд?       Гуаньшань был ласковым во время секса и таким заботливым после, что одно лишь это стоило любого дискомфорта. Парень улыбнулся, глядя на то, как крепко рыжий спит, и, осторожно подхватив сумку, покинул комнату, прикрыв за собой дверь.       Когда этот соня проснётся, то обнаружит свою одежду аккуратно сложенной на прикроватной тумбочке, а Тянь будет в другой комнате, которую приметил вчерашней ночью, и это не вызовет подозрений у других.       В доме ещё спали, но из кухни доносился тихий звук льющейся воды.       Хэ Тянь предположил, что это смотрительница. Он быстро закинул сумку на кровать в комнату напротив и пошёл сдаваться.       Тем временем, женщина, кажется, ему даже обрадовалась. Она предложила кофе, сетуя, где же её молодые годы и улыбнулась, когда Тянь, виновато потупив взгляд, извинился за то, что курил вчера возле дома.       — Да можно подумать мы такими не были! — смотрительница налила ему кружку из капельной кофеварки. — Главное, что мебель цела, а то хозяйка с меня шкуру спустит!       — Спасибо, — парень вежливо кивнул, усевшись за высокий барный стул напротив.       Женщина продолжила мыть посуду, тихонько напевая что-то себе под нос.       Вскоре проснулись Цунь Тоу с Сяо Хой. Тянь хотел было сказать, что оба просто светятся от счастья, но не стал, понимая, что и сам такой же. Девушка бросилась помогать смотрительнице с посудой, а лысый, тушуясь под её мрачным взглядом, стал бегать с пакетом по всему первому этажу и собирать мусор.       Тянь молча наблюдал за ними, потягивая кофе и ещё раз прокручивая в голове события прошедшей ночи. Он ведь чуть было не признался рыжему в любви! И в принципе, случись это, не пожалел бы, ведь тогда наступил очень подходящий момент, и он сам был готов. Однако что-то его остановило. Неужели страх потери?       Тянь, кажется, до сих пор думал, будто спит, и всё происходящее нереально. Стоит ущипнуть себя за щёку, и он проснется в своих апартаментах, один, в жуткой, давящей на уши тишине.       — До-о-оброе утро-о-о, — широко зевая, в кухню зашёл Цзянь И, и Тянь хохотнул, замечая едва выглядывающий из-под воротника футболки розоватый засос.       Чёрт, он догадывался, что у этих двоих всё получилось, но теперь, будучи уверенным, даже захотел их поздравить. Цзянь И говорил про Чжэнси ещё пару лет назад. Вот же упёртый засранец, он-таки добился своего!       Сонный Чжань вышел следом и вежливо поздоровался со смотрительницей. Начали обсуждать дальнейшие планы. Сяо Хой посмотрела прогноз погоды и предложила прогуляться к озеру. Идея была принята с восторгом, они даже решили взять еду с собой и устроить там пикник.       — Какого хрена рыжик ещё дрыхнет, я без него не придумаю, что готовить и вообще помру с голоду, — Цзянь И открыл холодильник и принялся скептически изучать содержимое.       — Чего ты ноешь с утра пораньше? — хрипло спросили из коридора, и Хэ Тянь резко повернул голову на голос.       В проёме показался Гуаньшань в черных шортах и желтой футболке, которую тот ему подарил. Это было неожиданно и пиздец, как приятно. Тянь и не думал, что рыжий возьмет её с собой, а уж тем более наденет при всех!       — Эй, утречко! — Цзянь И сразу же захлопнул дверцу холодильника. — Я думал ты поможешь нам собраться на пикник!       — Я бы сначала выпил кофе, — Гуаньшань невозмутимо подошёл к Тяню и устроился на стуле рядом.       — Вот, — смотрительница поставила рядом с ним полную чашку с дымящимся напитком.       — Тебе очень идёт, — едва слышно шепнул Тянь, пока остальные продолжили увлечённо обсуждать планы.       Рыжий едва заметно улыбнулся и легонько толкнул его ногой под столом, отпивая кофе.       Хэ Тяню захотелось обнять и поцеловать Гуаньшаня прямо при всех. Сдержать этот порыв вдруг стало труднее, чем все остальные, которые случались с ним ранее. Гуаньшань казался другим. Будто произошедшее между ними прошлой ночью каким-то фантастическим образом изменило обоих.       Нет, внешне перед ним был всё тот же красивый, дерзкий и вечно хмурый парень, но Тянь видел, каким он может быть: от этого буквально захватывало дух. В нём сочетались дерзость, которая могла превращаться в безоговорочную нежность, хмурость, сменяющаяся тёплой, солнечной улыбкой. Над всем этим довлела неизменная красота, о которой ни хрена не подозревал её бестолковый обладатель.       Гуаньшаня хотелось засыпать подарками и комплиментами с ног до головы. Потому что он был лучше всех и заслуживал куда большего, чем выделила ему судьба.       — Хватит пялиться, — тем временем, сделал ему замечание рыжий.       — Ты просто очень красивый, — Тянь сказал это чуть громче, за что сразу же получил пинок ногой под столом.       Остальные, к счастью, их не услышали. Гуаньшань уткнулся в чашку, а Чжэнси открыл карту в телефоне и начал ответственно строить маршрут их прогулки.       Через пару часов все наконец собрались и были готовы покорять близлежащие просторы.       Сяо Хой постоянно фотографировала, Цунь Тоу нёс её вещи, а Цзянь И опережал всех, заглядывая к Чжаню с картой через плечо. Рыжий молча шёл позади, рядом с Тянем.       — Куда ты хотел сходить с утра? — вдруг спросил он. — Я, кажется, проспал.       — Ничего страшного, — Тянь едва заметно коснулся его ладони, и рыжий резко её одёрнул.       — Эй, — строго сказал он, встречаясь с ним взглядом.       — Мы же здесь до завтрашнего обеда. Можем сходить и завтра. Я просто люблю раннее утро.       — Это я уже заметил, — Гуаньшань уставился под ноги. — Почему?       — Утром, когда все ещё спят, ты будто бродишь в мире, где остановилось время, — Тянь вспомнил, как любил гулять по утреннему городу, когда не спалось перед школой. — Можно всё рассмотреть. Увидеть детали, которых не замечал раньше.       — Ты, типа, поэт? — усмехнулся рыжий, но спешно добавил: — нет, это красиво. Наверное… Я просто не обращал внимания.       — Какое время суток тебе нравится? — полюбопытствовал Тянь.       — Никогда об этом не думал, — Гуаньшань запнулся. — С тобой заметил, что летним утром может быть непривычно прохладно. А ночью, наоборот, приятно тепло, — он запнулся, смутившись. — Да хуй его знает, отстань!       Хэ Тянь весело рассмеялся. Ему нравилось, когда Мо пытался описать что-то новое, особенно, если это новое он показывал ему сам.       Сегодняшний день только начался, а уже бил рекорды по количеству счастья, которое обрушилось на его бедную голову. И за это ничуточки не было стыдно, наоборот, хотелось захлебнуться и навечно остаться здесь, не думая о будущем.       — Знаешь, — вдруг начал он, и Гуаньшань повернул голову в его сторону. — Раньше я ненавидел мыть посуду и хотел поскорее от этого избавиться, чтобы, к примеру пойти и выпить чай. Но потом я понял, что если не могу с радостью помыть посуду и хочу побыстрее с нею покончить, чтобы можно было пойти выпить чашку чая, то как же я буду с радостью пить сам чай? Получается с чашкой в руках я буду думать о том, что делать дальше, и вкус и аромат чая вместе с удовольствием самого питья будут забыты.       Гуаньшань нахмурился, выслушав его монолог.       — Ты пытаешься сказать, что мыть посуду — должно быть пределом мечтаний? — они и не заметили, как нагнали Цунь Тоу и Сяо Хой. Лысый, спросивший об этом, выглядел озадаченным.       — Нет, он про то, что можно бесконечно томиться будущим и не жить в настоящем моменте, — заметила девушка. — Как сейчас. Мы молодые и беззаботные, гуляем по густому зелёному лесу, и нас не волнует, что происходит в мире.       — Точно, — Хэ Тянь с усмешкой достал сигарету и закурил.       — Ебать ты философ, — рассмеялся рыжий.       — Да, босс, я, кажется, отупел от полёта его мысли, — поддержал Цунь Тоу.       — Жить надо сейчас, дураки, — проворчала Сяо Хой, отмахиваясь от табачного дыма.       Они снова пошли вперёд быстрее, оставляя курящего Тяня позади.       — Я тебя понял, — вдруг тихо сказал Гуаньшань.       — Я знаю, — улыбнулся Тянь, глядя на веселящихся ребят перед собой.