Живи сейчас

      «Надо поговорить».       Хэ Тянь сосредоточенно рвал листок из тетрадки на мелкие кусочки. Осталась лишь половина: чудом не пострадавшая часть вмещала в себя нестройный ряд формул, которые он даже не потрудился понять, записав на слух.       Лекция не укладывалась в голове, в желудке противно ныло, и даже пожаловаться, как назло, было некому. Про них с Шанем никто не знал, кроме, может быть, Юйчи, но в это время суток в Штатах царила глубокая ночь, и будить девушку Тянь не собирался. Она и так обещала приехать на следующей неделе. Случись самое плохое - и ему по иронии судьбы снова будет с кем скоротать время.       «Плохого не случится», — попытался убедить себя Хэ Тянь и прикусил губу, надрывая-таки несчастный листок до самого конца.       «Надо поговорить» — билось в голове вместо важной темы урока.       К чёрту эти формулы, их потом можно списать у Чжэнси, да и статистика сейчас волновала в последнюю очередь. Гуаньшань сидел где-то в кабинете истории этажом выше, и от мысли, что он сейчас, быть может, точно также обдумывает о чём им говорить, становилось физически плохо.       — Господин Хэ, с вами всё в порядке?       Тянь вздрогнул, поднял голову и встретился с прямым, обеспокоенным взглядом учителя. Пожилой мужчина вёл предмет хорошо и старался даже занудную вычислительную часть превращать во что-то интересное, приводя кучу жизненных примеров. На интерактивной доске всегда мелькали какие-то слайды и сравнительные таблицы, ученикам разрешалось даже поспорить в процессе решения задач, что было относительной редкостью в школьных стенах, где авторитет преподавателя устанавливался превыше всего.       — Прошу прощения. После обеда нехорошо, — парню стало стыдно, что он настолько пренебрёг чужим старанием.       — Если нужно, я могу отпустить вас раньше.       — Спасибо! — предложение было слишком заманчивое.       Тянь подорвался с места, уважительно поклонился, едва не поцеловав пол, и вызвал тем самым бурный шёпот по всему классу. Не обращая внимания на остальных учеников, он прихватил рюкзак с рваной тетрадкой и резво выскочил за дверь.       Уже на первом этаже ему пришлось остановиться: назойливый дежурный поинтересовался, куда же он так спешит? Отмазка о походе к медсестре сработала, но пришлось идти не в том направлении. Когда любопытный парень скрылся из виду, Тянь остановился и устало привалился к стене. Пытаясь унять бешеный стук сердца, он вытащил из кармана мобильный и смахнул пару уведомлений.       «Возле курилки», — написал ему рыжий.       «Я ушёл раньше», — напечатал в ответ Тянь.       «Что-то случилось?» — мгновенный ответ показался хорошим знаком, и у парня немного отлегло от сердца.       «Все окей, буду ждать тебя на стадионе», — он решил не искушать судьбу и быстро покинул здание школы.       Пересекая кампус, Тянь попытался отыскать глазами окно, в котором сейчас шло занятие по истории Китая. Вряд ли удалось бы разглядеть там Гуаньшаня, но почему-то подумалось, что последний мог увидеть его. Рыжий любил садиться возле окна, если представлялась возможность.       Конец января выдался отвратительным. Постоянно дул ветер и над городом двадцать четыре часа в сутки висела серая хмарь. Погода не способствовала хорошему настроению, а уж экзамены и подавно. К тому же Хэ Тянь, как огня, боялся визита предков. Мачеха подозрительно затихла, он звонил брату, но остался без какой-либо новой информации: Чэн работал и понятия не имел, какие у родителей могут быть планы.       На стадионе было пусто, в это время года все занятия проводились в крытом помещении, оборудованном под спортивный зал. Газон за складом инвентаря уже почти вытоптали, но администрация, вроде бы, закрыла на это глаза и не гоняла старшеклассников. Те, в свою очередь старались не мусорить и даже изредка убирали за собой окурки.       Тянь с наслаждением затянулся. До звонка оставалось десять минут. Чтобы дойти сюда требовалось еще пять, значит, Гуаньшань придёт через пятнадцать. Парень пробовал слушать музыку, но наушники создавали неприятный вакуум в голове, а звуки знакомых песен почему-то больше раздражали, чем радовали. В конце концов, он решил, что тихий шум ветра и отдалённые звуки машин гораздо лучше и всё выключил.       — Эй, — рыжий показался из-за угла так неожиданно, что Тянь даже вздрогнул. — Ты чего?       — Прохладно, — отрывисто бросил он. — Как прошёл урок?       — Скучновато, — в тон ему отозвался Шань и достал из кармана смятую пачку.       Тянь наблюдал за тем, как он прикуривает и затягивается. Казалось, слишком медленно. Целую вечность. Постепенно нарастающее напряжение выливалось в желание сделать хоть что-нибудь, но он пресекал собственные попытки мерить курилку шагами.       — Говори уже, — вдруг сказал Гуаньшань.       — Что, прости? — переспросил Тянь. В его голосе, видимо, послышалось искреннее замешательство.       — Вижу же, хочешь спросить, — рыжий тихо усмехнулся. — За каким хером попёрся к Шэ Ли, почему без меня, почему не сказал… Да?       Не сводя с него взгляда, он выпустил изо рта тоненькую струйку дыма. Хэ Тянь медленно кивнул, пытаясь уловить, куда движется их беседа.       — Я его знаю лет с двенадцати, и ты в курсе, как там всё было… — рыжий на секунду запнулся, — короче, сложно было. Сперва мне надо перед тобой извиниться, а потом уж...       — За что? — лёгкое удивление Тяня медленно переросло в тотальное замешательство.       — Это было некрасиво по отношению к тебе, — Гуаньшань перевёл взгляд на вытоптанный газон перед собой и крепко затянулся. — Этот ублюдок пырнул меня ножом, потому что я на него набросился и ударил. Да, он первый начал, но я мог бы и не обижаться на хуйню, которую он сказал, ведь эта сволочь говорила вещи и похуже. Однако перед этим он стоял рядом с тобой, и меня это напрягло. К тому же мы вроде как… были порознь, — слова давались рыжему тяжело, но он продолжал упрямо говорить. — Представь, что я почувствовал, когда увидел ублюдка за одним столом с тобой? У меня и так каша в голове творилась, а тут ещё и эта лживая мразь тебе улыбается. Блядь, — Гуаньшань брезгливо повёл плечом и посмотрел на тлеющую сигарету. — Хотел душу из него вытрясти вместе со всеми зубами. А у него нож оказался… Короче я был не прав изначально, и мне хотелось это прояснить.       — Ты Змею хотел сказать об этом? Что ты виноват, в том, что он пырнул тебя? — недоумённо уточнил Тянь.       — Да, потому что это честно. По крайней мере я хочу быть честным сам с собой. Пусть этот ублюдок думает, что хочет, но мне груз совести мешает, и я давно хотел от него избавиться.       В голове Хэ Тяня никак не укладывалась полученная информация. Тема разговора казалась абсурдной и никак не вязалась с тем, что он успел напредставлять, пока ждал рыжего.       — И я ещё кое-что добавил, — внезапно продолжил тот. — Пригрозил, чтобы он к тебе вообще не подходил, даже не пытался.       Мысль, что Шань таким образом пытался его защитить, согрела истерзанную тревогами душу, однако Тяню вмиг стало совестно.       — Как бы там ни было… — пробормотал он, — Раз уж на то пошло, то мне тоже нужно сбросить кое-какой груз совести. Иначе будет нечестно.       — В смысле? — настал черед рыжего удивляться.       — Наши со Змеем семьи знакомы, — Тянь сглотнул. — Отцы общаются по вопросам бизнеса, и нам приходилось сталкиваться в Гонконге несколько раз. Мы не общались толком, но потом мачеха приставила меня к нему в качестве репетитора по английскому и отказаться возможности не было, поэтому…       — Давно? — вместо всяких уточнений спросил Мо.       — Ещё с прошлого года, но мы уже давно не занимались… — Хэ Тяню показалось, что он звучит как трусливая жена, уличённая в измене. — Блядь, я такой мудак… Думал, что защищаю тебя, ведь этот ублюдок о нас постоянно спрашивал.       — Ну мне ты мог бы сказать, — слегка обиженно пробормотал Шань и затушил сигарету об стену.       — Говорю сейчас, потому что тогда было не совсем подходящее время, — признался Тянь, с грустью вспоминая дни, проведённые в Гонконге.       Они замолчали, кажется, впервые так надолго и одновременно. Просто стояли, прислонившись к стене и смотрели, кто куда: Шань на небо, а Тянь по сторонам, на высокий забор, на куски травы в вытоптанных проплешинах газона и птиц, которые пытались там что-то выклевать.       Он подумал: вот они открылись друг перед другом и это, казалось бы, хорошо, а всё равно вышла полная лажа. Парень чувствовал себя виноватым и за то, что Гуаньшань получил ножом, и за молчание насчёт общения с Шэ Ли. Всё будто связалось в тугой узел из неразрешимых противоречий и грозилось вот-вот придушить.       Наконец, Гуаньшань тяжело вздохнул и подался в сторону, будто намеренно столкнувшись с Тянем плечом. Тот обернулся и выжидающе на него уставился.       — Пошло оно всё к чёрту, а? — предложил рыжий, и парень насторожённо нахмурился. — Змей, мои комплексы, твои с ним тёрки, — Гуаньшань начал перечислять. — Это всё херня…       — Извини, — пробормотал Тянь, схватив его за плечи и крепко обнимая.       — Эй-эй, — рыжий почти сразу же выпутался из объятий, но его уши покрылись знакомым румянцем. — Сюда сейчас припрутся курить все, кому не лень.       — Да большинство домой попёрлось, холодно же! — парень махнул рукой, чувствуя, как тревога постепенно отпускает. — У тебя кстати, какие планы? — добавил он.       — В общем-то никаких, — Мо засунул руки в карманы толстовки и поёжился. — Мама работает.       — Хочешь, поедем ко мне? — предложил Тянь.       От сердца отлегло не сразу, а лишь когда они вышли за пределы школы и отдалились от основной дороги к метро. В переулках было не так людно, и поэтому они позволяли себе чуть более раскованное поведение: Хэ Тянь клал руку к рыжему на плечо и шёл рядом. Шань давно не возражал, разве что не обнимал в ответ, ведь так точно могли подумать лишнего. Он больше не вздрагивал и едва заметно прижимался к нему боком, отчего обоим становилось тепло и уютно. Шли молча, но такая тишина не казалась плохой, а скорее наоборот.       — В магазин зайдём? — Тянь обожал ежедневную рутину.       Ему нравилось бродить по супермаркету и толкать тележку, которую рыжий обыкновенно чуть ли не доверху наполнял всякими продуктами. Парню и в голову не приходило, как готовить те или иные блюда, а Шань знал и делал их очень вкусно, по-домашнему. Впрочем, его стряпню ценили все, и рыжему это, само собой, льстило, хотя он никогда не подавал виду. Однако Хэ Тянь не любил делить старания своего парня с кем-то ещё и втайне радовался, когда тот готовил лишь для двоих.       — Помой овощи, — Гуаньшань всегда раздавал указания, хотя прекрасно знал, что где лежит. Тянь безропотно подчинялся и смеялся, когда рыжий начинал ворчать, если он делал что-то неправильно.       Они перекусили лёгким, но вкусным салатом с жареным мясом, сделали уроки на завтра и вывели Райли на прогулку. А ближе к ужину Гуаньшань вдруг изъявил желание поиграть в популярную игрушку про зомби.       Хэ Тянь обожал вечера, подобные этому. Они валялись на диване, ничего не делая и поедая всяческие закуски, поочередно играли в приставку, бурно комментируя действия и сюжет, а затем, когда играть надоедало, перемещались в кровать, раздевая друг друга на пути. Разумеется, дело доходило до секса, но оба уже не стеснялись, что Тянь хранил под подушкой презервативы со смазкой. Всё стало получаться легче и вместе с тем приятнее, но каждый раз будто по-новому.       Тяню хотелось, чтобы Гуаньшань оставался у него чаще, а ещё лучше вообще переехал, но он знал, что это невозможно. Откровенный разговор в курилке избавил их от секретов, и парень испытывал облегчение от мысли, что ему больше нечего скрывать. Наверное поэтому сегодняшний секс показался ему ещё лучше, хотя куда уж…       С Шанем хорошо было всегда.       Они лежали в постели голые и слегка вспотевшие. Неспешно поглаживали друг друга и болтали ни о чём.       — Кстати, Юйчи прилетит в гости на Чуньцзе, — вдруг вспомнил Тянь. — Ты не против сходить с ней куда-нибудь?       — Пожрать и выпить? — Гуаньшань перевернулся на спину и заложил руки за голову. — Давай.       — Нужно что-то китайское. А то её уже тошнит от американской кухни.       — Хочешь сводим её в забегаловку, в старой части города, где ты подрался? — предложил рыжий, усмехаясь.       — Это откуда мы бежали сломя голову, а ты умудрился не расплескать своё пиво? — уточнил Тянь.       — Блядь, как давно это было? — рыжий расхохотался. — Ты телефон разбил, но так радовался, что дал тому ублюдку в морду, будто супергерой злодея наказал.       — А ты меня тогда впервые домой притащил, — Тянь мечтательно прикрыл глаза. — Я переживал, что твоя мама нам вкатит по первое число, но вроде обошлось.       — Я за тебя переживал, между прочим, — пробурчал Шань.       — Правда? Выглядело так, будто ты был готов добавить мне ещё пару синяков!       — Да ну тебя…       Вспоминать было приятно. С каждым днём общего становилось всё больше, а делить радость на двоих получалось чаще. Тянь повернулся на бок и уставился на профиль рыжего: тот прикрыл глаза и размеренно дышал.       — Хочешь честно? — предложил Тянь.       — М-м? — тихо отозвался Мо.       — Я сегодня думал, что ты меня кинешь…       — Дебил что ли? — Гуаньшань приоткрыл один глаз. — Если я сказал, что не проебусь, значит, не проебусь, Тянь, — твердость в голосе дала понять, что разговор принял серьёзный оборот.       — Я не поэтому так… — попытался было объяснить тот.       — Не надо так думать, — оборвал его рыжий. — Это не шутка, блядь.       — Мы с тобой?       — ДА! — Гуаньшань вдруг резко подался вперёд и сел.       — Эй, ну признаю, я испугался, — Тянь сел следом и положил голову ему на плечо. — После всего, что было, я иногда думаю о плохом.       — Я тебя понял, — тихо проговорил Мо. — Знаешь, Тянь, если ты скажешь, что вы общаетесь с Шэ Ли, потому что ваши семьи знакомы и мачеха попросила подтянуть его английский, я тебе поверю, не разозлюсь и даже вопросов не задам. У тебя свои причины поступать так или иначе, как и у меня, но важно, чтобы мы оба говорили об этом друг другу сразу же… И обсуждали то, что нас пугает. Наверное…       Он, кажется, смутился собственной откровенности. Но Тянь воспринял его слова близко к сердцу.       — Меня пугает будущее, — честно признался он. — Пугает, что требуют предки, и что я не смогу отстоять свои права.       — А что они от тебя требуют? — уточнил рыжий.       — Хотят отправить учиться в США.       — Ты можешь отказаться? — его голос дрогнул.       — Я планирую, — Тянь вздохнул. — Сдам ёбаные Гаокао, отправлю документы в дохуя престижный университет здесь и останусь с тобой.       — Думаешь, их это устроит? — Шань повернул голову и уткнулся носом в его макушку.       — Мне насрать, что их там устроит, я сделаю так, как будет лучше для нас, а не для них.       — Тогда меня это тоже пугает, — заключил рыжий. — Я-то здесь никак не смогу повлиять, не то, что ты. Мне мало что останется, кроме как поступить куда-то, где попроще. Мама будет рада, если я получу высшее образование, но что-то за деньги мы не потянем. Заграницу тем более…       — Почему ты настолько неуверен в собственных силах? — возмутился Тянь. — Ты во многом шаришь куда больше меня! И плевать, что я на самом верху в школьном рейтинге успеваемости. Важно не это. У меня всю сознательную жизнь толпа учителей и наставников, а ты вкалывал и во всё въехал сам! Подумай, как много ты добился, безо всякой помощи со стороны!       — Ты помогал, — возразил Шань. Однако в его глазах начал теплиться едва заметный огонёк уверенности.       — Я только подтолкнул, а до всего остального ты дошёл самостоятельно. Мы хоть и делили домашку, но свою половину ты всегда делал безошибочно.       Разбуженный их разговором Райли подошёл к кровати и положил морду на одеяло. Тянь хлопнул по простыне ладонью, довольный пёс забрался к ним в ноги, уютно свернувшись клубочком, и снова уснул.       — Ещё меня пугает, что я вру, — тихо произнёс рыжий. — Вру маме, не договаривая про нас.       Вечер грозился побить рекорд на количество откровенностей, но обсуждать такие темы сейчас было уже намного легче. Тянь осмелел после слов Мо.       — Ты думал сказать ей? — осторожно поинтересовался он.       — Да, — хрипло согласился Гуаньшань. — Но я не знаю, с чего начать. Она сейчас загружена на работе. Домой приходит и сразу спать, даже не ест толком. Я боюсь попасть в неподходящее время, боюсь её расстраивать. Боюсь, что это её… не обрадует.       — Я скажу своим, но только, когда это сделаешь ты, — Тянь мягко толкнул рыжего обратно в постель и укрыл их обоих одеялом.       — Тебе будет легко? — спросил тот, повернувшись к нему боком.       — Думаю, мне будет плевать, — признался Тянь, устраиваясь напротив. — А если меня лишат наследства и выгонят из дома, то тем лучше, — он улыбнулся. — Нечего терять, кроме тебя. А ты важнее.       — Такая у нас всё-таки разная жизнь… — задумчиво пробормотал рыжий.       — Я переживаю за то, как это воспримет твоя мама куда больше, чем за реакцию собственной семьи. Но знаешь, она тебя очень любит, поэтому…       — Иногда мне кажется, что тебя она любит больше, — ворчливо заметил Гуаньшань.       — Может, это нас и спасёт? — Тянь погладил его по щеке. — В любом случае, скажи мне, когда соберёшься. Хочу быть рядом.       — Нет уж, я буду говорить с ней об этом наедине! — рыжий нахмурился.       — Я понял. Просто буду поблизости. Во дворе, например.       Гуаньшань отвёл взгляд, но, спустя пару секунд отрывисто кивнул. Сейчас он выглядел взволнованным и беззащитным, но Тянь знал, что за него никакую проблему не решить: гиблое дело, напорешься только на упрямый протест и выставленные наружу острые шипы. Рыжий привык со всем справляться в одиночку, и поддержать его можно было лишь лёгким прикосновением. Или незримым присутствием.       — Шань, — позвал он спустя какое-то время.       — М-м? — отозвался тот.       — Если будет плохо, я всё равно буду рядом. Несмотря ни на что. Лады?       Рыжий кивнул и придвинулся к Тяню вплотную, пряча лицо: горячая ладонь легла к нему на талию, тёплое дыхание обожгло шею. Согласие было понятно без слов.       Самое главное, что сейчас они вместе, а остальное решаемо.       — Я люблю тебя, — одними губами произнёс Тянь, целуя Мо в колючий ёжик волос на макушке.       Он хотел сказать это очень давно, но боялся. Три слова приобретали цену только если не произносить их слишком часто. За всю свою жизнь Тянь, пожалуй, сказал их лишь однажды маме. И вот сейчас.       Показалось, будто от сердца отделилась какая-то безумно важная часть, и кровь по венам теперь бежит тяжелее. Рядом с рыжим легче, а без него — с трудом.       — Я с тобой, — вдруг сонно прошептал Мо. Тяню сперва показалось, будто он ослышался. — Я с тобой, — спустя некоторое время повторил он.       — И я, — отозвался Тянь, прижимаясь к нему крепче.

***

      — Вы там собрались уже? — ворчливо поинтересовался Гуаньшань.       — Сейчас-сейчас! — отозвалась Юйчи. — Райли! Нет, Райли, стой!!!       В квартире что-то упало, затем послышался заливистый девичий смех и звонкий «тявк». Рыжий облокотился на стену в общем холле и скрестил руки на груди, тяжело вздыхая. Они не могли выйти минут сорок, потому что Юйчи требовалось «привести себя в порядок». Она приехала из отеля, где остановилась с родителями, но те не знали, что сегодня они планировали пойти в какой-то ночной клуб. Пришлось сбегать с небольшой сумкой вещей и, разумеется, не при параде. Они встретились у Хэ Тяня, и тот предупредил, что Юйчи обо всём знает. Сперва рыжий опешил и уточнил, как долго она в курсе, но потом его отпустило. В сущности, это не было страшно, ведь девушка даже не жила с ними в одном городе, чтобы кому-то случайно проболтаться.       — Та-да!!! — она наконец-то вышла в коридор и покрутилась перед Гуаньшанем. — Ну как тебе?!       Тот оглядел её с ног до головы. Волосы стянуты в высокий хвост, кончики ярко-фиолетовые, а в прошлый раз, кажется, было несколько цветов. Юйчи надела короткое чёрное платье, утепленный бомбер и высокие ботинки на шнуровке: за такой вид её бы могла задержать полиция, но они надеялись доехать до клуба на такси и никому не попадаться на глаза.       — Нормально, — Шань пожал плечами под чужой хрипловатый смех.       — Не слушай его, он не шарит. Выглядишь потрясно, — Тянь вышел из квартиры последним. Щёлкнул электронный замок, и он на всякий случай дёрнул ручку на себя, проверяя.       Рыжий прикусил губу, разглядывая чужие широкие плечи. Хэ Тянь не впервые носил эту кожаную куртку, и она ему чертовски шла, не говоря уж о запахе. Рыжему нравились вещи из натуральных материалов, наверное, потому что себе он такие позволить не мог. Пока Тянь плескался в душе, он, кажется, раз десять подходил к этой косухе и словно какой-то фетишист, принюхивался.       — Ну что, погнали? — тем временем, Тянь нажал на кнопку вызова лифта.       Гуаньшань не мог по достоинству оценить внешний вид Юйчи, а вот своего парня разглядывал практически не стесняясь. Засранцу шло всё, что бы тот ни напялил, а в особенности — чёрный цвет. Джинсы, футболка и кожаная куртка сидели, как влитые, подчёркивая аристократичную бледность кожи и яркие кроваво-алые губы. Любоваться было не запрещено, к тому же, скрываться теперь не требовалось, и рыжий наслаждался. Он ловил косые взгляды и улыбки Тяня в ответ, прекрасно зная, что парень кайфует от внимания, но ничего не мог с собой поделать.       Очень красивый. И весь, целиком и полностью принадлежит ему, душой и телом. От такого хотелось кричать, как сопливая школьница, но Шань, разумеется, сдерживался. Ещё не хватало опозориться перед Юйчи. Сам себе он не особенно нравился: обычный парень в джинсах и футболке, поверх которой накинут короткий пуховик. Тянь, разумеется, придерживался другого мнения, о чём не преминул напомнить, когда они садились в такси. Гуаньшаню стало жарко, но ко всем прочим неудобствам вдруг прибавилась теснота в полутёмном салоне и ладонь Тяня, сжавшая его коленку.       — Куда мы едем? — поинтересовалась Юйчи, провожая взглядом яркие неоновые вывески.       Их стало куда больше, когда они въехали в центр города. Затем водитель принялся петлять по каким-то переулкам, без конца чертыхаясь и сверяясь с навигатором.       — О, вам такое понравится, — загадочно усмехнулся Тянь.       Место выбирал он. Гуаньшань положился на него в вопросе досуга, а поели они ещё днём в той самой уличной забегаловке. Юйчи слушала их истории о дне рождения Тяня, частично проведённом в этом месте, с восторгом и бесконечным смехом.       — Что ты задумал? — ворчливо поинтересовался рыжий, чувствуя, как ладонь Тяня сжимает его коленку сильнее.       — Я же говорю, тебе понравится, — шепнул он ему на ухо, и шея тут же покрылась мурашками.       — Здесь? — спросил водитель, прижавшись к краю тротуара. Место освободилось едва ли не чудом.       — Да, спасибо! — Тянь толкнул дверь, оббежал машину и выпустил Юйчи с другой стороны.       — Вау, ну и сервис, — усмехнулась та, поправляя платье. — Так где это место?       Они оказались в тупике, со всех сторон забитом машинами. Перед глазами было только крыльцо без вывесок. Рядом с массивной железной дверью курил мужик в строгом чёрном костюме.       — Сейчас дам ему на лапу, и нас пропустят, — Тянь пошёл первым, пришлось следовать за ним.       Юйчи с любопытством озиралась по сторонам, а Гуаньшань с опаской наблюдал, как Тянь договаривается о чём-то и едва заметно передаёт деньги. Им, вообще-то полагалось быть дома, а не в центре города, рядом с заведением, куда пускают только совершеннолетних.       Наконец, формальности были улажены, и железная дверь перед ними открылась, как по волшебству без чьей-либо помощи. В нос ударил запах парфюма, до ушей донеслись звуки музыки и чужие разговоры.       Коридор, куда они вошли, начинался с обыкновенного гардероба, где нужно было оставить верхнюю одежду. На стенах, выкрашенных в ярко-оранжевый, висели постеры каких-то рок-групп. Ничего примечательного Гуаньшань не заметил и всё гадал, зачем же Тянь их сюда притащил.       Узкий проход вывел в относительно большое помещение с диванчиками и низкими столиками, вокруг которых сидели какие-то люди. В полумраке Шань не смог разглядеть их лиц, только во что некоторые из них были одеты. Встречались красивые, иногда формальные, а иногда слишком уж вычурные наряды.       — Это лаунж, тут можно передохнуть, — пояснил Тянь. — Вон там бар, а за этими дверьми — основной танцпол.       Спереди действительно доносилась музыка, и Гуаньшань оценил звукоизоляцию, когда двери неожиданно открылись. В зал вошла компания парней: двое из них шли в обнимку и смеялись.       — Выпьем и пойдём танцевать? — предложила Юйчи.       Она чувствовала себя куда увереннее, чем рыжий. Тот всё никак не мог оторвать взгляда от компаний людей вокруг. К тому же было что-то странное в тех двоих, идущих в обнимку прямо навстречу.       — Давно хотел сюда выбраться, — Тянь вдруг взял Шаня за руку и потянул к бару.       — Эй, ты… — возмутился было тот, а затем его наконец-то осенило.       Сидящие за столиками на диванах почти все были не одни, а с кем-то, и эти люди в большинстве своем обнимали людей своего же пола. Приглядевшись получше он обратил внимание, что некоторые даже целовались.       — Да, ты всё правильно понял, — Хэ Тянь сжал его ладонь покрепче. — И я с тебя сегодня глаз не спущу.       Они остановились у барной стойки, подсвеченной синим неоном.       — Боишься, что кто-то уведёт твоего красавчика? — спросил парень, вытирающий бокалы.       — Именно, — Тянь усмехнулся, забираясь на высокий стул.       Юйчи заинтересованно схватила пластиковое меню с огромным выбором коктейлей.       — Охереть, — только и вымолвил Гуаньшань.       — Иди сюда, — Хэ Тянь притянул его к себе, зажимая ногами. — Ну, что будем пить?       Рыжий оценил и само заведение, и музыку, и напитки. А вот то, что здесь все вели себя так, как хочется — нет. Ему никак не удавалось принять факт, что скрываться больше не нужно. Тянь чувствовал себя, как рыба в воде, радуясь любому шансу прикоснуться к Гуаньшаню или поцеловать. Юйчи быстро втянула их в компанию постарше и с радостью поднимала один тост за другим. Хэ Тянь всем и каждому объявил, что он здесь с парнем, и добавил, чтобы на него никто не заглядывался.       — Да успокойся ты! — Шань занервничал. — Никто на меня не смотрит.       — Ошибаешься, — Тянь усадил его на диван и устроился рядом. — Все смотрят.       — Это они на тебя, — буркнул рыжий, отпивая очередной коктейль. Их тут делали очень вкусными, но довольно крепко, и он опасался повторить опыт прошлого похода в клуб.       — Ты, блядь, даже не осознаешь, как ахуенно выглядишь! — Тянь чокнулся с ним стаканом. — Дурак, — ласково улыбнувшись, он отпил и поцеловал рыжего прямо в губы.       Тот зажмурился и подавил в себе рефлекторное желание отстраниться, чтобы куда-нибудь спрятаться.       — Здесь так можно, ну чего ты, — Тянь погладил его по руке. — Не нравится?       — Вот привыкну и начну так на улице, — пошутил Шань. — Опасно.       — Не начнёшь, — парень усмехнулся и на долю секунды отвлёкся на музыку. — Ого, какая песня!       — Пошли танцевать! — Юйчи схватила Тяня за руку. — Пошли-пошли!       Кажется, ей такая открытость была не впервой, но Гуаньшаню показалось, что девушка всё равно вела себя капельку бесцеремонно. Он связал это с количеством выпитого, на всякий случай наблюдая за ней и всё чаще отмечая её странное желание оттащить Тяня куда подальше. То покурить, то в туалет, потому что к ней там, якобы приставали какие-то девушки, то просто стоять рядом.       Здесь были посетители обоих полов и обыкновенные пары тоже. Но в большинстве своём сюда приходила молодежь, которой по законам Китая нельзя было в открытую наслаждаться обществом друг друга. Гуаньшань не знал, кто нравится Юйчи, и почему она так боялась девушек в туалете, но её вечное желание быть рядом с Тянем немного… бесило. Он и раньше ревновал её по незнанию, а теперь вдруг начал наверняка, не в силах объяснить себе почему.       Какой-то парень из компании, в которой они сидели, подлил масла в огонь, заметив, что Юйчи насела на Тяня. И Гуаньшань, чтобы лишний раз ни с кем не ругаться, решил выйти покурить.       Здесь для этого отвели целое помещение на крыше. Оказывается, в клубе было три этажа: танцпол в подвале, ресторан на первом и втором, ещё одна зона для отдыха на третьем и крыша, с которой открывался вид на ночную улицу, полную таких же питейных заведений. Только их здание не имело никаких опознавательных знаков, остальные же купались в обилии подсветки и рекламы.       Народ, в основном, был весьма тактичным. На самом деле всё ограничивалось лишь взглядами и к рыжему никто так и не подошёл. Он спокойно выкурил целую сигарету и затем решил пройтись, чтобы подышать. Внизу было немного душно. На выходе посетителям раздавали флисовые пледы, поэтому холода он не чувствовал.       Вскоре Гуаньшань обратил внимание, что компаний прибавилось. Ночь была в самом разгаре. Ему подумалось, что Тянь, наверное, сейчас начнёт его искать.       Стыдно признаться, но ему хотелось, чтобы тот переживал. Несмотря на попытку отрицать собственные чувства и не показывать проявлений привязанности внешне, в глубине души рыжий давно понял, что пропал. Целиком и полностью сосредоточился на Хэ Тяне и на всём, что с ним связано, забыв про свою собственную жизнь.       Размышляя об их отношениях, Шань не заметил, как пролетело время, пока он расхаживал по крыше взад-вперёд и остолбенело замер, увидев Юйчи без пледа, в платье, с сигаретой в зубах.       Она, кажется, плакала.       Он не решился подойти и какое-то время наблюдал, как она что-то писала в телефоне и часто затягивалась. Было видно, что её трясёт от холода и слегка шатает от выпитого. Девушка не хватила лишку и, вроде как, вела себя прилично. Однако расхаживать в таком виде в феврале было чревато, поэтому Гуаньшань всё же решился подойти и молча накинул собственный плед ей на плечи.       — А это ты… — пробормотала она, шмыгнув носом. — Блядь, у меня тушь, наверное, потекла.       — Нет, всё в порядке, — Гуаньшань на всякий случай глянул на её лицо.       Ему было неловко спрашивать, что случилось, и где Тянь. Поэтому он решил просто постоять рядом и покурить.       — Я тут стояла и думала, что же он всё-таки в тебе нашёл? — голос Юйчи дрогнул.       — Что, прости? — рыжий подумал, что ослышался.       — Что в тебе такого особенного? — заговорила она чуть обиженным тоном. — Он так тебя любит, столько выстрадал из-за твоих выебонов, а что ты?       — О чём ты вообще? — было, конечно, лестно слышать о том, что его любят, но Гуаньшань никак не мог понять, в чём причина столь резких перемен в настроении девушки.       — Знаешь, я его из такой депрессии вытащила… Ему жить не хотелось, и я это видела, будучи рядом. Говорила с ним сутки напролёт, будто через себя всё это дерьмо пропустила, выстрадала… — она вытерла слёзы и шмыгнула носом. — Не было ни дня, чтобы он не говорил о тебе. Какой ты распиздатый, умный, упёртый и старательный! А ведь он тоже умный, и я повторяла ему изо дня в день, что вы просто из разного теста и оба справитесь… И тебя, блядь, выгораживала почему-то… А потом…       Юйчи повернулась к нему лицом. В толстом флисовом пледе она выглядела какой-то совсем уж карикатурно-маленькой. Нижняя губа дрожала, нос покраснел, глаза слегка припухли от слёз.       — Вот знаешь, как это бывает? — спросила она. — Обещаешь себе что-то, буквально зарок даёшь, а потом р-раз и нарушаешь все обеты!       Гуаньшань подумал, что ему можно дать медаль за терпение. Он выслушивал речь Юйчи молча, пытаясь выстроить хоть какую-то логическую цепочку из её бессвязных рассуждений.       — Я такая была когда-то. С парнями ни-ни, потому что мир вокруг слишком интересен и без этого. Без этой вашей сопливой драмы, без чувств, без клятвенных, блядь, обещаний. Безо всей этой мишуры. Есть учёба, есть музыка, есть путешествия. Блядь, мотоциклы есть! — девушка прервалась и попыталась достать сигарету из пачки.       Рыжий помог ей прикурить.       — Я училась в Штатах, жила в общаге с подружками, мы постоянно куда-то ездили, участвовали в мероприятиях, занимались каким-то волонтёрством, о чём ещё мечтать? А оказалось, есть о чём! У подружек появились кавалеры, они стали проводить время где-то… А я была одна. Но ничего, у меня остались книжки и парни-друзья, которые вроде как, не имели на меня видов. Потом моя мать пригласила в дом госпожу Хэ, и так я познакомилась с Тянем. И знаешь, сперва я тоже сказала ему всё, как есть, а после этого узнала про тебя и понеслось. Стала его другом на время, когда было хуёво. И вот как-то вдруг… я проснулась утром и сообразила, что всё совсем не так, как я планировала.       Юйчи потупила взгляд и замолчала.       Гуаньшань, слушавший весь этот монолог постепенно начал понимать, к чему она клонила всё это время, и ему сделалось дурно. В голову вдруг ударило не хуже всех коктейлей вместе взятых. Ревность закипела градусов на двести, разве что пар из ушей не пошёл. Он вдруг подумал обо всех возможностях, что были у Юйчи и Тяня, когда те находились рядом, обо всех разговорах, о которых он бы никогда не узнал, и о том, как много Тянь успел доверить этой, вне всякого сомнения, красивой и умной девушке…       — Извини, — она вдруг коснулась его запястья. — Извини, Гуаньшань. Я не хотела, чтобы оно всё так вышло…       — Ты ему говорила? — это были первые его слова за всё время их беседы.       — Нет конечно, — Юйчи затянулась. — И не собираюсь.       Гуаньшань удивлённо вскинул брови. Ему почему-то казалось, что сейчас придётся выяснять отношения и ругаться, однако девушка его очень удивила.       — Я уеду послезавтра и на какое-то время… пропаду с радаров, — Юйчи вытерла щеки и окончательно прекратила плакать. — Если он будет спрашивать, скажи ему, что я учусь. Или нашла себе кого-то. Ладно?       — Откуда мне знать, что с тобой стало, мы же не общаемся, — озадаченно пробормотал Гуаньшань.       — Он будет переживать. Тянь такой… правильный. А я больше не могу. И не хочу всё портить.       Рыжий едва заметно кивнул. Он не собирался уточнять, каково ей будет, когда она уедет. Злая ревность на мгновение заслонила в его голове всё, включая здравый смысл.       — И не говори ему, что я плакала, окей? — попросила Юйчи. — Сейчас схожу в туалет, приведу себя в порядок, а потом к вам.       В кармане завибрировал телефон. Гуаньшань достал его и увидел имя Хэ Тяня.       — Вы, блядь, где?! — с ходу спросил тот, когда рыжий всё-таки взял трубку.       — Я вышел подышать, тут крыша есть, с курилкой, — ответил парень.       — А Юйчи где?!       — Не знаю, — Шань проводил удаляющуюся девушку взглядом. — Хочешь, поднимайся на третий этаж. Уточни у охранника, нужен самый крайний лифт.       — Сейчас буду, — отрывисто бросил Тянь и отключился.       Рыжий поёжился от резкого порыва ветра. Юйчи ушла вместе с покрывалом.       Он всё никак не мог уложить в голове случившееся, и хотя беседовали они от силы минут пятнадцать, Гуаньшаню показалось, что прошёл, как минимум, час.       — Эй, ты чего мёрз тут всё это время? — на его плечи неожиданно лёг такой же флисовый плед, что и раньше. — Тебе тут не нравится?       — Нравится, — Гуаньшань обернулся, подмечая обеспокоенный взгляд Хэ Тяня.       — Я видел Юйчи у лифта. Вы с ней не столкнулись? Она была какой-то грустной.       — Нет, я тут один стоял, — пробормотал рыжий.       Тянь приобнял его за плечо и накинул часть пледа на себя.       — Здорово, что мы вот так выбрались, да?       — Да, — согласился Гуаньшань, согреваясь от чужого тепла.       Физически было хорошо, но на душе лютовал самый настоящий мороз. Он не ожидал, что всё так выйдет, какого-то чёрта чувствовал себя виноватым и очень злился.       — Эй, — Хэ Тянь чмокнул его в висок. — Хочешь, уедем отсюда?       — Хочу, — согласился рыжий. — Знаешь… а давай нажрёмся?       — Ты разве недостаточно накатил? — парень рассмеялся.       — Недостаточно, — серьёзно ответил Гуаньшань. — Хочу увидеть тебя пьяным. И сам хочу напиться.       — Эй-эй, полегче, — Тянь уловил его настроение. — Что стряслось?       — Честным хочу быть, безо всей этой херни, — рыжий отвёл взгляд.       — Ты разве что-то недоговариваешь?       — Нет, но я не хочу никаких секретов.       — Так их вроде и нет…       — Тянь, считай, что это глупая прихоть, — Шань вздохнул и приобнял его сам. — Хочу знать о тебе всё. С алкоголем будет проще.       — Как скажешь, малыш, — тот усмехнулся. — Поехали домой.