Живи сейчас

      «Гуаньшань, надо поговорить!» — мама неожиданно написала ему прямо посреди урока.       Она была в курсе строгих школьных правил, и всё равно это сделала, что говорило о беспрецедентности случая, и поэтому рыжий сорвался с места, даже не сказав ошарашенному преподавателю ни слова.       Он понадеялся, что за него это сделает Тянь.       До конца урока оставалось пятнадцать минут. Парень взлетел по ступенькам на последний этаж в относительно тихое место рядом с лестницей, ведущей на крышу, и перезвонил маме.       — Дедушка в больнице, состояние тяжёлое, — безо всяких предисловий начала та. Голос дрожал и срывался. — Я сейчас отпросилась с работы, собираю вещи… Ты не помнишь, где лежат мои документы? Свидетельство о рождении и о заключении брака…       — В шкафу в гостиной, на полке под моими книжками по истории Китая, — отчеканил Шань, принявшись мерить лестничный пролёт шагами.       — А, хорошо! Хорошо! Нашла! — воскликнула та. В трубке что-то зашумело. — Какой кошмар, и ведь ничего не предвещало… он же бывший военный, здоровье у них должно быть…       — Когда это случилось? — уточнил парень.       — Утром брат позвонил. Они сами ещё толком ничего не знают, папу забрали внезапно, с ним была только невестка, Ли Сян, а ты её знаешь, дура бестолковая…       — Тебе нужна помощь?       — Пока нет, только будь на связи, хорошо? Я как приеду и всё разузнаю, мигом тебе перезвоню. Еда в холодильнике, а деньги…       — Мам, — прервал её Гуаньшань. — Не волнуйся, я с этим разберусь. Всё будет хорошо.       Известие создало в его голове эффект разорвавшейся бомбы. Дед и вправду никогда не казался хиляком: даже не смотря на возраст он регулярно закалялся, выполнял физические упражнения и следил за питанием. Что уж говорить, его младшему ребёнку недавно исполнилось тридцать, а заделал он его аж в сорок восемь лет. Дедушка был образцом для подражания в семье, потому что содержал бывших жён и финансово поддерживал всех своих детей от трёх неудачных браков.       Что с ним могло случиться? Стало жаль маму, она всегда тепло отзывалась об отце, порой, закрывая глаза даже на его крутой нрав. Шань видел множество фотографий, на которых и родители, и он сам, ещё очень маленький, гостили у деда в горах. Они часто проводили там время с отцом. Дед его уважал…       «Что случилось?» — на экране телефона высветилось сообщение от Хэ Тяня.       «Дед в больнице. Пока ничего неизвестно, мама едет к нему».       «Нужна помощь?»       Гуаньшань тяжело вздохнул. В этом был весь Тянь, готовый сунуться в любую авантюру ради тех, кто ему дорог. Он мог отдать последнюю рубашку и не потребовать ничего взамен – рыжий и подумать не мог, что повстречает такого человека. С тех пор, как уехала Юйчи, они будто узнавали друг друга заново. Той ночью оба вернулись из клуба к Тяню домой и нажрались до такой степени, что Гуаньшань наутро не мог вспомнить, как отключился. Однако в процессе между ними состоялся очень важный и откровенный разговор, детали которого парень хранил в памяти, как зеницу ока.       Тогда ночью он понял, что Тянь весьма серьёзен в суждениях и намерениях. Между ними стало пиздец, как сложно, и рыжий не знал, радоваться ему или плакать. Хэ Тянь был слишком напористым во многих вопросах и не срывался во все тяжкие только из-за рыжего. Тот, оказывается, выступал сдерживающим фактором и обладал такой властью над чужим сознанием, что коленкам впору трястись. С одним Тянь не прогадал точно, Гуаньшань не собирался его обманывать, ответные чувства были такими же искренними. Он бы никогда не воспользовался положением, не потребовал лишнего и не обманул. И, похоже, Тянь весьма ценил это.       Между ними возникало странное и волнующее взаимопонимание. Обнажившиеся недостатки не стали камнем преткновения, напротив, каждый старался защитить другого, помочь, подать руку в трудную минуту. Тянь с лёгкостью делал это словами: он вдохновлял, давал пинок под зад в нужную минуту, всецело поддерживал любое начинание рыжего и обожал во всём ему потакать. Гуаньшань же в свою очередь сдерживал чужие безумные порывы, направлял сильные стороны Тяня в нужное русло и искренне отвечал взаимностью на чувства. Говоря откровенно, он влюбился в него по уши, но на деле до сих пор страшился признать это, а уж тем более признаться вслух.       «Прикрой меня перед учителем. Я пойду домой, провожу маму», — быстро напечатал рыжий и спустился на первый этаж, надеясь первым подхватить куртку и оказаться у дверей раньше толпы.       «Что сказать ребятам?» — уточнил Тянь.       «Как есть», — ответил рыжий и пробежал мимо удивлённого дежурного. Тот даже не успел осведомиться, в чём дело.       Он успел застать маму на выходе из квартиры. Женщина выглядела бледной и заметно нервничала, пока перечисляла сыну всё, что взяла с собой. Тот внимательно её выслушал и, подавив волнение, которое, само собой, передалось и ему, постарался посоветовать что-то дельное.       — Ты же будешь в порядке? — с какой-то отчаянной надеждой вдруг спросила мама, уже успев спуститься на одну ступеньку лестницы.       — Конечно буду, — заверил её Гуаньшань.       Обещать оказалось куда проще, чем сделать. Когда он закрыл за собой дверь, неприятное предчувствие надвигающейся беды схватило его за горло.       Это было не в первый раз: иногда интуиция начинала мучить его безо всякой на то причины. Рыжий ни с того, ни с сего рисовал в голове всякие мрачные сценарии, от которых по спине бежал неприятный холод. В такие моменты ему позарез нужен был Тянь, но просить парня прийти сию же минуту не всегда позволяли обстоятельства.       Однако сегодня события принялись развиваться по иному пути. Рядом оказался не только Хэ Тянь, которого так ждал парень, но и Цзянь И с Чжанем, и Цунь Тоу с Сяо Хой. В последнее время у лысого не выходило проводить с лучшим другом хоть сколько-нибудь времени и, разумеется, Хэ Тянь являлся тому причиной. Если бы не Сяо Хой, парень непременно задал бы Шаню кучу неудобных вопросов, но наличие девушки уравновешивало их положение. Они виделись изредка, и Цунь Тоу в последние несколько дней жаловался на то и дело вспыхивающие ссоры. Но в этот раз они выглядели не разлей вода: их, видимо, сплотило происшествие.       Тянь привёл с собой Райли и незаметно кинул спортивную сумку, забитую вещами к рыжему в шкаф. От мысли, что Шаню не придётся ночевать одному в пустой квартире, стало легче.       — Мы что-нибудь приготовим! — заверила его Сяо Хой и по-хозяйски нацепила на себя материнский фартук.       Вооружившись ножом, она тут же принялась что-то резать на разделочной доске, и командовать Цзянем, который, само собой, вызвался помогать. Чтобы на кухне не случилось катастрофы, за ним, разумеется, наблюдал Чжэнси.       Цунь Тоу и Хэ Тянь уселись за обеденным столом по обе стороны от рыжего, а Райли устроился у них в ногах.       Квартира из пустой вмиг превратилась в густонаселённую, словно посреди кухни и гостиной вдруг вырос какой-нибудь муравейник. Однако за шумом и голосами не было слышно дурацких мыслей. Шань был благодарен ребятам, которые пришли на помощь, забив на дополнительные и обилие домашки.       — Мы должны всё сделать до вечера, — впрочем, надежды провести вечер без зубрёжки разбились о непоколебимую ответственность Чжэнси, который после сытного обеда бухнул на стол стопку учебников.       Они занимались несколько часов кряду и разошлись, когда на улице уже стемнело. Первыми свалили Чжэнси и Цзянь. Цунь Тоу лучше знал семью рыжего и даже пару раз видел его дедушку: они с Шанем учились вместе с начальной школы, и тот приезжал погостить, неизменно забирая внука и его друга из школы. Сяо Хой с интересом слушала об их общих воспоминаниях, связанных с забавными моментами, когда дед перегибал палку с военной муштрой, гоняя несчастных детей на спортивной площадке. Тянь тоже слушал, но, казалось, без особого интереса. Впрочем, Гуаньшань безошибочно угадал в его выражении лица ревность и смятение. Тянь хотел быть единственным, кому известны все тайны прошлого, а делить рыжего с кем-то ещё он не любил.       Вскоре Сяо Хой засобиралсь домой, Цунь Тоу отлучился в туалет, а Тянь решил выйти покурить. Шань стоял возле раковины, когда девушка неожиданно подошла к нему сзади и тихо вымолвила.       — Не переживай, мы обязательно будем рядом.       Гуаньшань не ожидал подобного и даже слегка вздрогнул, польщённый вниманием.       — Уж вы-то обо мне позаботитесь, — усмехнулся он, продолжая невозмутимо мыть посуду.       — Тянь точно, — вдруг заметила Сяо Хой. — Всех на уши поставил и потащил к тебе, едва закончились уроки.       Рыжий напрягся. Он не знал, как ответить: огрызаться было бы глупо, в конце концов, они уже давно общались при других как обыкновенные приятели. По крайней мере им казалось, что со стороны всё именно так и выглядит. Что могла заметить Сяо Хой, рыжий не имел ни малейшего понятия.       — Он с тебя глаз не сводит, — продолжила та. — Хотела бы я, чтобы Цунь Тоу смотрел на меня так же.       — Как? — переспросил Шань, не оглядываясь.       — Как на икону, — спокойно ответила девушка.       — Что за бред, — прошипел рыжий, чувствуя, что уши предательски краснеют.       — Я понимаю это чувство.       — Какое чувство? — он всё-таки нашёл в себе силы, чтобы обернуться и уже приготовился дать отпор чужим словам, как вдруг заметил, что Сяо Хой тепло ему улыбается.       — Вы оба изменились. Стали лучше, — продолжила она. — И если это так сильно на вас повлияло, может, оно и к лучшему, правда?       — Ты о чём? — растерянно пробормотал Шань, вытирая дрожащие руки полотенцем и всеми силами пытаясь скрыть волнение.       — Он тебя любит, — девушка легонько погладила рыжего по плечу. — Я за вас очень рада. И что бы не случилось, мы с тобой, ладно?       — Эй, ну мы пойдём?       Гуаньшань вздрогнул от хлопка двери в туалет. Цунь Тоу уже стоял в коридоре и шнуровал кроссовки.       — Он не знает, — шепнула Сяо Хой и весело подмигнула.       — Счастливо, — попрощался Тянь, столкнувшись с ними в дверях.       Когда он закрыл за ребятами, рыжий ещё какое-то время стоял, комкая в руках полотенце. Мысли неслись нескончаемым потоком и не давали успокоиться. Он не ожидал, что их раскроют. И что это будет Сяо Хой, тоже не ожидал. И что дед окажется в больнице, а мама умчится к нему за сотни километров первым поездом, оставив Шаня одного, растерянного и не понимающего, что к чему.       — Что за день, — покачал головой Тянь, проходя мимо рыжего. — Эй, — он вдруг остановился, наконец, замечая чужой ступор.       — Она в курсе, — пробормотал Шань.       — В курсе чего? — переспросил парень, открывая бутылку с водой.       — Нас, — только и бросил рыжий.       — Серьёзно? — Хэ Тянь едва не подавился.       — Только что сказала, что знает и рада…       — Ну и славно. А Цунь Тоу?       — Он – нет.       Тянь упёрся в кухонную тумбу и скрестил руки на груди, изучая рыжего скептическим взглядом. Тот попятился, наконец, меняя положение и убрал полотенце.       — Ты переживаешь по этому поводу? — наконец, спросил парень.       — Рано или поздно узнают, — Гуаньшань пожал плечами.       — И что мы сделаем? — уточнил Тянь.       — Оставим всё, как есть? — у рыжего вдруг разом разболелись голова и живот.       — А твоя мама? — кажется, его парень решил начать серьёзный разговор.       — Слушай, — всё-таки не выдержал Гуаньшань. — Я не знаю! Я думаю об этом едва ли не каждый день и не знаю, как ей открыться! Сейчас уж тем более!       — Я понимаю, ты чего так взвился, — Тянь поднял руки в примирительном жесте. — Прости…       — Ты прости, — рыжий растерянно попятился и плюхнулся на кухонный стул, рефлекторно хватаясь за голову.       — Эй-эй! — Тянь моментально оказался на коленях у него в ногах. — Ты чего? Что-то болит?       — Да голова… — проворчал Шань, потирая лицо руками. — Пиздец.       — Пойдём полежим на диване? Выключим свет, посмотрим что-нибудь? Какую-нибудь хуйню, которая выбьет из головы все дурные мысли.       — Угу, — рыжий согласился, но вставать не спешил. Ему было приятно, что Хэ Тянь гладил его коленки.       Глупый и сентиментальный жест дарил странное, но очень важное и нужное сейчас чувство уверенности в том, что Гуаньшань не один. От Тяня всегда исходила незримая, но очень ощутимая моральная поддержка, из-за которой рыжий порой позволял себе непозволительную роскошь: он расслаблялся и становился мягче, чем раньше. Будто размякал в чужих сильных руках, позволяя себе побыть слабым, уставшим и запутавшимся ребёнком.       — Всё будет хорошо, малыш, — промурчал Тянь, обнимая его поперёк пояса и по-прежнему сидя в ногах.       — Спасибо, — Гуаньшань прятал лицо в ладонях под видом головной боли, но та давно отступила. Он улыбался и не хотел, чтобы Тянь стал свидетелем происходящих в нём изменений.       В такие минуты было по-настоящему страшно, потому что ему невероятно сильно хотелось поделиться чувствами. Слова вертелись на языке, но он не позволял им быть произнесёнными вслух и сам не вполне понимал, отчего так этого боится.       «Я люблю тебя», — кажется, произнести так просто и вместе с тем важно для них обоих.       Гуаньшань ощутил мурашки, разбегающиеся по затылку от мысли, что он вот-вот скажет вслух, но минута душевной слабости прервалась пронзительным звонком в дверь.       — Кто это?! — Хэ Тянь настороженно поднял голову, а Райли предупреждающе тявкнул.       — Сейчас, — Гуаньшань легонько отпихнул его от себя и бросился открывать, гадая, кого могло принести в столь поздний час.       — Смотрю, у тебя гости.       Рыжий так и застыл возле двери, вцепившись в дверную ручку, словно в спасительный якорь, чудесным образом удерживающий на земле.       Райли протиснулся мимо и принялся обнюхивать Шэ Ли, виляя хвостом, но спустя мгновение вдруг поджал его, отступил назад вглубь квартиры и приглушённо зарычал.       — Что ты тут делаешь? — из-за спины донёсся пока ещё спокойный голос Хэ Тяня.       — У тебя то же самое хотел спросить, — взгляд Змея метнулся за рыжего и сделался из удивлённого хитрым. — Отдыхаете?       — Чего хотел? — Гуаньшань взял себя в руки и заслонил дверной проём, давая понять, что не пустит Шэ Ли даже на порог.       — Видел, как ты сбежал из школы посреди урока. В школьном совете ничего про тебя не знают. Решил проведать, — деланно равнодушно проговорил тот. — Смотрю, вы тут даром времени не теряете.       Повисло напряжённое молчание. Рыжему очень хотелось дать Змею в нос, но он поумерил свой пыл, когда ощутил, как позади него, словно тень, вырастает фигура Хэ Тяня.       — Свали, — сухо бросил тот, начиная медленно закрывать входную дверь.       Шэ Ли посмотрел на ручку, за которую по-прежнему держался Гуаньшань: разумеется, дверь двигалась вместе с ней.       — Ты теперь тут хозяин, а этот — хозяюшка? — усмехнулся он и Тянь замер.       Рыжий понял по глазам: Змей давно догадывался, но связать одно с другим смог только сейчас. Собака, домашняя одежда и поздний час не могли быть просто так. И хоть он не стал свидетелем того, через что им пришлось пройти, чтобы просто сдружиться, Шэ Ли обладал чутьём на всякого рода секреты других. Он и раньше промышлял лёгким шантажом, бесконечно выигрывая споры за счёт своей интуиции. Обычно побеждённые соперники помогали ему чем-либо, как и сам рыжий когда-то.       Гуаньшань подумал, что история вот-вот готова повториться, и Змей сейчас примется за своё привычное дело, но тот его неожиданно удивил.       — Ладно, оставлю вас наедине.       С этими словами он круто развернулся на пятках и сбежал по ступенькам лестницы. Рыжий не успел и слова бросить вслед, впрочем, Тянь тоже, как воды в рот набрал.       — И он знает, — Гуаньшань всё-таки закрыл дверь и выразительно глянул на парня позади.       — Блядь, — выругался тот.       Райли подошёл ближе, встал на задние лапы, а затем принялся скулить и тыкаться в хозяина носом. Рыжий вдруг вспомнил, что с псом давно пора выйти на прогулку, поэтому молча собрался и нацепил на него поводок.       Тянь переобулся и вышел из квартиры следом.       Всю дорогу до детской площадки они не перекинулись ни единым словом и оба были погружены в невесёлые мысли. Рыжий не знал, о чём думал Тянь, да и не мог гадать: его разум словно застелило пеленой гнетущей безысходности. Он думал обо всём сразу и ни на чём не мог остановиться. Хорошо хоть Райли прекрасно выгуливал сам себя, обнюхивая газон поблизости.       В ладонь вдруг ткнулась чужая, тёплая. Тянь легонько сжал его пальцы и наклонился к самому уху.       — Не переживай, — шепнул он и потёрся об него носом.       — Я не об… — спохватился было рыжий.       — Да хоть обо всём сразу, — парировал парень. — Вообще не переживай. Самое главное – это здоровье твоего дедушки и состояние мамы.       — Ты прав, — Гуаньшань достал мобильник и на всякий случай проверил входящие вызовы. — Боюсь её тревожить. Сказала наберёт сама.       — Напиши, — предложил Тянь, и рыжий принялся стучать по клавишам.       — Ответила, что останется на пару дней, — наконец, с облегчением прочёл он.       — Пошли домой? — парень поёжился и вдруг звонко чихнул.       — Ты в порядке? — Гуаньшань скептически изогнул бровь. Не хватало ещё одного внезапно заболевшего.       — В полном, — Тянь улыбнулся, шмыгнув носом и мягко толкнул его плечом.

***

      На следующее утро столбик термометра за окном поднялся выше двадцати градусов, и Хэ Тянь счёл это хорошим знаком.       Снаружи светило солнце и было сухо. Он обожал такую погоду — ещё не жара, но и зима давно уже отступила. На деревьях начинали распускаться первые почки, на улицу выходили играть дети, во дворах, наконец, становилось шумно и людно. Все будто просыпались от долгого сна.       Гуаньшань же, напротив, открыл глаза с трудом, и Тяню удалось растолкать его, лишь когда стало слишком поздно.       — Если не выйдем через десять минут, то пропустим первый урок, — шепнул он парню на ухо, нависая над одеялом уже переодетый в школьную форму.       — Хорошо-хорошо, встаю… — проворчал рыжий, пытаясь, впрочем, спрятать голову под подушкой.       Тяню стало немного совестно: угомонились они часа четыре назад, и всё время до рассвета провели за разговорами, а затем за куда более приятным и нежным сексом. Ему казалось удивительным самому испытывать такую бодрость, по сравнению с рыжим комком клокочущего ворчания рядом.       Гуаньшань сходил в ванную, переоделся и выпил стакан воды. Райли решили оставить дома, но перед тем, как уйти, всё-таки предупредили соседку, чтобы та не пугалась, если пёс начнёт скулить. Домовладелица не разрешала держать питомцев и соседка, будучи хорошей маминой подружкой, разумеется, согласилась помочь и посидеть с Райли, если что.       Перед школой столпился какой-то народ: ещё на подходе к воротам Тянь увидел Цунь Тоу, который их, кажется, высматривал.       — Там что-то висит перед входом! — он замахал руками и закричал, едва их увидел. — Мне не пробиться, старшеклассники загородили и никого не пускают!       — Что за переполох? — к ним подоспел Чжэнси. — Не видели Цзяня?       — Нет, — Гуаньшань нахмурился, а Тянь ощутимо напрягся, заметив в толпе возле входа фигуру Шэ Ли.       Тот стоял подле какого-то щуплого паренька в очках, кажется, из школьного совета. Хэ Тянь видел его в помощниках у заместителя по воспитательной работе в начале года. Змей снисходительно улыбался и что-то вещал, по-отечески хлопая паренька по плечу.       Они вроде бы смотрели на стенд, на котором обычно вывешивали всякие важные объявления или списки. Там было что-то написано, но с большого расстояния иероглифы расплывались перед глазами, а толпа и вправду собралась довольно приличная.       — Ну что, двинем? — Чжэнси, наконец, отыскал растерянного блондина и уверенно пошёл вперед.       Однако пробиваться через школьников с боем не пришлось, те сами вдруг принялись расступаться перед ними, будто ждали.       Гуаньшань хмуро озирался по сторонам, а Тянь пытался прочитать хоть что-то по чужим взглядам. Те из девочек, кто ранее забрасывал его любовными записками и приглашениями погулять, смотрели растерянно. Другие же с недоумением или страхом. Парни почему-то глядели с отвращением, и большинство о чём-то оживлённо перешептывалось.       — Что происходит? — поинтересовался Цзянь И, идущий позади.       — Не знаю, но мне это не нравится, — процедил Тянь, пересекаясь с Шэ Ли взглядом.       Они оказались возле доски объявлений и услышали, как щуплый глава школьного совета ожесточённо спорит о чём-то с одним из старшеклассников.       — Это возмутительно! Это подорвёт честь всей нашей школы!       — Сними это. Кто написал этот позор? Какого чёрта здесь занимаются подобным?       Тянь скользнул взглядом по тексту и обомлел. Поверх всех остальных объявлений красным маркером было выведено: Хэ Тянь и Мо Гуаньшань педики, которые живут вместе.       Он не поверил своим глазам и сразу же подумал, что Змей к этому причастен. Первой мыслью было кинуться на него при всех и вцепиться прямо в горло, чтобы придушить. Пелена гнева спала, когда его придержал за локоть Гуаньшань. Тянь обернулся, замечая панику в его глазах и постарался собраться с мыслями.       — Кто же занимается подобным вандализмом? — подал голос Шэ Ли.       — Понятия не имею и намереваюсь это выяснить! — возмущённо воскликнул глава школьного совета. — Вы Хэ Тянь и Мо Гуаньшань? — он обратил своё внимание прямо на них.       — Да, — Тянь ответил за обоих, но его голос сорвался на хрип.       — Потрудитесь объяснить написанное! — потребовал он.       Взоры всех вокруг в одну секунду сошлись на их небольшой компании. Тянь, наконец, обратил внимание на ребят. Цунь Тоу побледнел, Цзянь И прикрыл рот ладонью, а Чжэнси уже на всякий случай заслонил его спиной.       — А что тут объяснять? — вдруг громко и чётко переспросил рыжий.       — Суть обвинений справедлива? — глава посмотрел поверх очков, нервно перебирая пальцами молнию на ветровке.       — Это не ваше дело, — выплюнул Шань. — А у того, кто это написал нет понятия о том, где заканчиваются его дела и начинаются чужие.       — Босс, — растерянно выдохнул лысый позади. — Вы что… серьёзно это?       Рыжий раздражённо обернулся и метнул на него гневный взгляд. Цунь Тоу поспешил заткнуться, но остальные, наоборот, стали переговариваться громче, тыкая в них пальцами.       — Подумать только, такое и в стенах школы! — картинно всплеснул руками Шэ Ли. — Куда смотрит партия? Как же она воспитывает нынешнюю молодежь?       — Куда смотришь ты? — Шань обратился к нему.       Тянь понятия не имел, откуда у его парня вдруг прибавилось сил, но втайне ликовал, потому что рыжий не отнекивался от написанного про них, напротив. Он нападал.       — Почему тебя это так интересует? Уже на стенках пишешь от зависти?!       Змей снёс выдвинутое обвинение стойко, не изменившись в лице. Он лишь слабо улыбнулся, переводя взгляд на главу школьного совета, который едва доставал тому до плеча.       — Меня интересуют те, кто устроил этот вандализм в том числе! — тот даже ногой топнул от возмущения.       — Явно не мы, — усмехнулся Тянь.       — То есть, суть написанного вы не отрицаете? — живо полюбопытствовал он.       В это мгновение парень не решился ответить, и принялся искать поддержки у Шаня во взгляде.       — Молодые люди! По какому поводу собрание? Почему вы не на уроках?! — по ступенькам прямиком к ним бежал не на шутку встревоженный заместитель по воспитательной работе. — Что происход… — он не договорил, прикованный взглядом к доске объявлений на долю секунды.       — Я с радостью пойду на урок, господин! — выкрикнул Гуаньшань. — Но, к несчастью, моя личная жизнь внезапно стала общественной.       — Этого не может быть! — выдохнул заместитель и обернулся к ним. — Вы двое… Это какая-то шутка…       — Разрешите нам пойти на урок? — рыжий вежливо поклонился.       — Но, разумеется… — мужчина вконец растерялся, а затем взял себя в руки и придал голосу твёрдости. — Всё это касается и других! Марш на занятия!!! Марш! Марш! Кто не явится в класс в течении пяти минут, я сам составлю выговор с занесением в личное дело!       Толпа начала расходиться, сначала лениво, а затем, подгоняемая страхом, что заместитель не шутит, чуть быстрее. Хэ Тянь шёл за рыжим, благо урок у них сегодня совпадал. Очень хотелось спросить, насколько серьёзно тот был готов к тому, что ждёт их дальше? Зрела уверенность, что это отнюдь не конец, и что за них примутся всерьёз, когда немного поуляжется шок. Чжэнси с Цзянем свернули в противоположное крыло, а Цунь Тоу поймала встревоженная Сяо Хой. Кажется, она первым делом заговорила о них.       Всё-таки школьники, пусть даже и старших классов, не отрицающие своей связи в Китае — дело редкое. Гуаньшань мог говорить в запале от злости или плохого настроения из-за предшествующих событий и не вполне понимать, к чему это может привести. Надо было как-то допросить чёртова Змея, выпытать, что тот задумал и к чему весь этот цирк?       Рука рыжего, бодро шагающего впереди опустилась в карман штанов за мобильным. Он проверял его таким образом всю дорогу до школы.       — Есть новости? — спросил Тянь и вдруг со всего размаху влетел в его спину.       Шань замер, уставившись в экран и у парня совершенно случайно получилось подглядеть поверх чужого плеча.       «Шань, милый, дедушка умер сегодня утром…» — писала госпожа Мо.