Некий гаремный реванш: седьмая печать

— Они много где пробили, — сказал Генсей. указывая на интерактивную карту города, около которой сгрудились Кихары. — Шестой и девятый округа вообще невесть как устояли. — Мило, — хмыкнула Алис-тян, задумчиво осматривая мигающий на карте символ. — Однако же всё работает? — Думаю, на данном этапе всё будет работать, даже если ракеты долетят до Академия-сити. — Не долетят. Коронзон очень хочет применить силы города против планеты, так что разрушит только после разочарования. Ну и моя очаровательная тентаклиевая альтернатива уже защищает Японию. Однако вам действительно придётся остаться тут, я боюсь, что этот демон припас тузов в рукаве, — Алис-тян оглядела всех. — Основа уже оповещена? — Разумеется, — Нокан замахал хвостом. — Вот только Рейлган? — Да-да? — Она практически готова. И мы можем выпустить её хоть сейчас. Алис-тян задумчиво покачала головой, затем покачала куда отрицательнее. — Нет. Не сейчас. Третья в нынешнем состоянии может скорее уничтожить печать и всё испортить. Оставьте как последний шанс, ибо если Коронзон вырвется, то, собственно… — она махнула рукой. — С Рэнсой не получилось связаться? — Никаких следов, — хрипло ответил Рансу. — Думаю, Седьмой её прибил. — А я вот так не думаю. Так что отслеживайте, и если свяжетесь, то попросите возвращаться и держаться подальше от Безоконного Здания. Так… — Алис-тян обернулась на молчаливую Серью, зашедшую в комнату вместе с Юитцу. — Серья, если тебе лучше отправиться с Томой, то… — Я останусь тут, — сразу ответила она. — Как хочешь. Только пожалуйста, вы все не устраивайте драк. Запечатаем Коронзон — тогда и выпустите пар, хорошо? — Алис-тян обвела всех посохом, и протестовать никто не стал. — В таком случае продолжаем где остановились. Нокан, иди со мной, хочу кое о чём тебя попросить. Багрово-жёлтое волокно пламени и блестящие платиновые полосы обвивались друг около друга, и это совсем не походило на битву, скорее на своеобразный флирт нечеловеческих сущностей. — Я видел твою заботу о людях, — Айвасс практически не двигался. — Видел твою помощь. Видел твои добрые дела. В твою ненависть трудно поверить, когда видишь тебя обнимающим маленьких детей. — Хааа? — глаза Коронзон отражали бушующее вокруг пламя. — Эти дети заставляют ненавидеть человечество. Оно бросило их, равнодушно проходит мимо, лишь некоторые сердобольные облегчают их участь, но исключительно за свой счёт. А многие из тех, что работают с ними, ненавидят или начинают ненавидеть детей, и их трудно привлечь к ответу за издевательства. Знаешь, сколькие из них сгорели заживо без всякого суда? И это не помогло. — Ты совершенно не разбираешься в людях, если думаешь, что сжигание заживо сделает их добрее. — Остальные методы не сработали, Айвасс. Вторая мировая в полный рост продемонстрировала, что их ждёт при продолжении восхваления подонков вроде Алистера, готовых истязать свой и чужие народы ради собственного видения лучшего мира. И что же людишки? Встряхнулись, похлопали глазами и вновь кинулись на колени, бормоча слова покорности и совершенно не оглядываясь вокруг. Они ничему не учатся и ничего не понимают, только сжигание заживо может заставить их измениться. Или ты думаешь, что все эти войны вина Коронзон? Вмешательство тела Коронзон скорее предотвращало их, спасало и сглаживало последствия. — Одно твоё присутствие отравляло планету, заставляло со сбоями работать магию и ломало законы. — Оооо. То есть во всех грехах людей вина исключительно Коронзон. Когда они рукоплескали безумцу, грозящему уничтожить тысячи и миллионы ради «возвращения исторических границ», то это вина Коронзон. Когда они пропагандировали возвести сумасшедшую на президентский пост, потому что она даст «свободу религии», то это вина Коронзон. Когда они поклоняются несуществующим образам, гнилым людям, провальным теориям и противоречиям с реальностью, то это вина Коронзон. Как удобно. Это не ты идиот, неспособный контролировать свои желания, это демон рядом сбивает тебя с истинного пути. Почему других людей Коронзон не отравил и не сбил? Достаточно большое количество людей? — Ты признаёшь, что множество людей не такие плохие. И всё равно хочешь их уничтожить. — Даже когда душа тела Коронзон уплыла по реке смерти, у тела остались свои желания. Коронзон вынужден был вкусить многие из них, включая любопытство и желание помочь ближнему. И каждый раз, когда тело помогало людям, оно выясняло, что без него никто бы им не помог. И очень часто этой помощью не могли распорядиться или оборачивали себе во вред, а то и пытались запретить своими глупыми законами, правилами, традициями. И каждый раз ненависть Коронзон только росла. Множество хороших людей? Они делают хорошие дела, но молчат каждый раз при виде зла. Отворачиваются, игнорируют, не замечают, оправдываются — и думают, что всё это продолжает делать их хорошими. Они тоже сгорят в огне, что не позаботились потушить. Они позволяли отравлять планету, устраивать вражду, торжествовать несправедливости и создавать оружие, по-прежнему называя себя хорошими. Люди сделали всё для того, чтобы уничтожить друг друга, они молили об этом, просили, требовали — и сейчас Коронзон исполнит эту просьбу. Изящная рука, одёрнувшая рукав платья, протянулась в сторону тёмного неба. И колокол ударил вновь, а затем мигание звёзд стало уплывать в сторону. Корабль Безоконного здания разворачивался, целясь обратно на постепенно наплывающий бело-облачный шар Земли. — Планируешь ли ты помешать мне, Айвасс? — губы Коронзон исказила усмешка, но платиновые крылья ангела не шевелились. Тома, похоже, задремал в объятьях Мисаки после стольких волнений. Ибо очнулся от того, что его плечо упрямо тыкает костыль. — Эй! — раздался сверху недовольный голос Акселератора. — Не спи. Эта малявка через полчаса прибежит, а мне ответы нужны. — Какие? — он поднял голову и посмотрел на альбиноса; Мисаки слегка пошевелилась, но не отпустила. Похоже, она тоже задремала. — Да почти все, — Акселератор окинул взглядом их парочку и сам присел на корточки. Вблизи он выглядел совсем усталым, даже помятым. — Что у вас произошло в этом здании. Что ещё за демон. Почему Алистер мелкая шпана. Что раздетая волшебница делает у тебя на плече, её же вроде убили. Ну и прочее, что вспомнишь, ибо я хочу знать, куда встреваю. Тома подумал, что Акселератор и без вопросов основательно так встревал, но вместо подобных уточнений спокойно начал рассказывать. Мисаки слегка повернула голову, внимательно его слушая, вылечившаяся Джунко тоже подошла поближе, но явно не понимала и половины. Все остальные так или иначе успели убраться с площади, рассказ никто не дополнял и не комментировал, так что минут за двадцать Тома управился. — Хм, — отреагировал Акселератор, когда понял, что на этом всё. — Ну и правильно ему врезал. Вообразил себя героем, тоже мне. — Эй, попрошу, — возмущённо сказали позади него. — Не вообразила, а именно что стала. Без меня… — Ха? — Акселератор повернулся к Алис-тян, грубо прерывая её. — Я не знаю всех ваших заморочек, но герой тут только один. И он прав, ты мог взять этих Магических Богов и сделать ими всю грязную работу. Но тогда было бы гораздо труднее присвоить себе лавры пророка и всеобщего спасителя, так что сам попёр и сам припёр ко всему этому. И хватит отбиваться от ответственности, доля твоей вины в этом долбаном демоне абсолютна, как ни выкрути, так что имей смелость признать её. Алис-тян завела посох за спину, слегка покачнулась на носочках, а затем тихо сказала: — Слушайте, я ни в коей мере не отбиваюсь, но… давайте разберём это позже. Если мы будем ссориться вместо того, чтобы выступать против Коронзон, то… — Никаких позже, — Акселератор сжал костыль. — Если ты не заметил, герой сейчас сидит и страдает, обвиняя только себя в произошедшем. А ты, приведший демона к нам в мир и позволивший ему сотню лет пировать тут, прыгаешь и шутки шутишь. Так что либо как следует извинишься, либо… — он стукнул костылём по асфальту, Тома аж удивлённо заморгал. Акселератор что, заступается за него перед Алистером? Алис-тян вновь качнулась на носках, а затем медленно обошла его и встала перед посмотревшим на неё Томой. — Я… действительно извиняюсь, — выдавила она. — Я узнала о Коронзон сравнительно недавно и даже не успела нормально подготовиться. И я… пойми, Тома, это ты общался с Магическими Богами и можешь говорить за них, а я была уверена, что они ушли из нашего мира потому, что не хотят иметь с ним ничего общего, и их бесполезно просить, и я… — она тяжело вздохнула. — Я полностью просралась. И я не заметила, как Коронзон проник в наш мир и похитил тело моей дочери. Я… я просто не хочу казнить себя именно сейчас, не хочу сейчас погружаться в сомнения, потому что у нас очень мало времени, возможно, всего пара дней, и это ещё много. И мы должны выступить вместе, вместе найти способ одолеть Коронзон, остановить британскую атаку, спасти мир, ибо никто кроме нас попросту не знает, что делать. Поэтому я… поэтому давайте мы обсудим меня после того, как кризис Коронзон утихнет. Я обещаю, что не сбегу, не сотворю колдунство и даже на британский суд пойду, если он вообще состоится после всего этого. Но пока просто… нет ничего важнее. Тома замер, медленно приходя в себя. Если верить Алистеру… если вообще можно хоть в чём-то верить Алистеру… — Всё это было неизбежно, Тома, — очень тихо сказала восседавшая на плече Отинус. — Не одно, так другое. Либо мир без магии, либо мир с Коронзон. Ты мог выбрать присоединиться к Алистеру и всё равно раздирался бы сомнениями. Так что давай оставь их, попробуй ещё раз совершить невозможное, а потом возьми этого белого чмыря за шиворот и задай заслуженную трёпку. Тома медленно кивнул. Да. Нет ничего важнее, чем остановить глобальную катастрофу и вызвавшего её злодея, ещё раз. И уже потом личные разборки. — Хорошо, — он опёрся об асфальт и медленно встал. — Мы разберёмся во всём позже. Спасибо, Акселератор. Спасибо, Отинус. — По… пожалуйста, — пробормотал тот, явно удивлённый таким обращением. — Хорошо, в таком случае пройдёмте быстрее, — мигом сориентировалась Алис-тян и вытянула посох в сторону ближайшей улицы. — Нам ещё садиться надо. «Садиться» надо было в небольшой серебристый самолёт, настолько вытянутый, что напоминал он скорее летающую тарелку. Однако вполне вместительный, места хватило не только для жилых отсеков, но и небольшой кают-компании. — Лететь нам примерно часов пять, — сразу же объявила Алис-тян, когда все сгрудились там. — Ибо не по прямой и с возможными воздушными боями, хотя сюда впаяны стелс-технологии. Так что можете отдохнуть, вы наверняка вымотались, пока замышляли против меня. Тома и Мисаки перешли в свой отсек ещё до того, как он закончил. Падальщики юркнули в свой, сразу заперевшись, Джунко и Мусуджиме уже договорились разделить комнату на двоих. Акселератор остался с Алис-тян, мрачно уставившись на неё. — Почему ты вообще выбрал такое тело? — наконец спросил он. — Потому что в облике с двумя головами было бы труднее общаться, — девушка насмешливо взмахнула посохом, а затем перехватила его под мышку. — А если на этом всё, то я пойду программировать полёт… — Нет, — все уже ушли из кают-компании, они остались лишь вдвоём. — Сёстры, похоже, знали про демона до всего этого. Ты приказал им не говорить? — Сёстры не подчиняются мне напрямую, — спокойно ответила Алис-тян. — И сами понимают, что нужно делать. Если они решили, что лучше держать всё в секрете от вас, то это их право. — Их право… — Акселератор сжал костыль. — А если они умрут из-за этого демона, это тоже будет их право? Ведь ты… ведь это ты одобрил эксперимент шестого уровня, так? Отправлял их на смерть? Алис-тян строго посмотрела на него, а затем вздохнула и вновь взяла посох. — Тома ведь уже сказал тебе, что моя жизнь подчинена неудаче? Ну так вот, — её зелёные глаза бесстрашно выдержали наливающийся алым взгляд Акселератора. — Проект по достижению шестого уровня был обречён на провал из-за этой неудачи. И потому его главной целью стал побочный эффект — создание, развитие и включение в обыденную жизнь сети Мисак. — Ты хочешь сказать… — Тома был обречён узнать о происходящем и победить тебя. А ты обречён проиграть. Так что оставалось лишь ждать, когда это произойдёт. Акселератор схватил девушку за горло, поднял над полом, но та лишь спокойно улыбалась. С минуту они застыли изваянием слепой ярости, а затем он разжал пальцы и выронил Алис-тян; та же ничуть не ушиблась. — Знаешь, — прошипел он, с ненавистью глядя сверху. — Думаю, они бы и тебя поблагодарили, как благодарили меня. Мол, без тебя они бы ничему такому не научились. И только поэтому, а ещё потому, что без тебя сейчас не обойтись, ты останешься в живых. Но в другой раз пеняй на себя. Акселератор подхватил костыль и с мерным стуком зашагал прочь из зала. Алис-тян коснулась горла и очень тихо пробормотала: — Будто мне есть дело до того, что там думают всякие возомнившие себе эсперы. Одним клоном больше, одним меньше — невелика разница. Если уж и переживать, то… Она посмотрела в сторону отсеков и широко улыбнулась. — Если уж и переживать, то об одной милой парочке. Хамазура твёрдо и чётко наказал себе более ничему не удивляться. Ибо он сейчас носит диверсионный костюм с искусственным интеллектом внутри, является частью команды по избавлению мира от демона и вынужден садиться в самолёт, который только что был человеком. — Давай, Хамазура, что стоишь, — подтолкнула его Кинухата. — Ты уже входил внутрь Такицубо, сейчас просто масштаб супердругой. Парень аж содрогнулся от таких сравнений, но всё равно поспешил залезть внутрь белого летательного устройства. Там вздыбились сиденья на всех, даже с запасом, и Мугино уже сидела у импровизированного окна. — Думаю, мы с Миной Мазерс пройдём вперёд, — Гекота-сенсей вежливо поклонился всем. — Я хочу немного поговорить с ней, и хотя не запрещаю присоединяться, но вы вряд ли всё поймёте и даже заскучаете. Хамазура и не подумал — да и весь остальной ITEM вежливо согласился, рассаживаясь кто как. Куроёри в итоге оказалась одна, но вместо печали надвинула капюшон плаща на глаза и засопела. — Тоже супервздремну, — Кинухата без плаща прикрыла глаза, устроившись рядом с молчащей Мугино. Такицубо привалилась к Хамазуре, словно не видя разницы между тёплым плечом и чёрно-зелёным металлом. А вот ему самому сон не грозил. Потому что в шлеме теперь разговаривала не только Анери. — На самом деле потенциал Тёмной Материи просто неистощим, — говорил прямо в уши мягкий женский голос. — На месте папы я бы тоже его скрывала. Та страна, что воспользуется этим потенциалом в полной мере и привяжет к своей экономической системе, будет править миром. Без всяких войн. — Ага, — сказал он, не зная, как на это реагировать. Девушка представилась как Лилит Кроули и часто говорила вещи, что он не понимал — а Анери если понимала, то отказывалась объяснять. — Это весь твой ответ, Хамазура? — сейчас Лилит отреагировала скорее игриво. — Хотя я не в претензии, будь ты более интеллектуальным по жизни, то не спас бы тех, кого смог спасти. К тому же я вечно буду благодарна за ту колыбельную. — Ага, — благодарности за колыбельную он вообще не понимал, однако девушка вновь хихикнула. — Так это… тебе, получается, дадут новое тело? — Ага! Причём созданное из Тёмной Материи. Здесь имеются интересные сложности, потому как точное перебрасывание нейронов в строго определённом порядке… Кажется, он зря спросил. — Честно говоря, мне очень удивительно, что Алистер выбрал именно ваш образ для системы управления зданием, — обратился Божественный Хирург к Мине Мазерс, когда они уселись в своеобразной кабине пилотов с закрывшейся дверью. — Я не знаю ничего о его причинах и о настоящей Мине Мазерс, — покачала та головой. — Даже мой нынешний облик основан на предпочтениях Камидзе Томы и почти наверняка не совпадает с оригиналом. — На самом деле сходство куда больше, чем кажется, за вычетом кошачьей атрибутики. Мина удивлённо посмотрела на доктора, но тот лишь грустно улыбнулся. — Но я так понимаю, что это не Алистер вас освободил, — сменил он тему, и женщина кивнула: — Думаю, это Айвасс. Мы часто беседовали в Безоконном Здании, и он говорил, что был бы не прочь дать мне свободу даже ради того, чтобы позлить Алистера. Ему нравилось злить Алистера, хотя и немного своеобразно. — Неудивительно. Айвасс во многом был пленником, пусть даже называл свой плен очень познавательным, — Божественный Хирург слегка улыбнулся. — С другой стороны, очень хорошо, что именно Алистер держал его у себя. Ибо другие варианты… Оба помолчали некоторое время, а затем из грубой копии приборной панели высунулось лицо Кайкине Тейтоку и сообщило: — Я закончил преобразование и готов взлетать.