Очень средние века

Мастер сказал: — Я уже стар, мои глаза слабеют и руки не столь ловки и послушны, как раньше. Ты был лучшим моим подмастерьем, ты изучил все мои рецепты, а теперь я передам тебе самое главное — тот секрет, благодаря которому я выпекаю лучший хлеб во всем королевстве. Но этот секрет ты не должен доверять больше никому и ни при каких обстоятельствах. — Что это за секрет? — почтительно спросил подмастерье. — Просеивай муку для хлеба собственноручно в час рассвета, с первым лучом солнца. — О, — произнес слегка удивлённый простотой секрета подмастерье. — Благодарю. А когда у меня появится свой лучший ученик, должен ли я передать этот секрет ему? — Нет. Ему ты передашь свой секрет — тот, который с годами появится у тебя. А этот храни в глубокой тайне. И тогда ты станешь мастером мастеров. Так все и случилось. Подмастерье стал мастером, обретшим славу лучшего хлебопека не только во всем королевстве, но и за его пределами. Он выпекал хлеб и пироги к королевскому столу, и всякий, кто пробовал их, убеждался, что никогда не ел ничего вкуснее. Он свято хранил в тайне доверенный ему секрет, но заказы увеличивались, семья росла, забот прибавлялось, и иногда ему случалось просеивать муку то позднее, то раньше восхода. Но ничего не менялось: испеченные хлеб и пироги были по-прежнему великолепны. Так шел год за годом, и молодого процветающего мастера осенила догадка: старый мастер над ним подшутил. Теперь он не всегда сам просеивал муку, все чаще это делали его ученики, а он следил за точным соблюдением пропорций при замесе теста и временем, когда нужно сажать хлебы в печь, а когда вынимать из печи. И все было прекрасно. Однажды в таверне за кружкой доброго вина он разговорился с хозяином мельницы. Тот сравнивал хлеб старого мастера и молодого и утверждал, что нынешний хлеб даже лучше прежнего. — Верно, есть какой-нибудь секрет? — говорил мельник. — И старик передал его тебе? — А, — махнул рукой молодой мастер. — Не в секрете дело. То, что мне передал старик, сущий пустяк, который ни на что не влияет. Он просто посмеялся надо мной. — Неужели? — удивился мельник. — Посуди сам. Он сказал: «Просеивай муку для хлеба собственноручно в час рассвета, с первым лучом солнца». — И что же? — Я просеивал муку собственноручно в час рассвета, с первым лучом солнца, но точно так же просеивал и в другое время суток, а кроме того поручал просеивать муку моим ученикам. И хлеб получался все таким же! На следующий день мастер замесил тесто для хлеба, но оно оказалось неудачным. Он замесил еще раз, но выпеченный хлеб пригорел. На третий раз встревоженный мастер просеял муку собственноручно в час рассвета, с первым лучом солнца, но хлебы вышли твердыми, как дорожные камни. И так случилось на следующий день, и через день, и снова, и снова. Мастер совершенствовал рецепты, искал новые, но его выпечка была в лучшем случае лишь съедобна. Потянулась череда убытков и невзгод, и только поддержка цеха не позволила ему разориться окончательно. И на склоне лет в благодарность тому ученику, который не оставил его в беде, он передал свой секрет. Что это был за секрет, неведомо больше никому.