– Ты обещала! И соскочить тебе не удастся – высокая стройная брюнетка стояла напротив Алины и угрожала ей двумя вешалками, на которых трепыхались вечерние платья. – Сегодня мы получаем эти долбаные дипломы и через неделю улетаем куролесить в жаркие страны! И даже не вздумай отбрехиваться. Я говорила с Мишаней – он не против.
– Не называй его так, пожалуйста – Алина и хотела бы разозлиться, но злиться на Женьку у неё не получалось никогда – Миша не против, но я не уверена, что нужно делать это сейчас.
– Конечно, давай дождёмся, когда границы закроют окончательно или мы все помрем от очередного вируса. Я что зря терпела все эти прививки? Мы четыре года пахали на картонную книжечку без продыху, ты хотя бы после первого курса съездила отдохнуть, я тоже хочу не только дачный загар, но и увидеть мир хотя бы одним глазком.
Упоминание о поезде трехлетней давности, резануло где-то под ложечкой, и Аля невольно сморщилась.
– Прости, малыш, я не хотела – Женька поняла, что невольно ковырнула то, что её подруга старательно пыталась забыть или, по крайней мере, делала вид, что забыла. – Ну, хочешь, поменяем билеты и поедем да хоть в Болгарию, ну или в Сочи например?
– Ну на Сочи нам точно денег не хватит – Алька устало улыбнулась и присела на край кровати.
– Болит?
– Да, нет… Всё нормально. Я обещала тебе Стамбул, значит, будет Стамбул.
– И Кападокия!?
– И Кападокия.
Женька с радостными визгами бросилась к подруге. Девушки упали в ворох платьев, разбросанных по кровати заливаясь звонким смехом.
– Если вы собираетесь успеть на вручение дипломов, то поднимайте свои прекрасные попки и двигайтесь – Миша держал в руке два пакета с продуктами – а потом за час до выхода начнёте верещать, что вы не успели накраситься или прическа не катит.
– Михаил Антонович, я конечно уважаю Вас как преподавателя психологии и лучшего практикующего психотерапевта всея губернии, судя по хоромам которые вы себе надыбали, но в женской логике и тем более в тонкой душевной организации девушек Вы абсолютный профан. – Женя присела на кровати, манерно поправив выбившуюся прядь волос, и нагло приподняла бровки, декламируя свой спитч.
– Ой, зря я тебе автоматом зачёт поставил, Свирская! Ой, зря! – взгляд молодого мужчины переместился на улыбку Алины и он даже забыл, что рядом вездесущая подружка его любимой девушки.
– Аля, мне пора, я так понимаю вы зависните надолго, добраться сами, я надеюсь, справитесь?
– Ты придешь на вручение?
– Думаю да, заседание кафедры прогулять я не смогу, но вырваться пораньше вполне – крикнул Миша, исчезая с пакетами за дверным проёмом, а девочки снова рухнули на кровать.
– Ты ведь его не любишь, Аля – грустно заметила Женя.
– Почему не люблю? Люблю, конечно.
– Я не думала что ты к нему вернешься, тем более после того как случился ОН.
– Жень, мы обсуждали это уже миллион раз. Миша замечательный человек, мы тогда расстались, потому что я была ещё глупой и юной. Мне с ним спокойно, понимаешь? Я знаю, что будет завтра, я уверена, что он меня не обидит никогда.
– Я ушел! – крикнул Миша и захлопнул входную дверь.
– Я тогда даже обрадовалась немного, что вы расстались. Я помню, когда наши преподы узнали, что у тебя роман с их любимым аспирантом. Эти старые жабы плевались желчью и шипели с утра до ночи. Как так, надежду всей науки целой страны соблазнила первокурсница. Знали бы они, как ты от него шугалась первые месяцы и не хотела никаких его ухаживаний. А уж когда появились те фотки из кафе! Они готовы были тебя сожрать заживо.
– Да уж, эти милые дамочки сделали всё, что бы я пожалела о том, что стала с ним встречаться. Конечно, я струсила и ушла.
– О, да! Расстаться 8 марта – это в твоём духе. На самом деле те фотографии были абсолютно некриминальными. Ну, пьют люди кофе. Через неделю уже все забыли.
– А я не забыла. Мне кажется только ленивый не перепостил эту фотку. Про комментарии я вообще молчу. Я не думала, что мы снова сойдёмся. Но понимаешь Женька, когда я вернулась из Стамбула, мне казалось я умру. И если бы не ты и не Миша, наверное я бы не выкарабкалась. А он терпеливо ждал, и заткнул им всем рты и он так любит меня – Аля замолчала и повернулась лицом к подруге – всё остальное не имеет значения, когда тебя так любят.
– Но ты его так не любишь, и что дальше? Замуж? Дети?
– Ну, замуж меня еще никто не звал.
– А ты бы согласилась?
– А у меня есть причины не соглашаться?
– Аля, не пугай меня. Одно дело спать с человеком в качестве терапии от одиночества, но совсем другое дело рожать детей от мужчины, который для тебя всего лишь друг по перепиху – Женя уже начинала злиться, но упорство её подруги в нежелании что-то решать со своей личной жизнью её бесило и расстраивало. Она сама три года назад согласилась с решением Алины вернуться к Мише, но речь шла о временных отношениях для здоровья так сказать. А потом Миша забрал Алину к себе в квартиру, всем в университете чётко дал понять, что это его женщина и он не позволит никому даже косо посмотреть на неё и Женька даже в какой-то момент поверила, что у них всё получится.
– Женька, любовь это не только фейерверки и американские горки. Любовь – это покой, уверенность, нежность. Миша красивый, молодой, перспективный. Мы подходим друг другу. Я, правда, его люблю.
– Ой, ладно! Всё! Как хочешь. Любишь – люби на здоровье. Но мне иногда кажется, что он тебя загипнотизировал. Ок, давай собираться и мне еще надо видосик в группу выложить. Посмотришь?
– Это уже давно твоя группа и тебе не обязательно советоваться со мной каждый раз.
– Нет Алька, это твоя группа. И то, что я временно её взяла под своё крыло совершенно ничего не значит. А сейчас там такой движ начинается, у него столько проектов, столько всего интересного ну и говна конечно реки.
– Я рада за него – Аля только на секунду представила его черные глаза и быстро отмахнулась от нахлынувших воспоминаний.
Женька повернулась к Алине и умоляющим взглядом посмотрела на подругу оттопырив нижнюю губу как ребенок.
– Ну давай свой видос, дурында – Алина присела на кровати и взяла в руки смартфон подруги. На экране томным взглядом смотрел в сторону Барыш, а потом в кадре появлялась очередная красивая актриса, которую услужливо приклеила к Барышу Женька.
– У тебя еще не закончились кандидатуры для него – Алька улыбнулась и посмотрела видео вновь.
– Он слишком хорош, что бы достаться какой-то одной женщине. Закончатся турецкие, начну американских клеить. Он любую украсит своим организмом. – Женя с гордостью смотрела на талантливо смонтированный ролик и на улыбку Алины, которая появлялась каждый раз, когда та смотрела на Ардуча.
– Заливай. Красотища страшная! – честно сказала девушка – и давай собираться, а то мы и правда опоздаем.
–Так какое выберем? – отбросив смартфон в сторону, Женька подхватила из вороха одежды несколько вешалок с разными нарядами – он тебе весь рынок скупил?
– Скажешь тоже, рынок. Бренды не бренды, но Миша действительно мне ни в чем не отказывает, хотя сказать по правде я особо и не прошу. Ему нравится меня баловать.
– Ой, тоже мне – дешевый понторез. Но то, что твой доктор Айболит слушая всяких чокнутых смог сколотить приличный капиталец конечно приятный бонус.
– Женя ты неисправима!
– Эх, мне бы такого!
– Он же тебе не нравится.
– А я не для любви, мне для сисек.
– Ты ненормальная?
– Я как раз нормальная, а хочу быть восхитительной, а с первым размером я могу быть только нормальной.
– Ну у меня тоже не тройка – Алька повернулась к зеркалу обхватив сваю грудь ладонями – а может хватит «нормальная»?
– Неееет! Восхитительная всё же лучше – Женька тоже обхватила свою грудь руками.
Подружки рассмеялись и переключили своё внимание на платья. Перемеряв всё без исключения, они то и дело заходились задорным смехов, кривлялись как дети и наслаждались ощущением предстоящих каникул.
***
Актовый зал университета был практически пуст. Обычно на подобных мероприятиях не хватало свободных мест, но теперь пускали не всех желающих, а только студента-выпускника и двух человек в нагрузку в качестве зрителей. Обязательно в маске и обязательно рассаживали подальше друг от друга. Студенты сидели на первых четырех рядах. Преподавателей практически не было, только кураторы групп, да декан факультета с замом по воспитательной работе. Под фанфары, вовремя включаемые кем-то из студентов, выпускники поднимались на сцену и получали синие картонные книжечки, которые свидетельствовали о том, что студенческая жизнь закончена и впереди жизнь. Взрослая, сложная, разная. Алина заметила своих родителей, когда входила в зал, но подходить не стала. Еще на первом курсе, когда все стали сплетничать о её отношениях с Мишей, мама заняла позицию «как ты посмела, что о нас люди скажут», но когда Аля переехала жить к Мише в его шикарную квартиру – мать успокоилась, а Алина не забыла, что в тот момент, когда ей нужна была поддержка рядом были друзья, но не мама. И даже папа, который боготворил свою малышку, не желая, видимо, гневить жену занял нейтральную позицию. Алина услышала свою фамилию и выпорхнула на сцену. Декан промямлил какое-то дежурное поздравление, передал диплом и автоматически повернулся в зал, где в проходе стояла университетский фоткор, которая старательно фотографировала каждого, кто поднимался на сцену. Алина посмотрел вглубь зала и увидела его. Миша стоял опираясь на стену и улыбался. Словив взгляд Алины, он разжал пальцы и слегка ими помахал в знак поддержки. Алина улыбнулась в ответ. Не смотря ни на что, они родные люди, и она обязательно его полюбит. Таких мужчин нельзя не любить! Алина перевела взгляд в зал и нашла своих родителей. Мама с гордостью смотрела на дочь, а папа явно волновался и украдкой проводил рукой по лицу, стирая слезы радости. Алина кивнула им и спустилась в зал.
***
В кафе студенты уехали сразу же из универа. Грохот музыки, море алкоголя, бешеные танцы. Алина ускользнула домой далеко заполночь. Женька в это время во всю сражалась с мячиком караоке пытками пытаясь заставить его поставить ей 100 баллов. Но на третьей стадии опьянения, где самые топовые Угонщица Аллегровой и Рюмка водки Лепса обычно вводили всех в массовый экстаз, у Женьки получалось только поражать невольных слушателей своей бешеной энергетикой и пугать вокальными данными.
Алька старалась поворачивать ключи в замочной скважине как можно тише, чтобы не разбудить Мишу. Но четвертый коктейль с красивыми цветными слоями, похоже, окончательно нарушил её координацию. Голова соображала, но руки не подчинялись совершенно. Дувушка уже отчаялась, когда дверь неожиданно открылась без её воздействия.
– Ооо, да мы кажись накидались! – Миша улыбался глядя на свою порядочно захмелевшую девушку – кому-то утром будет плохо.
– Не будет – Але было немного стыдно, но это же Миша, а с ним ей было легко и просто.
– Ну, заходи давай. Ты знаешь, что пьющая женщина – горе в семье?! – Миша продолжал тролить подругу – дуй в душ, а я растворю тебе аспиринчику.
– У нас даже были конкурсы, представляешь? Женька так старалась уделать Гордееву, что я думала, она из платья выскочит. А потом она дорвалась до караоке! Там было так весело, но я захотела домой – последнюю фразу Алька говорила уже практически уснув. Миша бережно укутал её в одеяло и аккуратно поправил волосы, убрав их с глаз.
Картинки сменялись одна за другой. Вот её Миша. Он смотрит на неё и улыбается. Они бродят держась за руку. Кругом солнце – такое ослепляющее и горячее. Он наклоняется и целует её. Приятное прикосновение. Тёплое. Нежное. Солнце всё еще ослепляет и открывать глаза не хочется. Она тянется к нему, но это уже не он. Это совсем другие губы, другие руки. Она слышит этот знакомы запах: запах солнца, запах моря, запах, который она никогда не забудет. Ей кажется она слышит стук его сердца. Нужно открыть глаза.
– Аля…
Да это его голос. Ты здесь. Ты меня нашёл. Не отпускай меня, пожалуйста!
– Барыш… – она хочет его позвать, но голос не подчиняется ей.
Нужно открыть глаза. Она должна его увидеть. Она так соскучилась.
– Алина…
На какую-то долю секунды её показалось, что она никуда не уезжала тогда три года назад. Это был дурной сон и сейчас она проснётся, а Барыш будет рядом. Её Барыш.
– Алина, солнышко, уже почти полдень. Надо просыпаться. Я приготовил тебе завтрак. Давай, малыш. У нас ведь были планы.
Голос Михаила вырвал её из сна в реальность. Сердце бешено колотилось. Алина так отчаянно захотела вновь оказаться там – во сне, где она так реально чувствовала вкус его губ и тепло рук.
– Не отпускай меня, пожалуйста! – её собственный голос звучал в голове, а сердце разрывалось на части. Это сон. Всего лишь сон.
