***
К вечеру, когда я, выжатая, словно лимон, брела домой (которым стало заведение Рамиза), дождь утих, хотя свинцовых туч меньше не стало. Ощущая пустоту в груди, я брела, стараясь не загружать себя тяжёлыми мыслями. Эх… Надо поинтересоваться у мастера, найдёт ли он дело для Тео. Та, твою ж… Выкинуть из головы эти проблемы, и без которых голова звенит, всё равно не получалось… Из переулка, мимо которого я проходила, раздался истошный женский крик. Вот этого мне ещё и не хватало! Я бросилась к источнику звука, выхватывая меч на ходу. Сцуко! Вчерашние уроды! Двое. А остальные где? Прижатая к стене проститутка получила пригоршню грошей, и испуганно убежала не оглядываясь. - А вот и борзая сучка… - процедил один, доставая палаш. Я встала боком, и обнаружила троих недостающих – они подошли из-за спины. Окружили, мерзавцы. Так, что делать…? Палаш, тесак, два мясницких ножа и дубина с гвоздями. Факт наличия у них палаша с тесаком, свидетельствует о том, что кой чего они умеют. - Зря вы это – процедила я, разогревая кисть путём вращения клинка – шли бы подобру-поздорову и остались бы, живы. - Чего это ты нас хоронишь? – пятёрка начала подходить, угрожая одновременным нападением с двух сторон – Лучше бы задумалась, как попросить прощения за вчерашнее. Мерзавцы были уверены в лёгкой победе. Они даже спланировали и организовали засаду, в которую я и попалась. Они очень умны, или…? Я не стала продолжать пикировки, и напала на переднюю парочку. Палашеносец раскрутил «мельницу», рассчитывая, что это меня остановит. Как бы ни так! Клин нужно вышибать клином и две «мельницы», вращавшиеся в противоположных направлениях, с жутким лязгом столкнулись в клинче, отозвавшись болью в кисти. Я, навалившись, толкнула противника, лишив его равновесия, и успела развернуться ко второму, отбив его удар и всадив ему в бок кинжал. Он заорал, ухватившись за дыру в боку и падая. Я спихнула умирающего на первого, уже пришедшего в себя. Тем временем троица за спиной уже добежала. Увернувшись от дубины, я отсекла руку, её державшую, и метнула кинжал в одного из ноженосцев. Метать оружие я не умела, и бандюку не составило труда отбить кинжал, но это отвлекло его, что позволило мне пнуть его в живот, отчего тот сложился пополам. Второй по-простецки замахнулся ножом, и я быстро полоснула его поперёк. И вот уже он тоскливо воя, пытается вернуть свои, вывалившиеся, внутренности обратно, составив компанию потерявшему руку и тщетно старавшегося остановить брызжущую кровь из обрубка. - Что ж ты натворила, кровавая тварь? – услышала я за спиной знакомый голос. Гера! Гера с двумя подельниками, и ещё боеспособный бандюк… - Напала на культурно отдыхающих солдат, и принялась калечить и убивать. Думаешь, протекция императора ставит тебя над законом? Ну, император далеко, и избежать справедливого возмездия ты уже не сможешь. Гера изготовился к бою. И с ним Готша… Билять… Против них у меня нет шансов… Это он устроил для меня эту ловушку? Камень! Огненный артефакт! - Опять ты – напустила я надменности в голос – Всё старые обиды кушать не дают? Выходит, пока я не отправлю тебя на тот свет, ты мне житья не дашь – я крепче сжала рукоять, и достала из внутреннего кармана огненную горошину. - Ты даже с Готшей справиться не смогла, куда тебе меня куда-то отправлять – насмешливо ответил Гера, выписывая остриём клинка восьмёрки. Я подняла горошину, направив в сторону Геры. - Это - магическая хрень? – поинтересовался он, вставая в стойку, позволяющую быстро уклоняться от ударов. Я не стала отвечать, и просто активировала артефакт, направив волю и желание убить в горошину. Гера не стал дожидаться атаки, и перетёк чуть в сторону, заслонившись бандюком. Я дёрнула пальцами, пытаясь удержать его на линии огня, но рубиновый луч, вырвавшийся из камешка, превратил последнего в факел, заоравший, и быстро осевший грудой дымящегося тряпья. Камень посерел, но я просто направила его снова, грозя магическим огнём, и уже несясь рубить и крушить. Ошарашенный Гера с подельниками не стал вступать в бой, а просто дал дёру. Пока я пыталась их догнать, даже не решив, что с ними делать, путь нам заступил патруль стражи. Гера резко остановился, и взволнованным голосом начал рассказывать стражникам, как проходя мимо с друзьями, он стал свидетелем страшной резни, учинённой мной. - Госпожа Ресса из Ольшан, вы подозреваетесь в убийствах. Пожалуйста, сдайте оружие – заявил десятник, посылая подчинённого на место драки. - Я имею право защищать свою жизнь. Кстати, сбегайте в Пантеон – может быть, двоих ещё можно спасти. Тем временем вернулся стражник, осмотревший место схватки, и кратко доложил о найденном там, и умчался за жрецами-целителями. - Вам придётся доказать, что вы действительно защищали свою жизнь. Сдайте оружие и следуйте за нами. - И не подумаю! – вот гадство! Что делать то? - Вы ведь не хотите стать врагом города – не надо множить свои преступления. И позвольте нам сделать свою работу – препроводить вас в тюрьму. - Опять тюрьма?! – я скрипнула зубами, и прикинула свои шансы: семеро. Из них три – профессиональных наёмника. Да и убивать стражников не хочется. Сбежать уже вряд ли удастся… Если сопротивляться, то это гарантированный конец… - Ладно. Ведите меня в тюрьму, но оружие я не отдам – я ещё не сошла с ума, чтобы остаться безоружной перед этими уродами – я красноречиво окинула взглядом Геру. Да что за день то такой? Под конвоем из семи мечников, я вернулась к ратуше. Огни в главном здании Литтенборка ещё горели, и из главного входа выходили гидранты: сам гроссмейстер Рихтер фон Алгеманн, со своими заместителями и оруженосцами, воевода Литтенборка Сава Обранич с двумя ротмистрами и помощниками, Рольф Альтшверт с Максом. Что то затевается, пронеслась мысль, пока все эти важные шишки шествовали мимо нас, если и удостаивая нас вниманием, то мгновенным и вскользь. Кроме моего непосредственного начальства – Гелерт пробил рукалицо, заковыристо ругнувшись. Рольф нахмурился и мрачно поинтересовался: - И что это значит, Ресса? - Это значит, что Гера меня пытается подставить. - Подставить? – ядовито переспросил Гера – Это как? Не я ведь напал на пятёрку ополченцев. - Вот именно – их было пятеро! Я не самоубийца! – возразила я, и попыталась покинуть «тёплую компанию» семерых недружественно настроенных мужиков, и присоединиться к двум – дружественно настроенным. Но меня остановили сразу тремя руками, вцепившись клещами в мои плечи. - Но ты напала! Уверен, что если те двое, выживут, расскажут что и как. И тогда ты уж не отвертишься – Гера с трудом сдерживал улыбку, рвущуюся наружу из-под маски возмущённого очевидца преступления. - Что? – поднял бровь Рольф – зачем ты набросилась на пятерых сразу – почувствовала себя непобедимой мечницей, набравшись дурных замашек Максимиллиана? - Я здесь ни при чём, Рольф – тяжело произнёс сэнсей. - Я услышала женский крик. Женщина явно была в беде, и я не смогла пройти мимо. - Опять – выдохнул Макс – Тебя развели. Подловили. - Что? Опять? Что на этот раз-то?! - в дверях стоял сам Глава, который крайне недовольно окинул меня взглядом, и ругнулся вполголоса. Гера с десятником быстро ввели его в курс дела, и выборный правитель города устало помассировал лицо. - Не хватало нам ещё и свихнувшейся мечницы, думающей, что она у императора за пазухой. Я слишком устал сегодня, чтобы разбираться ещё и с ней. Уведите её в камеру. Так я снова «почтила своим присутствием» подвалы ратуши, где и провела ночь. Почти всю ночь.***
Пока я безуспешно пыталась подремать, снаружи загрохали тяжёлые сапоги, заскрипела отпираемая дверь, и в камеру ввалилась полудюжина мужиков. Я встрепенулась, вскочив на ноги – что происходит? - Ведьма!!! Как ты это сделала? – двое подскочили, и подняли меня на ноги, пока третий пытался смотреть свысока, будучи ниже ростом. - Что? – ну что ещё такое? Опять на меня пытаются что-то повесить? - Как ты убила Главу, сучка?! – и этот ублюдок с размахом, сочно, врезал мне под дых. Казематная темнота взорвалась ослепительным светом, и воздух разом покинул мои лёгкие. Тварь! Ударить девушку в живот!!! Я тебе этого не прощу, грязная скотина!!! К сожалению, кроме сипения, я ничего не смогла выдавить. Он намотал мои, пусть и не длинные, волосы на кулак, дёрнув назад, и прошипел прямо в лицо: - Зачем ты это сделала? Если император тебя помиловал, то можно творить всё, что вздумается? Я, наконец, справилась со своим дыханием и прошипела: - Если ты не будешь вышибать дыхалку, то я смогу ответить на твои вопросы. И отпусти волосы – неудобно говорить так то. - Ты ещё условия ставить будешь? – он «прописал» такую мощную оплеуху, что я едва не лишилась скальпа. - Сколько можно уже? Ты тупой, что ли? – процедила я и, воспользовавшись тем, что он стоял достаточно близко, впечатала колено ему в развилку. Теперь уже он выпучил глаза, заходясь хрипом, и схватившись руками за ушибленное. Я не стала терять время, и подалась назад, с силой сведя руки – стражники, хоть и легонько, но стукнулись шлемами, над скорчившимся начальством. Освободив руки от их захвата, уже я схватила хама за патлы, и надавала пощёчин. Мерзавец, сплёвывая юшку, попытался что-то просипеть, но я сплела шарик света, и в его магическом свете блеснуло, хладной сталью, лезвие моего клинка. - Вы же понимаете, что при желании, я могла бы расплескать вас по стенам? – холодно произнесла я, и оттолкнула хама, брякнувшегося на задницу – Что произошло с Главой? Если он мёртв, то вы хотя бы рассмотрели место преступления. Осмотрели бы тело. Вызвали бы Куэшентуса, специалистов по алхимии – кто-то у вас должен заведовать расследованиями, или вы ограничиваетесь пытками? В дверях появилось два стражника: один с алебардой, а второй - с арбалетом, которые тут же были наведены на меня. Хам с подручными осмелел, вытер кровь и выхватил оружие: - Куэшентус? Который снова тебя отмажет? Нет! Так не пойдёт! Если ты ударишься в несознанку, то я прикончу тебя здесь же. Колдовство тебе не поможет – ты будешь нашпигована сталью раньше, чем наколдуешь хоть что-то серьёзное. - Ты – полный идиот – вздохнула я, и указала на шарик света – А вот это что? Серьёзное я сплетать не умею, но и простых плетений на вас хватит. Я просидела здесь с тех пор, как меня сюда бросили. О смерти Главы узнала от вас только что. Вы же не хотите сказать мне, что никакого расследования вы не провели, а бросились сразу же ко мне только потому, что я недавно судимая ученица Куэшентуса? - Только колдун мог незаметно проникнуть в городской дом Главы, мимо охраны и, буквально, разорвать его. А колдунов в городе всего два, и только у одного есть мотив. - То, что Глава исполнял обязанности судьи – не может быть мотивом. Говорите – городской дом? Если вы настолько некомпетентны, то может, я смогу что-то увидеть, то, что не заметили вы. Пойдёмте – покажете место убийства – я демонстративно вернула клинок в ножны и пошагала к стражникам, стоящим на входе. - Стоять! Думаешь сбежать, едва покинув здание? – продолжал тупить хам. - А смысл? – я развернулась к нему, начиная сомневаться в рациональности своего миролюбия - Мне нужно доказать свою невиновность, и сбежав, я никак этому не поспособствую. Ну, так что? - Звучит правдоподобно. Ладно. Пойдём – хам убрал оружие, жестом приказал сделать то же подчинённым. Холодный воздух поздней осени обжёг мне горло, но был по-своему приятным после холодного, душного каземата. Полная луна освещала бледным светом площадь. По пути из тюрьмы присоединились ещё два арбалетчика и алебардщик. Целое копьё насобиралось…***
Пустынные улицы спящего города… Гулкие шаги девятерых, мимо окон, закрытых ставнями… Лёгкое тепло в груди, сигнализирующее, что лисканиум есть, но его очень мало, и на серьёзную магическую битву не хватит. Что?! Я ощутила Силу вне себя – где-то впереди и наверху. Принявшись искать источник, я вскоре обнаружила что-то на крыше. Какой-то серый кокон с огромными жёлтыми глазами… Душа ухнула в пятки, забившись под стельку сапога. Человек-мотылёк? - Эй! Чего встала, как столб? – стражник толкнул меня в плечо. - Э… Вы видите это? – я указала на тварь пальцем. - Что? Что я должен увидеть? – заговорили стражники, вертя головами, и пытаясь понять, что я имею ввиду. - Вот там сидит человек-мотыль. Это нормально вообще? - Человек-мотыль? Где? Хватит уже пугать, ведьма – чего ты хочешь этим добиться? – раздражённо поинтересовался хам. Пока стражники пытались увидеть существо, жёлтые глаза погасли и кокон, абсолютно бесшумно, переполз через конёк крыши, скрывшись за ним. - Бля… - только и смогла я выдавить – Следите за крышами – я не хочу, чтобы на нас внезапно напала неизвестная тварь. - Какого…? - За нами следит какая-то тварь. Зачем? Пойдёмте быстрее! Я хочу как можно быстрее оказаться под защитой стен – я продолжила путь, стараясь контролировать нарастающий страх. Перепуганные моими словами стражники, остаток пути прошли с оружием наизготовку. Вступив в пределы дома Главы, я облегчённо выдохнула. Здесь, за надёжными стенами – надёжнее. Правда, ведь? Затем мы, оставив двух стражников снаружи, поднялись в спальню, где лежало тело несчастного Главы. На входе стояла безутешная новоиспечённая вдова, которую две служанки пытались отпоить. - Как так получилось, что Глава мёртв, а она жива? – поинтересовалась я у хама. - Она утверждает, что её не было рядом в момент убийства. - Это как? Госпожа – обратилась я к вдове – Если вас не было, то где же вы были? - Берта. Моё имя – Берта – ответила она, глотая слёзы – Я встала, чтобы сходить в туалет, и, возвращаясь, я услышала из-за двери страшные крики и хрип моего мужа… Я долго не решалась войти, но когда собрала силы, то обнаружила его растерзанное тело… - Это выглядит подозрительно. Вы, Берта, как-то вовремя покинули спальню… - я внимательно рассматривала лицо вдовы, в свете настенных светильников. Но на её лице не было ничего, кроме горя и отчаяния. - Вы… Вы смеете подозревать меня? - Я пока не знаю. Пройдёмте в спальню. В спальне было холодно. Портьеры, закрывавшие окно, шевелились под лёгким ветерком. Я подошла к окну, и выглянула наружу – мёртвый свет полной луны. Никого. На подоконнике – мощные, широкие и глубокие царапины, больше похожие на зарубы. Вернувшись, я, сплетя шарик света, принялась рассматривать залитую кровью двуспальную кровать, с обезображенным телом. Главу будто бы кромсали в безумной ярости – сплошь длинные, рваные порезы, голова держится только на лоскуте кожи. Мне пришлось взять всю волю в кулак и не блевануть тут же. - Это очень странно, но, похоже, что забрались через окно, и зачем-то искромсали тело – я пыталась говорить, изо всех сил удерживая желудок внутри, и заставляя себя смотреть, и что важнее – видеть. Обратив внимание на разорванную брюшину, я едва успела закрыть себе рот, и открыла его только тогда, когда решила, что могу контролировать его. - Я… Не охотница, и не хирург… Но, по-моему, у него не хватает печени… - и на этих словах я едва успела броситься к окну, и меня скрутило от рвотных позывов. Я уже давненько не ела, и горло обожгла едкая желчь. - Смотри ты, какая чуйствительная… - пробормотал хам, подходя к телу, и продолжая осмотр – Как людей шинковать, так нормально, а как рассматривать результаты «трудов» - уже никак? - Ты перепутал меня с мясником – произнесла я, вытирая рот, и отчаянно нуждаясь в паре глоточков воды, чтобы сполоснуть… Или лучше - чего покрепче. - Не слишком я промахнулся, думаю… - ответил хам, не отвлекаясь своего совсем уж неприятного занятия. Он не успел вынести вердикт, как дверь отворилась, и в спальню вошёл Первый Страж – начальник всех стражников Литтенборка. Растрёпанные волосы, бледная кожа и красные, больные, глаза. Броня стража, с золочением, была потрёпанная, и сидела, будто чужая. - Хельг? – встревоженно обратился к нему хам – Разве тебе полегчало? Не стоило вставать с постели – береги силы и выздоравливай. - Нет. Это мой недосмотр – Первый доковылял до тела – Я не должен был допустить этого… - Вряд ли усиленная стража защитила бы Главу от… зверя? - Зверь? Внутри городских стен? – усомнился Хельг, шаря взглядом по убитому – Может, это инсценировка? - Инсценировка? Зачем? Навести панику в городе? - Отвести от себя подозрения. Приближается война, и почему бы не инсценировать деятельность просочившихся в город ползунов наживов? - А если это не инсценировка? А если дикари наживы действительно отправили своих убийц, чтобы перебить нашу верхушку? - Если бы это было так, то начинать с Главы было бы глупостью – он не командует войсками. Пока Хельг с хамом обсуждали версии, я справилась с тошнотой, и подошла к ним: - Вы бы послали за Куэшентусом – он единственный в городе, кто отлично разбирается в магии. А здесь явно замешана магия, то есть – это по его специальности. - В этом есть смысл – пробормотал Первый Страж и отдал приказ. Решив снова попробовать отыскать следы Силы, я снова сконцентрировалась, и ощутила лёгкое тепло в груди. Протянула руку над телом. Ничего. По крайней мере, я ничего не смогла ощутить. Но, сбоку было какое-то жжение… Чужая, ядовитая, Сила исходила от… от Первого Стража! - Что ты делаешь? – непонимающе спросил Хельг, уставясь на протянутую в его сторону руку. - Первый Страж, вы очень увлекаетесь магическими амулетами? – произнесла я, расслабившись и снова попытавшись уловить Силу. Верно - Сила исходила от Хельга. - Нет. У меня только обычная септаграмма, и оберег на удачу. А почему ты спрашиваешь? - Потому, что от вас дико фонит магией. - Фонит? - От вас несёт колдовством. Вы уверены, что вы не балуетесь волшбой? Как это Куэшентус вас не заметил? - Это… Это какая-то ошибка… Я не колдун. Не делай поспешных выводов Ресса, ведь ты всего лишь ученица. Лучше дождёмся Куэшентуса, который и прояснит ситуацию – Первый Страж смахнул выступивший пот со лба, хотя в комнате было холодно. - Вы правы, но я всё-таки хотела бы спросить, что с вами? Почему у вас такой болезненный вид, и почему вы не должны были вставать с постели? - Что за тупой вопрос? Это потому, что я простудился – зима вот-вот вступит в свои права! В этом нет ничего магического и сверхъестественного – люди болеют! - Наверно – я вернулась к окну, отодвинув штору, и выглянув наружу. По-прежнему никого. Солнце мёртвых продолжает заливать своим неживым светом город. Желудок уже успокоился и не рвался наружу. Лисканиум уже подходил к концу, и я убрала шарик света, одновременно отдёрнув шторы. Серебристый свет хлынул в спальню. За моей спиной послышался хрип. Я обернулась, готовая ко всему. Ну, почти. Хам со стражниками стоял на месте. А Хельг переместился в тень. Блять… Стоит ли ждать мастера? С Первым Стражем явно что-то не то. И вряд ли он будет ждать, когда его загонят в угол. Почему он боится лунного света? А как он вообще добрался сюда, ведь ему пришлось бы идти под этим светом? Или он был здесь всю ночь?! Я крепко ухватилась за шторы, и мощным движением сорвала их. Солнце мёртвых осветило Хельга, и тот захрипел, прикрываясь руками. - Что? Хельг? Что с тобой? – дрожащим голосом произнёс хам, вытягивая клинок из ножен. Стражники тоже дёрнулись и подались назад, зажимая в руках оружие. Хрип превратился в вопль, перешедший в звериный вой. Тело Хельга начало… ломаться? Искажения нарастали, некая сила прямо на глазах переделывала человеческое тело в… волчье? Химерье? Нарастала шерсть, отрастали когти-кинжалы, Лицо удлинилось, превратившись в морду волка. - Оборотень!!! – услышала я свой крик, и едва смогла подавить желание нырнуть в окно «солдатиком», ограничившись обнажением меча. Мой крик, разбил состояние оцепенения стражников, но оборотень уже завершил превращение и… Он, почему-то, прыгнул ко мне!!! Я бросилась вперёд, в надежде проскользнуть под монстром, но смогла только блокировать смертельный удар когтями. Меч вырвало из пальцев, и он звякнул далеко в стороне, а меня подмяла страшно смердящая туша. Длинные клыки-ножи клацали у самого горла, заливая густой слюной. Мне едва хватало силы, чтобы удерживать пасть. На то, чтобы свернуть твари шею, меня уже не хватало. Казалось, прошла вечность, когда зверь взвыл, и вскочил на ноги, бросившись на стражников. Прямо у окна развернулась бойня: служивые пытались рубить, колоть и резать, но оборотень, регенерируя прямо на глазах, рвал их на куски, только разлетались части тел, броня и оружие. Охваченная ужасом, я бросилась бежать прочь из ужасного места. Вот!!! Вот дверь!!! Прочь!!! Прочь отсюда!!! Но входная дверь не поддалась, оказавшись почему-то запертой. Я кинулась в другую сторону, и попыталась вломиться в другую попавшуюся дверь. Она также не поддалась, но на той стороне послышался испуганный плач служанок. - Откройте! Откройте, мать вашу!!! – заорала я, пытаясь вышибить дверь плечом. Плач усилился, служанки принялись молиться, заливаясь слезами. Сцуко! Наверху послышался рык, и треск ломаемого дерева! - Помогите!!! – ужас утроил мои силы, и дверь поддалась под моим напором. Я скользнула за дверь, и налегла на неё. Дрожащие служанки, воя от ужаса, скопились у противоположной двери. Почему они не убегают через ту дверь? - Бегите! Дверь за вашими спинами! -Э… Это дверь в ч… чулан! – заговорила самая смелая служанка, вооружённая ножом и крышкой от кастрюли – я оказалась на кухне – Нам некуда бежать… - Тогда спрячьтесь там! Живо!!! – я метнулась к столам, в поисках хоть чего-то острого. Мощный, массивный нож, для разделки говядины. Лучше, чем совсем ничего. Я едва успела вернуться к двери, когда она распахнулась под ударом оборотня. Я саданула створкой, захлопывая её, зверь взвыл, и ударил, снося дверь с петель. Меня отбросило назад, но я устояла на ногах. Оборотень встал в проёме, закрывая собой путь к бегству. Его шерсть была просто залита кровью, и свалялась в алые сосули. Злоба горела в налитых кровью глазах, мощные клубы пара вырывались из смрадной пасти. Пиздец… Что ему мой ножичек… Нечего больше беречь лисканиум! Из холодного воздуха сформировалась сосулька и молниеносно унеслась к зверю. Пробив его лапу, сосулька застряла в мощной грудине твари. Оборотень взревел, вырвал этот кусок льда, и отбросил в сторону, собираясь напасть, но я уже прыгнула вперёд. Зверь не успел даже закрыться, как я воткнула нож ему в глаз, и добавила кулаком в нос. Оборотень, скуля, повалился на спину, и я проскочила над ним, вырвавшись из кухни, снова устремившись в спальню. Там можно не только вернуть меч, но и попытаться сбежать через окно. Второй этаж, а внизу – камень брусчатки, но иного выбора не было. Буквально взлетев по лестнице, я ворвалась в спальню, больше похожую на скотобойню, залитую кровью и фрагментами тел. От тошнотворного смрада снова начало тошнить, но у меня не было времени на это – я лихорадочно искала свой клинок. Меч обнаружился под грудой внутренностей. Наружу торчала только рукоять. Подхватив оружие и стряхнув хотя бы часть крови, я собиралась было прикинуть, как отсюда выбраться, как в дверях снова образовался монстр. На месте глаза, в который я всадила нож, шевелилась какая-то масса – он неубиваемый, что ли?! Отбросив мысль о том, чтобы взять второй клинок, я сунула свой в ножны, и метнулась к окну… … Удар! Перекат, звон клинка, боль в ушибленных ногах, руках и боку. Хриплый вдох – ничего не сломано! Наверно… У входных дверей никого. Сбежали? Ходу!!! Позади на брусчатку приземлилось что-то тяжёлое. Не хочу даже смотреть, ибо и так знаю, что это оборотень всё никак не отстанет! Двигайся! Беги! Беги со всех ног!!! Рык позади… Приближающиеся когти, царапающие по брусчатке… От твари, бегущей на четырёх лапах, не человеку убежать… И Силы больше нет… Лёгкие горят огнём… Дать последний бой лицом к морде? Не останавливаясь, я завалилась на бок, упав, и погасила скорость перекатом, встав на ноги уже с клинком в руке, готовая встретить монстра. Оборотень высек когтями искры из камня, тормозя и, рыча, прыгнул… Время почти замерло, и я, как стрекоза в смоле, начала движение вбок, уклоняясь, одновременно с поперечным ударом, который рассёк бы напополам любое другое живое существо. Меч едва не вырвало из рук. Тварь получила длинную и глубокую рану на брюшине, но только взвыла, и снова бросилась, нанося удар. Уклоняясь от одной лапы с кинжальными когтями, я полоснула лезвием по другой лапе – да из чего у оборотней кости? Из адамантия?!! Я не смогу долго уклоняться… Монстр неуязвим – кости не перерубаются, а раны затягиваются на глазах. Усталость одолевает, пот заливает глаза, и протереть их некогда… Меч всё тяжелее, и движения медленнее… Зверь, рыча и сверкая налитыми кровью глазами в очередной раз прыгает, готовясь нанести последний удар, а у меня нет сил поднять клинок… Неужели – всё? Я подняла меч на уровень пояса (насколько могла) и закрыла глаза… Яростный свист ветра. Громовой удар. Что? Открыв глаза, я увидела перед собой полупрозрачную стену, воющую ураганным ветром, и горящую кучу на месте оборотня. Не может быть… Спасение? Ноги перестали меня держать, и я упала на колени, меч выскользнул из ослабевших пальцев. - Ну, ты даёшь, Ресса… - я даже не заметила, как подошёл Куэшентус – Ты, верно, в своей куртке и родилась. Я успел вовремя. Мастер помог мне встать на ноги: - Ну, что – вернёмся в дом Главы? - Я едва на ногах стою – безжизненно ответила я. - Насколько я понимаю, медлить нельзя – тот, кто наложил проклятие такого уровня на несчастного, не может быть далеко… - Куэшентус подставил плечо, и мы побрели обратно к месту бойни. - Проклятие? Оно не заразное, а то на меня его слюна капала, да и зацепил пару раз? - Нет. Оборотничество не заразно, иначе весь мир кишел бы оборотнями и волколаками. - А в чём разница? - Волколаки – народ наживов. Они добровольно перекидываются в волков. Оборотни – жертвы проклятий магов наживов – Волчьих Вожаков и Волчьих Пастырей. Это проклятие необратимо, и превращает человека в почти неуязвимого монстра. Правда, и «сгорает» он в считанные недели, а в форме зверя - в считанные дни. - Как это они смогли проклясть Первого Стража? Ведь злобных матюков в его сторону вряд ли достаточно. - Первый Страж? Дело принимает совсем уж плохой оборот. Без сложного ритуала, такое проклятие не получить. - Подождите… А зачем мы возвращаемся туда? Ведь ясно же, что это оборотень убил Главу. - Мы должны убедиться в этом. Если наживы собираются перебить всю верхушку города, и всех, кто может им помешать, то нужно быть очень осторожными и внимательными. - Вы правы. Поэтому мне срочно нужно найти Геру и задать ему несколько вопросов. - Мы займёмся этим сразу же после того, как я осмотрю дом – заявил Куэшентус на пороге дома, ставшего местом массового убийства, поднимая взгляд к пустому проёму окна спальни, напоминающего открытую могилу.