Богами становятся

Дар долго сидел за столом после завтрака, обдумывая произошедшее. То, что это отголоски банкета в космопорте, он понял давно, но, в чём Рика себя винит, было непонятно. Решение пришло внезапно. Он набрал на экране Дома видеовызов Рената и через минуту увидел знакомое лицо. - Дарниэль? Что-то случилось? - Здравствуй, Ренат. Ты не занят? Врач вглядывался в собеседника, стараясь не волноваться. Затем выдвинул свою версию: - Хочешь поговорить? - Да. - Ты ранен? – разглядывая следы крови, спросил врач. - Это не моя кровь, можем встретиться? - Можешь приехать через час к больнице, в холле есть кафе, у меня будет перерыв. - Хорошо. Рика не знает, что я тебе позвонил. - Я так понимаю, ей и не надо этого знать, я прав? – уточнил доктор. - Не надо, хотя бы пока, – соглашаясь с ним, подтвердил Дарниэль. - Жду тебя в кафе. Экран погас, а синеглазый пошёл собираться. Лекс домчал его до здания больницы раньше назначенного времени, и, присев подождать, Дар разглядывал посетителей. - О чём ты хотел спросить меня? – присаживаясь напротив, без вступления начал Ренат. - О банкете. Рика звонила тебе на следующий день. Ты можешь мне объяснить, почему она винит себя? – собравшись с мыслями, задал интересующий вопрос Дар. - Как она? Ей плохо? Что случилось? – обычно спокойный и бесстрастный врач бросился на юношу и затормошил. - Много чего, сейчас она в порядке, относительном. Кровь, что была на мне, её. - Рассказывай! – скомандовал Ренат. - Всё, начиная с момента выхода из космопорта! - Мы бегом умчались с банкета, на ходу запрыгнули в Лекса, в болиде она вколола себе что-то, потом молча доехали… - Что она вколола себе? - перебил рассказ Ренат. - Она назвала это «капля покоя» или что-то в этом роде. - "Капля забвения", - поправил врач и закрыл лицо руками. – Дальше. - Дальше она почти всё время молчала, ничего не ела, а сегодня у неё был кошмар, она поранила руки. - Как поранила? – зацепился за слово доктор. - Ногтями. Она так сильно сжимала руки, что ногти повредили кожу ладоней. Ренат молчал. Видно было, что ему тяжело слышать это. - Ещё она сказала, что не может пить успокоительные лекарства, но мне кажется, ей не справиться самой. - Это правда, – бесцветным голосом подтвердил Ренат. - Я ничего не понимаю, ты можешь мне объяснить, что происходит? - С чего начать? – подняв взгляд на собеседника, уточнил врач. - С лекарств. Вздохнув, Ренат начал: - Она работает координатором, каждый день сортируя сотни кораблей, корректируя их перемещение, наполняемость, важность и скорость движения. Ей приходится держать в голове огромное количество информации, принимать быстрые и сложные решения. Снотворное или успокоительное средство замедлит эти реакции. Её каждый час проверяет компьютер и, если увидит следы действия наркотика, отстранит от работы. Рика не пойдёт на это, но не из-за страха, а из-за чувства ответственности. - Что насчёт банкета, в чём её вина? - Здесь нет её вины, можно лишь сказать, что вы подлили масла в огонь. Она считает себя виноватой в том, что люди не в состоянии контролировать свои животные инстинкты, хоть и считают себя высшими существами, однако не ушли далеко даже от простых бактерий. - Что значит «подлили масла в огонь»? - Вы танцевали. - И что? Я так понял, все только этим и занимаются на банкете, – удивлённо хлопая ресницами, спросил Дар. - Кто учил тебя танцевать? – задал неожиданный вопрос Ренат. - Эдвард учил тем танцам, что были на празднике. - Как долго? - Что-то около двух недель, а в чём дело? - Он не говорил тебе ничего о чувствах в танце? - Он сказал, что Рика поможет мне танцевать - она хорошая партнёрша, подстраивается под кавалера. Объясни, зачем ты спрашиваешь это? – начал заводиться Дар. - Танец, что вы танцевали, называется танго. Знающие люди говорят, ему нельзя научиться - это танец страсти. Надо чувствовать партнёра, доверять ему себя. Этому нельзя научиться за две недели. - Я не заметил, чтобы было так сложно, – пожав плечами, сказал Дарниэль. - Скажи, пожалуйста, сколько времени вы танцевали? – скрещивая пальцы и ставя локти на стол, спросил Ренат. - Не знаю, минут пять, наверное, – растерявшись, выдал синеглазый. - Вы танцевали семнадцать минут. - Не может быть! – изумился Дар. - Может. У меня есть запись этого танца. Когда все заметили вас, то освободили сцену, а шеф космопорта распорядился смикшировать мелодию и удлинить её втрое. Вы были слишком увлечены, чтобы это заметить. - Не верю, – выдохнул Дар. - Поверь. Вот копия, взгляни на досуге. - Но я так и не понял, причём тут мы? - Хочешь взглянуть на лица тех, кто попал сюда после корпоратива? – спросил Ренат, доставая свой планшет и ища в нём информацию. - И что я там увижу? Я никого не знаю. - А тебе и не надо. Просто скажи, что в них общего, – протягивая планшет Дару, пояснил врач. Пару минут юноша смотрел в планшет и рассматривал лица. Хмурил брови, потирал лоб и думал. - Я могу сказать, что все мужчины - с длинными волосами, хотя таких было мало на празднике. - А все женщины - высокие и стройные с каштановым цветом волос. - И что? – продолжал тупить Дар. Молча клацнув по планшету, Ренат вызвал фото. На нём застыли в танце Дар и Рика. - Они похожи на вас, – указал на очевидное доктор. - Если бы она не выволокла тебя оттуда, жертв было бы на две больше. Повисла тишина. Каждый думал о своём. Спустя время и пару чашек кофе Дар спросил: - И что теперь делать? - А ничего, что ты можешь сделать? Да и надо ли? Я могу дать лекарство, которое не навредит Элен, но вряд ли она станет его пить. Вот если ты сможешь ей его подбросить, тогда есть смысл рискнуть. - Как подбросить? - Перед сном, в стакан. Всего три дня. Оно успеет раствориться к утру и не навредит. - Я попробую, – неуверенно ответил Дар, но на душе было неприятно. - Вот. Растворяется почти мгновенно, нет вкуса, запаха. Действует быстро, поэтому и выпить его она должна перед сном. Тогда не заподозрит. Мне пора идти. Позаботься о ней, прошу, – с невероятной болью в глазах попросил давний друг госпожи. Вечером, встретившись с Даром за ужином и немного поболтав, - чего давно не бывало - Рика заперлась в ванной, а Дарниэль колдовал над чаем, растворяя таблетку в горячем напитке. Рика выпила его, не обратив внимания на юношу, старательно отводящего взгляд. Дойти до кровати она не успела, начав засыпать ещё на диване с расчёской в руках. Дождавшись спокойного дыхания спящей, Дар перенёс её на кровать и, укрыв одеялом, закрыл дверь. Странно, но, делая вроде бы полезные вещи, чувствовал он себя преотвратно. «Подлость», - вспомнил он объяснения Рики этого состояния. Следующий день прошёл спокойно, и вновь после ужина Элен занялась своими делами: разбирала вещи, гуляла по балкону и смотрела кино на экране. Всё повторилось: маленькая прозрачная капсула растворилась в молоке, и девушка упала на кровать, заснув ещё в полёте. Поправив её тело, Дар пошёл к себе. Вечером третьего дня, после купания в душе, Рика подошла к Дару, сидевшему за барной стойкой, и протянула стакан. - Брось туда лекарство. - Какое? – холодея, спросил Дар. - Не знаю, как оно называется, но уже два дня ты из себя шпиона строишь. Не мучайся, давай его. - Как ты узнала? – краснея от стыда и опуская взгляд, поинтересовался он. - Догадалась. Слишком легко всё прошло. Не иначе Ренат расстарался. Это ведь ваш совместный заговор? - Да. Не ругай его, это я ему всё рассказал. - Я не собиралась вас ругать. Наоборот. Спасибо, что помог. Ведь тебе пришлось несладко. Не давали покоя душевные терзания, так? - Я чувствовал себя подлецом, – прошептал он. - Сильное чувство. Как ощущения? - Плохо, – начиная заводиться, ответил Дар. - И почему с тобой всегда так? – рассуждала Рика. - У тебя не бывает чистых эмоций, ты всегда в борьбе. Главным образом с собой. Всё, что ни происходит, то к лучшему. Прими это как аксиому. - Я так не думаю. - Не сомневаюсь, противоречивый ты наш. - Чей - «ваш»? – заносчиво поддел он. - Наш - это всех нас: твоих друзей, знакомых, подданных. - А у меня есть друзья? – искренне изумился Дар. - Ну конечно! А ты думал, твои выходки смогут терпеть посторонние люди? Только те, кому ты не безразличен, вынесут столь скверный характер. - Не верю, – по обыкновению возразил Дар. - Проверь, - пожимая плечами, ответила Ри. - Как? - Друзья не бросят ни в горе, ни в радости. Скажи, что огорчён и нуждаешься в утешении. - И чем я огорчён? - Неумолимостью времени. - Это как? - Прошедший день рождения тебя сильно огорчил, – наслаждаясь непониманием и некоторой доверчивостью, подсказывала Рика. – Пусть придут и утешат. На выходные они, по обыкновению, приехали в Этнос. Ужин был почти готов, когда в столовую влетели два официанта и принялись наперебой говорить что-то Сен Харуки. Он слушал, кивал и отвечал юношам. - О чём речь? – спросила Рика у Дарниэля, кивнув на беседующих. - Что-то о том, что они боятся не успеть научиться готовить, что не успеют поступить в школу поваров и потеряют будущее, – усмехнулся в конце он. - Чему ты ухмыляешься? - Да так, странно смотреть на их суету. Я не понимаю их. - Почему? - Наверное, потому, что мне нечего терять. Фраза неожиданно сильно резанула по ушам. Не успокоившиеся до конца нервы взвились на раз, и следующее действо стало неотвратимо. Бросив быстрый взгляд на Дара и метнувшись в его сторону, Рика толкнула юношу к стене, уперев ладонь в горло и вонзившись в него когтями, давя на трахею и лишая воздуха. Дар изумлённо поднял брови и хотел что-то сказать, но вырывался только сип, а стальную хватку маэлт не мог оторвать от своего горла даже обеими руками и лишь слабо брыкался. Рика ядовито зашептала, сверля ледяным взором жертву: - Нечего, говоришь? Тогда зачем вырываешься? Ты считаешь, что у тебя ничего нет? Давай-ка проверим эту мысль. Как насчёт материального? Ты здоров, но это легко исправить. Красив, но и это можно потерять. – Она поднесла к его лицу нож, и Дар на мгновение замер. - Ты молод, как насчёт потери будущего? Или, может, ты не имеешь крыши над головой, или тебя мучает голод? А раз терять тебе нечего, значит, Повелитель Стихий может начать поиски нового хозяина? Ну а духовные ценности? Что ты не боишься потерять? Друзей? Любимое дело? Или, может, возможность совершенствоваться и учиться чему-то? – отложив нож, Элен начала медленно опускать свободную руку вдоль тела юноши к низу живота, оставляя следы от ногтей. Остановившись над ремнём брюк, Рика выдохнула: - А может, посягнуть на твою честь? А–а-а, тебе всё же не нужна жизнь, так, может, мне забрать её у тебя? Дар задыхался. Из глаз брызнули слёзы, лицо стало синеть. Сен Харуки заламывал руки и не знал, как оторвать от маэлта взбесившуюся госпожу, причём сделать это так, чтобы тот остался жив и по возможности цел. Рика презрительно отдёрнула руку, и раб мешком упал на пол и принялся кашлять. Она подошла ближе и схватила его за волосы, запрокидывая лицо и продолжая воспитывать: - Лишь то, что мы добываем, приложив усилия, а не получаем просто так, ценится нами. Жизнь богата сюрпризами и далеко не всегда прекрасными. Тебя не устраивает то, что ты имеешь? Так борись! Добейся большего, а не жди милостей от судьбы. Подумай, маэлт, действительно ли тебе нечего терять? Госпожа скривила презрительную гримасу и оттолкнула голову юноши. Затем развернулась и королевой вышла из кухни. Послышались шорох одежды и шум гальки под её ногами. В следующее мгновение едва различимый топот по черепице известил о том, что девушка скрылась в лабиринте крыш. Сен Харуки вздохнул с облегчением и шагнул к маэлту. Тот сидел, не подымая взгляда от пола, а от попытки помочь себе отмахнулся и зарычал. Смазанным движением Дар врезал обеими руками, сжатыми в кулаки, в стену, к которой его пригвоздила хрупкая девушка. Потом он вскочил и раненым зверем вылетел из кухни, скрываясь в апартаментах. На плите осталась пригорать рыба.