Богами становятся

      Всю следующую неделю они не разговаривали. Юноша дулся и вспоминал попытку госпожи придушить его. Рика не могла видеть безропотную покорность судьбе своего раба и лишь кривилась презрительно, хоть и понимала, что перегнула палку. Вечером выходного, когда Дар и Сен Харуки готовили вместе в кухне, она искала уединения. И нашла. Но только его.       Рика потеряла Дарниэля. Точнее, не представляла, куда он мог пойти в столь позднее время. Она была в ресторанчике, слушая музыку и глядя на рыб, думая, что Дар и Ноути заняты ужином. По крайней мере так было, когда она ушла. Теперь же ни в кухне, ни в апартаментах, ни в храме, ни в саду она Дарниэля не нашла. Разволновавшись не на шутку, она велела Лексу выпустить шпионов и отследить раба. На планшете загорелась красным точка местоположения его браслета, и, следуя этому сигналу, словно путеводной звезде, Рика вышла на главную улицу Этноса. Там находились парадные выходы магазинов, лавок, кафе и ресторанчиков, здесь кипела жизнь почти круглосуточно. Многих продавцов девушка уже знала, их лица примелькались за то время, что госпожа и раб провели в Этносе. Вокруг сновали официанты, массажисты и тренера по борьбе; они кланялись, узнавая Рику. Точка была перед Элен, когда она увидела Дарниэля. Он сидел на небольшом диване, рядом с ним была Дора. Она весело рассказывала ему что-то, перебирая его волосы пальчиками и глядя на него голодными глазами. Дар одарил Рику презрительным взглядом и изобразил заинтересованность рассказом собеседницы. Элен застонала и сползла вдоль стены. Обхватив голову руками, она шептала что-то себе под нос. Она надеялась на чудо, не вмешиваясь в их диалог. Думала, что местные старейшины, сидящие неподалёку и видящие всё, смогут аккуратно вызволить мальчика из беды. Или Сен Харуки, принёсший им поднос с едой. Ну хотя бы монах, сидящий перед входом в небольшую лавку неподалёку. Зря надеялась. Рика крыла себя последними словами, когда события начали набирать обороты. Черноволосая красавица встала и поманила за собой Дарниэля. Понимая, что нельзя медлить, Элен вскочила и быстрым шагом пошла к ним, по дороге выдохнув планшету: - Лекс, помоги! - Как ты посмел уйти? Немедленно возвращаемся, раб! Я должна бегать по всему кварталу в поисках тебя? – подлетев к парочке грозной фурией, схватив свою жертву за грудки, Рика трясла юношу и тянула его в темноту прохода. - Никуда он не пойдёт! Он уже согласился уединиться со мной, так что в очередь, милочка! – уперев руки в бока и вставая на пути парочки, закричала Дора. - Даже не надейся, это мой раб, и я не давала согласие на «уединение»! - тоже упирая руки в бока, передразнила девицу Рика и, повернувшись к Дарниэлю, добавила: - А тебя стоило бы поучить манерам, дабы неповадно было обещать невозможного! - Отдай его! - Нет! – оборачиваясь к девице, ледяным тоном отрезала Ри. - Отдай, или заберу силой! - Попробуй, - с придыханием фыркнула госпожа. В следующий миг на неё кинулась черноволосая, но тут же была отброшена назад неуловимым движением Элен. Вновь атаковав леди в развевающемся на усиливающемся ветру бирюзовом платье, захватчица сделала пару бестолковых ударов и вновь отлетела, теперь уже на приличное расстояние. Обернувшись к стоящему за спиной рабу, Рика одним движением сняла с себя планшет и, обмотав цепочкой запястья оторопевшего от происходящего Дара, толкнула его на диванчик, раздражённо заметив: - Не путайся под ногами! В следующий миг на неё со спины налетела девица, чтобы в то же мгновение растянуться на земле, с вывернутой рукой. Отбросив конечность и отойдя на приличное расстояние, Рика держала в поле зрения Дору, которая просто озверела от поражения. Продолжая ходить кругами, они молниеносно сближались, чтобы нанести удары, и расходились вновь. Появилась первая кровь - из носа захватчицы сочилась тонкая струйка. За ними наблюдала уйма народу, напряжение усиливала и ухудшающаяся погода: собирался дождь, поднялся ветер. Его резкие порывы рвали одежду, хлопали тенты кафешек, раскачивались висячие фонари. В очередной раз сойдясь в схватке, Рика поймала в захват руку нападавшей и вывернула её в болевой приём за спину, раздался крик боли и бессильной злобы. - Отступи, и я забуду о твоей выходке, - выдохнула Элен в ухо девицы. - Или… - провокационно возмутилась пойманная. - Или у тебя будут проблемы с властями: драться с владелицей раба, когда она тебе отказала, - это нонсенс! - Он согласился! - продолжала задираться та. - За что будет наказан, но к тебе это отношения не имеет. Итак… - Хорошо, будь по-твоему, - наконец согласилась черноволосая. Рика отступила на шаг от девицы. Дора пошла к своей сумке, злобно поглядывая на лежащего со связанными руками Дарниэля. Открыв сумку, она на мгновение скрылась в ней, и в следующий миг воздух рассёк хлыст, опускаясь на незащищённую грудь юноши. Он дико закричал. Его крик перекрыл животный рык взбешённой госпожи, подлетевшей к садистке и вырвавшей из её рук полутораметровый кожаный кнут. Одной рукой сжав горло жертве и впиваясь в него ногтями, другой Рика начала хлестать трофеем по земле у своих ног. Она, не переставая сверкать глазами, с утробным рыком наступала на обидчицу. У той же глаза сделались просто гигантскими, она надрывно пискнула: - Рика? - Пр-равильно, др-рянь, боишься. - Я только хотела отомстить за сорванные планы, - продолжала вещать уже дрожащая крупной дрожью нахалка. - Испор-ртив моего р-раба?! Я пор-рву тебе гор-рло, пар-ршивка! - Я пожалуюсь на произвол! Отпусти меня, я хочу уйти! - начиная паниковать, принялась оправдывать свои действия Дора. - Я оставлю себе эту игр-рушку, а ты беги, пока я не опр-робовала ее на твоей шкур-ре! И, отпустив из захвата безвольное тело, Элен обернулась к Дару. Она успела окинуть взглядом окружающих её людей. Среди испуганных жителей Этноса было много господ. И рабов. Положение стремительно ухудшалось – не наказать ослушавшегося раба было невозможно. Медленно приближаясь к лежащему на диванчике телу, госпожа думала. Подойдя вплотную и подняв Дара за полы куртки на ноги, принялась отчитывать его и подталкивать к дверям зала, в котором занимались единоборствами. - Как ты посмел уйти без моего разрешения?! Вынудил отправиться на поиски твоей драгоценной тушки! Успел наобещать того, чем даже не владеешь! Расстроил МЕНЯ! Ввязал в сомнительную драку! Устроил целое шоу из своего наказания! Я научу тебя, забывчивый ты наш, правилам поведения РАБА! Теперь ты у меня век помнить будешь, что можно делать, а что нельзя! С каждой фразой на спину раба опускалась петля хлыста, удерживаемая Рикой; удары приходились на спину и руки, защищённые гоночной курткой. Наконец она втолкнула его в двери зала и прикрыла за собой дверь. Полутёмный зал освещался лишь контурной подсветкой, и Рика, пробежав пальцами по кнопкам управления, усилила освещение. Получились длинные тени, которые отбрасывали тела госпожи и раба на высокие окна, выходящие на улицу. Толкнув Дара ближе к окну и заставив встать на колени, Элен продолжала громогласно вещать о нарушенном душевном покое. Хлыст теперь летал вокруг его фигуры, не задевая, однако, тела. Вдруг планшет, всё ещё висящий на цепочке на руках Дарниэля, начал переливаться разными цветами, и Рика сменила тактику. Отмотав цепь с рук безвольно подавшегося юноши и отбросив гаджет в сторону, она рывком стянула с раба куртку и, разорвав его футболку, заговорила: - Ты будешь наказан за свою провинность. Давай-ка избавим твоё тело от ненужных тряпок и заткнём рот кляпом, дабы ты вообще забыл, как разговаривать с посторонними! Не смей кричать, понял! Я не хочу слышать твои мольбы о пощаде - её не будет! Ты не пожалел меня, когда обещал несбыточное, теперь пожинай плоды. Рика скомкала часть разорванной футболки и воткнула кляп юноше в рот, второй кусок оставила в своих руках и встала за спиной раба, расправляя хлыст. Оставшиеся на улице видели чёткие силуэты и могли наблюдать, как девушка широко замахнулась и хлестанула коленопреклонённое тело. Раздался сдавленный вскрик, и она вновь рявкнула, возвращая хлыст в исходное положение: - НЕ СМЕЙ КРИЧАТЬ! Далее Рика замахивалась и опускала хлыст, невидимый из-за скорости, на тело раба; слышался звук нашедшего свою жертву кнута, которая стояла неподвижно, опустив голову. Наказание продолжалось бы ещё долго, но тут хлынул ливень, и все свидетели разбежались; перед освещенным окном остались только коренные жители. Планшет снова пискнул и сверкнул голубым светом, тогда Элен отбросила опостылевший хлыст, выплюнула изо рта кусок футболки и, пошатываясь, обошла раба. Опустившись перед ним на колени, она вынула кляп из его рта и потянула руку к багровой ране на груди. Он отпрянул от неё, но с места не сдвинулся, только отвернул искажённое ненавистью лицо. Рика сидела напротив юноши и шептала, всхлипывая: - Зачем, ну зачем ты сделал это? Ты ведь знал. У меня не было выбора. Прости. Умоляю, прости. Шёпот заглушали шум дождя и редкие раскаты грома. Молнии освещали небо, и с улицы стало не видно происходящего внутри. Госпожа продолжала плакать и, сложив в мольбе руки, просить прощения у раба. Он не смотрел на неё. Слёзы усилились, и после очередного раската грома она что есть сил, закричала: - А-а-а-а-а! Tar ma? Tar ma maia? Amin melli lle! Tar ma sin aica? Alasaila hina! Amin melli hina! Tar ma maia?* Если бы Дар знал язык, то понял бы всё, что говорила Элен, закрывая лицо руками и сгибаясь в судорожных рыданиях. Но смысл слов ускользал от Дарниэля, он не понимал, почему она плачет. На улице лютовала гроза, дул ветер - природа гневалась, как он, и плакала, как она. Вскоре рыдания стали утихать, переходя в тихий вой, почти заглушаемый бурей. Юноша отвернулся от скрюченного тела госпожи, сел в позу лотоса и попытался унять обиду и боль. * За что? За что, боги! Я люблю тебя! За что так жестоко? Глупый ребёнок! Мой любимый ребёнок! За что, боги?