В синем море волны хлещут...

      Попасть на необитаемый остров в детстве мечтают все, оказаться в каком-нибудь очередном «Зове джунглей» — каждая мужская айдол-группа. Можно красиво зарисоваться мускулами перед фанатами и вообще полезно для рейтинга. Из них это счастье досталось Хонбину. Вернулся он оттуда злой, покусанный, голодный и с очередной аллергией, шипел на отдел концептов непереводимыми матными конструкциями и плевался в сторону руководства ядом. Руководство прониклось, и на какое-то время вылазки в леса и веси для группы прекратились. Впрочем, было это давно, и оказаться где-нибудь и как-нибудь на природе сейчас ребята были совсем не против. Главное, с запасом еды и антигистаминов.       И конкретно «сейчас» природа их окружает вплотную. Плотнее просто некуда. Себя им она являет исключительно в тоннах и тоннах бескрайней океанской воды и гранитного куска скалы под ногами.       — А где мы? — на автопилоте подаёт голос Джехван, пока остальные ошалело пытаются в «какого чёрта?». Кусок скалы под ногами размером с их тренировочный зал над водой торчит хорошо, если сантиметров на пятьдесят, плавно скатываясь в тёмную бездну. На этом необитаемом острове не то, что растений — даже песка нет.       Тэгун с младшим вокалистом долго не рассусоливает, тут же влепляя смачный подзатыльник. Остальные оглядываются в поисках хоть чего-нибудь, за что можно зацепиться взглядом. Попытки проваливаются — горизонт на все 360 девственно чист, туманной дымкой сливаясь с серым пасмурным небом, за которым даже солнца не видно. Они будто попали в кошмар вне времени и пространства.       — Какого хера??? — первым не выдерживает Воншик, тут же подскакивая к Джехвану. Чон Тэгун цепко держит того за воротник, будто их недоведьма может смотаться в любой момент. Вот только Джехвану, кажется, ещё больше не по себе, чем остальным, и на вцепившиеся в него руки Воншика он реагирует уже совсем агрессивно.       — Да отвалите вы от меня! Я не знаю! — орёт он своим чистым пронзительным голосом. Вопль в бескрайней морской глади звучит странно и глухо — бесконечная серая муть его будто поглощает, хотя тумана нет и близко. Хакён отчётливо понимает (впрочем, как всегда, когда выныривает из своих глубоких мыслей и личных заморочек), что Джехван напуган больше их всех. В конце концов, это он их сюда запулил.       Меньше всех — как всегда, Санхёк с Хонбином. Макнэ-лайн, едва приземлившись и обнаружив, что вокруг Японией даже не пахнет, бросают друг на друга короткие взгляды и расходятся в разные стороны, по периметру обходя кусок скалы. Обходят друг друга при встрече, расходятся снова и наконец, завершив круг, встречаются в центре, где Тэгун с Воншиком трясут бедного отбивающегося Джехвана, а Хакён пытается усмирить их обоих, но как-то слишком вяло. Макнэ-лайн отдирает старших друг от друга и почти синхронно спрашивает:       — А где мы?       Джехван, верещащий что-то вроде беспрерывного «яневиноват» высоким голосом, захлопывает рот, оглядывается ещё раз и жалобно выдаёт:       — На острове.       Пятеро смотрят на него, болезного, очень нечитаемыми взглядами. Прям такими нечитаемым, что Джехван приседает на корточки, обхватывая голову руками и понимая, что сейчас будут бить.       Но истерика их накрывает совсем не агрессией, и группа грохает хохотом. Диким, безумным, до слёз на глазах, колик в животе и катания по влажной скале с обрывками водорослей.       — Джехвана-а-а, — стонет сквозь смех лидер, смеясь и плача одновременно. — Что с накопителями?       Джехван не смеётся, с жалобным, почти плачущим выражением глядя на истерящих мемберов. Со стороны так кажется, что он в этой группе безумцев единственный нормальный, хотя по нормальности сейчас он на последнем месте. Они в нигде, между морем и небом, без единого пятнышка на горизонте, и даже если забирать энергию напрямую, и четверых из них оставить совершенно без сил, одного всё равно ну никак не дошвырнуть до цивилизации. Чёртовому заклинанию телепортации всё равно, куда тебя перекидывать — в соседнюю комнату или на противоположную точку планеты — уёмок для этого требуется ровно одинаковое количество.       Кольца, цепочки, браслеты, серьги, все безделушки на айдолах — это всегда энергия, их личная, которая больше не рассеивается попусту в пространстве, а служит своеобразной единицей расчёта. Побрякушек на них шестерых хватит на целую ювелирную лавочку, но…       — Пусто, — растерянно говорит Джехван, касаясь пальцем сначала своих украшений, а потом на Воншике и Тэгуне. — Совсем пусто.       Это какая-то нелогичная чушь, потому что бижутерия обычно подзаряжается сама по себе. Рядом с таким количеством энергии, которое Джехван затребовал для их переноса в Японию, амулеты и обереги должны были хапнуть по максимуму и сейчас аж искриться от переизбытка. Но все накопители пусты.       Хонбин тем временем лезет в карман, тянет оттуда мобилку в запечатанном вакуумном пакете, и, не вынимая оттуда, включает.       — И? — спрашивает макнэ.       — Пусто, — повторяет за вокалистом вижуал, демонстрируя экран, на котором на секунду натужно, на последних остатках заряда выскакивает на мгновение алая пустая батарейка и экран снова гаснет.       — Ты его выключал? — с чувством собственного превосходства спрашивает Тэгун, вытаскивая свой. Макнэ-лайн смотрит на него, как на… Тэгуна. Забыть отключить перед телепортацией мобилку могли Воншик с Хакёном — исключительно из-за вечной общей занятости. Джехван — по рассеяности. Ну, а Тэгун — потому что он круче всех и оно ему нахрен не надо. Но только не двое младших, которые самые трезвомыслящие.       Мобильник Тэгуна ожидаемо тёмный.       — Если всё высосало даже из отключённых батарей — что тогда это за хрень? — задумчиво подаёт голос Воншик. Он уже проверил телефон и тоже обошёл островок по периметру.       Хакён честно пытается вспомнить хоть что-то про такие сбои. Вроде бы он что-то где-то слышал. Но вот что?       — Хёгги, а ещё кто-нибудь, кроме Твайсов, сегодня улетал? — спрашивает Джехван. Кажется, он про хрень не просто слышал, а знает точно.       — Вроде нет, — пожимает плечами макнэ, оглядываясь в надежде, что на горизонте хоть что-то появится.       — А из мужских групп? — уточняет Хонбин.       — Блятство, — выдыхает Воншик. — Шайни должны были лететь…       И все замолкают, ожидая объяснений.       — Если мы одновременно колданули, то заклинание поделило энергию, добрав недостающую отовсюду, откуда только можно, — поясняет их недоведьма. Джехван частит и немножко радуется, потому что в конце концов, виноват в этом не он. — Сейчас, наверное, во всём аэропорту телефоны разрядились у всех, и ещё…       — Стоп, — прерывает его Хакён, потому что оставленный Инчхон ему ни хрена не интересен. — Что значит — поделило? Нам повезло, и мы только половину расстояния до японцев преодолели, оказавшись здесь? А Шайни где? Их выкинуло в воду? Кто знает, куда они направлялись?       — В США, — просвещает Воншик.       — Нет! — машет руками Джехван. — В заклинании приземление, а не приводнение, и оно вшито туда намертво, так что, скорее всего, нас раскидало от аэропорта в противоположных направлениях, как при столкновении. Но точно на землю.       Заклинание телепортации — самоё надёжное из всех существующих. Но если уж оно сбоит, то никто не знает — как.       — Так, — говорит Хакён, опуская голову и потирая виски пальцами. — Так. Как думаете, наши уже знают, что мы хрен-знает-где?       — Шин У был на связи, когда мы свалили. Думаю, что трубку от уха он отобрал только в том случае, если мобилка сдохла, — Хонбин, как всегда, наблюдательнее всех.       — Значит, он рванул из аэропорта за зарядкой, или это не наш менеджер, — подхватывает Санхёк и смотрит на механические часы. Со времени их исчезновения из Инчхона прошло чуть больше двадцати минут. — Спорим, что он уже опять на связи с японцами?       Только дурацкого спора им сейчас и не хватало.       — То есть, искать нас будут по направлению к Японии… — продолжает рассуждать Хакён.       — Не будут, — несчастным голосом перебивает лидера Джехван. — Вектор при столкновении стопудово сместился, и мы НЕ между Японией и Кореей, а где угодно…       — Да с чего ты взял? — Хакён повышает голос, потому что если НЕ, то слабая надежда определить, где они, вянет ещё на корню…       — Хён, там сейчас шторм, — мягким тоном напоминает Хонбин, кладя руку ему на плечо.       — Блять! — обречённо стонут ему в ответ три голоса — Санхёк с Джехваном молчат.       Но у всех шестерых в голове не озвученная фраза.       Им кранты.