Последний свет души

«Мои подруги будут волноваться!» — жестами и движениями губ пыталась вразумить мага Блум. Мало того, что он забрал её голос, так он еще и не хотел возвращать её обратно. — Не будут, — хмыкнул мужчина. Он проявил изображение Винкс, которые зачарованно наблюдали за парящей над водой феей морфикса. Однако её вид изменился… Маг щелкнул пальцами. — Лейла! Она получила энчантикс! — изумленно выдохнула Блум, когда ощутила, что он вернул ей способность говорить. Валтор с интересом смотрел на девушку, откровенно восхищающуюся преображением подруги. — Высшая сила фей — энчантикс, — он хмыкнул, склонив голову набок. — Рожденная из жертвы… Его взгляд бродил по лицу феи, в глазах которой стояли слезы: — Рожденная из жертвы за кого-то из твоего родного мира… Сама того не желая, Блум опустила голову, чтобы он не увидел дорожек слез, стекавших по её щекам. Но ему и не нужно было это видеть. Он чувствовал вкус соли её слез на кончике своего языка, что его изрядно расстраивало. Подойдя к девушке, мужчина приподнял её за подбородок, заставив поднять взгляд, который она упорно прятала. — Блум, — прошептал он, — посмотри на меня! Несмотря на то, что он сказал это шепотом, в его тоне явно звучали приказные нотки. Фея перевела взгляд на Валтора. Несколько мгновений он разглядывал необычайную голубизну её глаз, словно стараясь не утонуть в них, после чего тихо сказал: — Тебя расстраивает невозможность получения финального превращения? — он аккуратно провел по её нижней губе, ощущая давно забытое желание — желание быть физически близким с женщиной, обладать ею до исступления чувств, пока не удастся насладиться ею настолько, что это заглушит пустоту внутри него. Фея была красива и в его вкусе, поэтому не удивительно, что он возжелал её. Девушка замерла от прикосновения, однако вскоре отдернулась: — Ты уничтожил мой дом, ты сделал так, что я не могу получить энчантикс! Так как ты думаешь, расстраивает ли это меня? — её едва ли не трясло от негодования. Она пахла ненавистью, к которой примешивалось что-то еще, но что именно он не мог разобрать. Его губ коснулась легкая усмешка, ведь в голове возник план: — Я мог бы помочь тебе восстановить твое королевство, принцесса. Взгляд ледяных глаз встретился с горящими яростью голубыми глазами девушки. — Я не верю тебе, — она продолжала битву их взглядов, не желая сдаваться. Строптивая принцесса! От этого все более желанная. Маг развел руками: — Дело твое, но я приложил руку к уничтожению твоего мира, пусть и не по своей воле, — он пожал плечами, — быть может, тебе не помешало… — Не по своей воле? — покачала головой Блум, прерывая его. Маг с ухмылкой и ноткой удивления на лице изумился: — Ах, ты не знала? Бедная, маленькая Блум, у которой мир делится на черный и белый… — он насмешливо фыркнул, после чего продолжил. — Да, я рожден из тьмы и Огня дракона, я демон, но это не значит, что все то, что я сотворил до заточения в Омегу, я сотворил по своей воле. Валтор резко отвернулся и, сложив руки за спиной, медленно шагнул вперед: — Я всегда стремился к знаниям, ведь есть простая истина: знание — сила. Поэтому мне так интересна магия волшебных миров. Знание магии несет могущество. Быть уважаемым всегда лучше, чем быть никем. Когда Три Древние ведьмы подобрали меня, то вырастили, как родного сына. Вот только матери не бросают своих чад на произвол судьбы и не дают заданий вроде уничтожения одной из планет Волшебного измерения. Он сжал руки в кулаки до скрипа кожи перчаток, ощущая подступающую ярость: — Я был вхож в высшее общество, имел силу и влияние, водил дружбу с королями. С Орителом и Марион я имел особо близкие отношения… Но матери хотели иного! Он не мог объяснить себе, почему вновь открывается этой девчонке. Это было его личное, но все же слова сами текли потоком из его уст. Слова о том, что таилось у него в душе уже столько лет, после произошедшего. — Само собой мне не хотелось разрушать Спаркс, но ведьмы создали особое заклятие, которое лишало воли и заставляло выполнять их приказы. К нему-то они и прибегли, когда настало время уничтожить планету. Если бы я мог сломить их чары… Он вздрогнул, ощутив прикосновение руки к спине. — Мне… Мне очень жаль это слышать, — тихо произнесла фея Огня дракона. — Но там, когда ты спас меня, не дав утонуть… Ты сказал о том, что разрушение Спаркса это твоя вина. Почему ты сказал именно так? Если тебя подчинили ведьмы? Валтор резко развернулся к ней и дотронулся до плеч девушки: — Я также сказал, что я выбираю тьму. Я рожден из тьмы, принцесса, — он покачал головой, усмехнувшись. — У меня есть демоническая составляющая, которую нужно контролировать. Тогда — на Спарксе — стоило лишь войти во вкус и слиться с демоном, чтобы перестать чувствовать себя виноватым. Блум освободилась из его рук, чуть встряхнув плечами. Маг с удовлетворением отметил, что сделала она это скорее механически, в задумчивости, нежели целенаправленно, так как взгляд девушки был где-то глубоко в её мыслях. — Зачем сейчас ты опустошаешь другие миры? Зачем подчинил русалок-охранниц портала Андроса? — голубые глаза феи обжигали его не хуже пламени. — Думаю, ты и сама знаешь ответ. Кто бы дал мне спокойно разгуливать по волшебным мирам? Здесь же, на Андросе, я имею защиту и убежище. Что касаемо опустошения миров — я их не трогаю, всего лишь познаю суть содержащихся в них заклинаний. То, что эти миры выбрали эти заклинания главным действующим элементом своей системы — не моя забота. Это вынужденная мера. Задайся вопросом — так ли важны для них эти заклинания? Разве миры, где я побывал перестали существовать после моего прихода? Блум неопределенно пожала плечами. Он знал, что она думает о Спарксе, о родной планете. Но после его рассказа о том, что произошло на самом деле — колеблется. Вдруг мужчина задумался о словах её темной сущности о том, что они не могут существовать вместе. Значило ли это, что одна из них могла перестать существовать? — Значит на Солярии ты говорил о тьме внутри нас не просто так? — задала вопрос рыжеволосая, отвлекая его от раздумий. — Конечно же, нет, солнце. Но тебе нужно знать, что ты и я — особые случаи. Тьма внутри нас имеет форму, свое воплощение и с этим нужно быть осторожным, — мужчина прислушался к ощущениям внутри девушки. Тьма спала. Интересно! — Мы совершаем поступки. Именно они определяют нас как личность, принцесса. Блум, все в той же задумчивости, кивнула: — Не тогда, когда ты пытаешься предотвратить выход из тебя наружу зла, которое может причинить вред тем, кто тебе дорог. — Мне незнакомо это чувство, — встряхнул прядями волос Валтор. — Но я знаю, какого это, когда подавляешь часть себя. Не лучшее ощущение. Фея покосилась на него: — Я помню, что ты советовал найти компромисс, договориться, но… — …но ты слишком упряма, чтобы принять то, что ты не святая! — закончил за нее мужчина. Блум возмущенно воззрилась на него: — Нет! Я так не думаю! — Все именно так, дорогая принцесса! Ты отталкиваешь неизбежное, ибо из конфликта есть два выхода: ты либо находишь решение, которое устраивает вас обоих, либо проигрываешь. — А как же вариант, где я побеждаю? — недовольно спросила его фея, на что Валтор покачал головой: — Ты не в силах полностью контролировать свою тьму. Твой единственный выход, чтобы выйти из этого боя без потерь — принять демонов внутри себя. Только так ты перестанешь истязать себя. А теперь, — он щелкнул пальцами, открывая проход в пространстве, — тебе пора. Ты задержалась здесь. Блум настороженно посмотрела на мага и, прежде, чем войти в портал, спросила: — Твое предложение… о Спарксе… это насмешка? Маг пожал плечами и усмехнулся: — Все зависит от тебя, принцесса. Жизнь покажет. Еще увидимся. Портал схлопнулся, отправив Блум к подругам. Валтор же снял барьер с помещения и подошел к оставленной им книге. — Почему у тебя было заперто? — раздался визгливый, с нотками ревности голос Сторми. Ведьма ворвалась в комнату, едва не споткнувшись. Он закатил глаза — разбираться с этим он не собирался. Взглядом указав ведьме на выход, он вернулся к чтению, однако мысли продолжали возвращаться к фее Огня Дракона. *** Алфея. Двор школы После её возвращения феи наперебой спрашивали, почему её так долго не было и что произошло с монстром. Блум, вяло отбившись от всех вопросов и сославшись на усталость, переключила внимание на Лейлу, которая сейчас была в своей новой форме. Однако даже красота и сила, которой веяло от девушки, не смогли заставить её прекратить думать о её разговоре с Валтором. Она продолжала прокручивать произошедшее с магом и по прибытии в Алфею. Ей было плевать, что вокруг столпились ученицы, глазеющие на Лейлу, которая обрела энчантикс, было плевать на Гризельду, которая возмущалась по поводу их самовольного ухода из школы. Её волновал Валтор. Сейчас, после того, как он раскрыл ей то, что за разрушением её родной планеты целиком и полностью стояли Три Древние ведьмы, она не могла и дальше считать его врагом. Он был заложником обстоятельств, который сейчас хотел вернуть себе былое величие тем, что собрать все самые значимые заклинания волшебного мира. — Мир не черно-белый, — пробормотала себе под нос Блум, понимая особенную значимость этих слов. Это подтверждалось тем, что произошло с Валтором, это подтверждалось тем, что происходило с ней самой.