Продавец воздуха

Виски. Виски. Ещё виски. Герберт мрачно вливает в себя фиг знает какой шот, зная, что запьянеть все равно не выйдет. Ну хотя бы спустит отцовские деньги, это уже большой плюс. Виски перевивается янтарным золотом, на стакан падают блики прожектора и рассеваются в радугу - Герберт почти любуется, устало положив голову на стойку. Может, попробовать коктейль? В самом дорогом баре города должны же быть приличные коктейли, не правда ли? Матушка раньше готовила молочные коктейли - с пенкой, высотой почти что со здоровенные бокалы, в которых их подавали. С неизменной вишенкой. Прямо как на картинках. Вся его жизнь - картинка. Неожиданная ярость пронзает тело, Герберт подскакивает на стуле и с размаху впечатывает голову в стойку. Ай. Гул в баре не затихает - завсегдатаи и не то видели. «Может, мне плохо.» - мрачно думает Герберт - «может, я умираю, а им плевать. Конечно, всем на меня плевать. Никому я не нужен.» Перед глазами разлилась равнодушная темнота, ему бы сползти со стойки и растечься спать месяца на два, вот только адский шум бара невыносимо бьет по ушам и неоновыми вспышками почему-то по глазам. - Что, красавчик, познал все прелести жизни? - на уставшие, сгорбленные плечи ложится чья-то ладонь, наверняка потная после танцев. Герберт лишь устало кривится от нелепого подката и одним движением плеча сбрасывает руку, не удосуживаясь поднять голову. Сверху кто-то насмешливо фыркает и нагло лезет разгоряченными пальцами под воротник, изумленно восклицая фальцетом: - Детка, да ты весь ледяной! Кто же пьёт ледяной виски посреди зимы, все мозги себе, видимо, отмороз... Молодой, как оказалось, ярко-неоново-розовый чудак ожидаемо проглатывает последние слова, когда Герберт медленно разворачивается и вперивает в него тяжелый взгляд покрасневших глаз. Герберт в последний раз бросает взгляд это яркое «непотребство», как наверняка выразился бы его дражайший папочка, и вновь бухается лбом в деревянную столешницу. О, во второй раз не так больно, кто бы мог подумать. Видимо, мышечная память. - Обалдеть... Он что, не ушёл? После ТАКОГО взгляда не перепугался и не рассыпался в неловких извинениях и даже просто не испарился? Все-таки, Герберт не самый пьяный и отчаявшийся в этом баре. - Ты вампир, да? Скрип отодвигаемого стула и почему-то сладкий запах дают понять, что этот странный парень устроился рядом. Герберт решает немного подыграть. Когда в твоей серой жизни на миг проступают радужные краски, очень глупо спрашивать, с какого склада и от чьего имени эти краски доставили. - А как ты догадался? - скрипит трехсотлетней телегой Герберт и тут же закашливается - сказываются долгие часы истерики и ледяного виски. Парень тут же укутывает его в свой радужный шарф и вприпрыжку несётся к бармену, судя по взрывам дружественного хохота, своему старому знакомому, за тёплой водой. Пока Герберт пьёт почти обжигающую воду, ласково обволакивающую его уставшее горло, «розовая шуба» разваливается на соседнем стуле и продолжает непринужденно трещать: - Ну как, весь ужасно ледянющий, с красными глазами, в одежде, будто только из восемнадцатого века.... Слууушай, а замок у тебя есть? - Есть, - хмыкает Герберт и отставляет пустой стакан в сторону. Пробегающий мимо бармен кидает быстрый взгляд на шубу, тот кивает и чуть прикрывает глаза. Стакан уносится и через пару секунд возвращается вновь наполненный. Пока Герберт с легким удивлением гипнотизирует вторую порцию райской воды, шуба отчего-то смущенно ерзает и неожиданно предлагает выйти прогуляться. - Как звать тебя, мое спасение? - полушутя-полусерьезно спрашивает Герберт, спрыгивая со стула, одной рукой продолжая держаться за столешницу - комната все ещё плыла перед глазами. - Реджи, мой принц, - легко кланяется «спасение» и, аккуратно придерживая, выводит Герберта на улицу. Видя, как он дрожит в легком сером костюме, разочарованно цокает и окутывает Герберта мягкой искусственной шерстью с ног до головы. На благодарную улыбку мило смущается и на секунду стреляет из-под полуопущенных густых ресниц яркими, как и он сам, зелёными глазами. Реджи, так стремительно бросившемуся его поднимать, Герберт серьезно отвечает, что был наповал сражён его красотой. - Но падать вовсе не обязательно, дорогой, - медленно выдыхает Реджи ему на ухо, - когда в следующий раз закружится голова, тебе достаточно сделать так, - и, не давая Герберту вставить и слова, притягивает его к себе и мягко, ласково целует, невероятно трогательно привстав на цыпочки. - Пожалуй, последую твоему совету, - скороговоркой проговаривает Герберт, ему отчаянно не хватает воздуха, и сердце бьется слишком быстро, остатки кислорода забрал этот отчаянный, нагло ворвавшийся в его жизнь яркий мальчишка, похоже, обреченный остаться там надолго, если не навсегда. - Мое сердце дышит только тобой, - на выдохе шепчет Герберт Реджи, глядя в невозможно прекрасные глаза, и целует его в ответ, чувствуя, что теперь воздух не закончится никогда.