Поступь тёмных легионов

Военнопленных оказалось не так уж и много — светлые сражались отчаянно и в плен сдаваться не имели особого желания, явно понимая, что ничего хорошего их не ждёт. Ещё бы, милосердие для надзирателей Освенцима — непозволительная роскошь. В конечном итоге, осталось едва ли десять человек и эльфов разной степени «готовности», коих взяли под стражу. Следовало бы их допросить. Впрочем, спешить я не собирался, ибо наслаждался моментом. Этот эфемерный запах, витающий в воздухе… да, именно так пахнет свобода: морозный свежий воздух, вышедшее из-за туч солнце, кровь врагов, сгоревшая дотла, ярость. Мы сделали практически невозможное. Впрочем, у тёмных есть символ, который превращает задачу уровня «нереально» в «ну, в принципе выполнимо!» — я. Даже не знаю, радоваться ли мне этому факту. Наведавшись к пленникам, я узнал, что среди них нет их старшего — он погиб в бою, так и не сдавшись. Ну что за идиот? Офицер ещё мог рассчитывать на справедливый суд и даже жизнь, ибо он полезен, а солдатня в свою очередь… короче говоря, я женевскую конвенцию не подписывал. — Всех в расход. — Окончательный вердикт. Ничего интересного они сказать не смогут. Зеленокожие принялись выполнять распоряжение незамедлительно, «творчески» подойдя к казни военнопленных — у многих были свои счёты. Пока солдаты расправлялись с одним пленником, другие ожидали своей очереди. Я стоял и молча за этим наблюдал. Люди и падшие эльфы, естественно, не молча смотрели за процедурой экзекуции, не потеряв надежду даже после того, как я приговорил их к смерти: умоляли, говорили что у них семья и дети, что они просто выполняли приказы и так далее и тому подобный бред. Возможно, я бы даже проявил жалость, но я знаю, что такое Нюрнбергский процесс и как там поступали с такими вот «вынужденными солдатами». Опираясь на мудрость судей прошлого, я согласен с тем, что никакие обстоятельства не оправдывают исполнение преступных приказов. Преступных с моей колокольни, естественно, светлые-то небось считают, что их солдаты всё делают правильно. В данном случае эти виновны, как минимум, в пособничестве геноциду и никаких оправданий тут быть не может — это преступление против человечности. Другой вопрос, конечно, можно ли в наши застойные средние века использовать подобные юридические конструкции? Международным правом в этом мире и не пахнет. Остался последний. Это лицо, наполненное ужасом, мне будет снится в кошмарах — он неотрывно смотрел на меня, уже даже не умоляя. Сначала ему переломали все пальцы на руках, несколько раз заехали по лицу, чтобы не рыпался и не орал, после чего раздели и облили водой из ведра. А потом ещё раз. Пленник ещё был жив, но из этой реальности уже явно почти выпал, чудом устояв на ногах. После того как он посинел и покрылся льдом его привязали за руки и подвесили на деревянной балке. Похоже, умирать он будет долго. Наблюдая за отвратительным зрелищем, за так называемым восстановлением справедливости, я и не заметил, как рядом со мной оказался Руб, что спросил лишь одно, с удивлением лицезрев случившееся: — Повелитель, мы что, злодеи? *** В целом, полный захват Пасти Левиафана, а в том, что она целиком станет моей в скором времени я и не сомневался, принёс немалую выгоду. Теперь мы в относительной безопасности, приобрели немало нового трофейного оружия и доспехов, нам на службу перешли гномы, которые будут обеспечивать тыл наравне с остальными расами. Плюс захваченный продовольственный склад давал гарантию того, что мы точно переживём эту зиму — гномам больше не следовало волноваться о голоде, ибо своим трудом и самоубийственной атакой на Врата они обеспечили себе гарантию достойного существования. А когда низина превратится в нашу новую житницу, то жить станет проще, жить станет веселее, по сравнению с тем что было раньше уж точно. Как можно скорее следует присоединить все удалённые территории наших изолированных гор и было бы замечательно найти ещё плодородных земель, ибо иначе придётся задуматься об ирригации. Впрочем, для создания каналов и водяных мельниц нужна полноценная река. Хм, а ведь вполне возможно с помощью гномов пробить скважину… Я покинул Врата, половина солдат осталась там охранять подступы, остальные должны были распределиться по новым вотчинам и следить за порядком. Опасаться нападения в ближайшее время не стоило — враг просто не успеет за столь короткий срок организовать достойную атаку. Зимой. В губительных Пустошах, от коих нас защищали скалы, а вот противника — нет. Ну а потом нас может ожидать всякое. Слыхал я, есть тут один, несменяемый много лет, генерал-губернатор светляков эльфийского происхождения, который как раз и занимается контролем последней недобитой вотчины тёмных сил, и чую я, этот многоопытный остроухий пустит нам немало крови… По пути к городу гномов я успел сбросить часть накопившейся силы, преобразовав её в очередную безделушку. На этот раз получился тонкий, но крайне прочный наруч цвета ванта-блэк, который я подарил первому попавшемуся на глаза хобу, чему он был крайне рад. Данный «артефакт» не обладал способностью творить магию, но сталь его явно не разрубит. Я просто это знаю как знаю, что небо голубое. В конечном итоге добрались. Я отпустил всех, кроме хоба-офицера, после штурма Врат всё же Руб был повышен, а на его роль претендовало сразу несколько человек, коему приказал организовать гномов и привести ко мне их старшего. Я не знаю жив ли он до сих пор, но судя по тому, что мы так и не встретились, то да. С такой же вероятностью он мог погибнуть во время штурма Врат — к большому сожалению разобраться в иерархии коротышек тогда не было времени. Сам я пошёл на самый верх по серпантину, где и стоял большой каменный дом, единственный дом на поверхности в поселении гномов. Среди гражданских были довольно радостные настроения, стоило только вести о победе достигнуть этого места, лицезрел начало стихийных гуляний. Что же, мне вскоре придётся их «немного» огорчить. Периодически ко мне пытались подойти бородачи, видимо желая поблагодарить или подарить что-то, однако я их отпугивал от себя зажигая в руке боевое заклинание — недвусмысленный жест, вгоняя тем самым в недоумение. Настроения для разговоров вообще не было. Поднялся наверх. Постучал в дверь, подождал с полминуты. Никаких шагов не услышал, дверь никто не открыл. Что же, ждать не собираюсь — дёрнул за ручку, металл жалобно застонал, в итоге засов на той стороне сдался и разломился пополам, открыв мне путь вовнутрь. Этот дурень реально решил, что тяжёлая прочная дверь его спасёт? Внутри обстановка была даже побогаче, чем в моём скромном кабинете: ровные каменные стены, дерево даёт «тёплый» тон помещению, мерно трещит камин справа, яростно замерцав от ворвавшегося сквозняка. Книжные полки с самыми настоящими книгами, какой-то сундук, резной стол, стулья… а за столом как раз сидел тот самый гнум, с коим я и хотел встретиться. — Что за… — Удивился он моему неординарному способу войти. — Стучаться не учили?! — Жирный бородач тут же вскочил из-за стола и начал качать права. Ясно. Очередной «хозяин жизни». Теперь мне есть на ком сублимировать свои комплексы. — Ты тут главный? — Я подошёл вплотную ко столу, проигнорировав предъяву. — Вышел отсюда! Охрана! — Завизжал гнум. Охрана действительно пришла — быстро спустились со второго этажа, обнажив небольшие дубинки, как раз хватит на то, чтобы поколотить нерадивого просителя. Рассмотрев мордоворотов, меня интересовало только одно: — Почему не откликнулись на мой призыв? Охранники переглянулись и, судя по внезапно просиявшим лицам, поняли, кто перед ними стоит. Молодцы, бросили оружие. Да только вот уже поздно. — Повторяю вопрос: почему вы не откликнулись на мой призыв? Вы не могли его не услышать. Вся ваша дыра ходила ходуном, когда мы начали сбор бойцов. — Продолжал давить я, пафоса ради зажигая в руке миниатюрное солнце сотканное из тьмы. — Мы… нам было приказано оставаться здесь. — Начал оправдываться дезертир. — Вы считаете, что приказ этого слизняка, — я ткнул пальцем прямо в морду жирному гному, повалив его на пол, — приоритетней чем зов Владыки? Второй охранник сделал самое разумное в данной ситуации: не стал пререкаться и пал ниц перед своим богом, дрожа и ожидая своей участи. Я конечно такое не люблю, но по крайней мере он частично реабилитировался за свой проступок. Первый сделал аналогичное, явно увидев на моём лице мимолётное одобрение. — Что же, изначально я хотел вас испепелить, лишив посмертия. — Честно признался я. — Однако ваш проступок не столь серьёзен, что впрочем не отменяет факта, что вы бросили на произвол судьбы своих боевых товарищей в борьбе против ваших пленителей. Стыдитесь этого остаток своей жизни, я думаю ваши соотечественники хорошо «позаботятся» об этом. На этом всё. Прочь с моих глаз. Охрана послушно почти бегом покинула дом, причитая слова благодарности или что-то в этом роде. Ладно. С этими разобрались и хорошо, что без насилия — лично меня самого уже тошнит от убийств. Я повернулся в сторону запуганного жирного гнома, на лице коего появилась немаленькая такая гематома — похоже слишком сильно ткнул ему пальцем в морду. Я схватил дрожащего от страха «власть имеющего» за локоть и выбросил из-за стола, уселся сам. Удобно, сцуко! Охренев от вседозволенности, сбросил со стола всё лишнее, нашёл чернильницу, писчую палочку, бумагу, заглянул в тумбочку… о, охренеть, настоящая махорка! Пока делал себе самокрутку, гном хотел было тихо свалить. — Стой здесь или яйца отрежу. Ну, гном послушался и больше не предпринимал попыток сдвинуться с места. Ах, власть-власть, как же ты пьянишь! Закурил, прикрыл глаза. Да, куда лучше травы — словно вернулся в свой мир, вернул, так сказать, частичку того, к чему привык на Земле. Стряхнул пепел прямо на пол, яж бог, мне можно. Отложил сигаретку, взялся за писчие принадлежности. Хм, надо будет позвать кого-нибудь, кто умеет писать чтобы всё зафиксировал — а то что я всё сам, да сам? — Рассказывай, как всё было. Как сотрудничал со светлыми, кто пособничал, где тайники, деньги и тому подобное. Короче говоря, выкладывай всё. — Что же, немного побездельничал, теперь пора и начать работу! *** Работа слегка затянулась. Я всё так же сидел в кресле, испоганив всё вокруг сигаретными окурками, но теперь в основе своей только наблюдал за процессом принесения правосудия в эти земли. На скорую руку был организован суд: все, перечисленные бывшим главой этого поселения, гномы явились под стражей. Началась расправа — на правосудие это не особо пока похоже. Как же всё происходило? Вызывался следующий с мороза в дом. Хобгоблин зачитывал шаблонные вопросы, которые я составил списком: сотрудничали ли вы со светлыми, какова была ваша роль в этом, что вы можете сказать в своё оправдание, есть ли на ваших руках кровь невинных и так далее, попутно импровизируя. Второй хоб, по левое плечо от меня, протоколировал как мог. Если я услышал недостаточно, то задавал вопросы уже сам. Ежели «картина» была завершённой, то четверо хобов, расположившихся в зале, выносили свой вердикт: виновен или нет, попутно аргументируя это как-либо. После чего я уже давал окончательное решение, выслушав всех. Это была крайне долгая скотобойня, слабо похожая на суд, затянувшаяся до глубокой ночи. Три десятка испепелённых лично мной… тридцать приговоров, в коих я приговорил к смерти коллаборантов, благодаря коим по сути и была налажена система, при которой гномы платят оброк, а светлые бросают им кости со стола. Эти же люди были повинны в пособничестве геноциду, ежели светлым было необходимо убить кого-либо, но не замарать свои руки. Впрочем, часть подсудимых была осуждена в основе своей за дачу ложных показаний — они не хотели сознаваться, приходилось ожидать неравнодушных свидетелей или же потрошить память обвиняемого силой. Да, я могу и такое. Двое было полностью оправдано за сдачу лиц, которых не было в списке, и они в свою очередь действительно оказались виновны. Приходится идти и на такие меры. Ещё трое провинились в недостаточной мере и решение их судьбы я переложил на нынешнего наместника Преддверья, которому вручил метку — пайцзу. Он активно пояснял мне что здесь к чему и кем является на самом деле тот или иной гном. Ещё двенадцать гномов оказались невиновны — на первый взгляд они действительно были «капо», однако на деле являлись заложниками ситуации, в конечном итоге опустившись на самое дно, отказавшись исполнять преступную волю вышестоящего — таких отправляли работать на рудники, но не как обычно, а от заката до рассвета с мизером еды. Да, они ублюдки, но и я не сахарный. В конце-то концов они по крайней мере попытались исправиться. Вздох. Похоже это всё. Осуждённых оказалось много, но куда меньше, чем я изначально хотел. Я ведь уже говорил, что планировал вырезать гномов под корень? После битвы за Врата, где воины этого племени показали свою доблесть я несколько изменил своё решение. Не такие уж они и дерьмовые существа, пусть и по сути все поголовно трудились на благо светлых. Ну, а теперь будут на меня — хоть какое-то утешение. — Суд окончен, все могут быть свободны. — Сказал я, встав из-за стола, битком набитый дом начал медленно пустеть. — ПАВЕЛИТЕЛЬ А КАК ЖЫ ЭТАД? — Возразил Кхазар Удун, что к вечеру прибыл в поселение гномов и присоединился к нашему «развлечению», ткнув в сторону бывшего главы городка. — Не задавай глупых вопросов. — Отмахнулся я, поморщившись, и испепелил этого говнюка на месте под всеобщее удивление. — А я думал вы его помиловали… — Сказал кто-то из толпы удивлённо. — Я просто хотел чтобы он помучался перед смертью подольше. Страх, знаете ли, страшнее пыток. А теперь, господа и не господа, всем выйти из дома главы поселения! Мы и так тут засиделись! Стальгрим Мифрилович, сердечно благодарю за терпение и работу. — Да я чего, я ничего… — Смущённо ответил новый главнюк гномов и почесал репу, провожая, выходящую вместе с Владыкой, толпу взглядом. Осмотрелся. Н-да-а-а, а ведь ему теперь убирать этот весь срач после нашествия зеленокожих.