Но, если честно...

– Кас! Поторопись! Нам уже пора!

 – У меня сломана нога, я не могу двигаться быстро.

 Дин прислонился к стене, скрестив руки в ожидании своего друга. Улыбка расползлась на его лице, когда он увидел, как Кастиэль неуклюже пытался проехать на своей инвалидной коляске через узкий коридор. Когда парень попытался повернуть, он внезапно остановился: колеса отказывались ехать. Дин приоткрыл рот, наблюдая, как его друг отчаянно пытается сдвинуться с места, но через несколько секунд останавливается, хмурясь на свое кресло. 

 – Что случилось? Тебе нужна помощь? – спросил Дин, еле сдерживая смех, когда на него метнули недобрый взгляд. Экстравагантно вздохнув, он отлепился от стены. 

 Дойдя до Каса, он низко наклонился, от чего его лицо оказалось в паре сантиметров от шеи друга. Он немного развернул кресло, а затем поднял его на несколько дюймов от земли. Поставив его на место, Дин повернулся на секунду, чтобы осмотреть своего друга. 

 Кастиэль был в спортивных штанах Дина, которые были ему велики и, вероятно, уже свалились бы, если бы он попытался встать. На нем была одна из белых футболок Дина (Сэм уже начал жаловаться на то, что ему нечего надевать в школу с их все время все заимствующим другом), а также свитер, что он дал Касу вчера, и все это спадало с его узких, костлявых плеч. Отчего-то его лицо было красным, но Дин не мог понять, почему. Может быть, в спальне было жарко? Ему нужно было проверить ее и убедиться, что там не слишком душно. 

 Они вышли из квартиры, и Дин помог своему травмированному другу усесться на пассажирское сиденье. По пути в больницу Дин заметил, что Кас то и дело бросает на него странные взгляды. Он не знал, что они значили, и от них у него в животе что-то неприятно шевелилось, так что, в конце концов, он спросил, не хочет ли Кас что-то сказать ему.

 – О, хм, ничего, – ответил Кастиэль и отвернулся, чтобы посмотреть в окно, старательно пряча лицо от глаз Дина. Несколько нервным голосом он спросил:
 – Михаил ведь не создал тебе никаких неприятностей?

 Дин сжал челюсти, крепче хватаясь за руль и вспоминая их телефонный разговор. 

 (– Он сказал, что из-за тебя чувствует себя некомфортно. 

 – О, понятное дело, что ему было бы гораздо комфортнее со своим отсутствующим бойфрендом.) – Он полный засранец, но нет, он ничего не может сделать. Я просто сказал ему, что отвезу тебя сам. Кас кивнул, но так больше голоса и не подал за вторую половину пути. Они приехали к врачу, и Касу быстро сняли швы. Дин дал медсестре полный отчет о том, как Кас справлялся, и о том, что он начал есть больше. Она улыбнулась и посмотрела на них. И почему в последнее время Дин не мог понять этого выражения на лицах людей? Как бы там ни было, это заставляло его чувствовать себя слегка некомфортно, так что он начал торопить Каса сразу же, как все было закончено. Они записались на еще один прием примерно через месяц, чтобы ему сняли гипс. Судя по всему, Новаку все еще придется пользоваться своей инвалидной коляской как можно чаще в течение следующих семи недель, а это означает, что Кас еще долго не вернется в бар. Хотя, Дин не мог жаловаться по этому поводу: он в любом случае планировал уговорить своего друга устроиться на другую работу, на которой Кас не был бы окружен алкоголем. Доктор спрашивал, как часто Кас пил и употреблял «незаконные наркотики». Отвечая на вопрос, парень рассказал про различные вещества, которые он употреблял в прошлом (в основном экстази и марихуану), и что он больше не принимает ни одного из вышеперечисленных. Дин также добавил, что он помогал Касу пережить «ломку». Доктор предложил оставить Кастиэля в больнице для «детоксикации», но оба парня отказались. После наблюдений за пьющим отцом в течение многих лет и за Касом сейчас, Дин подумал, что это главным образом психологическая проблема. Его друг, вероятно, употреблял алкоголь в надежде избежать стресса, а окружающая обстановка только поощряла его действия, так что наилучшим выходом для него было просто держать его подальше от всего этого. Кроме того, Дин хотел увезти Каса от больницы настолько далеко, насколько это было возможно. Казалось, что это будет не так уж и трудно, до тех пор пока Дин не вывез Каса из больницы на улицу, катя его по направлению к Импале. Михаил стоял там, одетый в чертов костюм и излучающий гнев. Того факта, что он стоял там, хватило, чтобы у Дина закипела кровь, но еще хуже было то, что этот человек облокачивался на его детку. Он пересек черту. – Что ты делаешь? – спросил Дин, приближаясь и хмуро смотря на старшего парня. Михаил оттолкнулся от машины, вставая и скрещивая руки на груди, а затем начал рассматривать Каса и Дина с презрением и снисходительностью. – Что ж, я подумал, что довольно вероятно, что ни один из вас не позвонит мне, чтобы рассказать, как все прошло, так что я решил узнать все сам. Как ты знаешь, оставшуюся часть медицинских счетов оплачиваю я, – холодно ответил он, изучая Каса змееподобными глазами. – Ты мог бы просто позвонить, – проворчал Винчестер, подкатывая Каса к машине по другую сторону от Михаила. – Да, но тогда я не смог бы повидаться с моим дорогим братом, не так ли? – ответил мужчина, обходя Импалу, так что теперь он стоял прямо напротив своего брата, эффективно блокируя двери автомобиля. Дин вперил в него взгляд, сжимая челюсти, и вцепился в ручки инвалидного кресла. – С его швами все было в порядке. Его гипс делает свое дело, но он должен использовать его, – он указал на кресло Каса, – в течение следующих полутора месяцев. Теперь ты можешь уйти. – Что? – огрызнулся Михаил. – Я даже не могу поговорить со своей собственной семьей? – Нет. А теперь подвинься, – и, если бы Кас не был в кресле — черт, если бы Кас хотя бы не был травмирован, — он бы накинулся на этого самодовольного сукиного сына и сбил его с ног. Его глаза горели ненавистью и гневом, но каким-то образом взгляд Михаила смог остаться холодным и высокомерным. Старший Новак подался вперед, оказываясь всего в нескольких дюймах от кресла, и перевел взгляд со своего брата на Дина. – Ты знаешь, Дин, я позволил тебе приютить Кастиэля, потому… – Ого! Прости? Позволил мне? – перебил Винчестер. – Ты не позволял мне. Кас – взрослый человек, способный сам принимать свои чертовы решения. Ты не «разрешал» мне сделать что-нибудь. Ты… – Дин. Достаточно, – и, что удивительно, эти слова произнес не Михаил; их произнес его младший брат, на которого Винчестер не взглянул ни разу за все это время. Когда он, наконец, опустил взгляд и всмотрелся в Каса, он заметил, каким маленьким казался его друг. Его плечи были слегка сгорблены, а взгляд опущен; он отказывался смотреть на кого-то из них. – Чего ты хочешь, Михаил? – Кас осекся и уставился на свои ноги. Самодовольство мелькнуло на лице мужчины, когда он перевел взгляд с Дина на своего брата. – Ну, твой друг не совсем держал меня в курсе событий. Мне было интересно, делал ли он свою работу по огораживанию тебя от всех этих пороков и… жизненных решений, которым ты так долго предавался, – сказал он, становясь похожим на обычного сдержанного себя. – Я не сделал ничего из того, что ты бы не одобрил, пока я жил с Дином, – ответил он тихо. – Судя по тому, что от тебя не пахнет марихуаной и алкоголем, могу предположить, что первая часть – правда. Впрочем, последнее не столь убедительно. В конце концов, ты носишь его одежду, – он поворотил от них нос, как если бы каждый из них был чем-то меньшим, нежели человеком, от которого он бы предпочел держать дистанцию. Дин был в полном замешательстве, полностью игнорируя то, на что пытался намекнуть Михаил. С другой стороны, может быть, и не полностью. В конце концов, он строил свои собственные догадки уже на протяжении многих лет, и если Михаил говорил о том, о чем Дин думал - он, возможно, говорил, ну, о той части, где Кастиэль точно не был натуралом, - то в этом не было бы ничего удивительного. Хотя от той части, где он был с Дином, было немного труднее глотать. – У меня не так уж много своей одежды, Михаил. Мои деньги чаще всего тратились на совершенно другие вещи, – ответил Кас, и его голос был намного тише, чем раньше. Дин слышал отголоски того кроткого, неуклюжего мальчика, которого он знал в детстве, который скрылся бы за книгами и школьными заданиями в попытке остаться незамеченным. – О, это точно. Ты потратил все свои деньги на отупляющие разум, разрушающие тело наркотики. Я забыл. Дин перебил: – Знаешь, что, Майки? Как насчет того, чтобы заткнуться и подвинуться, чтобы мы могли уйти? Пронзительный взгляд остановился на нем, сменяясь насмешкой, исказившей лицо. – Ты когда-нибудь говорил ему, Кастиэль? Я очень сомневаюсь в этом. В конце концов, если бы я был на его месте и узнал о тебе, я бы определенно не позволил тебе спать в моем доме, не говоря уже о спальне. Младший брат снова уставился на свои ноги. Дин сделал глубокий вдох, стиснув зубы и толкая кресло Каса так, чтобы оно стояло прямо напротив Импалы. – Я бы серьезно предложил тебе заткнуться, – прорычал Дин, отступая от детки и автомобиля, припаркованного рядом с ней, становясь лицом к лицу с Михаилом. Несколько удивленный взгляд отразился на лице старшего парня. – Хм. Может быть, ты знаешь, – начал размышлять он, а затем посмотрел на брата. – На этот раз, держите меня в курсе, если вы все еще хотите, чтобы я платил за медицинские счета. С другой стороны, если я узнаю, что вы двое занимаетесь сексом, то я, конечно же, не… Кастиэль издал громкий вздох, когда услышал резкий хруст от столкновения кулака Дина с лицом Михаила. Синеглазая змея упала на землю, в шоке схватившись за свой кровоточащий нос. Дин тяжело дышал, угрожающе стоя над ним, его лицо было искажено злобой. Резко развернувшись, он вернулся к своему другу. – Садись в машину. Быстрее, – прорычал он, толкая Каса к пассажирскому сиденью и помогая ему забраться внутрь. Он игнорировал оскорбления и угрозы, бесцеремонно сплюнутые с окровавленных губ Михаила. Дин подошел к водительской стороне как раз тогда, когда упавший человек поднимался на ноги. Кровь капала из носа, попадая на губы и руки. Он открыл рот, собираясь сказать что-то, но Винчестер, находившийся в ярости, остановил его. – Знаешь, что? – прорычал он. – Пошел ты. Ты можешь взять свои деньги и засунуть их себе в задницу. Я позабочусь о Касе, в то время как ты пойдешь и потратишь их на обучение, как быть чертовски хорошим братом. И если ты захочешь подлечить свой нос, то больница в сорока футах отсюда, – его голова резко дернулась, указывая направление. Он резко оттолкнул Михаила от двери, сел в Импалу и завел мотор. Для него было огромным удовольствием наблюдать, как старший Новак исчезает в зеркале заднего вида. По пути домой не было сказано ни единого слова. Дин даже радио не включил. Он просто ехал, закипая в своих собственных гневе и подозрительности, пока не припарковал машину в ее обычном месте. Хотя выходить он не спешил. Вместо этого, он заглушил двигатель и повернулся к Касу. 

 – Эй, – позвал он. После того как Кас целенаправленно отвернулся в другую сторону, он повторил немного громче. Пассажир неохотно взглянул на него, и Дин снова не мог отделаться от ощущения, будто бы Кас был снова похож на ребенка с ссутулившимися плечами и опущенной головой. Словно затравленная собака, боящаяся получить очередной удар. 
– Послушай, – добавил он более мягко, – ты не обязан мне ничего рассказывать. Мне хотелось бы этого, но ты не должен. Просто… проигнорируем все, что он сказал, ладно?

 – Ты ударил его в лицо, – пробормотал Кастиэль, от взгляда которого Дин поежился. 

 – Да… – вздохнул он. – Но извиняться не буду. Этот парень урод. Я уже давно хотел ему врезать. Рад, что наконец-то появилось оправдание, – усмехнулся он.

 Буквально через мгновение Кас затрясся от хохота. Он провел рукой по волосам, по щетине на лице, а затем посмотрел на Дина, искренне улыбаясь. 

 – Я просто… Я не могу поверить, что ты сделал это, – сказал он. – Полагаю, мне следует сказать спасибо.

 – Эй, меня не надо благодарить! Как я уже сказал, я был более чем счастлив сделать это, – он подождал немного, а потом посмотрел на Каса. Он любил, когда тот улыбался так. Такая улыбка была редкой и, после их разговора о счастье, заставила Дина думать, что он, возможно, и правда делает хорошую работу. Возможно, он помогал Касу восстановиться, помогал убрать тот беспорядок, который, как он чувствовал, он устроил. Наконец, он сказал более серьезным тоном:
 – Так, к чему Михаил клонил?.. Он говорил о том, что ты гей, или что-то такое, верно? – это быстро отрезвило пассажира, и он отвернулся, кивая. – Я знал об этом, когда мы были еще детьми.

 – Что? – чистое изумление на лице Каса заставило Дина усмехнуться и кивнуть.

 – Да. Просто, когда я вернулся, я предположил, что ошибался, когда увидел тебя с теми девушками у тебя в квартире, а потом ты еще рассказал, со сколькими женщинами ты спал, но, чувак, это очень круто.

 Парень со спутанными волосами повернулся и уставился прямо на него. 
 – Михаил сказал… много ужасных вещей обо мне, после того как я признался. Я рассказал ему несколькими месяцами позже, после того как ты уехал, и… – он сглотнул, поджимая губы. – Он очень хорошо показал свое неодобрение, – немного помолчав, он добавил: – Не думаю, что после такого он станет оплачивать мои визиты к врачу. 

 Дин пожал плечами. 
– Я сделаю это. Эллен говорила, что ей может понадобиться помощь в кафе, так что я могу немного подзаработать там. 

 – Ты не обязан делать это.

 – Я знаю. Я хочу.

 Голубые глаза в замешательстве уставились на водителя. 
 – Ты правда не против этого? Я думал, что если ты узнаешь, если кто-нибудь узнает, то… – его голос стих. 
 – Боже, Кас, каким же глупым ты иногда бываешь, – после этих слов Дин наклонился, сокращая пространство между ними, схватил своего друга за затылок и вовлек его в долгий поцелуй. 

 Он получился довольно невинным по стандартам Дина, а зная о тех вещах, которые вытворял Кас в последние несколько лет, он догадался, что и для него все вышло довольно целомудренно. Но, тем не менее, когда он отстранился, лицо Кастиэля было пунцовым и даже немного напуганным. 

 – В-все в порядке? – спросил водитель, внезапно испугавшись, что он пересек черту, когда увидел друга, похожего на испуганного оленя, пойманного в свете фар. 

 – Д-да. Это было, это было очень хорошо, – начал заикаться он. Его взгляд продолжал метаться от глаз Дина к его губам, но ему все же удалось произнести: 
– Нам, наверное, следует войти в дом. 

 Мужчина улыбнулся и кивнул в знак согласия:
 – Возможно.

 Они зашли в квартиру. Дин помог другу устроиться на диване, затем решил, что было бы неплохо перекусить, и поплелся делать бутерброды. Кастиэль смотрел на него все это время, а на лице его отражались то изумление, то неверие. Иногда взгляд зеленых глаз встречался с его, и Дин забавлялся, раскладывая их еду по тарелкам. Когда с приготовлениями было покончено, он подошел и сел рядом со своим другом, предлагая ему одну из тарелок, прежде чем приступить к еде. 

 После нескольких минут молчаливого жевания Кас произнес: 
– Об этом очень трудно говорить.

 – Мы можем не говорить.

 Они продолжили кушать, но голубоглазый парень не мог оставить все как есть. – Я был опустошен после твоего отъезда, – пробормотал он, глядя на недоеденный бутерброд. Его голос был тихим, медленным, будто он силой пытался выдавить из себя хоть слово. Его друг положил свою тарелку к себе на колени, затем пристально уставился на Каса. – Я был убит горем. Михаил пытался успокоить меня, и, после долгих принуждений, я, наконец, сказал ему, что я думал… Ну, я думал, что у меня были к тебе романтические чувства и что я был… Он отреагировал не очень хорошо. Он кричал на меня, обзывал… Он говорил мне ужасные вещи. Он пытался вылечить меня, но я не позволил. Я встретил Мэг в последний год школы, и она познакомила меня с наркотиками. Когда я ушел из дома, мы провели много времени вместе. Она помогла мне снять квартиру. Она помогла мне получить работу в баре. Она знала, что я был слишком, ну, ты знаешь, каким я был, и поэтому она думала, что будет интересно попробовать найти для меня идеальную девушку. Я думал, что если у меня будет секс с достаточным количеством женщин, то я в конечном итоге найду ту, которая бы доказала мне, что я не заинтересован… своим собственным полом. К сожалению, этого не произошло. 

 – Мне жаль, парень, – нахмурился Дин. 

 – Это не твоя вина. Это был набор из нескольких различных факторов, сосредоточенных вокруг моего слабого характера. 

 Кастиэль вернулся к еде, так что Дину пришлось сделать то же самое. 

 – Что ты думаешь о том, чтобы остаться здесь?

 Голубые глаза взглянули на Дина. 
– Что ты имеешь в виду? 

 – Ну, после того, как ты поправишься… Что ты думаешь о том, чтобы остаться здесь, со мной и Сэмми? – спросил Дин, выглядя довольно сконфуженным и нервничающим. 

 – Мне не нужна твоя жалость, Дин. 

 Парень закатил глаза. – Это не жалость. Я просто… – он вздохнул. Боже, он чувствовал себя девчонкой. Он ненавидел такие разговоры, но все же продолжил бормотать себе под нос: 
– Я действительно хочу, чтобы ты остался. Мне хорошо, когда ты рядом.

 Щеки Кастиэля снова порозовели. 
– Что ж, хорошо. Может быть, мы могли бы сделать так. 

 – Здорово.

____________________________________

Позже, Дин убеждал Сэма остаться с ночевкой у своего друга. Сэм, казалось, был чрезмерно рад этому, потому что он думал, что их с Габриэлем план «заставить Дина и Каса подружиться» работал на ура. Но так оно действительно и было. После ужина старший Винчестер застыл в дверном проеме, выглядя немного неуверенным в себе, пока Кас не спросил его, чего тот хотел. Дин ответил многозначительным взглядом, после чего был приглашен внутрь. Поскольку комната была его, Дин снял штаны и скользнул под одеяло. – Думаю, мы можем хотя бы разделять эту чертову кровать; тот диван убивал мою спину, – сказал он, немного пододвигаясь, после чего оказался прижатым к парню. Это было действительно странно, находиться так близко. Дело было даже не в самой близости или в том факте, что это был парень (у Дина было достаточно сексуальных партнеров, небольшой процент которых составлял мужской пол). Дело было в том, что это был Кас, тот самый человек, который оставался на периферии его сознания в течение пяти лет, который был его постоянным спутником в течение пятнадцати. Однако, даже несмотря на то что это было странно, у Дина не повернулся бы язык сказать, что это было неприятно. Он положил свой подбородок на плечо друга, дыша на его шею и заставляя его дрожать. – Ты в порядке? – усмехнулся Дин. – Ты засранец, – пробормотал в ответ Кастиэль, поворачиваясь, чтобы взглянуть в эти озорные глаза. – Как давно? – Как давно - что? – Ты хочешь меня. Теперь настала очередь Дина краснеть, но он спрятал лицо, целуя плечо Каса через ткань. – Понял это, когда ударил твоего брата в лицо. Но если быть честными, то это произошло задолго до этого, просто я был слишком глуп, чтобы заметить. Кастиэль закрыл глаза, прижимаясь лбом к волосам Дина. – Чего я не понимаю, – пробормотал зеленоглазый, – так это почему я? Даже тогда. Я не понимаю. Кас испустил тяжелый вздох, пододвигаясь настолько, насколько это можно сделать со сломанной ногой, чтобы прижаться ближе к Дину. – Ты недооцениваешь себя. Ты жертвуешь собой ради других больше, чем я когда-либо видел. Ты можешь быть непроходимо слепым и принимать глупые, полностью неправильные решения. Тем не менее, ты всегда делаешь все для других, думая лишь о хорошем. – Но что насчет того, что я просто взял и уехал? Это было довольно эгоистично. – Да. И я, наверное, дурак, раз даю тебе еще один шанс. Но, в моих глазах, это был первый раз, когда ты проявил эгоизм и когда это привело к большим проблемам, – он слегка улыбнулся. – Кроме того, если ты еще когда-нибудь попытаешься провернуть нечто подобное, то я найду тебя и закопаю. – Тебе больше не нужно будет беспокоиться об этом. – Обещаешь? – Да.