Ответы Леви-а-Тана

⠀⠀Совсем маленький еще мальчик, ребенок трущоб, переступает с ноги на ногу, дыша тяжело. Он невысок, не широкоплеч, жмется к стене, как воробушек весь взъерошенный. Отросшие до плеч сальные волосы дыбом стоят, открывая шею холодной кладке. Руки, выставленные перед собой, мелко подрагивают. У ног лежит нож с окровавленным лезвием. Напуганный мальчик, в глазах его один лишь страх. ⠀⠀Убийца. Монстр. ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀«I am a human being capable of doing terrible things ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀I am a human being capable of doing terrible things ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀I am a human being capable of doing terrible things ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀I am a human being capable of doing terrible things» ⠀⠀Леви всего семь, когда понимание, зачем руки ему, теряется. Вчера еще он ими просил милостыню на соседней большой улице, а уже сегодня из них лезут искры зеленые, совершенно непонятные и опасные. Уже сегодня он этими руками убил. ⠀⠀Секунда за секундой, время как будто больше не существует. Леви не знает, сколько он в этой подворотне, как долго стоит, себя разглядывая, не в силах оторваться от того, как вместо обычных искр вырисовываются молнии в руках его, как пробегают они меж пальцами и не вредят ему нисколечко. ⠀⠀Парня в метре от него молнии эти убили мгновенно. ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀«There's lightning striking all over the world ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀There's lightning striking all over the world ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀There's lightning striking all over the world ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀There's lightning striking all over the world» ⠀⠀«Одно неверное движение – и ты мертв». Леви никогда не забывает этих слов, так часто повторяет их мать. И трудно с ними спорить. Но никогда в мальчишеской голове не было и мысли, что трупом будет не он, а кто-то из-за него. ⠀⠀Одно неверное движение – и вместе с ножом, единственным своим оружием и защитой, в бок Леви пропускает большие зеленые молнии, выше зданий поднявшиеся, почти как небесные, настоящие. Тогда еще они кажутся такими нереальными. ⠀⠀Одно неверное движение – и нож выходит из тела чужого, на землю падает весь в крови, а неизвестный нападавший с коротким криком умирает, оставляя Леви один на один со своей волей к жизни, посмертной, что буквально стала его спасительницей – молнией. ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀«I am a human being capable of doing terrible things ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀I am a human being capable of doing terrible things» ⠀⠀Внезапно в переулок заворачивает какой-то мужчина. Карабинер. ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀«Run» ⠀⠀Леви срывается с места. Он знает этот район лучше любого полицейского или военного. Пробежать мимо хранителя правопорядка, пока тот ничего не понял, завернуть за угол, упереться в стенку, по лестнице, ступеньки пропуская, упасть, снова сбить коленки, рывком подняться и бежать-бежать-бежать, пока не иссякнут силы, пока зеленоватый шлейф не пропадет полностью, пока ноги не приведут к самой окраине, к морю. ⠀⠀Леви резко тормозит, громко дышит, падая на песке безлюдного пляжа, а на руках его все не пропадают зеленые всполохи. Его уже никто не найдет. Да и искать не будет: кого волнует смерть какого-то бродяги? Никого, кроме убийцы. ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀«You people are mistaken if you think that I'm awake and celebrating anything that I've become ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀You people are mistaken if you think that I'm awake and celebrating anything that I've become» ⠀⠀Дело доходит до вечера, пока Леви убеждает себя, что все нормально. Он сидит, обняв колени, и чувствует, что ничего не понимает, но сдаваться нельзя – новых синяков от братьев не хочется. Поэтому остается только держаться. Рано или поздно с такой жизнью он бы убил. Надо смириться. Выкинуть, вырезать образ мертвого тела из памяти, принять как данность и не вспоминать. Леви настолько хочет, чтобы это было правдой, что серьезно верит, что не случилось ничего плохого. ⠀⠀Потом еще несколько часов, до глубокой ночи, он тратит, чтобы доказать себе, что чудес не бывает, ведь стоило только успокоиться, как зеленые искры бесследно пропали. Был только нож, и – о, Мадонна, – на рукояти его рука. И больше ничего, его фантазии глупые. ⠀⠀Несколько минут Леви по-настоящему спокоен. А потом появляются новые и новые сомнения, которые он не в силах сдерживать. Он больше не сдерживает молнию, быструю и внезапную, как чувство вины, она вырывается снова и доходит, кажется, до самых облаков. ⠀⠀Со смесью восторга и ужаса Леви смотрит на свою руку – источник природных сил, слегка покалывающих ладонь, что оставляют небольшой тонкий ветвистый шрам-напоминание. ⠀⠀Все было на самом деле. Убийство было. Молния была. ⠀⠀Как только все заканчивается, стихает, Леви снова бежит, но уже домой, в другой конец города. Сил совершенно нет, от перенапряжения появляются слезы, а думать кажется совсем невозможным – голова разрывается от всевозможных мыслей, главная из которых – бежать. Из семьи, от матери, от карабинеров, от себя, от всего этого безумного мира, что одним движением лишь уже перевернулся с ног наголову. Тихо прокрасться в их потрепанную квартирку, всхлипы сдерживая, обвязать себе руки грязными бинтами, забрать единственную в доме вилку – замену ножа, накинуть последнюю свою куртежку и уйти. Теперь оставаться страшно. Страшнее, чем быть одному, скрываться, воровать. Ведь теперь весь мир другой. Он другой. ⠀⠀Убийца. Монстр.