Совместные работы

　 　 　 У Занзаса было только 　 д в е 　 в е щ и, 　 которые он всегда имел при себе — тяжелые пистолеты с ярко-красными символами "✘" на черных вычищенных корпусах. Ему было абсолютно наплевать, в каком месте находиться, оружие всегда приятной тяжестью ощущалось в кобуре на поясе. Они были универсальным ключом, позволяющим идти по любому пути. 　 　 　 Перед Скуало же никогда не было закрытых дверей. Всё, что могло показаться неприступным или закрытым либо открывалось, либо выбивалось с ноги. Суперби не ожидал однажды увидеть 　 о т к р ы т у ю 　 д в е р ь, 　 обнажающую всю правду на счёт Занзаса, его прошлого и его же семьи. Мечник, не боясь, переступал тогда порог, а сейчас видит за собой лишь стену. Есть чем гордиться и нет одновременно — располагать столь личной информацией босса кажется каким-то копанием в грязном белье и вместе с этим честью. 　 　 　 Среди всех людей, окружавших Занзаса на протяжении всей жизни, ближе всех были двое — старик и крикливый идиот Скуало. Казалось, что даже среди тысяч 　 л и ц 　 н а 　 у л и ц е, 　 он всегда может выцепить взглядом эти два. Это раздражало. Самые ненавистные люди были и самыми близкими, теми, кому доверял несмотря ни на что. 　 　 　 Порой казалось, что в глазах Занзаса нет отражения, будто те не избежали помутнений из-за постоянных гнева и ярости, которыми тот источал. Глаза — 　 з е р к а л о 　 души, и в этих источало пламя, сжигающее всё вокруг себя, заставляющее гореть и самого Скуало. Страх окутывает с той же силой, что и первоначальный восторг при первой встрече. 　 　 　 Если жизнь сравнивать с путешествием, то 　 э т а 　 д о р о г а, 　 выбранная восемнадцать лет назад, была совсем не гладкой, а будто поросшей колючим терновником. Но Занзас никогда не жалел о своих решениях и не жаловался на их последствия. Он считал, что поступил тогда абсолютно верно, уличил старика во лжи и предательстве и понял, что тому нельзя доверять. Зато теперь Вонгола была сильнейшей семьей, как Занзас того и хотел. Не это ли говорит о том, что выбранный путь был все же верным? 　 　 　 Если говорить о выборах, их влиянии на будущее, то Скуало мог бы спокойно сказать, что 　 п о с л е д с т в и я 　 имеют влияние на мечника и по сей день. Например, выбор идти за Занзасом уже второе десятилетие отражается на жизни Скуало во множественных аспектах, и назвать это чем-то плохим было бы сложно. 　 　 　 — Я принёс доклад! — отчитывается в своём привычном стиле, оказавшись возле стола босса. 　 　 　 Занзас поморщился, лениво приоткрыл глаза и взглянул на подчиненного. Что за идиотская привычка кричать? Скуало всегда, сколько Занзас его помнит, говорил 　 о ч е н ь 　 г р о м к о, 　 действуя этим на нервы, вызывая желание запустить что-то тяжелое в патлатую голову, лишь бы вызывающий резкую головную боль ор прекратился. Босс Варии вальяжно закинул ноги на стол и скрестил руки на груди. 　 　 　 — И что там? — лениво поинтересовался, хотя вполне мог и сам прочитать. 　 　 　 Взгляд капитана моментально цепляется за лакированные 　 б о т и н к и 　 Занзаса. Скуало не морщится и не возмущается хотя бы потому, что под их подошвой нет ценных бумаг, кои там же частенько перебывали. Не стоит уже говорить, что Суперби просто привык к подобным повадкам Скариани. 　 　 　 — О выполнении заданий от офицеров Варии! Прибыль и убытки организации и договора о поставке продуктов питания в главный штаб! — практически по-военному отчитывается мечник, держа спину ровной. 　 　 　 — Оставь их на столе, мусор, — коротко приказал и прикрыл глаза. 　 　 　 Занзас ухмыляется. За столько лет не меняется ровным счетом 　 н и ч е г о. 　 Все те же документы, все та же работа, и все тот же преданный пёс, выполняющий любой приказ. Это порой казалось даже скучным. Тогда можно было и самому пойти на задание, убить кого-то не в меру зарвавшегося. Разумеется, во благо Вонголы. 　 　 　 Скуало скупыми движениями со стуком кладёт папку с документацией на стол, смотрит на неё и хмыкает. Обращение, выданное Занзасом, уже и не задевает, несмотря на собственное нежелание в принципе реализовывать его. 　 Г д е - н и б у д ь 　 в 　 м и р е 　 должно произойти что-то чрезмерно важное, чтобы босс сменил тон к своим подчинённым. Мысль даже кажется забавной. 　 　 　 — Будут распоряжения? — со свойственной хрипотцой в голосе интересуется. 　 　 　 — Старик просил прислать отчет по зачистке якудз в Японии, — раздраженно отозвался. 　 　 　 Наверное, когда-то так сошлись 　 з в ё з д ы, 　 раз Занзас встретил Скуало. Сколько бы он ни говорил, что ненавидит патлатого капитана, тот все равно оставался единственным, кому Занзас доверял и в ком мог не сомневаться. 　 　 　 — Ему отдельная копия нужна, что ли?! — громко переспрашивает капитан, хотя уже улавливает раздражение босса. Причин тому может быть много, и кто знает, когда Занзас опять окажется 　 в н е 　 к о н т р о л я, 　 потеряет рассудок и снова начнёт всё вокруг крушить. 　 　 　 — Отошли копию. Я без понятия, что нужно этому старику, — недовольно рыкнул в ответ. Казалось, уже 　 з а б ы т о е 　 прошлое настойчивыми картинками лезло в голову, раздражая все сильнее. Разбуженные разговором и необходимостью отчитываться перед стариком воспоминания действовали на нервы. 　 　 　 — И ещё, когда коронованный мусор вернется, отдашь ему задание с убийством наркодилера. Того, что лезет на нашу территорию. 　 　 　 Бельфегор всегда был шумным даже для Скуало. Вечно его носило по миру, а Занзас давал мало отдыха, будто это спасёт Варию от присутствия коронованного. Да и тот, по правде говоря, не был против, будто главный штаб организации за свой 　 д о м 　 и вовсе не считал. 　 　 　 — Сделаю, босс! — отзывается Скуало на поставленную задачу. 　 　 　 — В прошлый раз остался 　 с в и д е т е л ь. 　Такого не должно повториться, иначе я убью этот бесполезный мусор, — прорычал и потянулся за виски, оставленном на столе. Тусклый свет лампы отразился янтарными отблесками в плеснувшемся о стеклянную грань стакана алкоголе. — И пусть не разбрасывает свои железки. В следующий раз за такое выстрелю пламенем, — Занзас небрежно бросил на стол согнутый пополам стилет. 　 　 　 — Он тогда назвал это “незначительным фактором”, — уже чуть тише высказывается Скуало. Самому не особо привычно использовать такой тон. — Передам, босс! — чеканит и ожидает дальнейших распоряжений. Скуало привык к выполнению работы в большом объёме. К тому же, приказ уходить все ещё не поступал. 　 　 　 Суперби рассматривает кабинет, и так выучив его обстановку вдоль и поперек. Каждая мелочь, 　 м а л е н ь к а я 　 в е щ ь 　 стояла на своем, будто бы законном месте. Скуало настолько привык видеть в этом кресле именно Занзаса, что просто не верит, что когда-то это может измениться. 　 　 　 Было 　 р а н н е е 　 у т р о, 　 но, вопреки обыкновению, Занзасу спать совершенно не хотелось. После Колыбели он стал меньше двигаться. Повреждённые после восьми лет пребывания во льду мышцы так и не восстановились. Ноги до сих пор периодически сводило судорогой — не самый приятный и удобный в бою фактор. Об этой слабости не знал никто, кроме Скуало. Босса Варии считали ленивым и пренебрежительным ко всему, что ему было только на руку. 　 　 　 Спать нормально не удавалось, каждый раз казалось, словно тело снова сковывает лед, а внутри расползаются противные холодные щупальца, заставляя сознание меркнуть. Лишь редкие короткие сны без сновидений позволяли хоть немного расслабиться. 　 　 　 — Разберись с поставками оружия, договорись о покупке новой партии коробочек и подготовь все для проверки боеспособности отрядов, — приказал, убирая со стола затекшие ноги. Показалось, словно в ступни моментально впились тысячи невидимых глазу иголочек, но Занзас привычно проигнорировал неприятные ощущения, — Давно мы не гоняли мусор. Тех, кто не справится — “выбросить” из Варии. 　 　 　 Последняя фраза не звучит, как 　 п р е д у п р е ж д е н и е. 　 Скорее, это угроза, и Скуало прекрасно знал как "увольняют" из Варии. Впрочем, об этом все в организации знали не понаслышке. Суперби смотрит внимательно на рваные движения Занзаса, невольно подумав, что забрал на себя часть чужих проблем. 　 　 　 — Будет сделано, босс! — снова чеканит будто заученные фразы. Заодно надо придумать новый план тренировки для своего отряда, только вот постоянная чистка штаба, в том числе людей капитана, вряд ли принесет много плодов, учитывая сколько всего под контролем Варии. — Что-то ещё? 　 　 　 — Нет. 　 У х о д и, 　 мусор. Дай поспать, — отозвался Занзас, закрывая глаза. 　 　 　 Скуало бесил одним своим видом, словно топящим в воспоминаниях обо всем дерьме, которое пришлось пережить. Ведь патлатый капитан знал, что Занзас никак не связан с Девятым, знал, что у Занзаса есть непростительные для мафии слабости. Чертова акула самолично отдала место босса Варии, подчинилась по собственной воле, а не сломалась под натиском силы, что неимоверно бесило босса Варии. Но вместе с тем, Занзас знал, что Скуало единственный, кому можно доверять, к кому можно повернуться спиной и кто всегда прикроет. Рядом с ним было спокойно, словно он был частью самого Занзаса, и это не могло не раздражать. 　 　 　 Скуало же не возражает и ничего не говорит напоследок. Лишь про себя ворчит — получать по голове в буквальном смысле не хотелось, а удобных предметов для этой цели вокруг много, с учётом прекрасного воображения босса. Занзас закрывает глаза, а Суперби выходит из чужого кабинета и замечает не вовремя столпившихся под дверью подчинённых. 　 　 　 — Чем вы тут занимаетесь?! Марш тренироваться, если не хотите повторного случая, как в 　 с у п е р м а р к е т е! 　 — возмущается, разгоняя нерадивых людей. 　 　 　 Привычные будни медленно тянулись. Словно день сурка — одно и то же изо дня в день. Документация, идиотские сны-воспоминания, много виски, патлатый мусор рядом и его голос повсюду. Иногда казалось, что и это сон, а сам Занзас все ещё закован в Колыбели. 　 　 　 — Подготовь машину, мусор, — короткий приказ и отставленный на стол граненый стакан. Сегодняшний день отличался от привычной серой полосы будней. Занзас собирался сам поучаствовать в миссии. — Едем в клуб “Лидо Биадеро”. 　 К а ж д ы й 　 и з 　 н а с 　 берет по трое рядовых. Цель: зачистить клуб. У тебя час на подготовку, мусор. 　 　 　 Очередной приказ для Суперби звучал слишком резко и кратко. Скуало мгновенно ощущает привычное давление со стороны босса, в кабинет которого по его же вызову мгновенно и ввалился. 　 　 　 — Врой! Это слишком мало! — тут же возмущается. 　 С к а з а н н о е 　л ю д ь м и 　 Варии о том, что Занзас слишком требователен — правда. Скуало прочувствовал это на собственной шкуре за все годы сотрудничества. Чаще всего это раздражало, потому могло дойти до идиотизма из-за мелкой прихоти босса. Правда, сожаления всё ещё не мелькали в голове мечника, и нарушать собственноручно поставленную клятву желания никак не возникало. 　 　 　 Спорить с Занзасом — явно 　 н е 　 в е р н а я 　 д о р о г а, 　 если есть желание выжить. Раздражение моментально обжигает, босс Варии недовольно скалится и швыряет в голову подчиненного почти опустевший стакан из-под виски. 　 　 　 — Ты настолько никчемен, что не можешь справиться с кучкой отбросов сам? — рыкнул, истолковав возражение по-своему. 　 　 　 — 　 С л и ш к о м 　 м н о г о 　 подготовки всего за один час! — возмущается Скуало. Проверка оружия, состава подчинённых, надлежащий вид всех и каждого, тестдрайв транспорта, выдвижение списков, идущих на задание людей — всё это требовало времени и подготовки. Вария всегда была хорошо организована, но всё же лишняя проверка не мешала, а подобное уже занимание времени. 　 　 　 — Ты что вытворяешь?! — возникает Скуало. Суперби рукой тянется к виску. В мокрых, итак пропахших виски волосах вновь осколки от стакана. Придется ещё и вычесывать их, чтобы привести к надлежащему виду. 　 　 　 — Мне плевать, мусор, — пренебрежительно говорит глава Варии, проигнорировав возглас Дождя и скрестив на груди руки, — 　 П о м н и, 　 через час выдвигаемся. — Занзаса не волнует, успевает ли капитан подготовиться. Менять свое решение означало бы признать, что неправ, а этого он никогда не допустит. 　 　 　 — Помню! — рычит в ответ, пальцами расчёсывая длинные светлые и уже влажные пряди. Под ноги тут же падают мелкие осколки стекла, ранее составляющие целостный выгравированный стакан. Ситуация стандартная и давно заучена, как старая 　 п е с н я. 　 Суперби молча уходит из кабинета, тут же находя и начиная гонять своих подчинённых и других офицеров Варии с подготовкой к новому заданию. 　 　 　 Занзаса охватывает 　 н е т е р п е н и е. 　 В отличие от хранителей, он сам не часто ходит на миссии, но порой желание размяться становилось нестерпимым. Ему хотелось чувствовать тяжесть пистолетов в руках, как по мышцам проходит волна отдачи, заставляя все тело сильнее напрягаться. Выцеплять глазом жертву и слышать предсмертный хрип казалось боссу Варии интересным и азартным, тем, что может хотя бы временно отвлечь от проблем и воспоминаний. Определенно, это стоило того, чтобы пару часов потерпеть неприятные, сковывающие ноги боль и тяжесть, которые непременно будут сопровождать дона. Скуало же не удивлен желанию Занзаса поехать на задание, но знает о его слабостях. 　 　 　 Чрезмерно тихие подчинённые лишь предполагают, что разборки будут куда хуже, 　 е с л и 　 даже их босс решил присоединиться. Скуало не думает, что станет хуже, что Занзаса схватит спазм, и ноги не выдержат, как это произошло, когда кольцо неба отвергло его. Тем более не страшно, но странное беспокойство все же назойливо крутится в голове. Суперби смотрит на своего босса через зеркальце на лобовом стекле, а после и на поместившихся на задних сидениях подчинённых, держащих оружия наготове. Высокую скорость показывали не только встроенный в машину спидометр, но и резко сменяющиеся картинки через стекла машины и сильный сквозняк, достигающий лица через приспущенное боковое стекло. 　 　 　 Зачистка прошла быстро. Ноги брюнета сводило от длительной нагрузки, зато удовольствие от убийства разливалось приятным напряжением, и пройди хоть 　 с о т н я 　 л е т, 　 Занзас будет любить все те же вещи — алкоголь, скорость и стрельбу из пистолетов. Выпитое днем виски ничуть не мешало ему сейчас прицельно стрелять, спуская обойму за обоймой. В воздухе витал запах крови, пороха и алкоголя из многочисленных разбитых бутылок. Атмосфера была идеальна для Скариани. 　 　 　 — Мусор, уберите здесь всё, — презрительно рыкнул босс рядовым и вышел из клуба, убирая пистолеты в кобуру. — Садись за руль, патлатый придурок, — отдаёт очередное распоряжение находящемуся рядом Скуало. 　 　 　 В носу застывает привычный запах крови и пороха после стрельбы. Мелкие подчинённые по приказу остались для зачистки здания от трупов и грязи, а Скуало ушел следом за боссом, не спрашивая о внезапной спешке. У Занзаса тяжёлая походка и гулкие шаги. Того слегка косит, и Скуало не отстаёт, чтобы быть рядом при любом случае. Можно подметить, что со стороны босс похож на медведя. Крупный, шатается, словно громогласная зверюга, вставшая на задние лапы. Тем не менее, Скариани спокойно доходит до машины и садится в нее, отдавая очередной приказ. 　 　 　 — Я тебе не придурок! — с оскорбленным чувством собственного достоинства возмущается Суперби, садясь за руль. Как и обычно, под металлом протеза ничего не чувствуется, и остаётся только представлять, что может ощущать отсутствующая рука. Скуало не жалеет о своих решениях и никогда не станет. Это его цель, а его обязанность быть подле Занзаса кажется уже чем-то святым. 　 　 　 — Ты помнишь, 　 ч т о 　 я 　 п и с а л? 　 — как будто невзначай интересуется. Внутри все замирает, а мотор машины дребезжит от резко набранной высокой скорости. Старая переписка с давних времён, когда все было на ином уровне, который сильно не дотягивает до происходящего сейчас. Скуало больше ничего не уточняет, зная, что в нем Занзас уверен. Этого было достаточно. 　 　 　 Занзас, может, и хотел бы забыть о тех временах, но короткая переписка не затерялась бы в воспоминаниях даже при всем желании. Закрыв глаза, он мог бы увидеть аккуратный витиеватый почерк, слишком аккуратный и разборчивый, совсем не вяжущийся с образом Дождя Варии. Тогда в одной из коротких записок Скуало повторял свою клятву — быть рядом до самого конца. Скариани верил этому. Он знал, что Суперби не важны ни действия, ни последствия за них. Если будет нужно, его Правая рука положит голову на плаху за него. И сколько бы Занзас ни злился, сколько бы ни унижал и ни повторял о своей ненависти к патлатой акуле, он всегда будет доверять только своему Дождю.