Infusion

Шёл снег. Алан вдруг обнаружил, что идёт всё быстрее и быстрее, пока не сорвался на бег, мельком поглядывая на витрины магазинов, в тёмных влажных стёклах которых отражалось его собственное лицо. Он мог бы вернуться в поднебесье, но и там бы не нашёл ничего, кроме одиночества. - Они так прекрасны в этом мрачном месте, - произнёс Алан, старательно глядя вниз, на цветы, надеясь, что Эрик не заметит его слёз. Но тот заметил, как и замечал множество других вещей. - Алан, возьми себя в руки, - укоризненно сказал Эрик. - Извините, - ответил тот, хотя голос его изменился, - Это из-за того, что… умерший был так молод. Я мог предупредить его, мы могли бы… - Лучше не думай об этом, - покачал головой наставник, - Мы делаем то, что должны делать. Алан ничего не ответил, мучаясь осознанием того, что он впервые использует Косу, чтобы, в прямом смысле этого слова, поглотить человеческую душу. Ранее он сделал это только однажды, экзаменаторским серпом, хотя и после этого ему было также плохо. - Это цветы эрики, - он на мгновение удивился тому, что говорит о цветах, используя их второе название, созвучное с именем наставника. - Цветы эрики? – Слингби приподнял брови. - Да, - тихо ответил Алан, слегка улыбнувшись, - На языке цветов «эрика» означает одиночество. Некоторые из нас… - он постарался не высказать все мысли и чувства в своей речи, - Совсем как эрика. Одиночки, растущие на такой же покинутой земле… - Вообще не думай о таких вещах, - резко ответил Эрик, и Алан подавленно опустил взгляд. Они провели в молчании всего мгновение, прежде чем Эрик развернулся и посмотрел на юношу, - Я имею в виду… Не думай в такой манере. Пусть цветок и вырос один, но, посмотри, рядом распускаются другие цветы, и все вместе они выглядят совсем иначе. Алан закончил жатву, и они вместе смотрели, как кружатся в воздухе сорванные ветром лепестки эрики. Лепестки очень походили на снежинки, и, спустя пару мгновений, Эрик посмотрел на Алана, улыбнувшись открывшейся ему сказочной картине… Прогуливаясь, Алан подумал, что после этого вечера ему нужно просто принять своё одиночество; но он был не в том состоянии, чтобы сказать себе это прямо сейчас – слишком уж замёрз и вымок. На грани того, чтобы вновь начать бежать, лишь бы хоть как-нибудь двигаться. Внезапно, знакомый голос прорезал холодный воздух. - Алан! Хамфриз резко обернулся. Отыскав взглядом того, кто звал его, оцепенел, поняв, что это был Эрик. Слингби поспешил к нему, чуть запыхавшись; приблизившись, он вдруг сжал плечо стажёра, с тревогой заглядывая ему в лицо. - Алан, что стряслось? Ты… Хамфриз стряхнул его руку, с серьёзным, почти злым выражением лица уставившись в землю. - Ничего, - он отшагнул назад, обнимая себя за плечи. - Я шёл обратно в трактир, поскольку потерял своих, - приподнял брови Эрик. Затем вдруг нахмурился, - Сатклифф тебе что-то сделал? Я ведь не посмотрю, леди он или нет… - Нет, - тихо ответил Алан, - Грелль даже не знает, что я ушёл. Юноша чувствовал, что Эрик пристально смотрит на него; он знал, что всегда плохо скрывал свои чувства. И хотя Алан довольно серьёзно относился ко многому – к работе, к коллегам, к своим обязанностям – всё это постоянно приводило его в замешательство. - Тогда что? Алан поймал его взгляд. Это его наставник… нет, это Эрик – шумный, самоуверенный, немного устрашающий, но всё же не бесчувственный. Наиболее понимающий, чем все те, кого Алан когда-либо встречал, и, конечно, ставший самым… «открытым» для него, если так можно выразиться. - Этот твой взгляд, - внезапно произнёс Эрик. - Какой взгляд? – тихо спросил Алан, вновь опуская глаза, наблюдая за медленно скапливающимся на земле снегом. - Взгляд, говорящий, что ты… - Эрик подбирал слова, растерянно махнув рукой, будто пытаясь оживить собственную память, - Ну ты понял… Это слово, означающее… На мгновение Алан уставился на наставника; сейчас Эрик выглядел взволнованным, а на лице явственно проступало раздражение из-за того, что он никак не мог найти нужное определение. Тихий, но самый настоящий смех эхом отозвался по улице, и Эрик удивлённо посмотрел на юношу. - Даже не знаю, знаете ли вы такое слово на самом деле, - выражение лица Алана сделалось мягче, стало менее испуганным и тревожным, - Или же действительно не можете его вспомнить. Эрик, усмехнувшись, погрозил ему пальцем. - Я тебе это припомню. Помяни моё слово, Хамфриз. Мгновение они смотрели друг на друга, и от этого неожиданно стало легко и спокойно. Падал снег, и Алану почувствовал, что он может слышать звук падения каждой снежинки, их скрип под ногами. Он был готов слушать что угодно, лишь бы заглушить один единственный, отдающийся в ушах звук – дыхание Эрика. А затем он вообще не смог ничего слышать, поскольку руки наставника вдруг притянули его, согревая; Алан тоже обнял Эрика, и они прижались друг к другу. - Я не знаю, что произошло, - тихо произнёс Слингби, коснувшись подбородком макушки Алана, - Но если ты хочешь сказать мне… Алан не ответил, но и не отстранился. Эрик тоже не стал выпускать его из объятий. Они простояли так минуту, не двигаясь, едва дыша, как будто даже одно неосторожное движение могло заставить кого-нибудь из них сорваться с места, подобно спугнутой охотниками дичи. - Не хочешь пойти со мной? – в конце концов, спросил Эрик, когда они отодвинулись друг от друга. Алан глянул на него, пытаясь сохранить нейтральное выражение лица и отыскивая в словах наставника какой-нибудь другой подтекст. Но Эрик редко говорил двойственными фразами. Он вообще был здравомыслящим и прямолинейным парнем. - Я думал, у вас там… «пташка на вечер», - неловко процитировал Алан, едва заметно улыбнувшись. Эрик рассмеялся. - Нет ничего такого, что не могло бы и подождать, - пожал он плечами, - Что ж, давай тогда вернёмся в поднебесье, и я угощу тебя чаем. Тут адски холодно, и, кстати, Сатклифф кое в чём прав… Мир живых действительно очень грязен. - Хорошо, - улыбнувшись, кивнул Алан. Они тут же переместились в поднебесье, домой к Эрику. Алан не раз бывал здесь. Квартира простая, отделана в нейтральных тонах – складывалось ощущение, что Эрик не особо заморачивался при обустройстве. Юноша приземлился на самый краешек дивана, чувствуя себя немного напряжённо, даже с учётом того, что он уже был знаком с этой квартирой. Алан по-прежнему мёрз, хотя в их мире снега не было. Слингби повесил пальто на крючок возле двери и скрылся на кухне, чтобы поставить чайник. Алан осмотрел голые стены; здесь было так пусто, что это было слишком даже для жнеца. Шинигами так похожи на людей, что некоторые мирские удовольствия привлекают их точь-в-точь так же, как и смертных – красивая обстановка, например, просторное помещение, в котором было бы приятно жить, и прочие удобства «дома». Однако у Эрика было не так уж и много всех привилегий живого мира, это очевидно. Алану припомнился вдруг тот разговор о цветах эрики, о том, что лучше думать о конце человеческой жизни как о работе, а не как о чьей-нибудь смерти. Что люди просты, и их история ничего не значит для мироздания. Для таких, как они, жнецов, каждый день видящих так много смертей, это мнение стало единственной жизненной установкой: просто воспринимать человеческую гибель как любую другую работу, как ещё одну печать в Книге Смерти. Всего лишь одна из множества других плёнок жизни. Алан надеялся, что со временем он начнёт воспринимать всё так же. Он знал, что Эрик так и делает, и стремился стать похожим на своего наставника, поступать так, как должно, дабы чувствовать себя соответствующе. Но пока что у Алана, обычно всегда преуспевающего в исполнении любых правил, ничего не получалось. Он также заметил, что в квартире Эрика как-то… одиноко. Некоторые бы сказали, что здесь всё очень просто, практично и вполне ожидаемо – хотя так не должно быть, если у жнеца есть свободное время – Алан всё никак не мог избавиться от ощущения холода даже сейчас. - Алан, - донёсшийся до юноши голос будто стёр пустоту места, где стажёр после нескольких минут нахождения чуть ли не задыхался, - Тебе один кусочек сахара, я прав? - Да, - отозвался Хамфриз, невольно поправляя галстук, - Спасибо. Эрик вошёл в комнату с чашкой чая, красиво расписанной маленькими цветочками. Он заметил, что Алан какое-то время молча смотрел на чашку, а потом всё-таки взял её, опять же ничего не сказав. - Это был подарок, - усмехнулся Эрик. - Грелль в порыве каких-то нелепых чувств вручил её Спирсу, а тот предложил её мне. - Он отказался от подарка Грелля? – приподнял брови Алан, дуя на чай. Эрик приземлился на удобный стул, как раз напротив Алана, скрестил ноги, затем снял галстук и небрежно бросил его на столик. - Спирс и Сатклифф… У них свои заморочки. Но я не собирался отказываться от вполне нормальной кружки, с учётом того, что я вечно разбиваю свои. - О, - Алан сделал первый глоток, разглядывая чашку. Фарфор, украшенный крошечными расписными розочками около самой каёмки; что-то в этом заставило его опечалиться. – Это… грустно. - Грустно? – приподнял бровь Эрик. - Алан, это всего лишь кружка. - Да, верно, - Алан оторвался от созерцания кружки и вновь сделал глоток, - Но… отказаться от подарка вот так вот… ну… - Жестоко, ты это хочешь сказать? – закончил его мысль Эрик. - Не хочу показаться грубым, - Алан вновь опустил взгляд, - Но да. Что-то вроде этого. Эрик пожал плечами, будто согласившись, но не высказывая это вслух. - Ну, да… Но это Спирс тебе таким кажется. Просто Сатклифф давно вешается ему на шею, ещё задолго до моего появления. Алан кивнул и вновь хлебнул чай. Аромат и тепло напитка постепенно помогли ему расслабиться. - Вы с Сатклиффом хоть нормально провели время? – зевнул Эрик, расстегнув две верхние пуговицы на рубашке. Он задал этот вопрос будто невзначай, как если бы один человек спрашивал другого после хорошо проведённого вечера, но Алан заметил внимательный взгляд наставника, устремлённый прямо на него. - Да, можно сказать и так. - Где вы были? - Я бы не хотел это обсуждать. Эрик удивлённо вскинул брови. - Ясно. А это имеет какое-нибудь отношение к… - Мне надо идти, - Алан решительно поднялся и поставил чашку на столик. - Спасибо за чай, Эрик. - Алан, я не… - Эрик посмотрел на него, как будто хотел извиниться, но сам не знал, за что. Наконец он сунул руки в карманы и, нахмурившись, уставился в пол. - Тогда ладно. - Мне грустно, - внезапно произнёс Хамфриз, обернувшись к наставнику, - Из-за этой чашки. Она причиняет мне… - Из-за чашки? – растерянно переспросил Слингби. - Меня множество вещей расстраивает, - Алан покраснел, стараясь не смотреть на Эрика. - Я знаю, для нас это недопустимо… но… Слингби вздохнул, провёл рукой по волосам и глянул на стажёра. - Не умно с твоей стороны, - покачал он головой. - Это не в моей власти. Иногда я чувствую боль в груди. Не знаю, отчего так происходит… иногда думаю, что из-за неподходящей профессии. - Для нас она – единственная, - Эрик с непонятной мольбой посмотрел на Алана, будто желая, чтобы тот забрал свои слова обратно, - У нас нет выбора. - Я так не думаю, - слегка пожал плечами Хамфриз, - Сейчас я просто честен с вами. Он ожидал, что Эрик начнёт упрекать его, преподаст ещё какой-нибудь урок, дабы вразумить подопечного, однако наставник произнёс совсем иное. - Никто не может обвинить нас в этом. Внезапно весь сегодняшний вечер возник в голове – всё, что Алан держал в себе, всё произошедшее, объятия Эрика, прекрасный, но отвергнутый подарок Грелля… Он не заплакал, просто напряжённо застыл на месте, качая головой. - Да. Ну, как я уже сказал, мне надо идти. - Ты плохо выглядишь. - Я… - Алан хотел опровергнуть его слова, сказать, что чувствует себя прекрасно, но ведь Эрик был прав. Как всегда, прав. - Ты всё время плохо выглядишь, - повторил Эрик, и напряжение между ними чуть рассеялось, - Я знаю, мы высшие создания, Хамфриз, но даже это не делает нас неуязвимыми. - Так понимаю, - Алан невольно поправил рубашку. - вы что-то хотите мне предложить? - Остаться здесь, - пожал плечами Эрик. - Диван у меня вполне удобный, да и компания у тебя будет хорошая. Он улыбнулся одним уголком рта, говоря о себе, и Алан не смог не улыбнуться в ответ. - Да, думаю, будет, - согласился юноша, - Спасибо. Я ценю это. - Можешь не беспокоиться, - усмехнулся Эрик. Было в нём что-то такое, чем он умудрялся заполнять пустоту комнаты: рост, широкие плечи, искренняя озорная улыбка. Кивнув стажёру, Эрик наклонился и осторожно поднял со стола кружку. - Постараюсь не разбить её, - неловко произнёс он, - Она не вызывает у меня таких же чувств, как у тебя, но я… - Я понимаю, - просто ответил Алан. Эрик замер с кружкой в руке, затем повернулся и прошёл на кухню. Диван и впрямь был удобным, да и Алан устал после сегодняшнего вечера. Он лёг, не сняв ни рубашки, ни галстука, ни брюк. Было тепло и приятно, и, расслабившись, Алан осознал, что это своеобразное утешение за испорченный вечер. Секунду спустя он снял галстук-боло и бережно положил его на столик рядом с диваном. - Если ты не можешь заснуть в этом, - вновь возник в комнате Эрик, - То, хочешь, я дам тебе что-нибудь из своей одежды. Алан обрадовался, когда наставник ушёл в другую комнату в поисках «чего-нибудь надеть», поскольку лицо у юноши запылало. Одна только мысль о том, чтобы надеть эрикову пижаму, вызывала чувство неловкости и нетерпения одновременно. - Вот, - Эрик кинул верх от пижамы на подлокотник. - Ой, да не обязательно было… - произнёс Алан, расстёгивая две верхние пуговицы рубашки, - Но, всё равно, спасибо. - Не за что. Стало тихо. Эрик скрылся в своей спальне, с мягким щелчком закрыв дверь. Алан быстро огляделся, как будто в комнате мог быть кто-нибудь ещё, стянул свою рубашку, пожал плечами и, вопреки ранее сказанному, нацепил пижамную. Она пахла Эриком. Алан вновь улёгся, закрыв глаза, чувствуя, что сон уже близко. Он только повернулся на бок, свернувшись в клубок, как тут же задремал. Ему снились розы и раскрашенный фарфор, а затем – колючие виноградные лозы, обвивающие цветы, сжимающие чашку, превращая её в фарфоровую пыль. Когда он проснулся, то первым делом подумал, что уже настало утро, и сегодня на жатву надо выйти пораньше. Но вскоре понял, что сейчас темно и довольно поздно и… что над ним возвышался Эрик. - Что с тобой? - А? – сонно пробормотал Алан, приподнимаясь,- Что случилось? - Ты… разговаривал во сне. Юноша наконец сфокусировал взгляд, и увидел, что волосы Эрика растрёпаны, а сам он стоит в одних пижамных штанах, явно идущих в одном комплекте с той рубашкой, в которой сейчас был Алан. - Извините, - он опустил взгляд. – Я не хотел разбудить вас. - Алан, - спокойно произнёс Эрик, - Может, тебе поспать на нормальной кровати? - Я бы не стал просить вас о таком, - покраснел юноша. На мгновение Эрик замер, разглядывая его; Алан знал, что вспыхнувший на его лице румянец виден даже в полумраке комнаты. Постаравшись не воспринимать предложение Эрика превратно, он медленно сел, глядя на него. - Я не смогу спать, зная, что причиню вам неудобства тем, что займу вашу постель, - начал Хамфриз, тщательно подбирая слова. Эрик осознавал, что делает, вопрос был только в том, уверен ли он в своих действиях, поскольку оба они понимали, что то, что сейчас происходило, было куда больше, чем просто дружба или отношения наставника и стажёра. Ощущение этого было неопределённым, но то, что оно присутствовало, было ясно как белый день. - Я имел в виду, со мной, - прямо сказал он, после недолгой паузы. Алан вдруг сразу понял, что меньшего от Эрика и не ожидал – такой откровенности и честности. Ведь тот, несмотря на некоторые его недостатки, не был двуличным. В самом деле, он знал (и, возможно, в какой-то мере, именно из-за этого между ними возникло то самое неназываемое чувство), что в Эрике нет холодной расчётливости, а есть одна только искренность. - А вы бы… - Алан переборол себя, - Вы бы хотели этого? Эрик вздохнул, уставившись себе под ноги. Он тоже не был непробиваемым. - Я не знаю, но это было бы куда лучше, чем слушать твоё испуганное бормотание. - Я говорил испуганно? – распахнул глаза Алан. Он не мог вспомнить, что ему снилось, но где-то в глубине души почувствовал, что было это неприятным, но лишь на секунду, а затем позволил этому ощущению испариться. - Да, - подтвердил Эрик, - Я не смог больше это слушать. Алан слегка нахмурился. - Прошу прощения за шум. - Я разбудил тебя не из-за самого шума, а из-за того, что не мог слушать его, - просто сказал Эрик. Мгновение они смотрели друг на друга, затем Алан неуверенно поднялся на ноги, поплотнее закутавшись в свою пижамную кофту, будто ища защиты, и уставился в пол. - Пойдём, - грубовато бросил Эрик, жестом велев Алану идти следом. Алан никогда раньше не был в спальне Эрика. В ней оказалась почти та же обстановка, что и во всей остальной квартире – то есть, ее не было вообще - хотя чувствовалось, что спальня наиболее обжитая, в основном из-за смятых покрывал и сваленной в кучу, вываливающейся из шкафа одежды. Спальная комната Алана была, наверное, такая же простая, как и у Эрика, но в шкафу был полный порядок – брюки сложены, рубашки накрахмалены, а пиджак всегда висел на плечиках. - Клянусь, там ничего интересного нет, - Эрик заметил, каким взглядом Алан уставился на шкаф. Голос у наставника был весёлый, и стажёр слегка расслабился. - Извините, я не хотел показаться любопытным. - Держу пари, твоя спальня отличается от моей, - фыркнул Эрик. Алан слегка улыбнулся, но улыбка тут же сползла с его лица. - Отличается, - подтвердил он. - Хорошо, а теперь давай ложиться спать. Завтра рано вставать, косить души в Саутуарке. - Ага, - прозаикался Алан, оглядывая кровать. К счастью, она была довольно широкая – возможно, единственное излишество, допущенное Эриком – и поджидала его. Эрик тоже посмотрел на постель и неловко поправил сбившуюся простыню. Затем, не глядя на Алана, залез на неё и отодвинулся. Алан в растерянности стоял, глядя на освобождённое для него место. Инстинкт подсказывал сбежать, покинуть спальню, сделать вид, что ничего не произошло, притвориться хладнокровным и невозмутимым, а не хнычущим во сне слабаком. Но он не стал так поступать. Вместо этого, он, наконец, встретился с нерешительно смотрящим на него Эриком взглядом, преодолел то короткое расстояние, что отделяло его от кровати, и лёг. Они в смущении лежали, не разговаривая, и витавшая в воздухе неловкость была такой осязаемой, что, казалось, вот-вот затянет их в себя, как болото. Алан мелко-мелко дышал, стараясь не издавать лишних звуков и, по возможности, не шевелиться. Спина вскоре одеревенела, и когда он попытался сменить позу, кровать скрипнула, отчего юноша чуть не свалился на пол. - Глупо это, - вдруг произнёс Эрик. - Что? – Алан повернул голову, с тревогой глядя на него. - То, как ты чуть не упал, - Эрик повернулся так, чтобы смотреть на Хамфриза, старательно делавшего расстояние между ними как можно больше. - Я просто… - Во всём этом нет ничего плохого, - решительно сказал Эрик. Спустя мгновение Алан медленно перевернулся на бок, встретившись с Эриком глазами. В конце концов, напряжение начало потихоньку рассеиваться, как только Алан разглядел выражение лица наставника, ту часть волос, которая не была заплетена в косички, вдохнул знакомый запах. Эрик прав. В этом нет ничего плохого. Совсем ничего. Тем более, в глубине души что-то настойчиво твердило, что ничего «неправильного» в том, чтобы выспаться - нет. А, может, он и неправ. На сегодня надо перестать думать об этом, и просто лечь спать. Он заелозил, приблизившись к Эрику на несколько дюймов, по-прежнему глядя тому в глаза, согнул ногу в колене, лениво зевнул и смежил веки. - Что тебе снилось? – тихо поинтересовался Эрик спустя несколько минут абсолютной тишины. - Я не помню, честно. По-видимому, что-то плохое. - Хм… - Эрик тоже закрыл глаза, - Должно быть, это было не слишком приятно, - добавил он, когда Алан практически задремал. - Такое часто бывает, - неожиданно сказал юноша. - Что ты имеешь в виду? – тихо спросил Слингби, приподнимая голову и подперев щеку ладонью, готовясь слушать. Внезапно возникло чувство, будто они одни единственные в этом мире, где всё скрыто ночной мглой, где звучат только их тихие голоса, которые никто больше не услышит. - То, что я так остро воспринимаю окружающее, - практически прошептал Хамфриз, - Это моя ужасная черта характера. - Не такая уж и ужасная, - произнёс Эрик, не встречаясь с Аланом взглядом, - Правда, я не встречал ещё кого-нибудь, похожего на тебя. - Это просто значит, что я… - голос Хамфриза вновь стал тревожным. Он резко, прерывисто задышал, когда Эрик неожиданно поднял руку и дотронулся до лица юноши. Слингби сделал это так быстро, что Алан не успел никак среагировать. - Что вы… - он заморгал, восстанавливая дыхание. Эрик сместился ближе и, будто осмелев, вновь потянулся к нему. Алан резко ударил его по протянутой руке и сел, возмущённо глядя Эрику в лицо. - Я в вашей жалости не нуждаюсь! - прорычал он, невольно удивившись злобе, прозвучавшей в голосе. - Алан… - Знаю, я не… - Алан. Хамфриз спешно захлопнул рот. - Я… не хотел говорить этого, - спустя мгновение вымолвил он, - Извините. Эрик спокойно разглядывал его, и Алан медленно лёг обратно, закусив губу. - Нет, это ты меня извини, - наконец, глухо ответил Слингби, - Мне не стоило… Алан с каменным выражением лица глядел на одеяло, сжав руки в кулаки. Он не сердился, просто был огорчён, и злился на себя за то, что так открыто демонстрирует свои слабости. Да и то, что сделал Эрик… То, как он смотрел… - Зачем вы так поступили? – спросил он, старательно контролируя тон голоса. - Просто почувствовал, что это было бы… необходимо, - тут же ответил Эрик. Алан не мог отрицать этого. Он сам почувствовал правильность момента, когда пальцы Эрика коснулись его кожи – правда, всё ощущение затмило искреннее потрясение – но всё же была эта дрожь, охватившая каждый нерв, как удар током, словно он подсознательно ждал этого. Алан не ответил, и они просто смотрели друг на друга. - Верно, - наконец, произнёс Хамфриз. Эрик приподнял бровь, но всё же подвинулся ещё ближе и вновь протянул руку. Алан глубоко вдохнул, прикрыл глаза и слегка наклонил голову, чувствуя, как вновь бережно коснулись его лица пальцы, скользнули вниз, по скулам, губам и, наконец, достигли шеи. Алан никогда ещё не испытывал ничего подобного и, сам того не желая, тихонько застонал. В этот же момент он резко распахнул глаза, но причин смущаться у него не оказалось – Эрик тут же притянул его к себе, кладя его руку себе на талию. Он был ошеломлён, но руку всё же не убрал. Кожа Эрика оказалась гладкой и тёплой. Слингби осторожно дотронулся до него, погладив плечо и ниже, дойдя до ребер. - Если ты хочешь… - и Алан не стал отстраняться. Неуверенно и осторожно, но он всё же положил кисти на плечи Эрика, провёл пальцами вверх по шее, по лицу, очерчивая форму бровей и скул. Эрик лежал абсолютно неподвижно, закрыв глаза, когда Алан касался его. Оба чувствовали хрупкость момента, как будто всё могло разрушиться в любую секунду. Когда пальцы скользнули по губам Эрика, тот слегка приоткрыл рот. Дыхание юноши сбилось, как только он почувствовал мягкие прикосновения языка к кончикам пальцев. Осторожные покусывания заставили его задержать дыхание. - Алан… Эрик вновь медленно приблизился, давая Алану время, чтобы, если что, отстраниться. Когда он осознал, что юноша не отодвинулся, что никаких сердитых слов не прозвучало, дотронулся до бёдер, скользнув затем выше, по позвоночнику. Они были так близко, почти полностью прижавшись друг к другу. Алан вздрогнул, когда рука Эрика нырнула под пижаму, но потом всё же расслабился, вновь обнимая его. Слингби слегка отстранился, рассматривая юношу. Их взгляды встретились. Никто ничего не сказал, когда Эрик расстегнул первую пуговицу на рубашке, а затем перешёл ко второй, третьей, и так до самого низа, по-прежнему без слов. После распахнул рубашку и притянул Алана к себе так, чтобы они касались друг друга обнажённой кожей, обвил талию юноши руками, прижимая к себе и мягко поглаживая спину. Алан резко отодвинулся и сел, с тревогой глядя ему в лицо, но затем, успокоившись, слегка улыбнулся и, поведя плечами, стянул рубашку окончательно. После лёг снова, и Эрик тут же обнял его. Алан уткнулся лицом в плечо Слингби, невольно прижавшись к нему губами. Он просто коснулся – ничего не планировал, даже поцелуя – но почувствовал, как напрягся Эрик. - Сделай это снова, - нерешительно прошептал тот. Алан вновь дотронулся губами до его плеча. Это было слишком мягко и невесомо, чтобы назвать поцелуем, но Эрик резко вдохнул и выгнулся. Хамфриз моментально отстранился и глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Эрик, кажется, чувствовал себя точно так же, поскольку сразу перевернулся на спину, прерывисто дыша. - Это чувство… хорошее, - вдруг резко произнёс Алан. Слингби повернул голову и, к удивлению Алана, протянул руку, зарывшись пальцами в волосы юноши. Внезапно, Алан, осмелев, схватил руку Эрика, выжидающе поглядел на него и мягко поцеловал ладонь, слушая тихий стон мужчины. - Алан… - снова прошептал он, скользя пальцами по скулам юноши. Алан удивлённо вскрикнул, когда Эрик вдруг вновь притянул его к себе, одновременно приподнимая. Спустя секунду юноша осознал, что теперь лежит прямо на нём и, застонав, выгнулся, плотнее прижимаясь к нему. Не в силах больше ждать, Эрик схватил Алана за волосы и притянул к себе. Они целовались отчаянно, перестав сдерживаться, когда Алан с силой вцепился в плечи Эрика и стонал уже открыто, самозабвенно погружаясь в поцелуй. Вкус Эрика слабо отдавал ликёром, а волосы пахли какой-то пряностью – наверняка средством, с помощью которого он держал свою безумную причёску в порядке. Алан инстинктивно двинул бёдрами, и Эрик жадно встретил этот порыв. Они замерли, тяжело дыша, и Эрик изо всех сил прижал его к себе, чувствуя, как Алан лишь уткнулся лицом ему в шею, пытаясь отдышаться. Тело его было таким тёплым, таким гладким, что Алан невольно почувствовал, как отлично приспосабливается к нему; он не ощущал себя меньше Эрика, хотя, по правде говоря, так оно и было (с другой стороны, все были меньше Слингби); как будто нашёл место, где не надо думать или тревожиться по поводу того, что он чувствует – сопереживание, страх, печаль – то, что не должно быть свойственно жнецам. Если они не хотят сойти с ума, конечно же. Нет. Здесь и сейчас Алан чувствовал только то, как вздымается и опускается грудь Эрика, когда он дышит, как обнимают его сильные руки, с наслаждением вдыхал его запах. Всё так естественно, и впервые в жизни не ранит и не расстраивает его… - Алан, - спокойно произнёс Эрик, прерывая его мысли. - Да? – тихо отозвался тот. - Сейчас ты как себя чувствуешь? Алан заколебался, но спустя несколько мгновений негромко ответил. - Я… счастлив. Через некоторое время он слез с него обратно на кровать; на прежнее место возвращаться не стал, а прижался к Эрику, обнимая его одной рукой. Слингби с готовностью подвинулся и повернул голову, целуя Алана в макушку. - Я понимаю, - просто ответил он, притянув руку юноши к себе, и поцеловал её, позволяя затем их переплетённым пальцами лежать у него на груди. Алан закрыл глаза, вдыхая знакомый запах, прижимаясь к Эрику, и заснул. *** Никто из них не проснулся до самого утра. И даже когда неяркие лучи солнца проникли за занавески, жнецы ещё несколько минут лежали в блаженной тишине, по-прежнему держась за руки. Наконец, Эрик зашевелился первым. Он повернулся к Алану, нежно поцеловав его в лоб, и отодвинулся. - Поднимайся, Хамфриз. Пора на сбор, - грубовато, в своей обычной манере. Как только Эрик вышел из спальни, дабы подготовиться к трудовому дню, Алан улыбнулся, уже не притворяясь спящим. - Да, - мягко произнёс он, поворачиваясь и вжимаясь лицом в простыни – неизвестно, когда он появится здесь в следующий раз, и появится ли вообще… Алан глубоко вдохнул, сворачиваясь в клубок на том самом месте, где совсем недавно спал Эрик, и закрыл глаза. Ему не хотелось покидать постель, не хотелось одному идти в мир живых. Он не хотел вновь остаться в одиночестве. Теперь, после этой ночи, ставшей своеобразной передышкой для измученной души, Алан смог познать, что такое счастье. Узнал, каков истинный Эрик. Он по-прежнему не открывал глаз, чувствуя, как с убийственной решимостью вползают в размышления холодные грани реальности. А затем… - Ты идёшь? – неожиданно где-то со стороны двери донёсся голос Эрика. Алан открыл глаза, с удивлением глядя на стоящего Слингби, одной рукой придерживающего полотенце на бёдрах. Брови юноши поползли вверх. Он тайком глянул на полотенце, и перевёл взгляд на лицо Эрика. - Просто мы можем не успеть, - откашлялся тот, будто оправдываясь. - Да, уже иду, - застенчиво ответил Алан после недолгой паузы. Поднявшись, он проследовал за Эриком в ванную, уже слыша звук включённого душа. Независимо от всех теоретических стараний сэкономить время, жатву они всё равно пропустят.