и так холодно пальцем твоих мыслей касаться. как опять не влюбляться — в тебя не влюбятся, скажи?! сергей лазарев — снег в океане.
Слышать голос своего соулмейта должно было перестать быть чем-то странным. В конце концов — он ловил его голос урывками больше десятилетия, но… Урывками. Слышать полноценное предложение было странно. Неожиданно. Слышать собственное имя в нём… Его передёрнуло, он подскочил. Каждая из девяти букв его имени крохотным молоточком ударила по позвонкам, поднимаясь вверх к шее. Уши Эстер беспокойно задёргались, а затем он почувствовал, как кабина накреняется. Когда равновесие было восстановлено, а местоположение было определено, он медленно вздохнул, прикрыв глаза. В груди было тяжело — какой-то надлом острыми краями давил куда-то внутрь. Неожиданно. Непривычно. Нежеланно. Он вдохнул глубже, выпрямляясь, а потом и вовсе разворачиваясь и прокладывая курс. Нет. Ему нужно найти шамана для Лиры. Она куда важнее. Где-то за бортом вскрикнула птица и удивление, что, как на секунду показалось Скорсби, наполнило этот звук, эхом отдалось в связь, и он почти смог разглядеть, как взлетают чужие брови, а налетевший ветер скидывает капюшон с обветренного загорелого лица. Ладонь плотнее сжала штурвал. Нет. Сначала Лира.***
Джопари хлопнул глазами, когда чужое «нет» иголкой проткнуло пузырь объединявшего их пространства, уставившись в стену. В голове тишина звучала непривычно, он чувствовал себя ребёнком, родитель которого в порыве ссоры хлопнул дверью прямо перед носом, лишив права сделать это самостоятельно. Саян Кётёр гоготнула на перекладине, он стрельнул в нее взглядом, отчего она загоготала ещё больше. Ничего, подумал он, скидывая капюшон и пальцем проводя по камню кольца, гладкому и тёплому от прикосновений. Пока что его. Пока что. Он подождёт.***
Москиты и правда были невыносимы. Местные звали их гнусы и, видимо, техасская кровь им нравилась особенно сильно. Эстер недовольно ворчала, но выглядела взволнованной — было что-то непривычное в дёрганье её ушей и носа, когда она нюхала воздух, сидя на корме. — Странно здесь как-то, не чувствуешь? Нет, он не чувствовал. В груди всё ныло от тоски по небу и злости — никогда раньше он не был столь приземлён. Он думал о Лире, чуть меньше — о Серафине и данном ей обещании. Найти Груммана было основной его задачей, и Эстер была права, они были почти у цели. А значит, почти у Лиры. Совсем немного он думал о нём. Он знал, что им с Эстер предстоит путешествие между мирами, а потому незваная мысль о том, как это отразится на связи, всё же проскальзывала в голове, а он гнал её, как этих надоедливых москитов. — Ли Скорсби. Мы думали, ты заяц, а не черепаха. Он вздёрнул голову, слыша, как возмущённо восклицает позади Эстер, но ощущая что-то другое, звенящее… Как золотые нити на ветру. Птица сидела на ветке. Сначала было он принял её за деймона Серафины, но нет, она была другая — взъерошенная и важная, с деловитым, немного язвительным прищуром ярко-желтых глаз, что смотрели прямо на него. Имей деймоны мимику, она бы усмехалась, но так просто смотрела на него, не моргая, не двигаясь. — Кто «мы»? Ты деймон ведьмы? В её голосе слышалась ещё большая усмешка, когда она ответила. — Очень скоро узнаешь. А сейчас не отставай. Она вспорхнула, полетев вперёд, а Ли с Эстер переглянулись. Звон, кажется, на секунду стал громче, но потом вновь стих за шумом леса. Они направились вперёд.***
Это было только предположение, на обдумывание которого требовалось время. Больше, чем они могли себе позволить, больше, чем это было вообще возможно.И отсутствие собиравшего вещи Джопари, что с довольной усмешкой предлагал ему чай в глиняной посуде, а ночью посапывал, лежа к нему лопатками. Да, им определённо требовалось время. И место. Нет, конечно, он, пожалуй, был слишком стар, чтобы желать начать орать в лесу среди ясеней. Это больше напоминало чирканье спичкой в наполненном водородом аквариуме в момент за секунду до реакции. Не каждый день находишь свою родственную душу среди деревьев глухой Сибири в какой-то лачуге. Но Джопари, в принципе, выглядел вполне спокойным. Его деймон — Саян Кётёр, женская часть шамана — хлопала своими выпуклыми желтыми глазами, когда смотрела на них с потолочных балок. Эстер от него не отходила. Но и не говорила, что было непривычно. Оба они думали и ждали. Чего? В первый же вечер Джопари предложил ему мазь — жирное нечто, пахнувшее ментолом, шишками и каким-то илом, что ощущалось на коже так же мерзко, как местное блюдо, которое он имел счастье случайно заказать, и была такой же холодной, как его название. Но она помогла, потому что отёк спал в ту же ночь, а к вечеру второго дня кожа начала приобретать естественный цвет. «Может, он действительно шаман» — произнесла Эстер мысленно, и он хмыкнул, скрестив руки на груди и оперевшись на косяк. Они собирались обратно. Они оба знали, что суть предложения не в этом. «Может быть» — ответил он так же беззвучно, а затем расплылся в улыбке, ведя бровями, когда Джопари закинул рюкзак на плечо и обернулся к нему. — Пора, мистер шаман.***
Ему не стоило быть настолько ошарашенным. Ли Скорсби не молод, его юные, полные спонтанности и драматизма годы… а хотя впрочем, кого он обманывает? Ли вздохнул, лбом прижимаясь к железной балке шара. Ему хотелось выругаться, ему хотелось ругаться часами напролёт, но он не мог, потому что Джопари — его грёбаный соулмейт — был прямо тут, под ним. И он определённо был менее озабочен произошедшим воссоединением. Ему давно стоило смириться, что его жизнь далека от сказки. Но тяготившее карман кольцо матери делало всё весомее. Чёрт возьми. Эстер пыталась успокоить его и себя заодно, но получалось у неё из лап вон плохо, так что, в конечном итоге, он прервал их шепотки и спустился вниз, игнорируя то, как всё это время стоявший комом в желудке ужин спазмом дёрнулся наверх, норовя выйти наружу. Поэтому он лёг спать. Это, впрочем, тоже не было особо удачным решением. Ему приснился отец. Образ, полуразмытый, почти невидимый, он был осязаем, как никогда, особенно — тяжелые охотничьи ботинки на толстой негнущейся подошве, что впечатывалась в голову вместе с льющимся из грязного, изуродованного шрамами рта словами, унижениями, заставлявшими голову звенеть. Много лет он старался не думать о том, что было бы, узнай о его соулмейте отец. Много лет он старался, и много лет эти попытки проваливались, а речи — тонны и тонны оскорбительных речей — варили часть его сознания в личном аду, куда он всеми силами старался не заглядывать. Ну или делать это не так часто. Попытки проваливались. Снова и снова. Но, благо, всегда рядом была Эстер. Поэтому, когда он проснулся, он почти не чувствовал себя разбитым. Глаза немного слезились, и тело ломило, но он подумал, что чашка кофе исправит если не все, то большую часть проблем. К тому же Джопари сидел на том же месте, откинув голову назад, и да, его глаза были прикрыты, но Ли не хотел думать, спал ли он вообще или сидел вот так всю ночь прямо напротив него и… Окей, это было слишком. Определённо слишком. И это было почти издевательством, потому что, проверив закрома, Ли обнаружил, что кофе хватает едва ли на одну чашку, как, впрочем, и остальных продуктов. Замечание Эстер, последовавшее за его негромким ругательством было к месту, но Ли всё равно злился. Скамья за спиной скрипнула. — Что-то случилось? — спросил Джопари, и нет, голос его не звучал сонно, просто… низко и хрипло. Как обычно. Как обычно? — Нам придётся приземлиться, — ответил Ли, не оборачиваясь, но сосредотачивая взгляд на развёрнутой на приборной панели карте. — Провизия закончилась. — Кажется, я взял достаточно, — напомнил Джопари. Ли цокнул. — Очень сомневаюсь, — он обернулся. Джопари всё так же сидел, но уже с открытыми глазами, что смотрели прямо на него. Его деймон — Саян Кётёр — сидела на краю кабины прямо за его плечом. На секунду Ли показалось, что они похожи. — Неясно, сколько потребуется, чтобы найти Лиру, когда мы пройдём сквозь портал. И будет ли там возможность пополнить запасы. Так что нужно приземлиться. Джопари пожал плечами. — Как пожелаете, мистер Скорсби. Он закрыл глаза, вновь откинувшись назад. Ли застыл на пару мгновений, глядя на равнодушное и спокойное лицо соулмейта. Мысль мелькнула в голове быстрее, чем он смог её перехватить. И он всегда такой равнодушный? Ничто на лице шамана не давало понять, что он услышал. Ли тихо вздохнул, разворачиваясь к рычагам и склоняясь над картой. Ох, это определённо будет долгий полёт. Ближайший населённый пункт — портовая деревушка похожая на ту, в которой его нашла Лира — находился в нескольких часах полёта и был достаточно маленьким, чтобы солдаты Магистериума не сунулись туда. Но по приближению оборудование начало барахлить, так что он застрял на верхней палубе, пытаясь хоть как-то привести его в норму, пока Джопари оставался на нижней, будучи не слишком взволнованным. Но Ли был слишком занят, чтобы злиться. До определённого момента. Это произошло внезапно и быстро, так что Ли не мог с уверенностью сказать, произошло ли вообще. Но когда что-то пошло совершенно не так, и кабина стала накреняться, так, что даже Джопари поднялся, он окликнул Эстер, что всё это время по непонятным ему причинам находилась внизу. Хотя, на самом деле, он подозревал, что всё дело в Саян Кётёр, но озвучивать предположение не собирался, потому что иначе пришлось бы задуматься, что это значит для него, а проблем и без того было достаточно. Но затем его едва заметное ощущение прошло вдоль позвоночника к шее, и он замер, пальцами вцепившись ладонями в железную балку. Глаза добравшейся до него Эстер были широко раскрыты, а влажный нос сильно-сильно дёргался, свидетельствуя о её беспокойстве, но этого ведь… Не могло быть? — Всё в порядке? — спросил Джопари с нижней палубы, и Ли вздрогнул, опуская взгляд вниз. Он вдруг осознал, что кабина пришла в равновесие и продолжала плавно спускаться, а Джопари смотрел на него в ожидании ответа. Ли кивнул — слишком дёрганно, что потребовало дополнительного ответа. — Да. Джопари не ответил, возвращаясь на место, а Эстер обеспокоенно задёргалась, но Ли одёрнул её, взглядом уткнувшись в показатели баллона. Не сейчас. Когда шар приземлился, он соскочил с палубы, поспешно хватая сумку и оружие. Запоздало вспомнив о вежливости, он поднял взгляд — Джопари лежал на лавке, пальцами перебирая перо. — Тебе… Вам нужно что-нибудь, мистер шаман? — Нет, — ответил Джопари, приподняв голову. Он был спокоен, будто ничего не произошло. — Не дайте себя поймать, мистер Скорсби. Ли не стал утруждать себя ответом. Пятнадцать метров спустя, когда они отошли достаточно, чтобы их не было слышно, терпение Эстер кончилось. — Ли, это… Ты ведь?! — Это случайность, Эстер. Случайность. — Ты так думаешь?! — в голосе Эстер звучали почти истеричные нотки, что сильно контрастировало с его собственным спокойствием. Он старался не думать, что это значит для них обоих. — Он шаман, Эстер, шаман, а не дикарь. Уверен, он знает о табу, не в лесу ведь… Действительно, прозвучал внутренний голос в унисон с возгласом Эстер, и он прикрыл глаза, признавая поражение. Зайчиха глубоко вздохнула, но, проверяя заряженность револьвера, он заметил, как нервно дёргаются её уши. Нетерпение вперемешку с волнением щекотали нос. — Что? — прямо спросил он, поворачиваясь к деймону. Та насупилась, но взгляд не отвела — не тот нрав. — Ты говоришь это потому что действительно так думаешь или потому что… Не знаешь, согласился бы, если бы это не было так? Мысль пронеслась в их головах и воздухе, и, вероятно, глупо было скрывать от собственной души резкой вздох, но он сделал это, щёлкнув магазином. Нет. Это было совсем не… Он не настолько жалок, он вовсе не жалок, чтобы позволить незнакомцу коснуться своего деймона. Прошло меньше суток с момента, как они пролетели над Енисеем, и Эстер всё ещё отказывалась называть шамана по имени, этим дурацким набором букв, созвучных с каким-то детским ругательством, так что он определённо бы не позволил кому-то коснуться Эстер без её желания, даже своему соулмейту. Он не настолько… Нет, дело было не в этом. Не в страхе, что это могло быть не случайностью и не в том, насколько он был готов позволить этому случиться, переступив через самомнение и здравый смысл. Просто мама говорила, что табу — важнейшее из всех существующих — позволено нарушить только одному человеку. И не то чтобы он противился этому хоть когда-то, но правило нарушалось другими. Ей самой в их последнюю встречу. Должен был ли он… Ему ведь хотелось, чтобы хоть кто-то понимал его — их — так, как она. Нет. Дело не в этом. — Это просто совпадение, — он одёрнул плащ и строго взглянул на деймона. — Пойдём. Эстер не возразила.***
Это не было совпадением. Джопари почти не чувствовал вины, ему просто было интересно. Не то чтобы он не знал о табу — он жил в этом мире больше десяти лет, восемь из которых Саян была с ним, так что да, он знал. Как и то, что у северных народов табу было не слишком непреложным. Баай говорил, что касания формируют связи между людьми. И что шаману — проводнику между мирами — важно знать, как воздействовать на души, на деймонов. И Джопари знал. Но это было… просто интересно. Хотя его собственный деймон восторгов от произошедшего не разделяла. — Ты с ума сошел?! — запищала она, как только Ли и Эстер отошли достаточно, чтобы их не слышать. Скопа соскочила с бортика, когтистыми лапами пройдясь по его животу. — Ничего такого… Чёрт возьми! — скопа с громким писком клюнула его в нос, так что он дёрнулся, полу-поднимаясь, полу-сваливаясь с лавки. Саян Кётёр, видимо довольная произведённым эффектом, пискнула. — Действительно думаешь, что это правильно? — спросила она тоном, заранее подразумевавшим необходимый ответ. — «Правильно» — слишком размытое понятие, — ответил он, отряхиваясь. Саян не сводила с него взгляда и не моргала, и он почти ощутил вину. Почти. — Не думай повторить это снова. Она вспорхнула и, громко пискнув напоследок, улетела, оставив его одного. Джон хмыкнул, подумав, что это уж слишком похоже на голос совести. Слишком.***
Эта прогулка со всей своей краткостью позволила Ли проветрить мозги. Точку в этом поставила милая барменша с чуть выпирающими передними зубами, что делало её похожей на пушистого кролика, и, видит бог, Ли любил кроликов. Но когда она чмокнула его в щёку, рукой проведя по отвороту плаща, он вдруг ощутил вину, что казалось абсолютно глупо, потому что, ну… Это был… просто флирт? Но всё же она выглядела обиженной и разочарованной, когда он мягко отстранился, ладонями обхватывая горлышко врученной ему в подарок бутылки. Он не подумал, что она захочет забрать её, он просто ушел, и Эстер тяжко вздыхала всю дорогу обратно без каких-либо на то объяснений. Подходя к шару, он заметил кружащую над ним Саян Кётёр. — Отряд Магистериума подъезжает к городу! — пропищала она. — Нам нужно уходить! Сейчас же! Ли не стал возражать.***
Солнце уже село, когда шар отлетел достаточно, чтобы Ли Скорсби мог расслабиться. Джопари не ощущал волнения и до этого, будучи полностью уверенным, что навыков его спутника — соулмейта — хватит, чтобы улизнуть с присущей аэронавту ловкостью. Ну или на крайний случай, у них был он. Ему как раз не хватало практики. «А ещё такта и уважения» — мысленно буркнула Саян Кётёр, и Джопари фыркнул, возвращаясь в реальность. Ли Скорсби действительно выглядел расслабленным, щёлкая примусом, и Джону даже казалось, что он слышит, как аэронавт мурлычет себе что-то под нос. Чужое спокойствие передавалось ему, разбавляя его собственное холодное равнодушие чем-то тёплым, как парное молоко с мёдом. Или… бурбон. — Будете кофе? — предложил Ли, протягивая ему чашку. Джопари кивнул, обхватывая эмалированные стенки пальцами, уже чувствуя нотки спирта в кофейно-молочной смеси. — Бурбон, чтобы согреться, я полагаю? — коротко улыбнулся он, делая глоток. Его догадка подтвердилась. Ли Скорсби медленно расплылся в улыбке. — Совсем немного, — повёл бровями он. — Юная леди в кабаке была столь же очаровательна, сколь щедра. Он рассмеялся, почесав деймона меж ушей. Ты забавен. — Прошу прощения? Лицо Ли Скорсби было непроницаемо, но приподнятые брови и дёргающийся нос замершей зайчихи с головой выдавали его… Смущение? Удивление? Непонимание? Джон ощутил, как лысина начинает теплеть от смущения. Где-то в воздухе Саян Кётёр хихикала, несколько более злорадно, чем положено воплощению его собственной души. Джопари глубоко вдохнул. — Эм… Прошу прощения. Я всё ещё не очень хорошо контролирую… это. — Да, — кивнул Ли. Он переглянулся с деймоном, потом переключил рычаги и медленно присел на пол напротив Джопари. Тот подумал, что это несколько неловко — занимать всю лавку одному, но предложить ему присесть рядом после случившегося было бы… Неловко. Ещё более, чем сейчас. И он определённо был слишком стар для таких вещей. Слишком. Ли Скорсби смотрел прямо на него. — Не могу не заметить, что вы отнеслись к этому очень спокойно. Слишком, — произнёс он ровным голосом. Сидевшая у его ноги Эстер выпрямилась, когда Саян Кётёр, до этого летавшая вокруг, приземлилась на край кабины, сложив крылья. Он повернул голову. Любопытная пташка. — Вы знали? — Лишь отчасти, — ответил Джон, взглядом возвращаясь к лицо аэронавта. — И не всегда. Там, откуда я родом, понятия связи не существует. Так что, когда я прибыл сюда, это вызвало некоторые… опасения и сомнения. Он подумал о болотной ведьме, её передёрнутом от отвращения и непонимания лице. — Прошло больше двух лет, прежде чем мне объяснили, что это значит, — продолжил он, возвращаясь из своих мыслей. — И этот опыт был несколько… — Пугающим, — ответила за него Саян Кётёр. Он стрельнул в неё взглядом. — Меня он тоже испугался. Ли на её заявление рассмеялся, и в груди у Джон забулькало тепло, тонкими нитями распространявшееся по всему телу. Он вздохнул, позволив себе короткую улыбку. — Да. Но это было прежде, чем я успел прочитать и изучить достаточно, чтобы сформировать собственное мнение. Он почувствовал, как Саян Кётёр пронзает его взглядом. Птица спорхнула ему на колени, когтями вонзаясь в бедро. Не отводя взгляда, он погладил её, пальцами зарываясь в пушистые перья. Он не был идиотом. В конце концов, у него была докторская степень. И отсутствующего такта хватало, чтобы не рассказать об исследовании прямо сейчас. Джопари вновь поднял взгляд на Ли Скорсби. — Но у меня всё ещё есть жена и сын, так что вечной и чистой любви… — Помилуйте! — Ли усмехнулся, ладонью поправляя упавшую на лоб чёлку. — Мне это не нужно. — Неужели? — изогнул бровь Джон. Он заметил, что Эстер выглядела расслабленной, периодически кидая взгляд на Саян. Его собственный деймон занималась тем же самым. — Насколько я понял, к этому призывают детские сказки. — На то они и детские, а я уже давно не ребёнок. — Но вы были им, — напомнил он, убирая руку на лавку. Саян с колен не ушла, но на Эстер смотрела уже прямо. — Верили? — Нет? — пожал плечами Ли. — Не знаю. Я не задумывался об этом лет до шести, пока не понял, что со мной что-то не так, и я отличаюсь от других детей. Пока другие дети это не поняли. И родители тоже. Холод сменил тепло слишком быстро, так, что Джон ощутил поднимавшиеся вдоль спины мурашки, что комом застыли в горле. Эстер попятилась, прижимаясь к ногам Ли, и он зарылся пальцами ей в холку. Но чувство не проходило. — Что… Что это? — спросил Джон. Ли широко раскрыл глаза, глядя на него, но ничего не спросил. Его хватка на холке Эстер стала крепче. Но всё же он глубоко вдохнул и поднял взгляд. — Я не слышал тебя до тридцати лет, Джопари. А потом ловил урывками нити связи. Я не… Я не верил в детские сказки, но надеялся, что я не неправильный и что однажды услышу хоть что-то. Книги сказали, что молчание может значить, что ты либо мёртв, либо ещё не родился. Представляешь, каково мне было услышать тебя в тридцать? — он усмехнулся, и было в этой усмешке что-то горькое, оставшееся на языке, когда он сделал глоток кофе. — Так что нет, мне не нужна твоя… Как вы сказали? Вечная и чистая любовь. Я просто рад, что ты действительно есть, и что дело не во мне. Этого достаточно. Ли посмотрел ему в глаза, и в этом взгляде было что-то до жути простое и правильное, придававшее его словам вес, который Джон не мог вынести, потому что никогда не ощущал раньше. Чужая искренность была столь ощутима и легко считываемая, что сбивала с ног своей неожиданностью. Этого достаточно. Джон медленно, пусть и коротко улыбнулся. — Понятие неправильности слишком относительно, Мистер Скорсби, — произнёс он, и почти сразу ощутил, как Саян Кётёр закатывает глаза, что в исполнении птицы смотрелось жутко. — Но при всей его относительности ты не неправильный. И никогда им не был. Ли Скорсби хлопнул глазами, кажется, не зная, как реагировать. Его смущение щекотало нити как пузырьки в газировке. — Ну, теперь мы знаем это наверняка, — пожал плечами он, а затем поднялся с пола. — Портал будет через часов пять, так что нам стоит немного поспать. — Звучит разумно, — кивнул Джон, не сводя взгляда с Ли. Тот, ощутив это, полуобернулся и улыбнулся — несколько устало, но тепло. — Спокойной ночи, мистер Джопари. Джон вернул эту улыбку. — Спокойной ночи, мистер Скорсби.