Способ избавиться от проклятья... Это попасть в прошлое?

Следующей, кто поступает в Хогвартс, становится Лар Милч, которая спустя несколько лет нахождения в приюте практически не изменилась, с легкой ностальгией вспоминавшая былые деньки. Не то, чтобы приют, в котором она жила, был столь неблагосостоятельным, но некоторые финансовые трудности у него были. Точно так же, как и иерархия, в которую бывшая военная по многим причинам не вписывалась, начиная слишком взрослым поведением и заканчивая некой отчужденностью. Военные привычки, которые она принесла с собой в мафию и пронесла сквозь время и трудности, довольно-таки часто являлись причиной недопонимания с некоторыми знакомыми. В особенности командный тон. Впрочем, после нескольких попыток пролезть к странной новенькой, закончившихся относительно лёгкими травмами, она стала изгоем. К ней боялись подойти, а сама женщина в детском теле, как бы это позорно ни звучало, каждый раз терялась, пытаясь завести дружбу с обычными детьми. В армии или с Аркобалено в своё время было куда проще. Ведь во-первых, там были уже взрослые и сформировавшиеся личности, а во-вторых, у них существовали какие-никакие, но точки соприкосновения. А ещё те не так сильно обижались, хотя и бурно реагировали, слыша в свою сторону командный тон или нечто подобное. Поэтому странное письмо, смахивающее на чью-то шутку, показалось весьма неплохой деталью, на мгновение раскрасившей серые, монотонные и весьма спокойные будни. Появившаяся позднее женщина в строгой мантии, дала надежду на новых друзей, которую Лариса вот-вот была готова потерять. В школу она ехала с определённой целью: не столько учиться, сколько заводить друзей. Поэтому было естественно, что её распределили на Хаффлпафф. Сначала ей было не очень удобно. Даже в какой-то мере страшно. Но однофакультетники оказались весьма добрыми и быстро привыкли к странностям новой подруги. Порой её даже просили что-то объяснить, а иногда любезно объясняли непонятные ей вещи. За это недолгое время она даже стала более мягкой и женственной, что ли? Всё было просто чудесно, и даже в какой-то мере напоминало Милч сказку, в которой у неё получилось обзавестись знакомствами и вне факультета, до тех пор, пока ей не прилетела неожиданная ответочка в виде ещё не случившегося прошлого-будущего. Конечно, она и раньше слышала о неком гении с Равенкло, который практически по всем занятиям получает «отлично». И даже тогда невольно подумала, что где угодно найдется свой гений и сумасшедший-учёный-экспериментатор в одном лице, мысленно вспомнив Верде. Наверное, зря Лар тогда вспомнила о грозе, потому что вскоре наткнулась на него в библиотеке. Тот ругался на каких-то инфузорий, которым нельзя доверять обучение детей, вскользь упоминая нового учителя ЗОТИ, который по сложившейся школьной традиции меняется каждый год. Узнали они друг друга по пламени, что было весьма не мудрено, ведь провели столько времени бок о бок. Тогда-то они и разговорились, узнав, что в прошлом ни один из них не владел подобной силой, как магия, а о волшебном мире узнали только после получения письма. Верде, да и ей, скрывать нечего, тоже, было весьма интересна причина их перемещения во времени. Тогда-то и начались их редкие посиделки в библиотеке, на которых они искали информацию и строили теории о том, что всё-таки тогда произошло. Вскоре по школе с весьма большой скоростью распространился слух о том, что кому-то удалось найти общий язык с нелюдимым гением. А когда выяснилось, что оказавшимся счастливчиком являлась девушка и вовсе поползли слухи, что они встречаются. Лар всё отрицала, когда у неё спрашивали прямо в лоб, а Второму да Винчи всё, что не касается любимой или мало-мальски интересной темы, было по барабану. Как чёрт из табакерки разочаровавшиеся было ранее ученики богатых семей, преимущественно из Слизерина, повалили, как из рога изобилия с предложением о покровительстве. Среди попыток заполучить весьма много обещающего молодого человека были и угрозы в адрес семьи грозы и его так называемой «девушки». Недальновидным идиотам оставалось только посочувствовать, ведь лезть с таким к бывшим мафиози было чревато кучей внезапно свалившихся проблем. Вот и тем, кто посмел коснуться запретной темы, не повезло попасться под горячую руку Дюрана, который весьма грамотно изворачивался, мстя во всю меру своей гениальной фантазии. Милч тоже не оставалась в стороне, но предпочитала действовать немного прямолинейнее, применяя находящийся не в почёте у магов мордобой. После нескольких таких случаев и выговоров от мадам Стебель, которую как-то не очень хотелось расстраивать своим поведением, ведь та и в правду была хорошей женщиной, пришлось изворачиваться. Не сказать, что в своих проказах или мести Герра была так уж оригинальна, зачастую беря что-то из арсенала выходок знакомых Аркобалено, в особенности Скалла с Реборном, а порой и Колонелло. Кому уж точно не стоило жаловаться на фантазию, так это первым двум. А её ученик был больше громким, чем оригинальным, иногда действуя по весьма глупым или стандартным клише, что, на удивление, всегда прокатывало. Её первый курс прошел весьма продуктивно, а уже летом она оказалась удочерённой матерью Верде, которая радушно приняла её у себя, как родную дочь. Даже порой говорила о том, что ей хотелось бы иметь ещё и девочку, но муж слишком часто бывает в разъездах и очень увлечен своей работой, хотя ежемесячно присылает на счёт весьма крупную сумму.