Память героя

Часть 1 (70)не бечено Первым, что бросилось в глаза зельеделу в личной гостиной леди Долгопупс, были две картины, висящие над камином. На каждой из них было изображено по одной супружеской паре. На одной картине Снейп без труда узнал счастливых Френка и Алису Долгопупс. Вторую пару зельеделу пришлось долго рассматривать, прежде чем он понял, что юная, прекрасная девушка, так задорно улыбающаяся с портрета это сама леди Долгопупс. А мужественный юноша стоящий рядом с нею это отец Френка, покойный муж Августы Реджинальд Долгопупс. Профессор стоял, разглядывая их таких молодых и счастливых, и вспоминал какие версии ходили в Магическом мире, в то время когда их курс заканчивал Хогвартс и когда Реджинальд Долгопупс внезапно погиб при весьма загадочных обстоятельствах. Но его смерть тогда никто не стал серьезно расследовать. Времена были неспокойные, Воландеморт уже всходил на политическую арену Англии и смерть главы семейства списали на несчастный случай. Сейчас же профессор размышлял над вопросом, а попал бы в аврорат Френк Долгопупс если бы на тот момент его отец был бы жив. Ведь тогда вероятность нарушения молодой четой планов Темного лорда была бы сведена к минимуму. В таком случае Невилл Долгопупс вообще не подходил бы под пророчество, сделанное Трелони и подслушанное им той ночью в «Кабаньей голове». - Меня все всегда спрашивают, почему эти портреты не двигаются. – негромкий голос заставил зельедела обернуться. В гостиную неслышно вошла пожилая ведьма, хозяйка этого дома, Августа Долгопупс. Вопреки распространенному мнению студентов, которые после урока с боггартом считали, что леди одевается достаточно экстравагантно, женщина была одета в строгий домашний комплект. - Вы тоже хотите задать мне этот вопрос, профессор Снейп? - Нет, - ответил профессор, после того как поприветствовал хозяйку. - Живые портреты возможно написать только после смерти человека. А из четверых магов изображенных здесь умер только ваш супруг. - Вы правы. Приятно слышать, что есть ещё люди, которые понимают традиции магического мира. А вы знаете, что раньше такие портреты изготавливали только по истечению пяти лет после ухода мага из жизни? И только после одобрения специального мастера портрет могли повесить в доме. Некоторые родственники бывают просто не готовы к тому, что в их доме появляется такая картина, – ведьма опустилась в кресло и рукой указала профессору на второе. - Но почему? - удивился профессор, принимая предложение и присаживаясь. - Ведь с помощью этих картин можно сохранить и передать столько знаний? - Вы так считаете? – улыбнулась хозяйка дома так, что зельедел подумал, а не заканчивала ли она тот же факультет что и он сам. - Тогда позвольте спросить, профессор Снейп, а вы бы хотели, чтобы предмет зельеделья вам преподавал портрет вашей покойной матушки, Эйлин Принц? Услышав вопрос, зельедел едва не отшатнулся, поняв, что ему пытается объяснить леди Долгопупс. Мысль, что в тот страшный период после похорон матери он увидел бы ее живое изображение в Хогвартсе, была просто кощунственна. Снейпу почему-то вспомнилась сцена в доме на площади Гриммо и Сириус, стоящий возле портрета матери, говорящий с нею. Только теперь профессор понял, почему Дамблдор отдал приказ о том, чтобы Сириуса оставляли в родовом доме ночью одного. После двенадцати лет, проведенных в Азкабане рядом с дементорами, Блек, ослабленный и физически и психически, должен был постоянно слушать крики умершей матери, с которой он не ладил ещё при жизни. От такой жизни у любого человека могли начаться проблемы, а про анимага уже и говорить не приходилось. Слизеринец подумал, а хотел ли он сам стоять перед живым портретом Лили и пытаться объяснить ей, как он поспособствовал этим событиям и как он сожалеет о ее гибели. - Теперь вы понимаете, что я имею в виду? - ведьма смотрела на изображение мужа. - Мало кто смог, имея живой портрет у себя в доме, найти силы начать строить жизнь по-новому, без любимого человека. - В таком случае почему вы приказали повесить здесь эти портреты? - профессор тоже смотрел на написанные пары. - Эти портреты напоминают мне о тех счастливых минутах, которые были в моем прошлом, и о родных, которых у меня забрали, - жестко ответила ведьма, в голосе которой прорезались металлические нотки. По тону Августы Долгопупс зельедел сразу понял, что дальнейшее продолжение темы нежелательно. И поспешил перевести беседу в другое русло. - Сегодня у меня на уроке произошло чрезвычайное происшествие. Вследствие этого ваш внук и остальные ученики двух классов очутились в Больничном крыле. - Это я знаю, - перебила зельевара хозяйка. – Эти факты сообщил мне Роберто Борджиа в своем послании. Но вот понять, почему он заинтересовался именно моим внуком до такой степени, что предложил ему место своего соавтора, я пока не могу. - Леди Долгопупс, - начал было Снейп, но хозяйка дома перебила его: - Давайте без церемоний, можно просто Августа. - Спасибо, - поблагодарил зельедел за оказанную честь и продолжил: – Скажите, защита вашего поместья может гарантировать нам конфиденциальность? - Об этом можете не беспокоиться. Защита в этом доме почти ничем не уступает в своей мощности защите самого Хогвартса, - тихо произнесла ведьма, прекрасно понимая, почему слизеринец задает столь бестактный в магическом мире вопрос. - Вы можете говорить без каких-либо опасений. Из стен этой комнаты информация никуда не пойдет. - Хорошо, - кивнул профессор. - Но полной картиной происшедшего я, к сожалению, не владею. Однако известно, что причиной происшедшего стал обморок Блейза Забини. Именно его пыталась скрыть группа учеников, спровоцировав взрыв всех котлов в классе. И для саботажа было использовано зелье, приготовленное вашим внуком. - Профессор, а ведь Блейз, если я не ошибаюсь, старше моего Невилла и ему недавно исполнилось шестнадцать лет? - задала неожиданный вопрос ведьма. - Да, вы правы, - зельевар уже стал привыкать к тому, что почти все знают и понимают ситуацию лучше, чем он сам. - А почему вас заинтересовал возраст моего студента? - Это очень важно. Вот только вопрос, откуда ваши ученики получили эту информацию и почему они до сих пор ею владеют, - казалось, что хозяйка дома размышляет вслух, не ожидая ответа и не обращая внимания на внимательно слушающего ее профессора. Впрочем, ведьма тут же обратила на него свой взор. - А до происшествия на вашем уроке не было никаких изменений? - Что вы имеете в виду? - спросил зельедел, недоумевая, откуда мадам Долгопупс могла узнать такие подробности развития событий. - Я конкретизирую, - создавалось впечатление, что хозяйка дома не просто смотрит на слизеринца, она прожигала его насквозь своим взглядом. - Вы случайно не посадили Забини рядом с моим внуком? - Нет, Невилл сидел за одной партой с Панси Паркинсон, - профессор и сам не понял, почему он не сказал леди Долгопупс, с кем именно сидел Блейз Забини, но казалось, что такой ответ устроил ведьму. - Тогда что могло так заинтересовать Роберто Борджиа в моем внуке? - неподдельное удивление звучало в голосе ведьмы, создавалось впечатление, что услышанное от зельедела не совпадало с известными ей фактами. - Он заинтересовался зельем, которое было разлито по всему классу, - пояснил преподаватель. - Как выяснилось, оно может служить для очистки. После его применения поверхности предметов приобретают свой изначальный вид. Но что самое удивительное - оно также может поспособствовать выведению шрамов с кожи людей. Причем шрамы могут быть любого происхождения. - Но… - начала ведьма, но профессор не дал ей закончить. - Августа, я не знаю, что вам сказать по этому поводу, - зельедел решил, что гриффиндорская честность будет в этой ситуации лучшей тактикой ведения разговора. - Я ещё не успел изучить ни зелье, ни его свойства. Но им уже заинтересовался и Министр, и Дамблдор. И на ваш следующий вопрос, как ваш внук, который за столько лет не мог заработать ни одной положительной оценки на моем предмете, смог создать настолько уникальное зелье, у меня тоже нет ответа. - А я думаю, что госпожа Долгопупс не хочет вам задавать этого вопроса, - проговорил вошедший в гостиную Роберто Борджиа. - И я уверен, что вы на самом деле прекрасно знаете, что ваш внук зельевар-интуит?.. часть 2 (71)не бечено Надежды Драко Малфоя на совместную отработку с Гарри Поттером не оправдались. Гриффиндорец ворвался в класс зельеделья, как-то странно взглянул на слизеринцев и молча направился в кладовку с инвентарем. Удивленный староста мог только наблюдать за передвижениями Национального героя, который сейчас как никогда был похож на строптивого гиппогрифа. Парень, все так же молча, снял свою мантию, наполнил ведро с водой и принялся тряпкой отмывать парты. Драко было так же непонятно, где именно находилась палочка Поттера. Крепления на руке у него не было, а представить, что этот магический предмет был оставлен в кармане мантии, слизеринец не мог. Сказать, что Малфой был расстроен это не сказать ничего. После сегодняшнего утреннего занятия, когда он учил гриффиндорца беспалочковой магии, такой разительной перемены в отношении Драко никак не ожидал. Аристократ уже хотел заговорить с Поттером и попытаться выяснить, что же стало причиной этого охлаждения, но воплотить в жизнь свой замысел староста не успел. Нотт дернул его за руку, кивнул на подсобку с ингредиентами и скороговоркой произнес: - Поттер, мы на минутку. Гриффиндорец едва кивнул, даже не посмотрел в сторону говорившего и слизеринцы поспешно удалились. В подсобке Нотт одним заклятием заставил дребезжать и звенеть склянки, а Малфой уже привычным жестом создал непроницаемый щит. И только когда меры безопасности были соблюдены, юноши посмотрели друг на друга. - Ты что, спятил? - Тео зашипел на старосту слизеринцев не хуже Нагайны, змеи Темного лорда. - Что ты собирался у него спрашивать? - Но ведь что-то случилось, – заговорил Драко, расстроенный поведением Поттера. - Ты же сам все видишь. Он или что-то узнал, или поговорил с кем-то с тех пор, когда он ушел из кабинета зельеваренья. - Ни с кем он не говорил, - уверенно произнес Нотт. - Он все это время был один. - Это невозможно, – не поверил другу Драко. - Но если он был сам, то почему он так переменился по отношению ко мне? - Да, конечно, - с сарказмом произнес Нотт. – Абсолютно невозможно, особенно если вспомнить, что недавно ты тоже был сам и, несмотря на твое одиночество, весьма сильно изменился за этот период. Драко не мог не согласиться со словами Тео. Но что мог себе придумать гриффиндорец за время своего отсутствия он даже не пытался представить. - Твой Поттер был все это время сам по себе, - продолжал говорить слизеринец. – Он что-то увидел. Что, я не знаю, но это растревожило его и даже немного напугало. Но ничего опасного лично для тебя или для ваших будущих отношений сейчас нет. А вот если будешь действовать нахрапом, как тогда на третьем курсе, последствия будут еще более плачевны, чем после стычки с гиппогрифом. Если тогда у тебя была сломана рука, то сейчас ты рискуешь разрушить все, чего смог добиться за сегодняшний день. - Так что ты мне посоветуешь? – дар Тео все-таки мог здорово помочь и Драко собирался использовать все возможности, чтобы не совершить непоправимых ошибок на пути завоевания своего упрямца. - А как нас учили приручать гиппогрифа?.. - улыбнулся Тео, но вдруг замер, оборвав ответ буквально на полуслове. – Приготовься, сейчас к нашей отработке присоединится еще один кандидат в экспонаты кунсткамеры. - Кто? – уточнил Драко, предполагая о ком, может говорить Нотт. - Скоро здесь будет Амбридж. – ответил Тео, озвучивая худшие опасения Малфоя. - И могу поспорить, что эта с позволения сказать ведьма, - заговорив Драко сквозь зубы, весьма красноречиво показывая какие эмоции он испытывает по отношению к обсуждаемой особе. - Хочет найти какую-то причину назначить Гарри новую отработку. Тео, мы должны сделать все, чтобы у нее ничего не вышло. Я не допущу, чтобы его снова пытали. - Ладно, постараемся. – Тео тоже не нравились методы, с помощью которых Национальному герою пытались внушить правильное отношение к нынешнему Министру. - Я убираю в шкафу, а ты сидишь и рассказываешь о традициях английских аристократов, как и говорилось сегодня за завтраком. И парни вышли из подсобки готовые к любым неприятностям. - Итак Поттер, - Малфой сел за стол преподавателя и приготовился играть спектакль перед будущей зрительницей. – Что ты знаешь об английском дворянства? Говоря это, Малфой мысленно умолял гриффиндорца спокойно ответить на его вопрос, ведь Министерский инспектор могла зайти в любую минуту. Слизеринец прекрасно понимал, что любая грубость в его адрес была бы использована Амбридж как повод для очередного наказания неугодного ей ученика. Но к большому удивлению старосты и не меньшей радости Поттер все-таки стал отвечать на заданный ему вопрос. - В Англии дворянство делится на высшую и низшую знати, - заговорил гриффиндорец голосом напоминающим голос Бинса на уроках магической истории. При этом он ни на минуту не прекращал тереть парту. – К высшей знати относятся: Герцог, Маркиз, Граф, Виконт, Барон. Представители низшей знати Баронет, Кавалер, Эсквайр,… - Думаю, что мистер Малфой спрашивал о магических аристократах Британии, - возле раскрытых дверей аудитории стояла Долорес Амбридж. Довольное выражение на её лице заставило Драко внутренне напрячься. Он прекрасно понимал, что Министерский инспектор может в любую минуту воспользоваться этой оплошностью гриффиндорца и назначить ему дополнительную отработку. А чем заканчиваются отработки у этой ведьмы Драко Малфой уже ощущал на своей шкуре. - Лорды - такой общий титул носят аристократы-волшебники в Британии. – проговорил Поттер не прерывая своего занятия. – На следующей ступеньке стоят представители чистокровных семейств, за ними следуют полукровные маги, далее маглорожденные. - О я вижу, что мистер Малфой отлично справился со своим заданием и уже успел объяснить вам основы, – как только ведьма заговорила о слизеринце в голосе у неё появились слащавые нотки. – А теперь попробуйте рассказать, как именно вы должны обращаться… К кому именно должен был обращаться Поттер так и осталось невыясненным. В двери аудитории громко постучали, и не дождавшись разрешения в помещение зашла студентка четвертого курса ревенкловка Полумна Лавгуд. Слизеринцы переглянулись, девушка или была чудом посланным Поттеру свыше или этот визит был каким-то неведомым способом спланирован заранее. - Наконец-то я вас нашла, мисс Амбридж. – заговорила девушка, не обращая внимания, каким недовольным взглядом смотрит на неё ведьма. – Давно хочу поговорить с вами по поводу вашего декрета о сертификации неформального общества. Представители зелено-серебристого факультета замерли ожидая продолжения, в то время как Поттер словно ни в чем не бывало продолжал мыть парту. - Вы знаете какое-то неформальное общество, о котором хотите сообщить? – Министерский инспектор в эту минуту напоминала пародию на гончую собаку, которая почуяла дичь, и ожидает приказ от хозяина, что бы на неё броситься. - Да, но об этом позже, - спокойно проговорила Лагвуд и продолжила, не обращая никакого внимания на нетерпение ведьмы. - Я бы хотела создать своё общество по изучению редких магических животных. А именно морщерогих кизляков. Думаю, что остальным ученикам будет очень интересно узнать побольше об этих удивительных животных. Преподавательница, никак не ожидавшая заявления, непонимающе смотрела на девушку, которая в свою очередь ожидающе смотрела на ведьму, ожидая ее ответа. Драко казалось, что он наблюдает сцену абсурда в каком-то маггловском спектакле, но он никак не мог понять, кто же является постановщиком этой сцены. - Морщерогих кизляков? – переспросила Амбридж, понимая что Лагвуд не уйдет, пока не услышит ответа. – Но ведь их… - Только не говорите, что вы не читали последний номер «Придиры» и статью, в которой мой отец окончательно доказал их реальность. – перебила девушка преподавательницу. – Вам, как представителю Министра, нельзя пропускать выход таких статей. Посмотрев на лицо Амбридж, Драко едва не рассмеялся. Напоминания девушки о том, что её отец издатель, хоть и весьма сомнительного журнала, но все же регулярно читаемого в Англии, хватило, чтобы сбить с ведьмы всю спесь. И как бы Министерскому инспектору не хотелось сейчас отдернуть ревенкловку, она никак не могла себе этого позволить. - Хорошо мисс, я зарегистрирую ваше общество, - всем было очевидно, что вежливый тон дается ведьме с трудом. – Но для начала вы должны рассказать мне про то незарегистрированное общество, о котором вы знаете. - О конечно, - улыбнулась девушка своей необычной улыбкой. – Я не только о нем знаю, я еще в нем и участвую. часть 3 (72) - Это невозможно, - проговорил профессор, внимательно смотря на Роберто Борджиа. Конечно, он знал, кто такие зельевары-интуиты. Крайне редкое явление в их профессии: маги, которые работали, не подчиняясь стандартным схемам и правилам, которые могли из, казалось бы, несовместимых компонентов сварить абсолютно новое, уникальное зелье. Таких зельеваров ценили в любой стране, им готовы были создавать любые условия и выполнять любые их капризы. Результат себя всегда оправдывал. Так, зелье правды в свое время тоже придумал интуит. Даже он, самый молодой Мастер Зельеделья, не мог рассчитывать на те высоты, которых обычно достигали мастера-интуиты. - Почему же невозможно? - улыбнулся маг. – Если это уже произошло, то, соответственно, возможно. - Я бы заметил, – не отступался от своего профессор. – Если бы Невилл Долгопупс был интуитом, я бы смог это увидеть на уроках. - Профессор Снейп, - Борджиа неожиданно обратился к слизеринскому декану по его хогвартскому званию. - Вы можете сейчас сказать, какая главная особенность зельевара-интуита? Снейп уже понял, про что ему хочет напомнить итальянец, но ответил: - Неумение работать в паре. - Именно, - снова улыбнулся Роберто. – А на ваших занятиях, насколько я знаю, ученики всегда работают вдвоём. Таким образом, на протяжении всего обучения зельевар-интуит мог только портить ингредиенты. И это в лучшем случае. В худшем у него с определенной периодичностью могли взрываться котлы, и это независимо от того, сильный с ним работает напарник или слабый. Но если тебя и это не убеждает, то наш спор может окончательно разрешить леди Долгопупс. Ведь о том, что Невилл обладает столь уникальным даром, вы знали уже давно, не правда ли? Посмотрев на лицо ведьмы, молчавшей с того момента, как итальянец произнес своё сенсационное заявление, профессор понял - она знала. Действительно знала об уникальности своего внука. И это на самом деле правда, что его дар проявился задолго до его поступления в школу, и что леди Долгопупс сознательно создавала препятствия для развития внука. И зельевар задал единственный вопрос, который его на данный момент волновал: - Но почему вы молчали? Ведь если бы я знал раньше, Невилл бы занимался по индивидуальной программе. - Зачем? – ведьма зло глянула на профессора. – Зачем мне было развивать это его умение? - Но ведь к моменту выпуска из Хогвартса он мог бы стать именитым зельеваром, – Снейп никак не мог понять, как так можно было поступить с родным человеком, и о чем нужно было думать, чтобы сознательно ставить преграды на пути становления ребенка. - Таким, как ты? – и снова в голосе хозяйки дома прозвучала злость и неприкрытая ирония. – Чтобы мой внук заменил тебя и стал безмолвным подручным Дамблдора? Или ему была бы уготована судьба ещё хуже. Вечное одиночество в какой-то закрытой башне вдалеке от остальных людей, где он бы смог готовить зелья по заказу директора. И все это было бы сделано «ради высшего блага»? Профессор опешил, не ожидая такой резкой отповеди. Нет, он, конечно, знал, что с этой леди не хотел спорить даже Дамблдор, но никогда не мог предположить, что ведьма настолько отрицательно относится к лидеру светлой стороны. Особенно это было странно, если вспомнить, что сын и невестка Августы Долгопупс в своё время тоже были членами ордена Феникса. - Вы защищали его, – тихо произнес итальянец, внимательно выслушав все, что сказала ведьма. - Конечно, защищала. Я предпочту живого внука мертвому зельевару-интуиту, – жестко произнесла хозяйка дома и, чуть подумав, добавила: – И я не хочу дожить до того времени, когда мой Невилл станет причиной гибели сотен тысяч магов. И не думайте, что я не отдаю себе отчета в том, каковы возможности моего внука. Я прекрасно знаю, что самые смертоносные яды были созданы именно мастерами-интуитами. И я не дам даже шанса Дамблдору вырастить из моего внука подобного гения. - Вы ждали, когда ему исполнится шестнадцать, - задумчиво проговорил слизеринец, понимая, какие чувства толкали ведьму на столь ужасающие его поступки. - Если бы в течение десяти лет ваш внук не создал бы ни одного своего зелья, он бы навсегда потерял данный ему дар. А зная о его успехах на моем предмете, вы и не сомневались, что так и будет. - Вы абсолютно правы, - усмехнулась ведьма, подтверждая слова слизеринского декана. – Вы, профессор Снейп, мне очень помогли в выполнении моих планов. Невилл всегда работал в паре, что не позволяло ему реализовать свой потенциал. И вот, именно сейчас, когда оставалось совсем немного, вам нужно было заставить моего внука готовить зелье одному. Теперь Дамблдор с легкостью вычислит зельевара-интуита. - Но ваш внук работал в паре, - улыбнулся Роберто Борджиа, который ни на минуту не отвлекался от разговора профессора с леди Долгопупс. - Он и сегодня был с партнером. - Но это невозможно, - изумилась ведьма. - Он не смог бы создать новое зелье, если бы ему не предоставили идеальные условия. И под идеальными условиями подразумевается полностью самостоятельная работа. - По удивительному стечению обстоятельств вы оба правы, - заметил профессор. - Невилл действительно был с партнером, и в то же время он работал самостоятельно. Дело в том, Августа, что у меня есть одна ученица с моего факультета. После возрождения Темного лорда она считает, что у нее есть весьма значительные привилегии. И весь пятый курс ее работа на моем предмете сводится к доставке ингредиентов из хранилища к рабочему месту. - И чтобы ее папочка, наверняка состоящий в вашем ближнем круге, не пожаловался вашему Лорду, что ты плохо относишься к детям его почитателей, - понимающе кивнула ведьма, - тебе приходится закрывать глаза на выходки этой недалекой девицы. Конечно, Круциатус испытывать из-за того, что очередная аристократическая выскочка не стремится учиться, не захочет никто. - Таким образом, леди Долгопупс, мы выяснили, что пока вашему внуку не грозит разоблачение, - подвёл Роберто итог обсуждению школьных событий и перевел разговор в нужное ему русло: - А теперь что касается моей просьбы. Мне нужно ваше разрешение на то, чтобы Невилл стал моим постоянным соавтором. Снейп замер, ожидая ответа ведьмы. Он прекрасно понимал, что сейчас в этой комнате решается дальнейшая судьба Невилла. - Нет, - тихо произнесла хозяйка дома. - Почему? - переспросил её итальянец. - Я смогу увезти вас из страны, и вашему внуку никто не будет угрожать. Если же вы боитесь, что я буду вмешиваться в работу Невилла, так совсем наоборот. Я предоставлю ему свою лучшую лабораторию и самые разнообразные ингредиенты, дам ему полную свободу действий. Моя же функция соавтора или партнера, если вам так больше нравится, будет заключаться в том, чтобы понять, что именно на этот раз создал ваш внук, и высчитать правильные пропорции в его составе для остальных зельеваров. Соглашайтесь на мое предложение, и ваш внук никогда не пожалеет об этом решении. Это я вам могу пообещать. - А вы можете пообещать, что ради моего внука вы пойдете на все: на преступление, подлость, обман? Пойдете ли вы на все это ради Невилла? - в голосе говорившей леди звучала горечь. - Будете ли вы защищать моего внука от всего мира, если понадобится? - И не только Невилла, - итальянец серьезно смотрел на ведьму. - Вся его семья будет находиться под защитой, если вы согласитесь. - Вы не можете гарантировать этого, - ведьма перевела взгляд с Роберто на портрет мужа и еще раз повторила: – Вы не можете этого гарантировать. Итальянец тоже посмотрел на портрет, и, продолжая его разглядывать, спросил, указывая на небольшую подвеску, висящую на шее нарисованной Августы: - Какое изысканное украшение. А вы бы хотели, чтобы и у вашего внука было подобное? часть 4 (73) Услышав последние слова девушки, Драко замер: он знал, что в этом году Полумна Лавгуд стала входить в число людей, с которыми активно общался Национальный герой, и если она состоит в какой-то запрещенной группе, то без его львенка там точно не обошлось. Малфой слегка повернул голову и увидел, что объект его переживаний как ни в чем не бывало продолжает чистить парту. В то же время на министерского инспектора было просто неловко смотреть, казалось, что она готова схватить рейвенкловку за плечи и трясти ее до тех пор, пока та не расскажет ей всю правду. - Кхе-кхе, я правильно вас поняла, мисс Лавгуд, вы сознаетесь в том, что на данный момент состоите в каком-то незарегистрированном ученическом сообществе? - Амбридж все-таки смогла взять себя в руки и попробовала говорить с девушкой нормальным голосом, но все присутствующие едва ли не физически могли ощущать её нетерпение. - И кто же в нем еще участвует? - Об этом вам, наверное, лучше спросить у человека, который его организовывал, - все так же спокойно ответила рейвенкловка. Преподавательница торжествующе посмотрела на невозмутимого Поттера и продолжила задавать свои вопросы: - И кто из учеников организовал это сообщество? - Гермиона Грейнджер, - улыбаясь, сказала Полумна. Драко почти физически ощутил, какие эмоции поднялись в душе Тео, когда он услышал слова рейвенкловки: страх за любимую гриффиндорку, ярость на Лавгуд, посмевшую предать друзей, бессилие от невозможности повлиять на дальнейшее развитие событий... Эти же эмоции испытывал и сам Драко, беспокоясь о безопасности Национального героя, но слизеринская привычка держать лицо в любой ситуации не подвела его и сейчас. И, несмотря на бурю, бушующую у него внутри, аристократ продолжил слушать разговор двух ведьм, в глубине души надеясь на неожиданный поворот, подобный тому, который произошел сегодня за завтраком. - То есть, вы утверждаете, что в данном учебном заведении староста гриффиндорцев в этом году организовала незаконное ученическое сообщество? - голос ведьмы стал подобен сладкой патоке. Создавалось впечатление, что ещё миг - и рейвенкловка поддастся на его очарование и выдаст все подробности преподавательнице. - Нет, - продолжая улыбаться, неожиданно ответила Лавгуд. - Как нет?! – взвизгнула Амбридж, растеряв всю свою напускную доброжелательность. - Вы же только что сказали об ученическом объединении? - Но почему только ученическое? Это общество было открыто для всех желающих, учителя тоже могли в него записываться, – девушку ничуть не смутил вопрос инспектора, и она продолжала смотреть прямо на опешившую преподавательницу. - Вы хотите сказать, что мисс Грейнджер в этом году организовала незаконное сообщество, в которое могли вступить и учащиеся, и преподаватели? - Амбридж снова вернулась к своим слащавым интонациям. Было заметно, что она вновь пытается очаровать девушку, боясь спугнуть неожиданно идущую в ее руки удачу. - Нет, - министерский инспектор в очередной раз услышала отрицательный ответ на свой вопрос, и в этот раз присутствующим слизеринцам показалось, что ведьма сейчас просто взорвется от распирающих её эмоций. - Мисс Лавгуд, я повторяю вопрос: вы утверждаете, что мисс Грейнджер в этом году организовала не зарегистрированное в Министерстве сообщество, в котором могли принимать участие и преподаватели, и ученики? – на этот раз ведьма воспользовалось голосом, которым лучше всего было вести допросы с пристрастием. - Нет, я этого не утверждала, – рейвенкловка просто лучилась доброжелательностью и желанием объяснить ведьме все непонятные моменты. - Так о каком сообществе вы мне только что говорили? – сдерживаясь из последних сил, прошипела Амбридж. - Я говорила об обществе, которое Гермиона Грейнджер создала еще в прошлом году, – по-прежнему невозмутимо ответила девушка. Услышавшие про прошлый год слизеринцы едва не начали улыбаться. Они сразу поняли, чем закончится этот разговор, и уже предвкушали его развязку. - То есть, мисс Грейнджер создала какое-то общество ещё в прошлом году? – снова уточнила Амбридж, которая уже совершенно потеряла нить разговора. - Об этом я и пытаюсь вам вот уже сколько времени сказать, – рейвенкловка смотрела на преподавательницу, словно удивляясь, как можно не понимать таких простых вещей. - В прошлом году Гермиона создала общество Г.А.В.Н.Э. - таким было его название. Я была и остаюсь его активным участником. - ГАВАНЭ? – переспросила ошеломленная преподавательница, никак не ожидавшая такого ответа. – И что это было за общество? - Г.А.В.Н.Э., – девушка словно объясняла дорогу заблудившемуся ученику-первокурснику в Большой зал. - Гражданская Ассоциация Восстановления Независимости Эльфов. Его основной целью было донесение до всех учащихся и преподавателей этой школы, что эльфы имеют точно такие же права, как и другие магические существа, и эксплуатация их труда абсолютно безнравственна. На лицо Долорес Амбридж, которое, пока девушка говорила, успело уже несколько раз поменять свой цвет, было страшно смотреть. У ведьмы от возмущения перехватило дыхание, и слизеринцы уже понадеялись, что ее прямо на их глазах хватит удар к огромной радости самих слизеринцев, разумеется. Но к их большому огорчению ведьма смогла взять себя в руки и заговорила в своей обычной манере. - Мне все понятно, мисс Лагвуд. Я сейчас послушаю ответ мистера Поттера об обращении к магам-аристократам, а потом уже зарегистрирую ваше общество. А сейчас не отвлекайте меня, вы и так отняли достаточно моего времени вашим ГАВАНЭ. -Г.А.В.Н.Э., – поправила ведьму девушка и продолжила, не обращая никакого внимания на яростные взгляды, которые стала бросать на неё министерский инспектор: - Но я думала, что вам важно знать про все общества в этой школе. А Гермиона из-за своей постоянной занятости, возможно, и не успела зарегистрировать свою ассоциацию. А может, это могу сделать я? Малфой слушал разглагольствования рейвенкловки и понимал, что её визит в эту аудиторию был не случайным и что она специально пришла сюда, чтобы переключить внимание преподавательницы с Поттера на себя. Это Драко понял уже давно, но вот чего он никак не мог понять, так это каким образом эти двое могли общаться между собой на расстоянии. Ведь по-другому объяснить тот факт, что гриффиндорец, едва заметивший их с Тео в начале отработки, стал нормально отвечать на его вопрос об аристократах перед самым приходом Амбридж, было нельзя. И если вспомнить то, что Грейнджер перед завтраком смогла каким-то образом связаться с кем-то из воронов, то факт наличия отработанного канала для обмена информацией был неоспорим. Слизеринец решил, что это должно быть что-то очень незаметное, если даже Дамблдор до сих пор не смог выявить этого способа передачи сообщений. А пока староста размышлял, между ведьмами продолжался занимательный диалог: - Мисс Лавгуд, о регистрации ваших сообществ и ассоциаций мы поговорим после того, как я освобожусь, – если бы Амбридж могла, она бы уже давно начала кричать на эту ученицу. И останавливало её только присутствие двух наследников именитых фамилий и то, что отец Лавгуд может поместить в своем следующем выпуске «Придиры» разоблачающую статью, которая сможет весьма ощутимо повредить репутации самой Амбридж и Министра Магии, интересы которого она здесь представляла. А при других обстоятельствах инспектор уже давно бы назначила рейвенкловке отработку, после которой та бы быстро поняла, что отнимать время у министерских работников - весьма опасное занятие. - Профессор Амбридж, а вы знаете, что у морщерогих кизляков тоже есть своя особая иерархия, которой они всегда придерживаются? - казалось, что девушка поставила себе цель довести преподавательницу до белого каления. – У них есть четкое распределение территории и… - Хорошо, - сказала ведьма, понимая, что ей сейчас проще подняться в свой кабинет и предоставить Лавгуд все необходимые бумаги, а потом снова сюда вернуться, чем продолжать выслушивать комментарии этой сумасшедшей девицы. – Я сейчас зарегистрирую ваше общество. А вам, мистер Поттер, я рекомендую внимательно слушать мистера Малфоя, поскольку я через некоторое время вернусь и проверю все, что вы выучили. И министерский инспектор направилась к выходу. За ней пошла и Полумна, которая в дверях обернулась и улыбнулась остающимся парням. - Вернешься, как же! Посмотрим, сможешь ли ты обойти нашу веселую парочку, - пробормотал себе под нос Поттер, отходя от парты и швыряя тряпку в ведро. - Ты имеешь в виду близнецов Уизли? - поинтересовался Малфой. - Конечно, - не стал отрицать очевидное гриффиндорец и добавил, видя, что Драко собирается его снова о чем-то спросить: – Но сейчас вопрос не в этом. Меня больше интересует как становятся Лордами в магическом мире. часть 5 (74) - Вы знаете, что это за украшение? - ведьма испытующе посмотрела на итальянца. - Конечно, - Роберто был весьма серьезен. – Одно слово - и у вашего внука будет такое же. - Но Блейз... - начала было хозяйка дома, но ей тут же возразил Борджиа: - Оно будет подарено не Блейзом. Ведьма ещё раз внимательно посмотрела на мага и тихо, но уверенно произнесла: - Вы, такую подвеску Невиллу будете дарить вы. -Да, – слова подтверждения прозвучали так, словно это была клятва, произнесенная у алтаря во время свадебной церемонии. Леди Долгопупс ничего не ответила, размышляя о чем-то своем, но в то же время внимательно смотря на иностранного мага. Снейп сидел, абсолютно ничего не понимая и чувствуя себя лишним в этом разговоре. Он снова вспомнил слова младшего Нотта, который в очередной раз оказался прав: соавторство было лишь прикрытием, ширмой для чего-то другого. Вот только понять что-либо из полунамеков, которыми велся разговор, профессор опять не мог. - Я не буду спрашивать тебя, уверен ли ты, - тихо, но жестко заговорила ведьма. - Я знаю, что ты не мог ошибиться. Я говорю тебе «да», и до конца этой недели ты забираешь Невилла в Италию. - Конечно, - казалось, что Роберто совсем не обрадовало решение хозяйки дома. - И этим подпишу приговор вам и, как следствие, родителям мальчика. Или вы думаете, я не понимаю, что после смерти мужа с вас взяли все возможные и невозможные обеты о том, что ваша семья будет продолжать жить в Англии? - Как вы догадались? – тихо спросила ведьма. Создавалось впечатление, что она постарела на несколько лет за то время, пока итальянец говорил. - А как еще вас могли заставить молчать? И какая еще причина может вас заставить защищать внука такими драконовскими методами? – заговорил Роберто, вскакивая с кресла и прохаживаясь по комнате. - Вот только каким образом вам удалось скрывать действительный магический уровень Невилла на протяжении пяти лет обучения, мне действительно непонятно. Услышавший все это Снейп окаменел. Он понял, на кого сейчас намекает итальянец. Нет, он, конечно, знал, что Альбус Дамблдор далеко не ангел, но видеть реальное подтверждение того, что лидер светлой стороны опускался до угроз и шантажа… За последнее время образ непогрешимого волшебника, в который профессор и раньше не верил, просто на глазах рассыпался в пыль. - Я дала Невиллу палочку его отца, - леди снова смотрела на портреты. - С нею он никак не смог бы достичь высоких результатов. И поэтому за пять лет никто не смог выявить настоящий уровень моего внука. - А его декан? - спросил Борджиа. - Она ведь могла и не понимать, кем может стать Невилл, - тихо проговорила хозяйка дома, смотря в глаза итальянца. - Вот это вряд ли, - возразил ей итальянец. - Кто-то уже пытался претендовать на вашего внука, но очень и очень давно. Снейп окончательно потерял нить разговора. Какой претендент? При чем здесь декан гриффиндорцев? Что она не поняла? И почему последние слова Роберто так напугали леди Долгопупс? А то, что она напугана, было ясно по тому, как она стала смотреть на итальянца после его последнего замечания. Профессор дал себе слово, что сделает все, чтобы разобраться во всех этих загадочных хитросплетениях. - Хотя, возможно, из-за давности произошедшего Макгонагалл ничего и не заметила, – итальянец говорил так, словно размышлял вслух. - Вряд ли за столько лет она в полной мере сохранила все свои возможности. - Какие возможности? Может, вы объясните, о чем вы сейчас говорили? Или эта информация только для узкого кружка избранных? - Снейп все-таки не выдержал и вмешался в разговор. Оставаться и дальше в неведении он не собирался. Дело касалось его учеников, и пускать столь серьезную ситуацию на откуп другим зельедел не мог. - Прости, Северус, я забыл, что ты не в курсе, – задумчиво проговорил маг. - Хотя в чем-то ты прав. То, о чем мы говорим сейчас с леди Долгопупс, в вашей стране знают только немногие избранные маги. - Те, кто владеет этими засекреченными способностями, и их близкие? – профессору едва удалось сдержаться и не добавить привычного сарказма в голос. - Нет, Северус, - отрицательно покачал головой Роберто. - Эти способности совсем не засекреченные и тем более не уникальные. Я могу с уверенностью сказать, что ты очень часто встречаешься с волшебниками, владеющими этими способностями. Но они или сами не понимают, какими силами владеют, или с ними была проведена соответствующая работа, и они молчат, запуганные. - Либо маги с этими способностями внезапно погибают, - горько произнесла хозяйка поместья. - А с их близкими тоже проводят определенную работу. Профессор внимательно посмотрел на присутствующих и задал свой следующий вопрос: - Но что это за возможности? Какие именно маги ими обладают? - Северус, - снова заговорил итальянец. - Я могу тебе сейчас ответить на вопрос. Более того, сам ответ на него лежит на поверхности. Ты все сразу поймешь и даже сможешь - сила твоего ума позволит это сделать, в этом я не сомневаюсь - видеть этих магов. И среди твоих учеников могут быть таковые. Вот только... Борджиа некоторое время помолчал, а потом опять заговорил: - Вот только есть человек, и ты прекрасно понимаешь, кого я имею в виду, которому хватит одного твоего мимолётного взгляда, чтобы сделать соответствующее выводы. - Проклятый паук, - зло проговорила хозяйка дома, внимательно слушая, что говорит маг. - Оплел все своей паутиной и теперь только сидит и ждет сигнала, когда ему попадется очередная жертва. - Именно, – согласился с ведьмой итальянец. - Сейчас в школе сложилась уникальная ситуация. Я не могу тебе сказать, каким образом, этого я сам не понимаю, но у вас подросло поколение, знающее и готовое противостоять существующим порядкам, но в тоже время - незамеченное вашим пауком. Одно неверное слово, жест, действие - и судьба твоих учеников будет очень незавидна. Я больше тебе скажу. Если бы сегодня мы не смогли забрать Блейза из Хогвартса, то велика вероятность, что с ним бы произошел несчастный случай, и возможно - с летальным исходом. - Дети. Опять ему противостоят дети. Сколько же это может продолжаться? - с горечью проговорила леди Долгопупс, смотря на портрет сына с женой. - Можно вас спросить? - Снейп понимал, что момент неподходящий, но не задать вопроса тоже не мог. - Почему вы разрешили сыну поступить в Аврорат? И почему, несмотря на ваше отношение к Дамблдору, они с женой примкнули к Ордену Феникса? - Профессор, вы знаете поговорку: «Держи друзей близко, а врагов еще ближе»? Вот поэтому Френк и вступил в этот проклятый Орден. Это давало ему возможность собирать материал, который впоследствии должен был послужить смещению Дамблдора. А Алиса... – ведьма вздохнула и неожиданно задала встречный вопрос: – Скажите, а Лорд берет в свой круг женщин? - Практически нет. Среди упивающихся ведьмы скорее исключение, чем правило, – ответил Снейп, еще не понимая, куда клонит хозяйка дома. - А вот Альбус всегда понимал, что присутствие в организации обоих супругов позволяет осуществлять более качественный контроль, – в голосе ведьмы прорезались металлические нотки. - Я надеюсь, мне не нужно объяснять, почему? - Нет, - тихо проговорил профессор, признавая правоту леди Долгопупс. - А что касается Аврората... Для Френка это была единственная возможность попасть в их архив и достать оттуда дело о гибели отца. Но он так и не смог его найти, – тихо закончила ведьма. - Леди Долгопупс, - снова заговорил Роберто. - Мне очень жаль вашего мужа, но нам сейчас нужно подумать, каким образом мы можем обезопасить не только Невилла, но и вас с его родителями. - Я ищу такой способ уже много лет, - и опять в голосе несгибаемой ведьмы зазвучала горечь. - Но пока что мои поиски не увенчались успехом. Обеты, которые я давала, слишком серьезны, и обойти их я никак не могу. - В здравом состоянии да, конечно, - зельевар вдруг вспомнил, как Блэк на руках нес его крестника к камину. - А если вы будете без сознания или, возможно, выпьете зелье живой смерти? - А вот это мысль, - задумчиво проговорил итальянец, размышляя, как можно воплотить в жизнь эту идею. - Нет, не получится, - устало проговорила хозяйка поместья. – Северус, зелье, предложенное тобой, не даст нужного нам эффекта. Человек, выпивший его, на родовых гобеленах и тому подобных артефактах значится как живой. - Но у Альбуса не может быть вашего гобелена, – удивленно проговорил слизеринец. - У нашего светлого мага есть моя кровь, полученная весьма спорным способом, - отрезала ведьма. - И с помощью некоторых артефактов он сразу установит, что я жива. - Вот и хорошо, - спокойно произнес Роберто. - А если вы будете признаны недееспособной? Тогда главой вашей семьи станет Невилл. А он, насколько я понимаю, ничего и никогда не обещал Дамблдору. - Вот только это вряд ли возможно, – произнесла ведьма, немного подумав над словами итальянца. - Скажем так, я могу предложить вам один вариант, – снова заговорил Роберто. - Но он очень опасен. часть 6 (75) Первым, что почувствовал Ремус, придя в себя, был запах горячего шоколада, который он помнил и любил еще с детства. - Очнулся? - раздался рядом знакомый голос. - Я был уверен, что ты по-прежнему любишь этот напиток. Люпин открыл глаза и увидел спальню Фенрира. Он сам лежал на трансформированной из матраса кушетке, а рядом с ним сидел хозяин дома и протягивал ему кружку, от которой и исходил чудесный аромат. Но больше чем шоколад Рема привлек запах самого вожака. Он был просто божественен. Запахи весеннего леса, свежей травы, воздуха после дождя, старого фолианта... Казалось, что все его любимые ароматы кто-то объединил в одном флаконе и щедро обрызгал получившимися духами мужчину, сидящего сейчас рядом. Люпин понимал, что эту шутку с ним сыграло обострившееся обоняние, но ничего не мог с собой поделать. Этот аромат хотелось чувствовать постоянно, не переставая вдыхать его снова и снова. И даже не мыслить о возможности отказаться от этой сладкой зависимости. Но Фенрир, словно прочитав мысли и желания оборотня, отдал ему кружку, а сам встал и отошел к окну. Ремус пригубил напиток, из-за кружки наблюдая за вожаком и пытаясь определить его настроение. Ведь, когда он очнулся, тот явно обрадовался, а сейчас создавалось впечатление, что хозяин дома пытается не показать обуревающие его эмоции. Посмотрев в окно, Люпин заметил, что уже было далеко за полдень. Так что из его сознания выпал довольно большой кусок времени. Оборотень уже собирался заговорить с хозяином дома о произошедшем, но тот начал первым. - Как ты себя чувствуешь? - проговорил Сивый, и расстроенный Люпин убедился в своих наихудших предположениях: вожак даже не посмотрел на него, задавая вопрос. - Спасибо, неплохо, - вежливо проговорил Люпин, пытаясь за общими фразами скрыть свое истинное состояние. - Можешь объяснить, что здесь случилось? Вожак поднял руку и приложил ее к стеклу, а потом тихо ответил: - Ты едва не ушел. - Куда не ушел? - не понял его ответа гриффиндорец. - В лес, - Сивый все так же смотрел в окно и говорил очень тихо. - Так говорят об оборотне, который предпочел остаться на всю жизнь в своей второй форме. Захотел быть волком. Мы говорим о таких - ушел в лес. - И часто такие случаи бывали? - поинтересовался Люпин. - А тебе зачем? - в голосе главы стаи, продолжавшего смотреть в окно, появились какие-то вкрадчивые нотки, удивившие его собеседника. Люпин знал, что Фенрир всегда отличался прямолинейностью и мог ясно дать понять, что ему нравится, а что нет. Сейчас же вожак говорил в манере, больше соответствующей слизеринцам. - Просто интересно, - ответил Ремус первое, что пришло в голову. На данный момент его больше волновали странности в поведении собеседника. Однако дальнейшая реакция главы стаи показала, что к своим словам следует относиться более внимательно. - Интересно?! Тебе просто интересно! - глаза обернувшегося наконец Сивого сверкали яростью. - Тебе не интересно, на кого ты напал. Тебе не интересно, что этот оборотень был намного сильнее и мог в ответ на твою выходку просто покалечить тебя. Тебе не интересно, что ты полдня пробыл волком, и я боялся, что ты навсегда им останешься. Тебе не интересно, что я перепробовал все известные мне способы, чтобы вернуть тебе человеческую форму. Нет, тебе все неинтересно. Тебя интересует только, сколько было случаев ухода волков в лес. А вот интересно ли тебе, как после этого жили их партнеры и что они чувствовали? Последние слова вожак, подходивший к кушетке во время своего монолога, буквально прорычал в лицо ошеломленному оборотню. Мгновение посмотрев в золотистые глаза Люпина, Сивый уже развернулся, чтобы опять вернуться на свой обзорный пункт, когда сзади его обняли сильные руки. - Не злись, Рир, - зашептал на ухо его любимый гриффиндорец, обезоруживая детским, давно забытым прозвищем. - Не злись?.. - вожак стаи обернулся и посмотрел в грустные глаза мужчины. – Ремми, Ремми... Глупый ты волчонок. Ну как я могу злиться на тебя? Я просто испугался. Я столько лет искал тебя и теперь мог снова потерять. От одной мысли об этом мне до сих пор хочется выть. Близость с этим мужчиной, таким сильным, но в то же время ни капли не смущающимся своей слабости, заставляла гриффиндорца забывать все свои горести и невзгоды. И словно не было десятилетий разлуки. Люпин поднял руку, чтобы погладить мужчину по щеке. Однако этот жест, такой привычный в их прошлые встречи, сегодня не был доведен до конца. Вожак перехватил кисть Люпина, глухо заворчал и снова отошел к стеклу. - Значит, ты на меня еще сердишься за ту ночь, - спокойно констатировал Ремус, хотя на душе у него во всю скребли кошки. - За какую? - тихо переспросил Фенрир, который опять смотрел на лес, не оборачиваясь к оборотню. - За ту, когда я пришел к тебе и заставил себя укусить, - еле слышно произнес Люпин, понимая, что сейчас он опять получит подтверждение своим опасениям. Он еще не успел договорить, как Сивый уже сжимал его в своих объятиях. - Даже не думай, что ты был в чем-то виноват, - сердито проговорил вожак. - Это мне нужно просить прощение за то, что я так рано сделал тебя оборотнем. Но когда ты вышел на поляну, я услышал, что в лесу есть кто-то еще. И мне пришлось укусить тебя, мой Ремми. Оставь я тебя, тогда Дамблдор, не задумываясь, пожертвовал бы тобой, выставив дело так, будто на тебя напали волки. - Но почему он не убил меня после того полнолуния, ведь я был в его власти столько лет? - задал вопрос Люпин, ясно осознавая, что его жизнь стала разменной монетой для серого кардинала магической Британии. - Не мог, - и снова вожак встал, но на этот раз не направился к стеклу, а стал расхаживать по комнате. - Дамблдор знал, что оборотень, потерявший пару, способен на все. Геллерт в такой ситуации отринул стаю и стал собирать под свое крыло озлобленных волшебников и сеять смуту в магическом мире. Так что его было не одолеть. А директор понимал, что как бы плохо мне ни было после твоей гибели, стаю я не оставлю, а наоборот направлю ее на борьбу с ним. - Геллерт Гриндевальд был оборотнем? – вопросы посыпались из Люпина как из рога изобилия, но он знал, что его Рир постарается ответить на все. - И разве сейчас вы с волками не воюете против Дамблдора? Разве ты не выступаешь на стороне Воландеморта? - Я не разделяю ни одного взгляда этого змееликого маньяка, - жестко ответил Сивый, остановившись на некотором расстоянии от кушетки. - Но пока он выступает против директора, я, как бы это ни было противно мне и моим волкам, поддерживаю его. - А если он все-таки победит Дамблдора? И захватит власть в Магической Британии? – высказал оборотень самую страшную на его взгляд вероятность развития событий. - Это будет ненадолго, - усмехнулся Фенрир, и Люпин увидел перед собой не просто вожака. Нет, перед ним стоял сильный лидер, который принимал и был готов принимать непопулярные решения. – Ремус, не смотри на меня так. Я не просто оборотень. Я - вожак стаи, несущий ответственность за нее. Но кроме защиты своих людей я стремился и буду стремиться делать всё для того, чтобы вытащить оборотней из той ямы, в которую они попали по милости нашего дорогого Дамблдора. И если для этого понадобится совершить неблаговидный поступок - я совершу его. Совершу сам, в отличие от старого маразматика, и людьми своими жертвовать не буду. И поверь мне, в стае все разделяют мою точку зрения. И в стаю, что бы кто ни говорил, приходят добровольно. - Как Маркус Флинт? часть 7 (76) - Я вас внимательно слушаю, - спокойно ответила Августа Долгопупс, услышав заявление Роберто. - Для начала скажите, можете ли вы написать распоряжение и заверить его у гоблинов, что, если с вами что-то случится, вас должны лечить только за границей? Это не будет вступать в противоречие с вашими обетами? - Я могу отдать такое распоряжение, - немного подумав, промолвила леди Долгопупс. - Очень хорошо, – обрадовался Роберто. - Вот мое предложение. Сегодня вы идете в банк, где подписываете все необходимые документы. И указываете, что в случае, если с вами что-то случится, лечить вас должен Лоренцо Борджиа. Далее вы возвращаетесь домой и выпиваете зелье, которое я вам дам. - Одну минуту, - вмешался Снейп. - Роберто, уточни пожалуйста, что за зелье ты предлагаешь выпить Августе и почему ты уверен, что его не смогут выявить наши колдомедики? Насколько я понимаю, Дамблдор проведет все мыслимые и немыслимые проверки, прежде чем согласится с таким распоряжением. К тому же, как быть с датой на документе? Согласитесь, это будет довольно странно выглядеть: в понедельник были подписаны бумаги, а до пятницы леди Долгопупс уже слегла с неизвестным заболеванием. Подозрительно, вы не находите? - С документами вообще никаких сложностей. Вам, леди Долгопупс, нужно только сделать уточнение о том, что вы запрещаете кому-либо показывать ваше распоряжение, остальное сделают гоблины, - последнюю фразу итальянец произнес, ехидно улыбаясь. И маг, и ведьма сразу поняли, что он имеет в виду. Тайна клиента была священна для гоблинов, и если они получали прямое распоряжение, то ни Дамблдор, ни министр, ни даже сам великий Мерлин не смогли бы их заставить пойти против принципов. Именно из-за этого никто так и не смог присвоить себе богатств осужденных упивающихся. Хранители Гринготса закрыли доступ к их счетам, и никто ничего не смог сделать. Однако в некоторых случаях такая щепетильность становилась отрицательным фактором. Именно из-за нее узнать что-то о семейных артефактах Поттеров и тем самым доказать вину Дамблдора было так сложно. - Что касается зелья... - продолжал тем временем Борджиа. - Вы же знаете, что моя семья всегда специализировалась на редких и, как вы понимаете, темных составах. Так что зелье, которое я вам дам, не сможет выявить ни один английский колдомедик. В то же время оно обеспечит необходимый нам эффект. Приняв его, вы, леди Долгопупс, почувствуете легкое недомогание, после чего заснете. Во время этого сна вы впадете в состояние, подобное магической коме. Единственная разница в том, что никто не знает, как вылечить мага, если он впал в кому, а специально разработанный нами антидот в любой момент может вывести вас из этого состояния. - План вполне реалистичен, - проговорила ведьма, внимательно смотря на Роберто. - Однако вы говорили про опасность. В чем же она заключается? - Ваши обеты, – итальянец твердо смотрел в глаза хозяйке дома. - Ведь вы обещали не покидать Англию. И как только вы очнетесь на территории Италии, это будет воспринято как нарушение клятвы. Не мне вам объяснять последствия. Так что мы будем вынуждены держать вас под зельем все время. - Значит, до тех пор, пока не умрет Дамблдор, - с горечью произнесла ведьма. - А это может произойти через десятилетия, если не позже. Услышав слова ведьмы, Снейп мысленно ужаснулся. Ведь, если подумать здраво, его свободная жизнь закончилась, как только он связал себя обязательствами с директором. И действительно, за эти пятнадцать лет он не создал ни одного нового зелья, не написал монографию, о которой столько думал, и даже отношений, которые он мог бы назвать серьезными, у него не было. Представить, что такая ситуация будет длиться ещё несколько десятилетий… - Время покажет, – загадочно произнес итальянец, но, увидев взгляд ведьмы, добавил: - К тому же, что-то мне подсказывает, что у этого поколения есть все шансы изменить ситуацию в вашей стране. - Я должна немного подумать, – тихо произнесла леди Долгопупс. – Я дам вам ответ немного позже. Профессор прекрасно понимал, почему ведьма заколебалась. Ей, сильной и гордой женщине, уже столько лет возглавляющей семью и заботящейся о малолетнем внуке и его невменяемых родителях, такой выход мог казаться малодушным бегством из ситуации. К тому же, никто не смог бы дать гарантию, что все будет так, как сказал Роберто Борджиа. Как бы ни была продумана комбинация, всё всегда мог испортить какой-то неучтенный фактор. Итальянец только кивнул, согласный ждать столько времени, сколько понадобится. - Леди Долгопупс, возможно, будет лучше, если мы оставим вас одну, а сами подождём вас в другой комнате, - внес свое предложение Снейп, который тем временем хотел задать итальянцу все интересующее его вопросы. Ведь неизвестно, когда у него еще будет такая возможность. К тому же, в доме Долгопупсов у итальянца не будет возможности отвертеться от ответов, ссылаясь на пробелы в безопасности. - Эльф проводит вас в столовую, я отдам все нужные распоряжения, - кивнула ведьма. Мужчины поклонились и последовали за появившимся из воздуха домовиком. В столовой их ждал искусно приготовленный обед, во время которого Снейп поднимал глаза на итальянца, думая, как же ему лучше начать разговор. Утолив голод, Роберто посмотрел на профессора и сказал: - Спрашивай, на что смогу - отвечу. - Анонимку родителям о рождении Блейза отослала Розалинда? – задал профессор вопрос, который не давал ему покоя ещё в кабинете Дамблдора. - Да, – не стал отнекиваться итальянец. - Ей пришлось пойти на эту крайнюю меру, поскольку она не смогла сразу связаться со мной. - Значит, ты знал о тайне сестры, – Снейп понимал, что Роберто может и не ответить на его вопрос, но вечная привычка собирать всю информацию давала о себе знать. - Я знал это ещё до того, как Рози познакомилась с Забини, – спокойно проговорил Борджиа, прекрасно понимая, что своим ответом он только спровоцирует дополнительные вопросы. - Но почему?.. – профессор хотел спросить, почему в таком случае Роберто молчал все эти годы, но итальянец не дал ему закончить. - Почему я пошел против традиций и не сообщил о ее поступке? Мы с ней выросли вместе, и дороже нее, до нынешнего дня, у меня никого бы не было. Я защищал ее всегда, и буду продолжать защищать их с Блейзом. - Так же, как будешь защищать Невилла? – профессор осознавал, что заходит слишком далеко и своим вопросом может спровоцировать Борджиа на достаточно резкий ответ. - Ты не понимаешь, о чем спрашиваешь, - сухо проговорил итальянец, однако не замолчал: - И все же ты прав. Я совершу любой проступок ради близких мне людей. - Даже нападение на более слабую медиведьму? – Снейп мог понять, почему Роберто так поступил, но хотел услышать точку зрения самого Борджиа. - Время, профессор, время. Оно играло против меня, Рози и Блейза. К тому же, эффект неожиданности сыграл мне на руку и мы смогли вовремя уйти. Если бы не это, мой племянник до сих пор бы оставался в Хогвартсе. Или ты думаешь, что мне кто-то позволил бы забрать и увести из Англии наследника древнего рода? часть 8 (77) Примечание автора. Большая благодарность Спанч Готу за помощь в исправлении ляпов. Однако из-за занятости ireshi, Heavenly Bulba на данном этапе главы будут выходить с пометкой: "не бечено". Дорогие читатели, отнеситесь к этому с пониманием. Все мы знаем, как порой затягивает работа и учеба. С уважением, химера-читатель. - Как Маркус Флинт? - тихо спросил Люпин, и Фенрир, остановившись, удивленно посмотрел на него. - Ты проснулся так рано? Значит, зелье действовало меньше положенного ему времени. Хотя учитывая, сколько составов ты выпил за эти годы, это не удивительно. - Не отвлекайся, - попросил Ремус, зная, что о некоторых вещах Сивый может размышлять очень долго. - Ты ещё не рассказал мне про Маркуса. К тому же, вопрос про Гриндевальда тоже остается открытым. - И все-таки некоторые вещи не меняются. Ты все такой же настойчивый, как и раньше, - задумчиво проговорил Сивый, но, поймав взгляд гриффиндорца, поспешил начать рассказ: – Ладно, ладно. С Маркусом обычная история. После Хогвартса попал в поле зрения Лорда, и тот намеревался посвятить его в упивающиеся. Не знаю, как там суть да дело, но парень быстро смекнул, что к чему, и не захотел принимать метку. Однако, как ты сам понимаешь, отказать Лорду не так-то просто. Вот он и пришел ко мне и попросил укусить его. - Зачем? - в принципе, Люпин понимал ход мыслей слизеринца, но хотел услышать подтверждение от вожака. - На оборотня нельзя поставить метку. Она исчезнет после полнолуния, - Фенрир не заставил ждать ответа, подтверждая версию Ремуса. - К тому же, Лорд презирает нас и отправляет стаю на, как ему кажется, самую черную работу: стоять в оцеплении или же участвовать в схватках с аврорами. - Схватки с аврорами? – Люпин посмотрел в глаза главы стаи. Оборотень вспомнил своих друзей-авроров и представил, как Фенрир сражается с Тонкс или Кингсли. - Ремус, прекрати, - рыкнул Сивый и снова подошел к окну, мгновение помолчал, а потом продолжил уже нормальным голосом: - Я не скажу, что в этих схватках никто не погибает. Мы оба прекрасно знаем, что это неправда. Но зачастую это люди, преданные идеям Дамблдора, которые считают, что любого оборотня нужно казнить на месте как темную тварь. А что касается вменяемых авроров, таких, как ваш Кингсли и раньше Долгопупс, так мы стараемся не причинять им лишнего вреда. Нам тоже нет радости губить волшебников. Ремус посмотрел на Сивого, понимая, что доля истины в его словах все же есть. И чтобы не спровоцировать конфликта, он решил сейчас не вдаваться в подробности. - Так что там с Маркусом? Ты ведь не кусал его? - Конечно нет! - возмутился Фенрир. - По нашим правилам это бы приравнивалось к двоежен... двоемужест... В общем, ты понял. Нет, после разговора со слизеринцем я пообщался с нашим Хранителем и в ближайшее полнолуние он провел ритуал, который и превратил парня в оборотня. - Фенрир, - Люпин решился задать вопрос, который его уже давно мучил. Конечно, он еще много чего хотел узнать у вожака, но сейчас основным было прояснение их статуса по отношению друг к другу. - Мы... Ты... Я ведь еще остаюсь твоей парой? - Конечно, - подтвердил Сивый, удивленный вопросом. - Наша связь неразрывна с момента, как я тебя укусил. - Но если мы остаемся парой, - нерешительно начал Люпин, а потом, набрав воздуха, скороговоркой закончил, - тогда почему ты избегаешь моих прикосновений и стараешься не смотреть на меня? - Ремус, - и вновь вожак в один миг оказался возле волка, обнимая его. Жаркий шепот и горячее дыхание буквально опалили шею Люпина, в которую, уткнувшись, заговорил Фенрир. - Ты не понимаешь, ты просто не понимаешь. Твой аромат, прикосновения, то, как ты смотришь и выглядишь, все это просто сводит меня с ума. И у меня возникает только одно желание, когда я на тебя смотрю: послать к Мерлину все эти истории прошлые, нынешние и, возможно, будущие. И здесь и сейчас доказать тебе, что ты мой и только мой. - Так что тебя останавливает? - прикосновение рук, которые сильно прижимали Люпина к крепкому телу вожака, голос и пьянящий аромат, который оборотень мог сейчас вдыхать без каких-либо препятствий… Все это будило в нем такую же страсть, заставляя его разделять желание Сивого. - Правила, - прорычал Фенрир только одно слово, в то же мгновение вставая и отходя от кушетки по направлению к камину. - Какие правила? - непонимающе переспросил разочарованный оборотень, собираясь подняться и подойти к своему возлюбленному. - Не двигайся, - предупредил вожак, даже не оборачиваясь. - Иначе мне придется установить преграду или даже уйти на время из дома. - Тогда я опять превращусь в волка и пойду тебя искать, - улыбнулся гриффиндорец - Не вздумай! – рявкнул Сивый и пояснил: - До полнолуния тебе нельзя. Ты так долго подавлял в себе волка, что теперь он старается отвоевать все пространство. Ты можешь навсегда остаться в своей второй форме. - Уйду в лес, - Люпин попытался шуткой разрядить обстановку, но, поймав тяжелый взгляд Фенфира, пошел на попятную: – Ладно, я не буду обращаться. А ты можешь в конце концов объяснить, что, Мордред побери, у вас за правила такие? - Не ругайся, - осадил его Сивый и начал свой рассказ: - По традиции оборотень, нашедший свою пару, приводит избранника к Хранителю. Потом волк уходит, и Хранитель беседует с избранником наедине. - И о чем же они говорят? – Люпин понимал, что ему самому придется через все это пройти. - О том, добровольно ли решение избранника, - начал перечислять Сивый. - Понимает ли он, что означает союз с оборотнем, собирается ли он сам становиться волком и - самое главное - была ли пара уже близка. - Что?! - изумился Люпин. - Но зачем? Разве это не личное дело двоих? - Не у нас, – ответил вожак. - Прикосновения оборотня к истинной паре действуют подобно наркотику: попробовав один раз, противостоять этому зову уже нельзя. Думаю, ты это и сам понял. Но Хранитель должен быть абсолютно уверен, что решение принято полностью добровольно, поэтому если пара нарушила запрет и соединилась до ритуала, то им дается испытательный срок ещё на полгода. - Полгода! – изумился и одновременно ужаснулся Люпин. - И за эти полгода оборотень и его избранник не должны?.. - Все правильно, - подтвердил Сивый, даже не дожидаясь окончания вопроса. – Влюбленные могут только видеться, однако ни в коем случае не касаться друг друга. - Ясно. И когда ритуал? – Ремуса очень интересовал этот вопрос, так как долго ждать и сдерживаться в присутствии истинной пары было невероятно тяжелым испытанием. Уже сейчас ему не терпелось ощутить на себе всю силу страсти Фенрира, узнать, каково это быть в объятьях истинного партнера, и терпеть полугодовой испытательный срок он был не намерен. - В полнолуние, то есть завтрашней ночью, - ответил Сивый, и Люпин услышал в его голосе такую же радость, что испытывал и он сам. - Наверное, впервые я с нетерпением буду ждать полнолуния, – улыбнулся оборотень вожаку. - Ремус, прекрати, - снова зарычал Сивый, и Люпин с опозданием осознал, что если он узнал силу притяжения партнера только сегодня, то вожак все эти годы ждал и искал его. И сила желания Фенрира была гораздо больше по сравнению с его. - Ладно, - Ремус перевел разговор в другое русло, понимая, какие усилия сейчас прилагает глава стаи, чтобы вести с ним обычный разговор. - Ты так и не закончил рассказ о Маркусе. - А что ещё рассказывать? – пожал плечами Сивый. – Флинт стал оборотнем, я получил своё наказание за то, что якобы укусил его. Все как обычно. - Но тогда как здесь появился Оливер Вуд и почему он парализован? часть 9 (78) - Наследник древнего рода... - тихо повторил профессор, мгновенно поняв, какую тайну ему поведал Борджиа. - Значит, Забини знал, что Розалинда была в положении еще до замужества, и все же признал Блейза своим сыном и наследником. Но для этого нужно было провести ритуал введения в род. Однако в Англии он не проводится уже несколько десятилетий. - Мы провели его в Болгарии, - ответил Роберто. – От наших с Рози родных тоже пришлось скрываться, так что выбрали нейтральную страну. - А разрешение на ритуал? – уточнил зельедел, уже догадываясь, что услышит в ответ. - Крамы, - подтвердил его догадку итальянец. – У нас с их главой рода были общие дела, так что никаких бюрократических проблем не возникло. - Но что могло заставить Забини принять чужого ребенка и воспитывать его как своего наследника?.. – задумчиво проговорил Снейп, не ожидая ответа. - Возможно, проклятие, насланное на него в одном из рейдов, - сухо ответил Роберто. - Проклятье бесплодия. Дальнейших пояснений профессору не требовалось. Ситуация более-менее прояснилась, хотя пару деталей все-таки стоило уточнить. - Твоя сестра видящая? - очень давно зельедел слышал про довольно редкий дар, присущий избранным ведьмам. Дар видеть силу и слабые места других магов. Это было также разумным объяснением, почему мужья Розалинды так часто умирали: она просто знала, что магу отпущено немного времени, выходила за него замуж, а потом на законных основаниях получала в наследство все его богатство. -Да, - кратко подтвердил Борджия и добавил: - Именно этот дар позволил найти ей единственного мага, который принял ее с распростертыми объятьями. Иначе ей бы пришлось весьма туго. Ты же не думаешь, что кто-то смог бы обманывать родовой гобелен целых пятнадцать лет? У меня едва хватило сил на период ее беременности. - Значит, над гобеленом колдовал ты, - зельевар внимательно смотрел на человека, которому удалось сделать то, что пытались сделать столько магов, но пока не получилось ни у кого. - Но как? - Сначала я применял зелье, которое делало нить, идущую от Розалинды, невидимой, а потом, когда она познакомилась с Забини, создал нить, связующую их троих. И так до самого ритуала, – Роберто так просто говорил о созданных им зельях, словно это был совершенный пустяк вроде покупки нового котла. - Но ты никому не рассказал о своем изобретении, - зельедел понимал, чем руководствовался итальянец, скрывая своё открытие. - Ты не хотел, чтобы им пользовались в дальнейшем, чтобы кто-то в будущем смог обманывать родовой гобелен. - Северус, я уважаю древние традиции и правила и прекрасно знаю, что они были созданы не на ровном месте, - Роберто говорил очень серьезно. – Но для своей сестры я сделал все, что смог. К тому же, ведь от этого обмана никто не пострадал. Наоборот, все сложилось неплохо: Забини получил наследника, Рози сохранила свое имя, а Блейз избежал клейма незаконнорожденного. Мой обман не принес никому вреда. - Кроме отца Блейза, - тихо произнес профессор. - И ему некого в этом обвинять, кроме самого себя, - жестко произнес итальянец. - Роберто, как бы там ни было, но Блейз мой подопечный, - профессор был не намерен отступать. - И если его настоящий отец узнает о том, что стало известно сегодня в кабинете директора и попробует… - Не попробует, - отрезал итальянец. Было заметно, что эта тема ему очень неприятна. - Этот... маг уже столько лет смотрит на мою сестру и делает вид, что между ними ничего не было, что можешь не беспокоиться - за сыном он не придет. Роберто вскочил и стал буквально метаться по столовой. - Не смотри на меня. В Англии он, в Англии, и даже состоит в вашем кружке отмеченных. Но Розалинда взяла с меня слово, и я даже пальцем его тронуть не могу. Ни проклятия, ни зелья, ничего, чтобы отомстить за честь сестры. Профессор сидел за столом, наблюдая за перемещениями итальянца, и вдруг поймал себя на мысли, что ему знакома эта манера поведения. Несмотря на состояние гнева, Роберто двигался грациозно, все его жесты были удивительно гармоничны, но в то же время точны. Именно в них и угадывалась сила этого человека, который славился не столько своими научными работами, сколько своими победами на дуэлях. Зельедел вдруг подумал, что до того, как Поттер-старший и Блек пошли в Аврорат, где им привили почти военную выправку, оба гриффиндорца двигались так же, как и Борджиа: ловко, стремительно, уверенно... - Оставим это, - Роберто резко подвинул стул, возвращаясь на место. Снейп разочаровано выдохнул: итальянец своим жестом сбил его с мысли, которая, казалось, могла помочь ему разгадать все эти бесконечные загадки. Мысль, которую он почти ухватил… Профессор пообещал себе еще раз вернуться к этому моменту. - Розалинда - взрослая ведьма и сама разберется со своими мужчинами, - продолжил говорить Борджиа. - Однако она просила кое-что тебе передать. -Что именно? – заинтересованно уточнил Снейп, так как послание от видящей ведьмы могло быть весьма ценным. - Сегодня в твоих покоях она увидела трех парней: двух слизеринцев - Малфоя и Нотта, которых она уже знала, и гриффиндорца, которого она видела впервые. Но если у Тео Рози увидела только раскрывшийся родовой дар, то в Драко появилось что-то новое. Не сила, - уточнил итальянец. – Знания, которые впоследствии могут многое изменить. Ты ведь знаешь, как наши мысли и убеждения взаимосвязаны с магическим ядром. - Знаю. Чем сильнее желание или яснее цель - тем лучше будет получаться волшебство, – тихо проговорил профессор, понимая, к чему клонит Роберто. - Именно, - согласно кивнул маг. - Так что, получив знания, Малфой-младший сможет более точно направить свой магический потенциал. - А Поттер? - профессору не нужно было объяснять, как именно увиденные Драко воспоминания - а то, что речь шла о них, маг ни на минуту не сомневался - повлияли на крестника. Нет, декану слизеринцев было интересней послушать, какие силы увидела видящая ведьма в гриффиндорце. - Поттер силен, - тихо произнес итальянец. Было заметно, что в этот раз он очень тщательно подбирает слова. - Моя сестра сказала, что сила Поттера сравнима только с силой двух магов, с которыми она была знакома. - Дамблдор и Темный Лорд? - уточнил зельедел, понимая, что парень уже входит в тройку самых сильных магов. - Северус, Рози… - итальянец как-то неуверенно посмотрел на мага. - Она всех видит по-разному: кого-то как предмет, кого-то как животное, кого-то как цветной рисунок. Ей самой иногда трудно что-то объяснить. - Это я знаю, как и то, что какого-то однозначного ответа нет никогда. И то, что для видящей важна самая первая встреча, тоже знаю. Так с кем твоя сестра сравнила Поттера? – этот вопрос сейчас больше всего интересовал зельевара. - Когда моя сестра впервые увидела Темного лорда, - Роберто начал свой рассказ издалека, - он был похож на статую, от которой было отломано несколько кусков. Теперь же он так разломан, что даже не угадывается его изначальная форма. - Что за форма? – уточнил профессор, не совсем понимая, о чем говорит итальянец, но прекрасно осознавая, как важна любая крупица информации. - Феникс, – тихо произнес итальянец, понимая, что его ответ ещё больше запутает и без того неясную ситуацию. - Это… - начал было изумленный профессор, когда его перебил Борджиа. - Знаю - «невозможно», «нелогично», «абсурдно». Я тоже так говорил Розалинде, но она сказала «феникс» и точка. - Значит, сейчас Лорд, говоря языком твоей сестры, как бы расколот, и из-за этого его сила задействована не в полной мере, - Снейп подвел итог всему вышесказанному. - Да, - согласился Роберто и продолжил: – А вот Дамблдор гораздо сильнее. Для сестры ваш светлый маг - это грязь, болото, в котором гибнет все живое. - Гибнет все живое... - задумчиво повторил зельедел, который сам ощущал, как его все глубже и глубже затягивает в эту липкую трясину. - И заметь, что Розалинда каждый раз, видя вашего директора, ощущала, что болото становится все глубже и шире, – Роберто был серьезен, прекрасно понимая, как важна обсуждаемая ими тема. - А Поттер? – конечно, надеяться, что самому могущественному магу страны может противостоять обычный ученик, было глупо, но с биографией Поттера его вряд ли можно было назвать «обычным учеником». - Океан, глубокий и чистый, мощный и непредсказуемый, - тихо произнес итальянец. Мужчины замолчали, каждый думая о чем-то своём. - Ты сказал, что Розалинда сравнила Поттера с двумя магами, один Дамблдор, а второй? – все-таки зельевар решил выяснить этот вопрос до конца. Роберто внимательно посмотрел на профессора и произнес только одно имя: -Блек. часть 10 (79) - Сириус Блек? - уточнил Снейп, ничуть не удивляясь. Уровень силы анимага заметно отличался от силы обычных волшебников, это он заметил в школе и ещё раз убедился во время проведения ритуала. - Нет, - покачал головой Борджиа. - Не Сириус, Регулус Блек. Именно его сила была сравнима с силой Дамблдора и Поттера. - Регулус? - конечно, профессор помнил этого юношу. Учились они на одном факультете, встречались они также и на сборах упивающихся, но сказать, что тот обладал какими-то особыми силами, зельедел не мог. - Именно. Не удивляйся. В некоторых чистокровных семьях до сих пор существует традиция ограничения. Если ребенок рождается, имея очень высокий магический потенциал, то его родители проводят специальный ритуал, скрывающий силу ребенка. Блеки в своё время провели такой ритуал над младшим сыном. Внимательно слушающему итальянца зельевару было понятно, из-за чего родители прибегали к таким предосторожностям: юный волшебник, обладающий столь выдающимися способностями, был весьма лакомым кусочком. И многие семьи пошли бы на любой обман, только бы заполучить в свои руки подобное сокровище. - Вот только для Рози это не помеха. Она всегда могла видеть истинную картину, – говоря о сестре, итальянец улыбнулся как-то по-особенному нежно и с какой-то затаённой гордостью. - И какая же была картина силы младшего Блека? – несмотря на то, что события, о которых говорил итальянец, происходили больше пятнадцати лет назад, зельедел понимал, что именно в них мог крыться ключ к происходящему сейчас. - Наши семьи иногда встречались, поэтому моя сестра знала Регулуса еще до его вступления в ряды упивающихся, – Роберто начал свой рассказ издалека. - В тот период для Розалинды он был похож на ветер: свободный, легкий, неуловимый. Из-за родительского ритуала он не мог превратиться в ураган, но потенциал его был ошеломительным. И снова мужчины замолчали, размышляя каждый о своем. Профессор думал, что в Хогвартсе братья Блеки практически не общались, но на обидчиков Регулуса всегда сыпались какие-то неприятности. И никто так и не смог понять, кто именно был защитником слизеринца. Снейпу почему-то вспомнился вчерашний вой в доме Блеков и признание Сириуса, что он до сих пор оплакивает брата. Так что загадок и тайн в древнем семействе ещё было предостаточно. И какие отношения на самом деле были у братьев, пока было неизвестно. - Вот только, - снова заговорил итальянец, - потом Регулус изменился. - Из-за метки? – предположил зельедел. – Это она его изменила? - Она меняет любого мага, ослабляя и ограничивая. Кто-то подвержен ее влиянию больше, кто-то меньше, но младшего Блека она изменила полностью, - серьезно произнес Роберто. - Что ты имеешь в виду: «изменила полностью»? – уточнил профессор. - После разрыва с Сириусом родители заставили Регулуса принять метку, – и снова итальянец начал с предыстории. - На тот момент ему не исполнилось и шестнадцати лет. Ты же помнишь, что он был самым юным упивающимся. Когда Розалинда увидела парня после посвящения, она испугалась перемен, произошедших в нем. - Каких? – профессор подобрался, понимая, что дальнейшие слова итальянца будут весьма ценными. - Для нее он стал выглядеть, как плененный сокол с колпаком на голове, покорно сидящий на руке хозяина, – ответ итальянца был ещё хуже, чем все предположения, промелькнувшие в голове зельедела до этого. - Такое разительное превращение из ветра в сокола... – тихо проговорил Снейп, живо представляя, что испытала видящая Розалинда, когда стала свидетелем, к чему родители собственноручно подтолкнули малолетнего сына. - Но это еще не все, - продолжил свой рассказ Борджиа. - Рози случайно встретила младшего Блека незадолго до его исчезновения, и он снова изменился. Он оставался соколом. Но уже без атрибутов владельца. Регулус был свободной птицей. - Свободной… - задумчиво протянул зельедел. - Значит, Регулус смог сопротивляться метке. - Думаю, да, вот только прожил он после этого недолго, - итальянец снова встал и прошелся по комнате. Разговор прервался. Снейп прокручивал полученную информацию, пытаясь проанализировать все детали и сделать соответствующие выводы. - Как я понимаю, Розалинда никому кроме тебя не рассказывала об этом. - Ты прав, - согласился итальянец. – Как бы ни важна была информация, безопасность Розалинды и Блейза всегда стояла превыше всего. - А сейчас ты рассказываешь мне это, потому что?.. – как любой слизеринец, Снейп в каждой ситуации ожидал подвоха, не веря в бескорыстные мотивы. - Розалинда сказала, что ты имеешь двойную цепь и лично заинтересован в поражении известных тебе магов, – итальянец ехидно ухмыльнулся, а потом продолжил уже серьезно: – К тому же, моей сестре не хочется, чтобы маг, который помог её сыну, из могущественного и прекрасного океана превратился в заурядное существо, выполняющее чужие приказы. - Что я, по мнению твоей сестры, могу сделать, чтобы не допустить подобного? – профессор прекрасно понимал, что отпираться перед братом видящей ведьмы бесполезно. - Розалинда сказала любой ценой предотвратить вступление Поттера в любое сообщество: и в ряды упивающихся, и в то, в котором состоите вы с Сириусом и в котором состояли в свое время Френк Долгопупс и Джеймс Поттер вместе с женами. Да не смотри ты на меня так, - воскликнул Борждиа. – Рози видела на всех вас одинаковые отметки еще до того рокового Хеллоуина. И неважно, какому хозяину маг дает слово, Воландеморту или директору, ограничители силы почти одинаковы. - С этим все понятно, - зельедел внимательно смотрел на итальянца. Он и сам прекрасно знал, что разницы между клятвами, данными им Дамблдору и Воландеморту, нет, но кое-что в словах Борджиа его удивило. – С сообществом Дамблдора все ясно, но почему Розалинда думает, что Поттер может стать упивающимся? - Северус, океан Поттера бездонен. Но там, на глубине, невидимое никем живёт чудовище. Оно и может подтолкнуть вашего Национального героя в круг упивающихся. Снейп не стал протестовать, доказывая, что это невозможно. За последние дни раскрылось столько подробностей о Поттере, столько признаков его слизеринской изворотливости, что такая вероятность существовала. И парню, несмотря на всю его силу и умение преодолевать препятствия, действительно нужна была помощь и поддержка опытных магов. - Господа, - в столовую решительно вошла хозяйка, прерывая разговор мужчин. - Прошу прощения, что заставила вас так долго ждать. Я приняла решение. - Одну минуту, леди Долгопупс, - профессор поднялся со своего места. – С вашего разрешения, я покину вас до того, как вы его озвучите. Увидев удивленные взгляды присутствующих, зельедел пояснил: - Думаю, так будет лучше. Дамблдор весьма проницателен, и одно малейшее подозрение, что мне было известно о каких-то ваших планах… Зельедел ещё не успел договорить, как его мысль продолжил итальянец: - И в тот же миг тебе предложат чашку зелья правды, слегка разбавленного чаем. - Именно, - подтвердил профессор и добавил: – К тому же, у меня сейчас отработка. - И ты опасаешься, что во время неё Малфой сделает Поттеру какое-то предложение, к которому ваш доблестный гриффиндорец абсолютно не готов? - в голосе вновь заговорившего Роберто звучали веселые нотки. – То-то наследник так пристально смотрел на меня, когда я разговаривал с Национальным героем. - Потому разрешите откланяться, – Снейп решил не комментировать последнее заявление Борджиа. - Вернешься в Хогвартс - не забудь проверить Поттера на дар к зельеделию, - тон итальянца не оставлял сомнения, что на этот раз он вполне серьезен. – Если разобраться, то твой студент сегодня неосознанно совершил прорыв в зельеварении. Представь, что можно сделать с зельем, если его моментально перенести из одного котла в другой. Снейп внимательно посмотрел на итальянца, понимая, что из-за скорости происходящих событий он действительно выпустил из виду эту деталь. Но сейчас слова Борджиа заставили зельедела задуматься, сколько экспериментов можно провести, учитывая открывающиеся перспективы. Посмотреть, что будет с разными зельями, если кипящий состав перенести в холодный котел или заморозить нестабильный компонент и в таком виде добавлять… - Леди Долгопупс, Роберто, я с вами прощаюсь, – профессору с трудом удалось прервать поток мыслей, который уже завел его в недра лаборатории. – Удачи вам в исполнении ваших планов. часть 11 (80) - Как становятся Лордами в магическом мире? - вопрос Поттера удивил Драко. С его знаниями этикета и манер поведения незнание таких элементарных вещей было, по крайней мере, нелогично. Однако слизеринец, обрадованный тем, что гриффиндорец снова стал говорить с ним, начал давать исчерпывающий ответ: – Лорды - титул в магическом мире, это самые древние и именитые семейства, владеющие магией… - И передается этот титул от отца к сыну, после смерти отца. Или же если прежний лорд скончался до достижения наследником совершеннолетия, то титул можно принять по достижению шестнадцатилетия, – Национальный герой говорил так, словно он читал этот текст с листа. Далее парень сделал паузу и продолжил уже в своей обычной манере: - Все эти данные есть в любой книге. Они мне давно известны. Я спрашиваю о другом. Если я могу принять титул только в следующем году, то почему сегодня Роберто уточнял, как правильно ко мне обращаться? Драко подумал, что его этот вопрос итальянца тоже очень удивил. Ведь, насколько ему было известно, в Италии правила наследования ничем не отличались от английских. А то, что гриффиндорец учился на пятом курсе и по закону не мог быть лордом, тоже было очевидно. И все же факт оставался фактом - итальянец уточнял статус Поттера. Размышления Малфоя прервал внезапно заговоривший Тео. - Вообще-то, Поттер, твои сведения не совсем верны. - То есть как? - переспросил Национальный герой Нотта. Оба парня внимательно смотрели на слизеринца, поскольку Драко тоже было интересно, какими неизвестными ему сведениями обладает друг и почему он сам не в курсе. - В случае смерти лорда его наследник, даже не достигший шестнадцати лет, может обратиться к гоблинам для уточнения своего статуса. Если во время проверки магия признает, что он достоин быть Главой рода, он может принять титул досрочно прямо в Гринготсе. И возраст при этом уже не будет учитываться. - Откуда у тебя эта информация? - задал Малфой интересующий его вопрос. Он сам отлично знал правила наследования, но об этом уточнении никогда не слышал. - Отец рассказал в конце четвертого курса, после финала Турнира трех волшебников, - негромко сказал Тео. - Сразу после возрождения чешуйчатого монстра, - задумчиво протянул Национальный герой. - Помню, твоего отца еще попрекнули за отсутствие рвения к службе. - Да, - подтвердил Нотт, которому не нужно было объяснять, где именно Национальный герой мог слышать эти слова. - Отец сказал мне тогда, что если с ним что-то случится, то я сразу смогу стать лордом и мне не назначат опекуна. Так что я смогу сам принимать решения. - Ясно, - проговорил Поттер, о чем-то размышляя. Наблюдавший за ним Малфой ощутил тревогу. Какие мысли могли сейчас бродить в голове у непредсказуемого львенка, не смог бы догадаться, наверное, и сам Мерлин. - Но почему об этом не упоминается ни в одной книге для наследников? – Драко решил отвлечься от своих размышлений, полагая, что Поттер совершит то, что он задумал, в любом случае. - Наверное, потому что раньше случаи, чтобы лорд погибал в самом расцвете сил, были крайне редки. Так что наследники обычно принимали титул уже во вполне зрелом возрасте, – начал объяснять Тео. - И эта информация считалась излишней. К тому же, её могли не афишировать, дабы не возникало желания у какого-то злоумышленника ликвидировать главу рода и самому из тени управлять малолетним лордом. Бывали случаи, когда в такой роли выступала супруга лорда, совершая при этом преступление чужими руками. - Тогда возникает вопрос: почему твой отец посвящен в такие подробности? – задумчиво протянул староста, рассматривая полученную только что информацию с разных сторон. Не то, чтобы она была нужна ему, он надеялся, что сможет принять титул ещё не скоро и что его отец сможет, несмотря ни на что, дожить до глубокой старости. Но с точки зрения Поттера информация была просто бесценна. Получалось, что Национальный герой уже сейчас мог претендовать на титул, что позволяло бы ему самому выбирать место своего проживания, а не полагаться в этом вопросе на решение Дамблдора. И сомневаться в том, что Поттер воспользуется любой возможностью, чтобы не возвращаться в дом, где он пережил столько горя и лишений, слизеринцу не приходилось. - Причина такой осведомленности моего отца в моей бабушке, – улыбнулся Теодор. - Она всегда говорила, что лишней информации нет, и настаивала на том, что учить нужно все: и важное, и второстепенное. - Вот ты, наверное, и должен знать то, о чем я спрашивал, - вдруг обрадовался Поттер. – Ты знаешь, как изначально возникли первые лорды и зачем они вообще нужны? - Что значит: для чего нужны лорды? - переспросил Драко. Для него вопрос, заданный гриффиндорцем, был равносилен вопросу, зачем светит солнце. - Да, Малфой, зачем? - повторил свой вопрос Национальный герой и попробовал пояснить свою мысль: - У маглов в нашей стране есть четкая система и иерархия дворянства, во главе которой стоит сюзерен. Или королева, если тебе так удобней. А если быть совсем точным, то Вильгельм Завоеватель поделил принадлежащие ему территории на маноры и назначил на них своих наместников-баронов, больших и малых. Именно с тех пор у маглов стала формироваться существующая система дворянства. То есть изначально был не титул, а ранг, присвоенный человеку, и территория, за которую он отвечал перед своим сюзереном. Вот я и спрашиваю, как среди волшебников появились Лорды и зачем они вообще нужны? Ошеломленные змейки смотрели на спокойно стоящего и ожидающего ответа парня так, словно у него выросла вторая голова. Ведь у них, изучавших истории своих родов с момента их основания, не было ответа на этот вопрос. Нет, они знали своих прародителей, но четко ответить, откуда у них появились титулы, не мог ни один из присутствующих наследников. - Так как и за что определенные семьи получили статус лордов? - не успокаивался Поттер. - За чистокровность? - предположил Малфой. - Точно! – почему-то улыбнулся Поттер, а потом добавил: - Вот только если хорошо подумать, то все мы берем свое начало от маглов. - Как от маглов? - переспросил Малфой и посмотрел на стоящего рядом друга, рассчитывая на его полную поддержку в этом вопросе. Но Нотт всё это время задумчиво молчал. Казалось, слова Поттера не вызвали у него никаких возражений. - Так, Драко, так, - увидев взгляд Малфоя, подтвердил слова гриффиндорца Тео. - Наши семьи ведут свои летописи от создателя рода. Это, как ты понимаешь, весьма сильный маг с каким-то особенным даром, который в дальнейшем и передавался потомкам. Но вот происхождение этого первого мага в роду не всегда известно, так что вероятность, что его родители были маглами, весьма высока. - Значит?.. - проговорил староста, которого слова друга просто ошеломили, поскольку они шли вразрез со всем тем, что он знал. - Значит, что основатели родов не были чистокровны и твое предположение о возникновении лордов лишено смысла, – уверенно сделал вывод представитель ало-золотого факультета. - Тогда, возможно, по древности происхождения, - на этот раз свою версию выдвинул Нотт. И, уже говоря, слизеринец понял, что этот вариант тоже не подходит. И действительно, неутомимый Поттер сразу же нашелся с контраргументом. - Но семья Невилла возникла почти одновременно с родом Малфоев, но Долгопупсы не являются лордами, - по тому, как гриффиндорец говорил, было ясно, что размышлял он над этим вопросом уже не в первый раз. И снова змейкам было нечего возразить. Так что в комнате возникла тишина. Все трое парней обдумывали, чем можно объяснить возникновение сословия лордов в магической Британии. - И непонятно, кто мог раздавать эти титулы, - через несколько мгновений Поттер сделал ещё одно неожиданное заявление. – Не Министр магии же этим занимается. - Что ты имеешь в виду? - уточнил у него Драко. - Ну, если предположить, что определенная группа людей сделала что-то необычное, крайне полезное для всего общества и им за эти заслуги как награду дали титул, то… - снова заговорил Поттер, а потом внезапно замолчал. - Магия! - синхронно воскликнули парни, одновременно приходя к этому решению. - Вот только непонятно, за какие такие достижения наши предки могли получить эти титулы, - задумчиво произнес Малфой. - А вот этого мы сейчас узнать не сможем, - голос Национального героя звучал задумчиво. – Ладно, я здесь уже достаточно времени провел, можно сказать, что отработка закончена. Я направляюсь к себе в гостиную. - Не так быстро, мистер Поттер. Думаю, что вам пока лучше задержаться. часть 12 (81) - Как здесь очутился Оливер Вуд? - переспросил Сивый и вдруг лукаво улыбнулся. – Знаешь, Ремми, наверное, пора вспомнить наше привычное правило для вопросов. Люпин сразу понял, о чем говорит Фенрир. В начале их знакомства, когда он уже доверял магу, но ещё до того разговора об оборотнях, когда он понял, что может говорить с ним на любую тему, вопросы стали сыпаться из него как из рога изобилия. Его собеседник сначала отвечал на все, а потом предложил правило: три вопроса от Ремуса и один Ремусу. Оборотень понял, что хозяин дома таким нехитрым способом напоминает ему, что никто не собирается только отвечать на бесконечные расспросы. И что сейчас пришла очередь вожака спрашивать. Люпин внутренне поежился: он прекрасно знал, какие тяжелые вопросы любит задавать его Рир. - Давай будем считать вопрос про Оливера третьим, а потом я постараюсь рассказать все, что тебе интересно, - Ремус понимал, что таким образом он только оттягивает возможный неприятный разговор, но все же не отказался от возможной отсрочки. - Хорошо, - улыбнулся вожак. Он прекрасно знал эту уловку своего партнера, к которой тот прибегал в детстве, дабы избежать неприятных тем. Но так или иначе Фенрир был намерен услышать все ответы о прошлом Люпина. Вожак еще несколько мгновений смотрел на своего партнера, по-прежнему лежащего на кушетке, а потом начал отвечать на заданный ранее вопрос. - Оливер пока не оборотень. А попал он сюда благодаря Маркусу. - Но что случилось? Почему Оливер неподвижен? - уточнил Люпин. - Они же пара с Маркусом, я правильно понял? - Да, - ответил Фенрир на последние слова Люпина. - После окончания школы их обоих взяли играть в квиддич. В ту игру они должны были играть друг против друга. Однако Маркус к тому времени уже прошел ритуал посвящения и не имел права участвовать в подобных состязаниях. Поэтому он, сославшись на плохое самочувствие, остался на скамье запасных и стал наблюдать за игрой. Сивый, задумавшись, стал снова прохаживаться по комнате. - Матч был напряженным. Ловцы никак не могли увидеть снитч, и игроки старались как можно больше мячей забить в кольцо. Маркус сказал, что Вуд, игравший на месте вратаря, был великолепен. Он не давал шанса соперникам, отбивая бладжеры и квоффлы. Соперники, команда Флинта, стали играть, используя грязные приемы. И вот в Оливера полетели специально направленные мячи, два бладжера и квоффл. Один он успел отбить, от второго увернулся, а третий, попавший прямо в висок, сбил его с метлы. Вуд упал на землю. Представлявшего всю эту картину Люпина бросило в жар. Слишком живо напомнило это ему ночь, когда его оттаскивали от лежащего на земле Фенрира, пораженного чьим-то проклятьем. А представить, что чувствовал парень, смотрящий, как его будущий партнер камнем несется к земле, у оборотня не было ни сил, ни желания. - Но почему он упал на землю? - перебил Ремус Сивого. - Ведь там должна была быть защита, которая предотвращает несчастные случаи на поле. - Она не сработала, - жестко ответил вожак и добавил: – В нашей стране на турнирах очень часто случаются такие сбои в магической защите. - Но тогда…- Ремус понимал, что шансов выжить после удара бладжером в висок и упав с такой высоты у гриффиндорца не было. И то, что он сегодня видел его живым, не иначе как чудом назвать было невозможно. - Оливер должен был погибнуть. Как случилось, что он спасся? - К тому матчу Маркус уже знал, что Вуд является его истинной парой. Флинт планировал наладить с ним отношения и хотел после игры пригласить куда-нибудь гриффиндорца. Но не успел, – продолжил рассказ вожак. – Там, на поле, когда Оливер падал вниз, Маркус мысленно послал мольбу о спасении партнера. Не знаю, откликнулась ли на его просьбу магия, или у Вуда сработал какой-то семейный артефакт, или парень просто счастливчик, каких мало, но факт остается фактом - гриффиндорец остался жив, но парализован. - А что говорят врачи в Мунго? - Люпин прекрасно понимал, что оборотень в любом случае не оставит партнера в беде, но жить рядом с любимым человеком, зная, что он никогда не встанет, не заговорит, не обнимет… Такой судьбы он не пожелал бы и худшему из врагов, не говоря уже о бывшем ученике. - В больнице состояние парня стабилизировали, - в голосе у вожака Ремус различил нотки усталости, что свидетельствовало, что его партнер, несмотря на всю его суровость, тоже переживал за молодую пару. - И развели руками, сказав, что он на всю жизнь останется в виде лежащего полутрупа с приклеенной улыбкой на лице. - И Маркус забрал Оливера в стаю, - уверенно сказал Люпин, понимая, что на месте слизеринца поступил бы точно так же - увез бы партнера в самое безопасное место, где ухаживал бы за ним, пытаясь своей заботой донести всю свою любовь. - Именно, - согласился Сивый и продолжил рассказ: - Сейчас единственный шанс для парня выздороветь - это стать оборотнем. Так что в это полнолуние Оливер и Маркус предстанут перед Хранителем, после чего Маркус получит разрешение на инициацию своего избранника. - А испытательный срок? – уточнил Ремус. - Он у них как раз подходит к концу, – пояснил вожак. - Маркус доказал, что он не оставит своего избранника и сможет за ним ухаживать, даже если тот навсегда окажется прикованным к инвалидному креслу. Люпин задумался, размышляя над рассказом Сивого. Хозяин дома улыбнулся, наблюдая за своим любимым. Альбусу так и не удалось сломить его мальчика, он по-прежнему был любопытен, но в то же время осторожен - прежде чем озвучить свою точку зрения, Ремус всегда пытался узнать всю информацию. - Рир, а что будет, если избранник волка будет согласен с ним жить, но сам оборотнем не станет? – спросил вдруг Ремус. - Как поступают в таких случаях? - В таких случаях Хранитель связывает пару специальным ритуалом и дает избраннику медальон с клоком шерсти волка. Именно он и служит опознавательным знаком для остальных оборотней. - А почему ты не называешь Хранителя по имени? - снова задал Люпин вопрос, позабыв, что сейчас спрашивать должен Фенрир. - Хранитель весьма известный среди магов человек, - Сивый решил не напоминать о договоре, справедливо полагая, что его время спрашивать наступит очень скоро. - Но вот уже несколько лет все, в том числе и ваш директор, считают, что он мертв. Мы не называем его имя, поскольку не знаем, какие ритуалы проводил Дамблдор. Ты же знаешь про… - Сигнальную магию, – продолжил Люпин мысль партнера. - Если называется имя конкретного мага, то кто-то слышит это или же этот факт фиксируется на пергаменте: кто и в каком контексте упомянул это имя. - Точно, - кивнул вожак. - Как ты понимаешь, в нашей жизни Хранитель - весьма значительная фигура, и мы все беспокоимся о его безопасности. - Но ведь у него должен быть преемник или заместитель? – Люпин хотел досконально разобраться в сложившейся ситуации, чтобы потом не попасть впросак. - Должен, Ремми, должен, - вздохнул вожак. - Но его пока нет. Хранитель каждый год ждет мага, который смог бы перенять у него знания, опыт и обязанности, но пока такового нет. - Фенрир, как я понимаю, Хранитель весьма сильный маг. Тогда почему он ничего не сделал, чтобы остановить Дамблдора? – эта несостыковка уже много времени не давала покоя оборотню. Почему этот таинственный Хранитель молча наблюдает за произволом директора вместо того, чтобы прекратить его? - У них свои правила и законы, – снова в голосе Сивого послышалась усталость. - Он не может вмешиваться в жизнь волшебников. К тому же, ему удалось сохранить жизнь многим оборотням и не потерять многовековые знания. А это уже, согласись, немало. - Но… - Люпин хотел было запротестовать, но был прерван партнером. - Нет, Ремми, мы не будем это обсуждать. К тому же, сейчас моя очередь задавать вопросы. - Спрашивай, – оборотень понимал, что Сивый прав, и как бы ни хотелось ему не отвечать на вопросы, это нужно было сделать, дабы между ними в будущем не было никаких недомолвок. - Ты голоден? – вожак решил не пугать сразу своего гриффиндорца расспросами. Люпин прислушался к себе и честно ответил: - Нет, не особо. - Хорошо, значит, твой зверь сейчас глубоко, - Фенрир отвернулся к окну, за которым уже стемнело, и снова заговорил: – Вчера, чтобы ты быстрее все вспомнил, в этой комнате было распылено зелье, которое снимало некоторые магические блоки. Однако есть маленький нюанс: если оборотень не хочет вспоминать какой-то эпизод в своей жизни, он пытается остановить этот процесс с помощью боли. Люпин догадался, о чем пойдет речь, и внутренне сжался: ему совершенно не хотелось говорить на эту тему с партнером. Сивый тем временем развернулся и посмотрел прямо в янтарные глаза оборотня. - Я видел вчера ночью на твоей руке укус. Так что меня интересует, какой эпизод из своей жизни ты не хочешь вспоминать? – вожак говорил жестко, не давая Люпину возможности вставить даже слово. - Это первое. И второе. Сегодня, когда ты превратился в волка и я пытался успокоить тебя и заставить обернуться обратно, я заметил след на твоей шее. Такой след может оставить только один предмет - ошейник. Фенрир замолчал, судорожно сжимая и разжимая кулаки. Было понятно, что говорить спокойно о столь унизительных для партнера вещах нелегко. - И третье, - вожак взял себя в руки и закончил: - Я хочу знать, как эти два факта связаны между собой. - И что именно я тебе должен рассказать? - говорить этому сильному и гордому созданию о худших эпизодах в своей жизни Люпин просто не мог. - Я хочу знать, как ты позволил нацепить на себя эту мерзость?! – все-таки взорвался Сивый. - Так же я хочу знать, кто посмел подойти и надеть на тебя символ рабства?! Ремус смотрел в глаза Сивого, которые сверкали от бешенства, и понимал, что не ответить своему партнеру он не может. В этот раз он не может промолчать, если хочет сохранить ту нить доверия, которая всегда существовала между ними. Люпин набрал воздуха как перед прыжком в воду и тихо ответил: - Отец. часть 13 (82) - Как вы понимаете, мистер Поттер, отпустить с отработки вас могу только я, - возле дверей аудитории стоял зельевар и рассматривал гриффиндорца так, словно тот был новым неизученным ингредиентом. - Так что сейчас первым делом вы принесете сюда котел и установите его на ближайшей парте. Выполняйте. Национальный герой внимательно посмотрел на преподавателя и, не говоря ни слова, стал выполнять распоряжение зельедела. Пока парень шел за указанным предметом, слизеринцы переглядывались, пытаясь понять, что такое их декан узнал у Долгопупсов, что заставило его отдать столь неожиданный приказ. - Теперь наполните котел водой и зажгите огонь, – последовало следующее указание, когда гриффиндорец установил котел. - Можете для этих целей использовать вашу палочку. Снейп и слизеринцы внимательно смотрели, как Национальный герой выполняет данные ему распоряжения. Драко уже догадывался, что за проверку устроил для Национального героя крестный, и с нетерпением ждал её результатов. - А теперь вы, мистер Поттер, отправляетесь в подсобку, выбираете ингредиенты и возвращаетесь сюда варить зелье, - продолжил говорить профессор, снова вернувшись к своему привычному образу Ужаса подземелья. - Какое, профессор Снейп? - то, как прозвучал этот вопрос, удивило Малфоя, который услышал в голосе гриффиндорца нотки веселья. - Любое, какое помните, - проговорил зельевар, который тоже заметил эту странность, но не стал акцентировать на этом внимание. Гриффиндорец несколько мгновений смотрел на преподавателя, потом одним взмахом палочки погасил огонь под котлом и установил чары против прослушивания. - Профессор, я могу продолжить выполнять ваши распоряжения, - спокойно заговорил Поттер, предупреждая все возможные вопросы и замечания, - вот только дальнейший результат я уже сейчас могу вам предсказать. Я просто впустую потрачу ваши ингредиенты. В нашей школе есть только один зельевар-интуит. И думаю, что его имя вам уже известно. - Но откуда вы можете это знать? - не стал юлить профессор, прекрасно зная, что его змейки уже догадались, какую проверку он устроил гриффиндорцу. - Гермиона, именно она устроила нам испытание, - парень снова улыбнулся своей улыбкой, означающей «Я сказал все, что хотел, и больше не собираюсь ничего добавлять», однако увидев, как на него смотрит преподаватель, поспешил продолжить: - Это произошло год назад на четвертом курсе. После того, как вы в очередной раз сняли с нашего факультета двадцать баллов за взорванные котлы. - Я так понимаю, что это воспоминание тоже внесено в ваш внутренний дневник, не так ли, мистер Поттер? - вкрадчиво заговорил зельедел и, дождавшись подтверждающего кивка, продолжил: - Я не знаю как, но мне нужно увидеть воспоминание об этом эпизоде. - Нет, сэр, – твердо произнес Национальный герой. Зельедел едва не заскрипел зубами: на лице парня застыла такая же маска, которую он столько лет мог наблюдать у его папочки. Выражение крайней степени упрямства. Именно с таким выражением Поттер-старший всегда стоял перед преподавателями, когда те пытались выяснить, как именно он перекрасил коридоры в любимый цвет Лили Эванс. Именно с этим выражением он потом убирал совятню и с ним же он через неделю стоял после того, как поколдовал над потолком в Большом зале. Угрожать и наказывать было бесполезно. Снейп прекрасно понимал, что ему снова нужно сделать что-то необычное, дабы переубедить парня в том, что он должен рассказать про произошедшее с Невиллом. - Мистер Поттер, сегодня мне сказали, что малейшего взгляда или жеста одному известному вам магу хватит, чтобы разобраться в ситуации. Вы с этим согласны? – в голову зельеделу вдруг пришла мысль, как, обращаясь одновременно и к гриффиндорской, и к слизеринской сущности парня, склонить его к нужному решению. - Согласен, - тихо произнес гриффиндорец, хорошо понимая, о чем спрашивает профессор, и уже предполагая, к чему он это говорит. - А если дать этот намек по незнанию? Скажи я Министру и директору, чей состав сегодня был разлит по всему классу, чем бы это закончилось для вашего друга? – смотреть в такие знакомые зеленые глаза, в которых светилось понимание, было нелегко, но профессор, осознавал, как важно было, чтобы сейчас Поттер доверился ему. Парень ещё несколько мгновений смотрел на профессора, а потом кивнул: - Хорошо, я покажу вам то, что вы хотите увидеть. Гриффиндорец протянул зельеделу руку, в которой был зажат маленький кристалл. - Нужно, чтобы мы одновременно держали его, - Поттер говорил все так же тихо, и профессор протянул руку, еще не совсем понимая, как этот кристалл работает. Однако как только он прикоснулся к нему, перед его внутренним взором предстала колдография гриффиндорской гостиной, в которой присутствовали почти все ученики четвертого курса. Миг - и картинка ожила, участники заговорили и задвигались. - Вы бездари! – закричал Симус Финниган. – Из-за вас факультет снова лишился баллов! - Но ведь мы не виноваты, - попытался оправдаться перед сокурсником Невилл, в то время как второй виновник произошедшего сидел на подушках возле камина и безмолвно наблюдал за огнем. - А кто виноват, что ваши котлы постоянно взрываются? За четыре года ни одного приличного зелья, - в спор вступила Лаванда Браун, и её словам согласно закивали остальные гриффиндорцы, кроме Грейнджер, что сидела в кресле и невозмутимо читала книжку. - Но… - снова попытался возразить Невилл, но был прерван ехидным голосом младшей Уизли, которую профессор сразу не заметил, поскольку она сидела в достаточно темном уголке. - А тебе, Невилл, вообще стоит помолчать. Гарри хоть сможет заработать очки, играя в квиддич, а ты не можешь и этого. Или ты надеешься, что Дамблдор снова даст тебе баллы за то, что тебе хватает смелости останавливать друзей, но не хватает её на то, чтобы пойти с ними? Невилл застыл, сжимая руки в кулаки. Было очевидно, что его не на шутку зацепили слова рыжей и он подыскивает достойный ответ, однако в эту минуту заговорил Поттер: - Джинни, ты сама не понимаешь, о чем говоришь. И если мы будем постоянно напоминать друг другу о своих недостатках и промахах, то слизеринцы смогут легко нас победить. - Но Гарри, - голос девушки неуловимо изменился, в нем появились льстивые, заискивающие нотки. – Ведь то, что я сказала, правда. - Нет, - с кресла поднялась Гермиона. – Невилл поступил так, как должен был поступить, и попрекать его поступком, который произошел на первом курсе, все равно что попрекать Гарри тем, что он упал с метлы на третьем. К тому же, очень многие из нас в этом году тоже поступали не по-гриффиндорски. Слова, сказанные девушкой, и что-то в её голосе заставило почти всех львят смиренно опустить головы. - Однако Гарри прав, вместе мы сможем вернуть все потерянные баллы, - продолжала говорить гриффиндорка. – Для этого нам всем просто надо быть собраннее на уроках. А сейчас всем разойтись по спальням. В этот миг все словно застыло, снова превращаясь в уже знакомую профессору картинку. Миг - и перед взором зельедела появляется изображение заброшенного класса, в котором кто-то значительно изменил интерьер. Так в одном конце в кресле сидит Грейнджер, у её ног привычно устроился Поттер, а в другом над кипящим котлом склонился сосредоточенный Невилл Долгопупс. И вот мгновенье - и картинка оживает. - Львица, а то, что мы видим Невилла, никак не может повлиять на его работу? - спрашивает парень, внимательно наблюдая за действиями однокурсника. - Гарри, я же просила не называть меня так, - поморщилась девушка и продолжила: – Нет, поскольку он не знает, что мы за ним наблюдаем. Невилл видит только четыре стены, котел и ингредиенты. Больше ему, если он действительно зельевар-интуит, и не нужно. - А если нет, и его зелье взорвется, то мы сразу это увидим и сможем оказать ему помощь, - задумчиво проговорил парень, доставая из сумки, лежащей рядом с ним, золотое яйцо. - Гарри, я тебя очень прошу - не открывай его при мне, - тихо проговорила девушка. - Знаю, Герм, знаю, - улыбнулся парень. – Я не стану причинять тебе боли. Просто… - Просто ты думаешь о турнире, - уверенно сказала гриффиндорка, внимательно следя за действиями помешивающего зелье Невилла. - О каком задании ты хочешь поговорить, о будущем? - Нет, о прошедшем, - заговорил Поттер, рассматривая яйцо. – О первом… Вдруг персонажи застыли, превращаясь в недвижимые картинки. Профессор почувствовал, как их с гриффиндорцем руки насильно разъединили. - Мистер Поттер, я знаю, что вы здесь, – услышал зельедел знакомый голос из-за дверей, как только пришел в себя от резкого перехода из воспоминаний в действительность. - И в этот раз вам не удастся избежать ответственности. часть 14 (83) - Поттер, - зельевар быстро сориентировался в ситуации и приподнял гриффиндорца за подбородок, посмотрев в еще мутные глаза. - Вы выходили из аудитории после того, как пришли на отработку? Отвечайте! Быстро! - Нет, сэр, - Национальный герой сразу понял, чем грозит разбирательство без поддержки слизеринцев. - В чем вас могут обвинить? - профессор ещё не закончил говорить, как уже пожалел о сказанном. Лицо парня стало похоже на гипсовую маску, не выражавшую никаких эмоций. – Ясно, список обширный. Стук в дверь и требование открыть её становились все громче и громче. Профессор прошел за свой стол. Нотт встал возле котла, а Поттер принялся мыть парту. - Драко, открывай, - промолвил зельевар, перед которым уже лежала кипа свитков с домашними работами учеников. Выполняя распоряжение преподавателя, Малфой открыл двери, и в аудиторию ворвался Министр Магии Корнелиус Фадж со своим бессменным секретарем Перси Уизли. За ними зашли авроры Нимфадора Тонкс и Кингсли Шеклболт. Вслед за ними появилась вездесущая журналистка Рита Скитер со своим любимым Прыткопишущим пером. Снейп, внимательно наблюдавший за вошедшими, с удивлением отметил, что среди визитеров нет Долорес Амбридж, которая всегда старалась присутствовать, если дело касалось Национального героя. Не меньше вопросов вызывало отсутствие Дамблдора. - Поттер, - сразу заговорил Министр, и внимательно наблюдающий за гриффиндорцем преподаватель заметил, как блеснули зеленые глаза за очками, когда парень услышал подобное обращение к себе. - Я всегда был снисходителен к вам, закрывая глаза на ваши проступки. Но на этот раз вы перешли все границы. Думаю, что сейчас вы должны чистосердечно сознаться в своем преступлении. - О чем вы, сэр? Я не понимаю, - тихо произнес студент, оставляя на парте тряпку и отходя от неё. Но по его голосу и движениям стоящий неподалеку Драко понял: парень тянет время, пытаясь понять, что именно знает Министр и как ему выпутаться из сложившейся ситуации. - Вы все прекрасно знаете, Поттер, - чопорно произнес Уизли, как и Фадж не сказавший «мистер» в начале обращения. - И не думаю, что Министру Великобритании необходимо повторять своё предложение. Гриффиндорец по-прежнему недоумевающе смотрел на говорящих, всем своим видом показывая, что он никак не может быть причастным к каким-то противозаконным событиям. - Прошу прощения, господа, - в разговор внезапно вмешался аврор. – Но вы нарушаете процедуру. По закону мистер Поттер имеет право знать, в чем его обвиняют. - Хорошо, - резко проговорил Фадж. Было заметно, что он недоволен таким оборотом дел, однако пойти на столь явное нарушение закона в присутствии стольких свидетелей и представителя прессы он не мог. – Итак, этот ученик виноват в том, что его преподаватель попал в больницу. Драко почти физически почувствовал удивление, охватившее гриффиндорца, когда тот услышал слова Министра. Однако уже через мгновение в глазах парня мелькнуло понимание. - Можно уточнить, - в разговор вмешался Снейп, который тоже заметил, что Поттер, даже не приняв участие в инциденте, тем не менее, в курсе произошедшего, - кто из учителей пострадал? - Долорес Амбридж, - произнесла Тонкс, подтвердив тем самым догадки слизеринцев. Драко и Тео быстро переглянулись. Поверить в то, что близнецы Уизли сознательно пошли на преступление, которое в лучшем случае грозило им исключением, только ради того, чтобы не допустить инспектора на отработку, они не могли. - Мистер Поттер находился здесь на отработке и ни разу не выходил из кабинета. Это могут подтвердить мистер Малфой и мистер Нотт, - для Снейпа было неважно, что там знал гриффиндорец, первоочередной задачей сейчас было доказать его непричастность к делу. - Мисс Амбридж уверенно назвала, кто на нее напал. Думаю, что вы не будете утверждать, что преподаватель не узнал своего ученика, - отвечая, Перси смотрел на бывшего учителя с нескрываемым превосходством. - Мистер Шеклболт, - профессор, не удостоив секретаря даже взглядом, обратился к аврору, поскольку считал его самым здравомыслящим в этой компании. – Возможно, если вы расскажете подробности произошедшего, то сможете быстрее разобраться в ситуации. - Сегодня Долорес Амбридж зарегистрировала два новых ученических сообщества, после чего направилась в подземелье, – Кингсли стал говорить, не обращая внимания на недовольные взгляды Фаджа и Уизли. - По дороге сюда на нее и напали. - Какие были применены заклятия? - уточнил Снейп. - Этого мы пока ещё не выяснили. Однако на теле у потерпевшей были обнаружены порезы неизвестного происхождения, причиняющие ведьме серьезную боль, но при этом не поддающиеся лечению. На них не действуют ни зелья, ни заклятья, – аврор говорил сухо, но хорошо знавший его зельедел понял, что на самом дели Кингсли весьма удивлен. Ответ, данный Шеклболтом, очень не понравился профессору. Особенно часть про повреждения, нанесенные Амбридж. Он знал одно заклятье, которое позволяло вернуть обидчику пережитое, и даже пару раз использовал его на Мародерах в далекие годы учебы. Однако он верил гриффиндорцу и понимал, что тот не мог наложить такое заклятье. Из этого следовало, что ведьма пытала Кровавым пером не только Поттера. Но в сложившейся ситуации времени на размышления у профессора не было, и он задал следующий вопрос. - Этих порезов много? - Достаточно, чтобы причинить мисс Амбридж сильные страдания, - в разговор вмешался Министр, пытаясь перехватить инициативу и видя, что Скитер все молча фиксирует в свой блокнот. Снейп, прекрасно понимавший стремление Фаджа выставить своего сотрудника жертвой, а Поттера кровожадным монстром, не дал сбить себя с толку и вновь направил разговор на детали произошедшего. - Значит, врачи наблюдают сильную кровопотерю? - В этом-то и странность, профессор, - к разговору подключилась молчавшая Тонкс. - Все видят, как из ран течет кровь. Однако диагностические чары не выявляют потери крови, только повреждения на теле. Сказанное девушкой опровергало теорию зельевара о проклятье, оно диагностировалось врачами сразу, поэтому и не было популярным. К тому же кровопотеря в случаях с проклятьем всегда была настоящей. Так что профессор сделал вывод, что гриффиндорские самородки создали очередную модификацию. - Итак, Поттер, я повторяю свой вопрос, - Министру снова надоело, что его оттесняют на задний план, и он снова развернулся к гриффиндорцу. – Что вы сделали профессору Амбридж? - Как уже сказал наш декан, - на этот раз в разговор вмешался Малфой, - мы все время были втроем в этой аудитории и можем подтвердить, что мистер Поттер не покидал класс. Удивленный взгляд, который гриффиндорец бросил из-за очков, стал настоящим подарком для Драко за его вмешательство. Малфой подумал, что, несмотря на все сопротивление избранника, он ещё сможет завоевать его доверие и любовь. - Если он смог наслать на своего преподавателя столь сильное заклятие, то возможно он и на вас с мистером Ноттом наложил отводящее взор заклятие, - предположил Уизли, и Министр тут же ухватился за эту мысль. - Да, думаю, что так всё и было. Воспользовавшись отсутствием в аудитории преподавателя, этот студент наслал на своих однокурсников сильное заклятие, возможно, даже Империус. Внушил им, что они все время оставались вместе, после чего покинул аудиторию и напал на профессора Амбридж, – сказав это, маг развернулся к журналисте и задал ей вопрос: - Мисс Скитер, вы успели записать описание этого ужасного преступления? - Мистер Фадж, - надменно заговорил Драко, как никогда похожий сейчас на Люциуса. - Неужели вы думаете, что Наследника рода Малфоев могут отпустить куда-то, не проведя предварительно всех необходимых ритуалов? Или вы считаете, что лорд Малфой никак не отреагировал бы в случае, если бы на его сына напали? Снейп, наблюдавший за Министром в тот момент, пока говорил юный аристократ, едва смог сдержать усмешку. Тот на глазах растерял свою уверенность и стал похож на сдувшийся воздушный шарик. Про защитные ритуалы Малфоев в магическом мире ходили легенды. Да и связываться с Люциусом рисковали немногие маги, и Корнелиус Фадж явно не входил в их число. По расчетам зельевара невиновность Поттера в этом вопросе уже не вызывала сомнений ни у кого, однако в голове декана созрел план, как еще можно помочь гриффиндорцу и в то же время подложить свинью кое-кому. - К тому же, мы можем обратиться за помощью к директору, – холодно проговорил профессор, внутренне ехидно улыбаясь. – Вероятно, что двери классов фиксируют информацию о приходе и уходе учеников точно так же, как и двери спален. Таким образом, директор с легкостью подтвердит, что мистер Поттер не мог совершить преступление, в котором вы только что его обвинили. Все присутствующие ошеломленно замолчали, обдумывая полученную от преподавателя информацию. Первой оживилась Рита, почувствовав сенсационный материал. - В школе Хогвартс были ужесточены правила для студентов? - деловито уточнила журналистка, а ее перо стало быстрее писать в блокноте. - А об этом был проинформирован Попечительский совет? А дети и их родители были заранее поставлены в известность? Министр Фадж, когда вы узнали про данное новшество и как вы к нему относитесь? Ошеломленный Министр, услышавший про новшества в школе только что из уст Снейпа, растерянно молчал, не зная, что ответить. На помощь начальнику пришел секретарь. - Мисс Скитер, думаю, что тут вам лучше всего обратиться к самому Дамблдору. Уверен, что он ответит вам на все вопросы. - Именно, - подтвердил Министр слова Перси. - А мне уже давно пора. Я и так потратил много времени для решения этого вопроса. Думаю, наши доблестные стражи правопорядка сами смогут найти виновников, без моего вмешательства. И Министр с секретарем направились к дверям. За ними, не переставая задавать вопросы, семенила и журналистка.