***
Какого это — жить, не зная, где твой ребёнок, всё ли с ним в порядке и когда ты его теперь увидишь? Валка Хэддок никогда бы не подумала, что её голову станут занимать подобные мысли. Но в один момент тяжелая реальность свалилась на её хрупкие плечи, и никак не собирается освободить их. А она вообще его ещё увидит? Женщина тут же помотала головой, отгоняя подобные мысли подальше. Нельзя так рассуждать. Это ни к чему хорошему не приведет… Ссутулившись от тяжести продуктов и превозмогая привычную боль в пояснице, Валка перемежающейся походкой в старых мокасинах двигалась вдоль искусственной аллеи из лиственниц. Череда хиленьких и лысеющих деревьев посреди спального района выглядела несуразно. Тем не менее, по их ветвям ловко скакали белки. Редкое зрелище заставило женщину улыбнуться. Хорошо им, этим милым невинным созданиям. Засмотревшись на их резвую беготню, мать Иккинга споткнулась. В пояснице больно стрельнуло, но пакетов Валка не выронила, ведь сегодня она забрала последний лоток яиц по акции, и эта мысль помогла ей вовремя спохватиться. Поход в супермаркет только радовал её, был некой передышкой между обязанностями матери и работой, а теперь же помогал занять голову раздумьями о том, творог какой фирмы сегодня свежее, а не о том, где сейчас её единственный сын и что с ним происходит. Выйти прогуляться без всякого повода Валка не имела возможности, учитывая особенности поведения своей дочери… Поэтому, когда Валка увидела Хедер, скованно сидевшую у калитки дома, она мигом позабыла о хрупких яйцах в пакетах, которые тут же выронила, бросившись к дочери. Миссис Хэддок упала на колени перед скрученным комком страха в лице любимой девочки. Материнские ладони окутали её, словно теплое одеяло, но девичьих слёз было все равно не остановить. Грудную клетку разрывало от напряжения, легким не хватало места и кислорода. Приступ паники медленно овладевал Хедер. — Посмотри на меня, Хедер! Хедер! Крошка моя, взгляни на меня! — молила Валка в надежде поймать на себе потерянный взгляд дочери. Но Хедер смотрела куда угодно, только не на мать. Воздуха в легких становилось всё меньше. Мозг подал последний крик о помощи, пропустив сильный импульс по телу, который и помог Хедер сконцентрироваться на матери. — Я… я… мама… Хедер схватилась за черный выцветший кардиган матери мертвецкой хваткой и всей головой уткнулась ей в грудь, зарыдав ещё сильнее. В этот момент Валку накрыло отрезвляющей волной животного инстинкта: защитить дочь любой ценой. Насколько позволяло тело, мать укрыла собой свою девочку, взяв её в охапку крепких объятий. Одной рукой она гладила по спине, другой по растрепавшимся вороным волосам. — Иккинг… — наконец, громко всхлипывая, выдавила Хедер, — где он, мама? Я так больше не могу… Я хочу его… увидеть… Я хочу к нему… Я вышла на улицу… Чтобы найти его… Я больше не могу просто… сидеть тут… Мама… Её речь прерывали вновь подступившие рыдания. — Я тоже, дорогая, — чувствуя зарождающийся в горле ком и наворачивающиеся слёзы, только и ответила мать, — я тоже.***
Любое поскрипывание, внезапный гогот из соседних столиков или то, как немногочисленные посетители стукались кружками пива, заставляли Иккинга глазами отслеживать источник звука с нервозностью в движении. Хэддок с ужасающей отчетливостью чувствовал пульсацию на запястье Астрид, когда она в секундном нескрываемом страхе схватила под столом его руку в момент появления Зака. Слышал, как тяжело вздымалась её грудь, как она дергала носком туфли, стараясь безуспешно скрыть своё неспокойствие. Хофферсон пустила все силы на то, чтобы с бесстрашием взглянуть на Зака. Ей надо было окончательно убедиться в том, что это он. К сожалению, сомнений не было. Та же, что и всегда, ехидная ухмылка, сверкающие от кровавого голода глаза и груда самодовольства. Зака Торстона совсем не волновало, что он выделялся среди всех в данную минуту. Дорогой серый костюм из редкой шерсти горной овцы, сверкающая чистотой белая рубашка, дорогие туфли из кожи итальянского быка и кобура… Два увесистых пистолета гордо выглядывали из расстегнутого пиджака, покуда руки хозяина упирались в бедра у ремня. Как же сильно Астрид хотела вмазать ему по лицу… А ещё сильнее хотела, чтобы на месте этого мерзавца сейчас была его милая сестра. — Тебе эта забегаловка идеально подходит, — хмыкнула она, ещё раз взглядом проходясь по наряду парня и задержавшись на волосах: — Всё ещё отращиваешь свои патлы? Прямым локонам Торстона могла позавидовать любая женщина. Пряди цвета белого золота длинным водопадом достигали почти его ремня и делали больше похожим на сказочного персонажа. — Не хватает только острых ушей, глупой мантии и можно отправлять в поход вместе с хоббитами, — добавила Астрид. Иккинг изумлённо взглянул на неё, мол, тут такое происходит, а она продолжает язвить. Но девушка была непоколебима. — Я смотрю, своей наглости ты не растеряла, — произнёс Зак чуть более раздраженно, чем прежде. — Я присяду? Не дожидаясь ответа, головорез Базильи опустился на деревянный стул, оказавшись между двумя не менее, чем прежде, шокированными грабителями Кампо. Жилистые руки всё ещё покоились на расписном ремне. — Не бойтесь, я ненадолго вас задержу. — Полагаю, спрашивать, как ты нас нашел, будет слишком банально? — приподнял бровь Иккинг. — О, это стоило мне усилий, но я не привык сдаваться, поэтому я сейчас тут. Но об этом позже. Сейчас это не так важно, как-то, что вы услышите. — Удиви нас, Зак, — Астрид чуть перекинулась через стол, чтобы оказаться ближе к блондину, — ведь ты тут не для того, чтобы сдать нас Кромешнику, иначе твои пушки не висели бы без дела. — Мои цели куда интереснее, чем эта, тут ты блеснула остроумием, какого обычно нет у людей твоей профессии, Асти, — не менее вызывающе, чем она сама, глядя в её глаза, ответил незваный собеседник. Их противостояние прервал паренек простоватого вида в джинсах, клетчатой рубашке и белом фартуке. — Что-нибудь выбрали? — добродушно поинтересовался официант. — Дайте нам десять минут, — не оборачиваясь и продолжая испепелять взглядом девушку в ответ, произнёс Зак. Официант не стал упоминать, что в их меню всего-то картошка фри, луковые кольца, фисташки и два вида пива. Десять минут ознакомления для такого «разнообразия» казались слишком объёмными. Но мальчишка не стал искать проблем на свою голову, почувствовав, как его обдало металлическим напряжением их молчания. Два пистолета, замеченных секунду спустя, ускорили его возвращение за барную стойку. Когда их оставили вновь наедине, Зак перевел внимание к Иккингу, чуть смягчившись в выражении лица и движениях в целом. — Итак… Где же Фрост? Мне нужно, чтобы все были в сборе. Астрид откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди, возложив небольшую надежду на то, что в таком положении дрожь тела исчезнет. Вызов в её голосе пока ни разу её не предал. —Так говори. Мы передадим ему. — Ну нет, так не пойдет, малышка Астрид. Он нужен мне лично, — осклабился Зак, упиваясь её скрытым страхом. Он ждал этого момента ещё с их первой встречи. — С чего столько чести простому бармену? — Иккинг не мог сложить пазл в голове, многие догадки всего происходящего вводили его в заблуждение. — Этот бармен стал проблемой для мафии всего западного побережья. Хофферсон хмыкнула. Ну да, а остальные так, его пешками были. — Тогда тебе не повезло, встретил ты всего лишь нас. — Ну почему? Где вы — там и он. Иккинг, не проронивший ни слова, судорожно думал, как в те моменты, когда ему казалось, что он проиграл. Однако там, за игровым столом, его мозг всегда, хоть в последнюю минуту, но выцеплял лазейку, которая спасала Хэддока и, как обычно, расставляла всё так, как он того хотел, чего остальные и не замечали. Однако что делать сейчас — он совершенно не знал. У них нет оружия. Им некуда бежать, негде скрыться от того, кто сидит в радиусе метра. Что он хочет — тоже малопонятно. Вроде говорит, но не спешит. — Так вот, — наконец произнёс Зак, переплетая пальцы рук, локти которых упирались в деревянный стол, — как думаете, почему вы всё ещё живы? Бармен, стриптизерша, шулер и певичка. Странный союз… который почти облапошил самого Капо Базильи. Не думаю, что Питч Блэк смог бы сесть на трон Вегаса, будучи неспособным поймать каких-то шавок вроде вас. А я вам раскрою секрет, но не до конца, ведь Джека с вами нет, — Зак ехидно ухмыльнулся. Астрид внимательно следила за движением каждой морщинки бывалого пса Базильи. Казалось бы, в приглушенном свете ярких ламп казино она не особо должна была различать лица своих клиентов, но на самом деле за всё время своей работы она научилась довольно хорошо читать эмоции. И пока что она не видела и капли сомнения и лживости в поведении Зака. — Поиски вашей стаи доверили мне, — чеканит он. — Мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы сбить ваш след, а наследили вы так, словно искупались в грязи. Потому вы должны ясно понимать, жадные до крови псы Базильи не растерзали вас только благодаря мне. Торстон смаковал последние слова, подчеркивая их важность. Он ждёт, что мы кинемся ему в ноги, принося многочисленные благодарности?, — пронеслось в голове Астрид. — Он этого не дождется. — Как думаете, зачем мне всё это? И почему так долго позволял вам играть в прятки? — Хватит игр в допросы, говори уже, — разъяренно потребовала Астрид. Иккинг усилил хватку вокруг её запястья, тем самым немного осадив. Хэддок действительно думал над заданными вопросами, не на секунду не отворачиваясь от Зака, будто мог найти все ответы у него лице. — Живы, потому что мы нужны тебе в твоих грязных делах. Особенно Джек… — осмелился предположить Иккинг. Зак закрыл глаза. — Гений, — многозначительно кивая, прошептал он, — гений. Астрид закатила глаза. — Значит, мы нужны тебе… До чего ты опустился, раз готов иметь дело с низшим слоем, такими ведь ты нас считаешь? Головорез Базильи предал своего хозяина… Что же такое творится? Неужели решил из шестерки стать королем? — не поиграть Заком после всего сказанного Хофферсон просто-напросто не могла. Руку Зака так и жгло взяться за пистолет и продырявить девчонке голову. С Божьей силой он в очередной раз запер это желание в самой далекой клетке своего сердца для лучших дней. — Мир изменчив, Астрид, кому как не тебе этого не знать. Сегодня я головорез, а завтра могу самолично миловать вас, и петля вокруг вашего горла развяжется. Базилья перестанет охотиться на вас. Вы четверо сможете вернуться к прежней жизни… — Ублюдок, — выплюнул Иккинг. — Как легко ты об этом говоришь, и это после всех пущенных в нашу сторону во время погони пуль… — Ну что ты ноешь? Живой ведь. Фраза Зака подорвала Иккинга с места с занесенным кулаком. Не держи его за руку Астрид, он бы точно дал вкусить Торстону свой лучший удар. — Спокойно, ковбой. Что не так? До сего момента мои слова вас устраивали, — Зак нисколечко не напрягся от короткого шоу, наблюдая, как Иккинг под голос Астрид возвращается на место. — Из нас четверых Эльза меньше всего заслуживала пулю в спину. Слова Астрид ядом прыснули в сердце Зака. Его сковало. Легкие сжались, лишив достаточного количества кислорода, чтобы трезво мыслить. И только когда организм выделил дозу адреналина, способность чувствовать что-либо вернулась. Иккинг с Астрид наблюдали за этим с явным подозрением. — Эльза… у… — Она жива, чертов козёл, только вот смерть долго не отпускала её. Поэтому не думаю, что ты её обрадуешь словами о прежней жизни. После всего пережитого она захочет прострелить твои мозги, не успеешь ты и слова сказать. Кто знает, ведь может, это твою пулю вытаскивали под её истошные вопли, — разъяснила Астрид. Добивать людей. Вот, что Астрид умела так же искусно, как и танцевать. Она умело пользоваться ситуацией, когда страх отступал. Зак не мог этого предвидеть, опьяненный собственным превосходством. — Завтра в девять вечера мой человек будет ждать вас у отеля, — холодно, без тени эмоций проговорил Зак и спешно встал из-за стола. Перед тем, как уйти, он добавил: — А откажетесь от моего предложения, Питч Блэк будет пировать по случаю вашей смерти в ту же ночь. Прозвенел дверной колокольчик, Зак вышел на улицу, и дверь за ним закрылась. Спешил он, потому что едва сдерживал гнев на самого себя или желал набить морду каждому, кто стрелял в день ограбления, а может, и всё вместе, об этом мог знать только сам Зак. — Всякий, вошедший без улыбки, уйдет отсюда с ней на лице, — затуманенным голосом вымолвил Иккинг, вычитывая фразу из вывески над дверью. — Не в нашем случае, — ответила Астрид.