***
Фукудзава в эти выходные планировал, вообще-то, отдохнуть, но видимо, у судьбы были на него другие планы. Правда, имя этой судьбы было Мори Огай, но это уже детали. На самом деле, Фукудзаве, что греха таить, хотелось увидеть Мори, но когда тот предложил встречу, Юкичи не на шутку запаниковал. Просто так Огай бы не делал таких предложений. Именно поэтому в субботу он отправился в отель, где их бы точно не увидели, а там забронировал номер, отдав сумму равную своей месячной зарплате, но для встречи с этим человеком он считал подходящим уровнем помещения именно нечто подобное. И теперь нервно ожидал давнего знакомого, однако ж, внешне выглядя при этом примерно так, как зеркало воды в озере, на которое даже листья не падают и ветер не дует.***
Мори размеренным уверенным шагом вышел из лифта и направившись к нужному номеру, остановился у двери. Он хотел постучаться, но передумал и был прав — дверь оказалась открыта. Номер был дорогим и просторным, выполненным в современном стиле. Но поскольку сейчас уже было поздно, а в номере горели только настенные бра, придавая всей обстановке тёплый оттенок интима, оценить её стоимость было трудно. Однако Мори этим заниматься не собирался — куда больше его интересовала мягкая смесь ароматов манго и ментола. От неё по позвоночнику шли мурашки, но Мори всё ещё старался держать лицо, стараясь шагать по апартаментам ровно и величественно. — Добрый вечер, Фукудзава-сама, — Мори обратился к альфе, увидев его в гостиной, и сдержанно улыбнулся. — Рад, что вы пришли. Фукудзава при виде Огая едва сдержался чтобы не сглотнуть нервный комок. Всё же, этот шикарный мужчина всегда выглядел слишком хорошо. — Как я мог отказать вам, Огай-доно? — поинтересовался мужчина, по рецепторам нюха которого, вместе с вошедшим мафиозным боссом, ударила резкая и сильная волна смешавшихся запахов сливы и сандала. В его голове, тем временем, запульсировала мысль, что не зря он, всё же, прихватил наручники. У Мори, похоже, как раз был гон. Мори смерил взглядом своего старого знакомого, вспоминая их последнюю встречу. Он толком не мог припомнить, когда она была. Может, около года назад? В любом случае Фукудзава практически не изменился. И пах всё так же привлекательно. Особенно сейчас, когда обоняние Мори обострилось. — Полагаю, никак. Выпьем? Мори предложил скорее по привычке, к тому же, сейчас были выходные, и в мини-баре номера подобного класса наверняка было что-то стоящее. На самом деле он изначально не собирался пить, а теперь ему казалось, что одного запаха альфы рядом достаточно, чтобы чувствовать себя опьяневшим. У самого Огая действие подавителя сошло на нет, и он даже не пытался контролировать свои феромоны. Фукудзава выдохнул сквозь сжатые зубы, стараясь не сорваться прямо сейчас. Смесь сандала со сливой и его дурманила похлеще алкоголя. — К чему же эти прелюдии? — произнёс он, не сдержав дрожи в голосе, затем поднялся, подошёл к Огаю вплотную, и обхватив его рукой за талию, притянул к себе. — Зачем затягивать, Огай-доно? У грозного босса мафии сразу перехватило дыхание, но ему удавалось пока держать лицо. В принципе, он был согласен со словами полицейского. — Как же? — медленно промурлыкал он, дразняще поглаживая одной рукой чужое плечо. — Мы с вами так давно не виделись. Вам совсем нечего мне сказать? — Только не говори, что пришёл сюда просто поболтать, — Фукудзава провёл второй рукой по позвоночнику мужчины, едва не залезая тому в штаны. — До меня дошли некоторые слухи о работе нашей полиции, — тихо, полушёпотом ответил Мори, наклонившись к его уху, — а слухи я предпочитаю проверять. Заодно совмещать приятное с полезным, — он сам инстинктивно прижался к Фукудзаве бёдрами, давая знать о своём стояке, и прошёлся руками по его плечам. — Как ты в таком состоянии только говорить собрался? — Фукудзава медленно спустил с плеч Мори пальто, губами при этом касаясь мочки уха. — Всё нормально, пока у меня свободен рот, — Мори тихо усмехнулся и прикусил нижнюю губу, когда его уха коснулись. — И разве там надо много говорить? Он и сам не стал медлить, помог окончательно снять с себя пальто, а после взялся за одежду Фукудзавы. Становилось невыносимо жарко, хотя в номере царила приятная прохлада. — Свободный рот, значит... Хочешь это исправить? — Фукудзава сжал его ягодицу, целуя уже в шею, прямо рядом с местом, куда обычно омегам ставят метку. — Ты уходишь от ответа, — Огай нетерпеливо потёрся об него бёдрами. Мори давно не был с альфой, и сейчас феромоны Фукудзавы действовали на него слишком опьяняюще, но он просто списывал это на свой гон. — А по-моему, ты слишком многого хочешь, — сильная рука Фукудзавы переместилась на ширинку его брюк и чувственно сжала напряжённый чужой член. Сам Юкичи не выглядел как возбуждённый человек, разве что аромат его феромонов усилился. Мори тихо зашипел сквозь зубы от его действия и мысленно выругался. Было ясно, что сейчас разговорить Фукудзаву не получится, поэтому Мори пока что оставил эту идею. К тому же, думать и говорить действительно стало труднее. — Подумать только, насколько же многоуважаемый холодный начальник полицейского отделения бывает несдержан, — Мори сам провёл носом по его шее, судорожно целуя её, и продолжил стягивать с альфы одежду. — Разве многоуважаемый босс Портовой мафии не за этим возвращается ко мне каждый раз? — поддел Фукудзава, расстёгивая его брюки и сжимая член теперь уже через ткань нижнего белья. — Или хочешь сказать, что мне стоит стать более сдержанным? Фукудзава, пока его руки были заняты, ласкал шею и уши мужчны, задевая языком место для метки, но не кусая. Он понимал, что Мори этого не хочет. Да и боялся, если честно. И вполне было ясно почему. Мори ни разу не был с альфой во время его гона, но вот сам Фукудзава частенько бывал с Огаем и во время течек гаммы, и во время гона, и прекрасно понимал, что слышит все три запаха мафиозо. А это возможно только у истинных пар. Тем более, что третий — запах морского бриза — был для них обоих общим. В их самый первый раз, много лет назад, когда гон у Фукудзавы был в самом разгаре, у Огая приключился неожиданный насморк, и Фукудзава точно знал, что третьего запаха полицейского тот ни разу не услышал. Фукудзава свой секрет все эти годы от Мори старался спрятать посильнее, чем секретные коды. И раскрывать на это глаза Огаю было, честно говоря, для Фукудзавы страшновато. — Конечно, не стоит, — Огай тихо усмехнулся, толкаясь бёдрами навстречу чужой руке, и довольно щуря глаза. Становилось немного легче, но вскоре он взял себя в руки и упёрся в плечи Фукудзавы: — Пойдём в спальню, здесь неудобно. —За то время, пока у тебя гон, я успею тебя трахнуть в каждом углу этого номера, — прошептал ему на ухо Фукудзава своим сексуальным чуть хрипловатым голосом, — какая разница откуда начинать? Гамма поджал губы, но ничего ему не ответил, решив, что ему по большей части всё равно. Уже всё равно. Он согнул ногу, коленом уперевшись в чужую ширинку, и скользнул руками вниз, чтобы с наслаждением огладить пресс Фукудзавы своими красивыми длинными изящными пальцами. Фукудзава сжал зубы от такого жеста Огая, но не остался в долгу и укусил за ключицу, снимая с Огая уже и рубашку. Сейчас он планировал прижать его к столу и долго растягивать, чтобы тот стонал и просил трахнуть себя, пока Фукудзава с каменным лицом смотрел бы на его красивое, блестящее от пота тело. Да, пожалуй, так он и сделает. Мори не хотелось терять самообладание, однако тело реагировало на всё слишком остро, и от полученного укуса с губ на выдохе сорвался стон. Мори сам уже помог снять с себя рубашку и бросил куда-то на пол, чтобы освободить руки и сжать пальцами серебристые волосы Юкичи, оттянуть чуть в сторону, и пройтись лёгкими покусываниями по шее. Фукудзава нахмурился, старательно сдерживая стоны, как истинный самурай, затем распустил волосы Огая и сбросил с плеч свои одеяния. Мори был безумно горяч сейчас. Особенно горячил кровь самурая аромат морского бриза, который тот распространял. Вопреки своим ожиданиям и словам, он подхватил Огая на руки и всё же понёс в спальню, где бережно уложил на постель и начал медленно покрывать поцелуями изгибы бледного тонкого тела. Даже касаться Огая губами было приятно. Огай немного удивился этому, но остался более чем доволен. Теперь не нужно было переживать о том, что ноги перестанут держать. Особенно, когда Фукудзава начал касаться его губами, по телу пошла дрожь, и Огай был уверен, что стой он сейчас, пришлось бы хвататься за крепкие плечи. Омежья половина его естества говорила ему покорно отдаться чужим рукам и вынуждала нетерпеливо ёрзать, в то время как альфа внутри него жаждал сам вцепиться зубами в чужую шею, и поэтому Мори начинал теряться в своих эмоциях. Видя, как теряется Огай, Фукудзава взглянул ему в лицо и, не отводя взгляда от его изящных губ, накрыл своими — обветренными и шершавыми — головку его члена. Руки при этом мужчина уложил на стройные бёдра гаммы. Тот поймал его взгляд и не стал отводить глаз с его лица, наблюдая за ним и покусывая свои губы в предвкушении, не сдержав после протяжного стона. Хотелось толкнуться навстречу, желание просто сносило крышу, но Мори всё ещё понимал, что пока лучше этого не делать. Фукудзава, несмотря на острый взгляд и то, как грубо он сжимал чужие бёдра, минет делал очень нежно и чувственно, не забывая ни о чувствительных местах члена, ни о яичках. Он, как бы пошло это ни звучало, был почти профессионалом в том, чтобы доставлять удовольствие Огаю. Тем более, что уж кому-кому, а Огаю его доставлять для Фукудзавы было приятно. Мори не удержался от того, чтобы взять альфу за волосы, но не для того, чтобы направлять, а просто давая волю эмоциям. Он никогда не забывал о том, каким бывает Фукудзава, поэтому не жалел о своём решении. Если Мори чувствовал всё сейчас слишком остро и не мог ясно соображать, то Фукудзава мог более-менее держать себя в руках, потому что на данное время их периоды гона не совпадали. Мори то и дело облизывал пересыхающие губы и испускал несдержанные стоны, пока не ощутил, что уже готов для большего. Фукудзава, словно почувствовав это, отстранился и достал заранее заготовленный тюбик со смазкой. Он знал для чего он здесь, так что припрятал смазку по всему номеру, чтобы не было потом неудобств. Он нежно огладил внутреннюю сторону бёдер Огая, провёл пальцами, щедро политыми смазкой, между ягодиц, и приподнял одну ногу босса мафии. На самом деле, он понимал, что издеваться над Огаем не стоило, но так хотелось... Настолько хотелось, что он начал неспешно погружать средний палец в Огая, стараясь касаться простаты. Ну, нравилось ему слушать стоны Мори, который расслабился под ним, и для удобства закинув одну ногу на чужое плечо, постарался насадиться на его палец больше, двинув бёдрами навстречу. С непривычки было слегка дискомфортно, но внутри постепенно всё начинало гореть, и Огай задышал глубже, сбивчивее. — Будешь дёргаться — прикую, — серьёзно сказал Фукудзава, давя на простату и добавляя второй палец. Конечно, разрабатывать Мори под свой размер ему придётся долго, но он готов был сейчас пожертвовать дискомфортом от своего возбуждения ради этого человека. Мори не удержался от усмешки и хитро стрельнул на него глазами: — Наручниками? Наличие второго пальца в себе его куда больше удовлетворило, и он перестал пытаться двигать бёдрами. — Наручниками, — кивнул Фукудзава, — не терпится? — Как пожелаешь. Можешь не торопиться, раз у тебя столько терпения, — Мори слегка улыбнулся, не сводя с него призывного взгляда, от которого кровь бросилась Фукудзаве в голову. — Хочешь, чтобы я его потерял? — он шумно выдохнул, скользнув большим пальцем свободной руки, тоже испачканным в смазке, по чувствительной головке члена мужчины. — Может быть, — у Мори слегка дрогнул голос, поэтому он тут же прикусил губу. — Терпи, — Юкичи легонько шлёпнул его по мошонке, добавляя уже третий палец. Всё, о чём он сейчас молился, это чтобы чёртов морской бриз не вскружил ему голову окончательно. Мори тихо шикнул и улыбнулся уголком губ. — Ты тоже, — он сжал мышцами ануса его пальцы, удовлетворённо выдыхая с тихим стоном и закрывая глаза. За это замечание Фукудзава ущипнул его за сосок, чувствуя, что терпеть вообще-то действительно сложно. Особенно, когда Мори сжимает его вот так, а голос его слишком сексуально дрожит. Мори негромко ахнул от щипка, и чуть выгнулся навстречу руке. Хотелось уже наконец отстраниться и самостоятельно насадиться на чужой член, но Мори решил пока поддержать его инициативу, и не торопиться. По крайней мере, пока и этих ласк не станет мало. Серебряный Волк действительно не торопился. Иногда он дразнил Мори тем, что потирался членом об его бедро, но переходить к более решительным действиям не спешил, пока сам Огай не попросит этого. Возможно, за такое его бы порицали все, кто знает, но он уж очень любил смотреть на Мори, когда тот был на грани, а ещё больше, любил доводить его до этой самой грани. Ужасно пошло, но, увы, это было чистой правдой. Через какое-то время Мори всё же не выдержал и начал двигать бёдрами, желая насадиться на пальцы больше. Он не ощущал, насколько хорошо был готов, потому что желание брало верх, туманило мозг, и ему уже было не до этой чёртовой растяжки. Только просить о большем было выше его сил, поэтому Мори приподнялся сначала на локтях, а потом обхватил Фукудзаву одной рукой за шею. — Терпи, — Фукудзава властно прижал его к постели. Он помнил, что Огай и не на такое способен. — Что ещё прикажешь? — ухмыльнулся Мори, игриво прикусывая нижнюю губу альфы. — Не мешать мне, — серьёзно произнёс Фукудзава, касаясь своим животом чужого члена. — Ох, а я разве мешаю? — невольно тот подался к нему, желая ощутимее потереться членом о его живот, скользнул губами к уху и добавил полушёпотом: — Я ведь веду себя послушно, разве нет? — Послушнее тебя только детсадовцы, — альфа вытащил пальцы и, обхватив этой же рукой член Огая, чувственно провёл по нему, размазывая по стволу остатки лубриканта и предэякулят, отчего Мори громко простонал и уткнулся носом в его шею, сделав судорожный вдох, и сжал пальцами его плечи. Терпеть было крайне трудно. Юкичи остался доволен результатом. Вот теперь, когда Мори так стонет, можно и расслабиться. Фукудзаве, казалось, что в лубриканте можно утонуть, но он всё равно добавил ещё, и только после этого плавно толкнулся в податливое разгорячённое тело гаммы. Мори запрокинул голову, жмурясь от удовольствия, и испустил хриплый протяжный стон. Остатки самоконтроля совсем не помогали, и Мори решил послать их, и расслабился окончательно, позволяя как угодно трахать себя. Ему начало казаться, что это даже лучше, чем самому быть в роли альфы. — Так о чём ты там хотел поговорить? — спросил альфа, начиная медленно двигаться и нарочно задевая член Мори мышцами пресса. Мори едва смог сосредоточиться, чтобы понять смысл вопроса, но всё же прошептал срывающимся голосом: — Знаешь... кто ты... после этого? — Знаю, — спокойно отозвался Фукудзава, даже и не думая останавливаться. Мори решил вернуться к этому позже, потому что именно сейчас говорить вообще ничего не хотелось, только попросить начать двигаться быстрее. А Фукудзава не стал настаивать. Он понимал, что Мори действительно сейчас не в состоянии думать, нужно было позволить ему получить желаемое, а уже потом разговаривать, поэтому сначала он заставил Огая кончить несколько раз, и лишь после отпустил. У Фукудзавы ещё были силы, но стоило всё же отдохнуть. Когда Фукудзава отпустил его, Мори ещё какое-то время приходил в себя, потом сел на кровати. Теперь он чувствовал себя уже не так ужасно, как сегодня утром. Однако физических сил оставалось не так уж и много, но по крайней мере, теперь ему удавалось спокойно соображать и без подавителя. Юкичи, как только понял, что его партнёр немного пришёл в себя, без лишних слов протянул ему бутылку воды. Всё же, он должен был позаботиться об Огае, как истинный альфа. Тот принял бутылку и сделал пару глотков, чувствуя себя так же, как в прошлом, когда они проводили время вот так. — Спасибо, — хрипловато проговорил он. Фукудзава кивнул в ответ на благодарность и сам отпил из своей бутылки. Теперь оставалось сводить Мори в душ и дело в шляпе. А тот поставил бутылку на столик и вернулся в постель, сразу подбираясь поближе к Фукудзаве и укладываясь ему на живот. — Пока мы не продолжили, может, хоть что-нибудь скажешь? — Например? — не поворачиваясь к нему, спросил Фукудзава. — Например о том, правда ли полиция начала заниматься теми смертями из-за передозировки незарегистрированным подавителем? — несмотря на то, что к нему не повернулись, Огай рассматривал в полумраке очертания профиля Юкичи. — Тебе это всё равно ничем не грозит, можешь не волноваться. Даже Танэда понимает, что тебя нельзя посадить, — ответил ему альфа, всё же повернув голову на четверть оборота. — Ага. Значит, копать всё-таки начали? Конечно, я и не боюсь, что мне это чем-то грозит. Меня расстраивает то, что расследование многое испортит. — А ты бы ещё сильнее светился, а потом обижался! — фыркнул Фукудзава. — Много богатеньких детишек умерло, и конечно их родители не оставят этого просто так. — Их родители — беспросветные мудаки, — теперь уже фыркнул Мори, подражая ему. — Сказал тот, кто распространяет эту дрянь. — А ты знаешь, почему эти дети идут на то, чтобы эту дрянь пить? — Мори сел и оперся спиной о его спину. — Потому что никто их не слышит — родители хотят выгодного брака для них, а альфы зачастую не контролируют себя во время гона, наносят вред омегам и не получают за это абсолютно никакого наказания. Можешь воспринимать это как камень в огород полиции, но нередко омеги из богатых семей не хотят портить репутацию оглаской. — Скорее, они боятся, что если расскажут, то могут сделать только хуже, — вздохнул Фукудзава, — но это тебя не оправдывает. — Для всего нужны жертвы, — спокойно продолжил Мори. — Когда препарат доработают, он будет безопасен. Конечно, меня куда больше интересует прибыль, а не какие-то высокие цели. Но нельзя отрицать, что результат будет полезным. — Не думай, что если тебе ничего не угрожает, то это же касается и разработчика лекарства, — отрезал Фукудзава, допивая воду из своей бутылки. Мори тихо рассмеялся от этих слов. — На него мне плевать. Мы всего лишь бизнес-партнёры. Конечно, он спонсировал исследования и выпуск препарата, потому что заинтересовался идеей, но это всё окупалось. Даже если исследователя посадят, у Мори сохранятся записи, и он сможет найти себе другого ученого, если решит продолжить. Но Огай не был заинтересован в этом настолько. — Насколько я знаю тебя, тебе плевать на всех, — отозвался Фукудзава. Что бы он там ни говорил, но он прекрасно понимал, что Огай прямо сейчас просто удачно им пользуется. Поэтому и не говорил до сих пор об их истинности. Какой в этом смысл, если Мори настолько циничный человек? — Возможно, ты и прав, — Огай вдруг задумался над этим и опустив голову, убрал за ухо прядь волос. — Но иначе нельзя, верно? Он целиком и полностью отдавал себя мафии и понимал, что быть близким с кем-то — губительно. И если в молодости Огай ещё хотел встретить Истинного или обрести семью, то позже его семьей стала мафия, а мысль об Истинном стала недопустимой. Со временем Мори смирился с тем, что возможно у него вообще нет и не должно быть Истинного. — У нас разные взгляды на жизнь и на эти вещи, — альфа поднялся, — тебе нужно в душ. — Конечно, ты же сам такой холодный зануда! — Мори поднял голову и неохотно встал с постели, притворно возмущаясь. В душ так в душ. Фукудзава не ответил. Только молча проводил его до душа и даже внутрь заходить вместе с Огаем не стал. Оба получили то, что хотели, так что больше не стоило разводить все эти сопли с милым отношением друг к другу. Вообще-то, одному принимать душ было очень скучно, но Мори видел, что Фукудзава не в духе, поэтому решил его не останавливать. В этом был и плюс: так он точно закончит с банными процедурами быстрее. Мори даже не пытался смыть с себя чужой запах, так он хотя бы какое-то время, пока не кончится гон, будет чувствовать себя не так уж плохо. Закончил он и вправду быстро, вышел всего минут через пять, и впервые посмотрел на время. Часовая стрелка перевалила за полночь. Фукудзава тем временем приготовил ему лёгкий перекус. Было ясно, что Мори будет голоден и этого ему не хватит, но хотя бы притупить чувство голода поможет. На самом деле, не стоило, наверное, сначала заниматься с Огаем сексом, а затем отправлять его одного в душ, Фукудзава даже начинал чувствовать какое-то подобие вины, но он также понимал, что Огаю гораздо важнее то, что он сделал, пока тот был в душе и об остальном босс Портовой мафии, вероятно, вообще не переживает. Главное, чтобы в конце концов, у гаммы не было от него детей, а остальное неважно. После душа Мори по-быстрому накинул на себя рубашку, решив, что она вполне длинная для того, чтобы не надевать пока нижнее белье, и вышел к Фукудзаве. — Останешься до утра? — решил он уточнить, попутно вытаскивая из мини-бара бутылку виски, а затем устраиваясь с ногами в кресле, рядом с которым как раз стоял кофейный столик с закуской. — Если тебе ещё нужна помощь альфы... — пожал плечами Фукудзава. Он предпочёл пока не одеваться, поэтому расхаживал по номеру в чём мать родила. — Конечно, нужна, — Мори открыл бутылку с алкоголем, намекая, что хочет с ним выпить. — Тогда иди в спальню, я сейчас присоединюсь, — он решил сделать вид, что не понял. — Нет, в спальню мы вернёмся чуть позже. — То есть, помощь не срочно нужна? — Срочно, — Огай невозмутимым и изящным жестом разлил алкоголь по пафосным, как и всё в этом номере, роксам на столике и протянул один из них Фукудзаве. — Ты же знаешь, что я не пью! — Не будь таким занудой. Один раз, по старой дружбе. — Разве мы когда-нибудь были друзьями? — Хорошо, допустим ты никогда не считал меня другом, — Огай задумался и поправился: — Тогда по старому знакомству. Ну? — Мёртвого уговоришь, — вздохнул Юкичи, принимая из его рук выпивку. Ну не мог он отказать Мори. Никогда не мог. — Другое дело, — гамма легонько стукнул краями виски-стаканы и отпил немного из своего. Виски оказался вполне хорошим и приятным на вкус, особенно сейчас: после трудной недели хотелось отдохнуть. Фукудзава залпом выпил свою порцию спиртного, и выдохнул в конце. — Ещё что-то хотел выспросить? — поинтересовался он. — Хотел спросить, почему ты согласился на эту встречу, если у тебя нет настроения меня видеть? — отпарировал Мори, и продолжил пить виски, потом всё же закинул в рот закуску. Он не ел, кажется, с обеда. — Хотел убедиться, что ты хочешь разнюхать о деле, — выдал полуправду Фукудзава. — Я же всего один вопрос об этом задал, — слегка оскорбился Мори. — А уже «разнюхиваю»... Фукудзава лишь посмотрел на него неодобрительно, давая понять, что он об этом думает и отвернулся к окну. Мори на это закатил глаза, думая про себя о том, какой же он жуткий зануда, но сказать так ничего и не смог. Обидно всё-таки. Мори допил виски и налил себе ещё. Хотел потрахаться — мог бы выбрать кого попроще, а информацию о деле и так бы узнал рано или поздно, лезть бы за подробностями всё равно не стал. Но нет, в итоге Мори всё равно здесь, с Фукудзавой, потому что захотелось увидеть именно его и утонуть именно в его запахе. Впрочем, наверное, тот бы и не поверил в это. Фукудзава всё же накинул на плечи рубашку но исключительно из-за того, что стало немного прохладно, после чего опустился на диван. Он надеялся, что Огаю сейчас не холодно без штанов. Мори наблюдал за его передвижениями, потягивая виски и рассматривая красивое тело. Даже расстроился немного, что тот накинул на себя одежду. Мори быстро покончил со вторым стаканом и почувствовал себя лишь слегка опьяневшим. Ему часто хотелось напиться вдрызг, но сейчас этого желания почти не было. Алкоголь — всего лишь привычка, помогающая расслабиться. Поставив свой рокс на столик, Мори вылез из кресла и подошёл к Юкичи. Сначала мягко скользнул ладонями по его плечам, а потом завёл руки за шею и склонил голову набок, глядя в лицо напротив хитроватым взглядом. — Раз убедился, то что теперь? — А теперь ты слезешь с моих коленей и перестанешь пить, — сказал Фукудзава, вопреки своим словам обнимая Огая за талию. Тот чуть прогнулся под его руками, чувствуя, как по телу опять расползается жар от чужой близости и запаха. — Я не об этом, ты же понимаешь, — прошептал он на ухо Юкичи, даже не думая вставать с него. — О чём же? — рука альфы медленно опустилась на ягодицы гаммы. Мори слегка нахмурился и прикусил его за мочку уха. То, что Фукудзава издевается, он уже понял. Нужно было сказать ему спасибо, что он хотя бы не ушёл. Мори с удовольствием запустил руки под рубашку, чтобы огладить крепкую грудь альфы. — Не так давно я встретил одного дельту, — тихо начал Мори, опаляя горячим дыханием чужую шею и едва касаясь её губами, — и он пах тремя запахами. От этих слов Фукудзава похолодел. Не может ведь быть, чтобы у Огая был какой-нибудь другой истинный? Ещё и дельта. Он сжал чужое бедро и спросил тоже тихо: — Думаешь, он твой Истинный? Огай, конечно же, ощутил лёгкое изменение настроения Фукудзавы, и коснулся его шеи поцелуем, пока слушал вопрос. — Я не ощутил рядом никого, кто мог бы пахнуть подобным образом, — негромко выдохнул Мори, — поэтому сначала я подумал, что... был бы не против, если бы так и оказалось. Конечно, в тот момент Достоевский заинтересовал его по некоторым другим причинам, но Фукудзава ведь об этом не знал. — Разве ваш третий запах совпадает? — у полицейского непроизвольно сжались челюсти, но он сдержал рвущийся наружу рык, проводя пальцами по чужой пояснице. — Нет. Но один из его запахов похож на твой, — Огай слегка оголил его плечо и поцеловал. — Поэтому ты позвал именно меня? — хмуро процедил Фукудзава. — Господин полицейский начальник, сколько вам лет? — Мори поднял голову и посмотрел на него также немного хмуро. — Сорок пять, — недовольно отозвался Фукудзава. — Полагаю, сорок вы накинули случайно? — продолжил мафиозо тем же серьёзным и важным тоном. — К чему ты заговорил об этом дельте? — решил не тянуть кота за хвост Фукудзава. — Да так... — Мори слегка пожал плечами, — Хотел поделиться странным наблюдением и своими ощущениями. — Надеюсь, он хотя бы совершеннолетний? — зло засопел Фукудзава. Мори широко улыбнулся. — Зря надеешься. — Что, Мори-сан, статья? — Я ведь не боюсь закона, — Мори хитро подмигнул ему. — Только не говори, что зашёл дальше простой заинтересованности. — А что, если зашёл? — Арестую, — Фукудзава взял со столика рядом с диваном наручники, и продемонстрировал их Огаю. Тот тут же вскинул руки вверх. — Не зашёл, не зашёл! Пока что. Куда уж мне возиться с малолетними неумелыми девственниками. К тому же, я не люблю корицу. — Он пах корицей? — удивился Фукудзава. — Ну не я же, — устало вздохнул Мори, опуская руки обратно на его грудь. — Очень интересно, — Фукудзава взял его за запястья и защёлкнул на них наручники, — но продолжим мы в отделении. Гамма недовольно поёрзал на его коленях, но потом обхватил лицо Фукудзавы ладонями, входя во вкус и так. — Тебе очень идёт, когда ты ревнуешь, — прошептал он в его губы, почти касаясь их поцелуем. — Это вообще не ревность, — заверил его Фукудзава, накрыв головку его члена рукой. — А что же... тогда? — бормотнул Мори на выдохе едва слышно, чуть вздрагивая от прикосновения. — Воздействие твоих феромонов, — альфа переместил руку на его живот, скользнул выше, огладил грудь. — Всё равно не понимаю перемену твоего настроения, — Мори убрал руки от его лица и закинул их за голову, упираясь замком в затылок и не давая Фукудзаве отстраниться, а затем чувственно поцеловал в губы. Фукудзава и не думал отстраняться. Он прижал Мори покрепче к себе, отвечая на поцелуй, и сразу же стараясь перехватить инициативу на себя, целуя властно и горячо, сжимая бока мужчины своими сильными руками. Гамма глухо простонал сквозь поцелуй и, хоть и не хотел сначала сдаваться, всё же позволил альфе перенять инициативу и разве что не растёкся от удовольствия в его руках. Прекращать поцелуй он пока что не собирался, но свою хватку чуть ослабил. Фукудзава отстранился только когда губы устали, и осторожно ссадил Мори с колен, ловко вывернувшись из его рук. Огай тут же открыл глаза и удивлённо на него посмотрел, а потом нахмурился, ожидая его дальнейших действий или хотя бы пояснений. — У тебя даже узел не набухал, с тебя хватит, — пояснил Фукудзава, лениво наливая себе виски, а затем медленно отпивая из стакана. — Ну и что? Мне теперь нельзя целоваться с тобой? — Мори на секунду почувствовал себя чересчур капризным, но ему правда было немного обидно от такого. Тем не менее, он пересел назад в кресло, звякнув наручниками. Ещё и эти наручники... Мори был раздражён. — Можно, просто я устал, — Фукудзава откинулся на спинку дивана. — Снять с меня наручники ты тоже устал? — Я как раз собирался, но ты с меня ушёл. — Ты сам меня согнал! — Я усадил тебя рядом, это другое. — Я не умею читать твои мысли, — Мори закинул стройные длинные ноги на подлокотник, всё ещё чувствуя себя раздражённым из-за отказа, но лезть больше не собирался. — Ну и выпутывайся теперь сам. — А что мне за это будет? — Мори хитро сощурился. — Ну, можешь сделать мне минет. — Это не слишком равноценно, тебе не кажется? — Мори всё же встал на ноги и прошёлся по комнате, ища своё пальто. — Почему нет? — поинтересовался Фукудзава, отпивая из стакана ещё. — Потому что всё должен делать я, — Мори наконец нашёл пальто, наклонился за ним, подбирая с пола, и начал рыскать по карманам. — Снимаю наручники я, отсасывать тоже мне. А что делаешь ты в качестве компенсации? — Позволяю тебе сделать мне минет, — с серьёзным лицом ответил Фукудзава. Мори вытащил из кармана заколку-невидимку, которой иногда закалывал непослушные волосы, и начал ловко орудовать ею, как будто занимался этим постоянно на раз плюнуть. — Ох, ну спасибо! Сначала взломал один наручник, потом второй. Подошёл к Фукудзаве и протянул ему наручники. — Могу поставить метку и надеяться, что это будет самая ужасная неделя в твоей жизни. — Можешь, это в твоём стиле, — кивнул Фукудзава, — но тогда и я тебя помечу. Такой ответ совсем не устроил Мори. Это будет нечестно, и они не останутся квитами. Он закатил глаза, взял виски и отхлебнул прямо из горла, тут же морщась. В голову сразу ударило. — Так что, попробуешь пометить, а, Мори Огай? — Фукудзава допил алкоголь. — Больно надо теперь, — раздражённо бросил Мори. Так он не играет, но понимал, что Фукудзава явно веселится с этой ситуации и вряд ли безвозмездно позволит ему что-либо. Огай глотнул ещё виски и вернул бутылку на столик. — А что надо? — Какая разница? От тебя всё равно не дождешься ничего, — Мори забрался назад в кресло, хотя понимал, что следовало бы сходить в ванную и как следует умыться холодной водой. Алкоголь и гон вместе составляли адскую комбинацию. — Ты на алкоголь-то не налегай. — Не будь занудой, — огрызнулся Мори. — Ну ладно. Как жахнет, сам выкручивайся. — Ты мне постоянно это будешь говорить? — Мори запрокинул голову и закрыл глаза, чувствуя, как всё кружится, словно он оседлал вертящийся волчок. — А ты решил уйти в отрыв? — Как получится. Фукудзава молча поднялся и подошёл к нему, взял за плечи. — Прекрати это, слышишь? Огай открыл глаза, и похлопал ресницами, глядя на него. Это заставило его немного прийти в себя. Он вскинул руки. — Я уже не пью. — У тебя такой вид, будто ты страдаешь, — в серых глазах плескалась обеспокоенность. Мори едва подавил раздражение и для успокоения тяжело вздохнул. Хотелось как-нибудь едко ответить, останавливало только беспокойство в глазах напротив. Но что тогда сказать в ответ, Мори не знал. — У меня по жизни такой вид. Успокойся... Фукудзава нахмурился, затем прижал его к себе и погладил по волосам. Он не знал как правильно выяснить что у Мори на душе, поэтому делал, как умел. Тот удивился такому порыву, но был и не против. Ему наоборот всегда нравилось оказываться в этих объятиях, даже злиться уже едва получалось. Однако Мори прекрасно понимал, что всё дело в алкоголе. Всё-таки, если Фукудзава и пил, то пил крайне редко. — Почему ты не всегда такой? — спросил он совсем тихо, вообще не расчитывая услышать какой-либо ответ. — Разве тебе нужно, чтобы я был таким? — поинтересовался комиссар полиции, поглаживая мужчину по мягким волосам. — Я теперь вообще не понимаю, что мне нужно, — Мори устало потёр своё лицо. — Ты прав, мне не следует налегать на спиртное. — Может умоешься? — Фукудзава отстранил его от себя за плечи, заглядывая в глаза цвета слегка недоспелых слив. — Я и так собирался, — гамма всё-таки тихо фыркнул, но не прятал взгляд, открыто глядя на него. Юкичи без лишних слов отпустил его, позволяя сходить в душ и умыться. Не ему Огая задерживать. — Спасибо. Он поднялся и ушёл в ванную. Там он включил холодную воду, умылся, и ему сразу стало намного легче не только физически, но и морально. Даже не верилось, что пару минут назад холодный ворчливый Фукудзава по собственной воле обнял его, пытаясь утешить. И уже не важно было, что они оба пьяны, Мори это было всё-таки нужно. Придя немного в себя, он вернулся и первым делом посмотрел на часы. Фукудзава уловил его взгляд и вопросительно посмотрел на Огая, ожидая вердикта от него по поводу их дальнейшего времяпровождения. — Раз ты устал, могу предложить только сон. Знаешь, в нашем возрасте это важно, — заметил Огай с деловым видом. — Обычно ты меня раздражаешь, когда говоришь так, но я согласен, — вздохнул мужчина. Мори тихо засмеялся от его ответа. Всё же, Фукудзава бывал странным. — Не боишься оставаться со мной на ночь? Вдруг приставать опять начну? Фукудзава ничего не ответил. Только взглянул на Мори, как на ребёнка, и ушёл в душ. Стоило привести себя в порядок перед сном. Мори потянулся и отправился в спальню, на ходу находя свой телефон. Пропущенных звонков не было, а вот на почте уже набралось приличное число писем. Видимо, рабочие отчёты. Но проверять их, конечно же, Мори сейчас не собирался. Он бросил телефон на прикроватный столик, а потом и сам перебрался на кровать, предварительно стянув с неё перепачканное покрывало. Фукудзава вернулся спустя десять минут. Чистый, но благоухающий сандалом и сливой, и довольный. Он молча улёгся рядом с Мори и подгрёб его поближе к себе, прижимая к груди. Обнимать Огая было спокойнее. Мори, пока ждал, немного задремал, но когда его обняли, сонно приоткрыл глаза. И его тут же окутали не только тёплые сильные руки, но и приятный запах ментола и манго. — Всё нормально? — уточнил он тихо, подняв взгляд на комиссара. — Мгм, — отозвался Фукудзава, едва заметно усиливая феромон манго, чтобы Мори смог успокоиться и отдохнуть. Сам он уже тоже готов был провалиться в сон. Мафиозо понял, что никакого дельного ответа не получит, как и обычно, поэтому решил отстать от него. Недовольство даже не успело в нем зародиться, как всё прежнее тянущее беспокойство начало проходить. Аромат манго усыплял. Намёк Фукудзавы был вполне понятен, и Мори просто закинул на него одну руку, обнимая. Он закрыл глаза и постепенно всё-таки погрузился в сон, который впервые за очень долгое время оказался спокойным. Так они и уснули, и Фукудзаве было даже не стыдно, что он выключил все будильники. Однако, проснулся Мори от вибрации своего телефона приблизительно в девять утра, что ему крайне не понравилось. Он дотянулся до телефона и сбросил звонок, даже не глядя на имя звонившего. Может быть он потом пожалеет, но сейчас состояние было не то, когда получается думать о делах. Мори положил телефон обратно и уткнулся в плечо Фукудзавы, который к его радости всё ещё был рядом, и чуть нахмурился от того, что голова была всё ещё немного мутной. Фукудзава, почти не проснувшийся от звонка, прижал Мори покрепче к себе и уткнулся в его волосы, снова распространяя успокаивающий феромон. Огаю не стоило тратить время и нервы на кого-то, кто его разбудил. Мори думал о работе настолько часто, что чертовски устал от неё. Когда он вообще брал выходные? Даже припомнить сложно. А сегодня особенно хотелось тишины и спокойствия, поэтому Мори невольно был благодарен тому, что Фукудзава воздействовал феромоном на него, поэтому снова быстро заснул в надежде, что проснётся в хорошем самочувствии. Так они и проспали до полудня, совершенно спокойные и расслабленные. Обычно Мори спал мало, поэтому в этот раз разоспался, но проснулся сам. Так как Фукудзава всё ещё был рядом, он не торопился вставать, только приоткрыл глаза и уткнулся в чужое плечо. Самочувствие было на удивление хорошим. Фукудзава зашевелился, когда почувствовал, как Мори касается его, и открыл глаза. Судя по количеству света время было уже не ранним. — Ты как? — спросил он у лежащего рядом мужчины. — Всё в порядке, только... — тихо отозвался Мори и, подняв голову, с хитрецой на него посмотрел, скользнув рукой по его груди, — пойдёшь со мной в душ на этот раз? Фукудзава смотрел на него какое-то время, затем вздохнул и кивнул. Ну как ему можно отказать? Мори потянулся и поцеловал его куда-то в шею. Фукудзава вздрогнул, но в ответ только поднялся с постели и взял того, которого в мыслях называл своим супругом, на руки. — Душ, так душ. Мори воспринял это совершенно спокойно, как будто так и нужно было. Он только обнял Фукудзаву за шею одной рукой и принялся покусывать его за мочку уха. — Не шали, — произнёс Фукудзава, неся его в ванную. — Почему это? — хитро прошептал на ухо Огай, мягко поглаживая его плечо пальцами. — Потому что, — он принёс его в ванную и поставил на дно ванны, после залезая к нему. — Ты очень красивый сегодня, — сказал комиссар без каких-либо эмоций. Босс мафии снял с себя рубашку, и с лёгким скепсисом взглянул на Фукудзаву, попутно бросив вещь на край раковины. — Спасибо? Ты красивый всегда. — И ты красивый всегда, но сегодня красивый очень, — сказал мужчина, чувствуя, как краснеют уши. Гамма вздохнул, но всё равно оценил этот умилительный порыв, а потом включил душе воду и притянул Фукудзаву поближе к себе. Фукудзава начал его намыливать, будто они действительно мыться сюда пришли. Мори сначала терпеливо сносил всю эту процедуру, уже не так удивляясь тому, что Фукудзава вообще это делает. Но потом всё-таки не выдержал и положил руку на его поясницу, притягивая поближе к себе, затем поцеловал сначала в уголок губ, потом перешёл к шее. — У тебя снова? — спросил Фукудзава, обхватывая мыльной рукой его член и щупая узел у основания. Почти ничего. Тот только прильнул поближе к нему, наслаждаясь новой волной возбуждения. Феромоны снова выходили из-под контроля, но Мори на это было плевать. — Ты не с той стороны меня трогаешь, — он несильно прикусил альфу за шею. — Такими темпами ты скоро потечёшь, — Фукудзава сразу же переместил руку назад, начиная массировать анус гаммы. — Особенно рядом с тобой, — довольно сощурился тот, наслаждаясь его поглаживаниями, от которых лёгкое напряжение в том месте становилось более приятным. — А ты этого и хочешь? — спросил альфа медленно проникая длинными пальцами в разгорячённое тело. Гамма довольно что-то промычал ему в шею и продолжил её мягко покусывать, будто боролся с желанием оставить метку, но скорее, просто дразнил. Второй рукой Фукудзава обхватил их члены и начал медленно чувственно дрочить обоим, не забывая воздействовать на простату любовника. Мори сам прижался к нему, но старался не толкаться бёдрами, чтобы не сбивать ритм, только добавил к его руке свою, сжимая их члены чуть сильнее. Свободную руку положил на его затылок и иногда слизывал со своих губ воду или покусывал их. Альфа укусил его за плечо перед тем как кончить, радуясь, что смог сдержаться и не поставить метку. Мори вздрогнул от этого и через несколько движений тоже кончил с приглушённым стоном, уткнувшись в чужое плечо. Отдышавшись, Фукудзава успокаивающе погладил его и продолжил мыться, как ни в чём не бывало. Мори после этого немного успокоился, поэтому на мытьё ушло немного времени, и уже через минут пятнадцать они закончили. Мори не особо хотелось куда-то ехать, но он понимал, что нужно будет раскачаться к вечеру и проверить важные отчёты. Комиссар же радовался тому, что взял отгул. В конце концов, провести ночь и день с Огаем было хорошей идеей, по крайней мере, Юкичи нравилось. — Ты голоден? — спросил он, вытираясь полотенцем. — Да, — Мори уже подсушил волосы и закутался в отельный халат. — Закажем что-нибудь? — Хочешь отядзуке? С мандзю. — Давай, — согласно кивнул гамма, выходя из ванной. В номере оказалось довольно прохладно. Фукудзава, накинув халат, вышел из душа и сразу же взялся за телефон, чтобы заказать завтрак в номер. Не слишком романтичное блюдо, конечно, но главное, что Мори любил его. Мори убрал со стола полупустую бутылку с виски и сам сел на диван, согреваясь. Хотелось, конечно, взять телефон, но он одёрнул себя. Сделав заказ, Фукудзава подошёл к нему сзади и обнял, укладывая подбородок на макушку. Хотелось подарить Огаю хоть чуточку тепла, пока они не разошлись. И плевать, что так делать он не привык. Тот был не против и даже поднял руку, чтобы мягко потрепать его по волосам. Даже говорить ничего не хотелось, чтобы случайно не спугнуть настрой. Так они и обнимались, пока им не принесли еду, и Фукудзава не занялся сервировкой стола по-своему, а не как это делал персонал. Гамма с интересом наблюдал за тем, как он это делает, и не мешал, даже если очень хотелось. — Спасибо. Неужели здесь недостаточно обученный персонал? — опять хитровато улыбнулся гамма, посмотрев на него. — Мне не нравится как они это делают, — фыркнул альфа, заканчивая и садясь за стол. — Так даже лучше, — Мори слабо кивнул, соглашаясь. — Приятного аппетита. — Приятного аппетита, — ответил Фукудзава, принимаясь за еду. Мори сейчас был очень милым. Мори тоже взялся за завтрак, думая о том, как провести остаток дня, если Фукудзава согласится остаться с ним до вечера. Пока что делать совсем ничего не хотелось. До вечера они удачно пинали балду, лежали на постели, целовались, даже ели фрукты, а вечером Фукудзава обнаглел достаточно, чтобы на своей машине отвезти Огая на работу, вообще ничего не стесняясь. Сначала Мори немного жеманился, но потом всё же согласился, обдумав всё как следует. Вряд ли их вообще кто-нибудь увидит, поэтому Мори даже на прощание позволил себе издевательски-галантно поцеловать руку Фукудзавы, подмигнул ему, и вышел из машины. Его, похоже, не смущал прицепившийся к нему запах ментола с лёгким оттенком манго. Он бы, конечно, хотел подольше им насладиться, но через пару дней у него была важная встреча, на которую так идти было нельзя. Поэтому, хоть и неохотно, но всё же он подумал, что ему придётся его перебить.