Параграмма неба

      Это настолько странно. Будто вырвали сердце, а ты ходишь, дышишь, продолжаешь жить и двигаться. Как храбрец из той печальной легенды, которую Фуута прочел относительно недавно. Фуута любил книги, зарубежную литературу в частности. Его не оторвать от книг, был бы перевод. Нет? В библиотеке имеется целый стеллаж с большими словарями. Долго? Это не имеет значения, если интерес ещё искрится в карих глазах подростка. Фуута вооружался его любимой ручкой с обкусанным концом и толстой тетрадью на пружинке с каллиграфической надписью в смешных завитушках на обложке. Когда сообщили, он и тогда писал, никак не мог понять, не допустил ли он ошибки: как человек может разорвать себе грудь и вытащить свое сердце? А позже его собственное сердце, казалось, начало пропускать удары. Хотелось выть от бессилия, бить стены, кричать — выместить эту бесполезную злобу на остальной мир. Уже давно не ребенок, а ведет себя как трехлетний мальчишка, которому не купили его любимых конфет. Вот только легче не стало, наоборот: слова сплелись в одну большую сеть, грузом в которой повис огромный ком. Его ком невысказанных слов, горечи, прошлых теплых улыбок, позабытого покоя.       Его проняло холодом. Фуута затряс головой, скидывая наваждение и ненужные мысли. Стоило сосредоточиться на собрании. И только сейчас он отметил, что Хром так и не появилась. Значит до сих пор сидит в своей комнате. Ламбо жаловался ему, что она даже не отвечает, будто её там и нет вовсе, и так уже третий день к ряду.       Но понять её можно — сейчас все сломлены. Гокудера начал слишком часто курить, не проходило и десяти минут между сигаретами. Ходит постоянно как в воду опущенный и самоедствует, злится на себя за любую мелочь.       Ямамото словно подменили, последние несколько дней он совсем не улыбается. Такеши добрый, только взгляд у него колкий до дрожи, проникновенный и цепкий, словно насильно залезли в душу и ворошат её без остановки. Это жутко напрягало — смотреть в его сторону совсем не хотелось.       Напрягало и то, что они до сих пор не знают подробностей поездки, в которую Тсунаëши взял только Хранителя Солнца. Единственное, о чем избитый и обессиленный Сасагава смог рассказать, это о Тсуне. Было невыносимо ждать, пока Рëхей очнется. Кто знает, сколько уйдет на это времени? За ним сейчас смотрит Киоко. Сутками. Держит за руку; аккуратно протирает лицо тёплым полотенцем, чтобы систему не повредить. А о себе и не помнит совсем. Тсуна бы отругал, отвел спать, а за другом сам бы следил. Вот только теперь не получится.       — А где Хибари-сан? — прервал его мысли Джанини. И правда, Хранителя Облака в комнате не было. Фуута уже не помнит, когда именно видел его в последний раз: либо он в разъездах, либо дома, либо в секретном исследовательском центре. На одном месте он долго не засиживался, а на базе Вонголы тем более.       — В Египте, — коротко бросил Реборн. Вдруг раздался треск.       — Что он там забыл?! — прорычал подрывник так, что Фуута вздрогнул. Хаято-ни был взбешен, на его лице буквально читалось возмущение. Какого чёрта он протирает штаны у чёрта на рогах, когда на работе творится настоящий бардак?!       — Переговоры с одним крайне упрямым человеком. Это приказ Тсуны, — отвернувшись, Гокудера недовольно хмыкнул и крепче сжал кулак. Если быстрее не перейти к делу, сломанным может остаться не только карандаш.       — Так зачем ты собрал нас, Реборн? — Фуута перевел взгляд на бывшего аркобалено с надеждой, что тот поймет.       — Вонголе нужен босс, и другого наследника у Девятого нет.       — А Йоширо? — Ламбо вспомнил кузена Тсуны, худощавого паренька с рыжей копной непослушных волос, который постоянно угощал его конфетами в детстве.       — Он отказался, — сдавленно ответила Бьянки.       — Он наследник по материнской линии, и у него неподходящее пламя — его это касается в самую последнюю очередь, — добавил Реборн, опустив полы федоры. — Есть более предпочтительная кандидатура.       Все повернулись к итальянцу в ожидании продолжения. Неожиданно по спине Фууты пробежали мурашки. Даже сердце в висках застучало сильнее, но он не понимал отчего. Как таковой причины не было, однако что-то ему подсказывало, что ответ его обрадует. И предчувствие не обмануло.       — Другой Тсуна.