***
— Ты идёшь? — слегка обеспокоено позвала подругу Ханджи. Анья, неподвижно сидя на кровати, созерцала пылинки, оседающие на подоконнике. Холодный свет утреннего солнца ласково окутал женские казармы. Уже неделю в коридорах не слышен смех и глупые шутки солдат. Уже семь дней в Разведкорпусе царит траур. Слишком большие потери принесла последняя экспедиция. — Эй, ты как? — Зое присела на край кровати и приободряюще положила ладонь на плечо блондинки. — А? — девушка вздрогнула и растерянно уставилась на подругу. — Да-да, идём. Игнорируя вопрос Ханджи, Анья поднялась и направилась к двери. Решив, что лучше не стоит выпытывать из неё ответы сейчас, Зое молчаливо последовала вслед за скрывшейся в дверях девушкой. В общем зале почти не осталось мест. Солдаты разделились по группам и тихо переговаривались между собой, ожидая начала выступления руководства. Но, к счастью, Майк, Дирк и Густав заняли места специально для подруг. Густав предложил Анье присесть рядом и как только девушка, благодарно кивнув, заняла своё место, их пальцы переплелись, создавая незримую поддержку. Крауз натянуто улыбнулась парню и, чтобы не выдать себя, отвела отрешённый взгляд в сторону. Спустя минут двадцать на возвышение, служащее подобием сцены, вышел Кит Шадис в сопровождении Эрвина Смита. Командор одним своим присутствием призвал подчинённых к тишине. — Всем вам известна причина, по которой мы здесь находимся. Мы собрались, дабы почтить память товарищей, отдавших свои сердца и жизни за свободу человечества, — выдержав небольшую паузу, Шадис продолжил свою речь. — Всем желающим высказать напутствие в последнюю дорогу будет предоставлено слово. Воинов, что храбро погибли в борьбе с титанами звали: — Тони Порлаз. Кто будет говорить за Тони? Рыжий немного долговязый парень нерешительно подошёл к возвышению. Кит отступил в сторону предоставляя место парнишке и сложил руки за спиной, устремляя свой взгляд в незримый конец зала. — Тони любил вставать раньше всех и горланить свои песенки, доставая нас,— рыжий грустно усмехнулся. — Иногда я думаю, что не пойди он в разведку, из него бы вышел отличный певец и он бы развлекал богачей за стеной Сина. Но он сделал свой выбор и отдал свою жизнь и своё сердце за свободу человечества, — на последних словах парень, как подобает, сжал кулак у сердца. Резким движением он вытер рукавом выступившую на глазах влагу и торопливо занял своё место в зале. — Алиша Вург. Кто будет говорить за Алишу? — холодным безэмоциональным голосом отчеканил командор, не сдвигаясь с места. Светловолосая девчонка с короткой стрижкой, едва слышно шмыгая носом, вышла на сцену. — Алиша всю жизнь хотела попасть за стену. Разведка была ее единственным шансом, она никогда не жалела о своём выборе и… — голос девушки дрогнул и она поспешила прикрыть заплаканное лицо ладонью. Воцарилась мрачная тишина, через полминуты прерванная самой девушкой. — Простите… Она много раз выручала меня. Мне так жаль, что я не смогла отплатить ей тем же. Но Алиша Вург отдала свою жизнь и своё сердце за свободу человечества и её жертва никогда не будет забыта. Новый приступ истерики незаметно подступил к девчонке, и она поторопилась удалиться с возвышения. — Капитан Оливер Рензи. Желающих высказаться, прошу по очереди выйти и сказать пару слов. Двое рядовых и кто-то из лейтенантов выстроились у сцены, по одному говоря прощальную речь для своего почившего товарища. Казалось, что всё это действие проходило много часов, и в то же время будто не прошло и пяти минут. Всё вокруг остановилось, впитывая в себя запах печали и чужой боли. Десятки и десятки имён, названных командором Шадисом. Десятки несбывшихся мечт и погубленных судеб. Анья давно перестала слушать, сидя в неуютном коконе собственных мыслей. Чувство вины, преследующее её каждый прожитый день просто не оставляло никаких сил… Она прекрасно отдавала отчёт своим поступкам, но почему на душе так гадко? Разве она сделала неправильный выбор? А было ли правильно остаться тогда и помочь Джастину? Помочь… Ха! Просто великолепная помощь, браво! Анья неосознанно сжала ладонь парня, впиваясь ногтями в его костяшки. Но Густав терпеливо сидел, не проронив ни слова в упрёк девушке. Неожиданно наступила тишина. Ни речей, ни шагов, Шадис почему-то вопросительно бегает глазами по залу. Крауз подняла затуманенный взгляд на командора. Что она пропустила? — Джастин. Джастин Лойсман. Кто скажет за Джастина? Что? Никого? — Кит озадаченно, очевидно, не в первый раз повторял это имя. — Ладно. Тогда… — Нет, подождите! — вдруг вскочила со своего места Анья, после длительного молчания голос казался сиплым и, прокашлявшись, она легко выпуталась из хватки Густава и направилась к сцене. Она шла не как обычно. Вся сгорбилась, потирая плечи, будто в помещении царил невыносимый мороз. — Честно сказать, я почти не знала Джастина… — робко начала свою речь девушка. Её лицо абсолютно ничего не выражало, а взгляд был каким-то слишком пустым. — Но могу сказать одно — он до последнего боролся. Он хотел отомстить за своих товарищей. Джастин отдал свою жизнь и своё сердце за человечество… Спускаясь со сцены, Анья быстрым движением смахнула с лица дорожки горячих слёз, которые она до этого словно и не замечала. Всё ещё сохраняя маску непроницаемости и игнорируя недоуменные взгляды друзей, которые понятия не имели ни о каком Джастине, уселась обратно, напряжённо скрещивая руки на груди. — Всех этих бойцов отличала большая сила воли. Они отдали свою жизнь и своё сердце за свободу человечества,— в который раз Шадис произнёс девиз разведкорпуса и замер, приложив кулак к сердцу. Его примеру последовали и все остальные солдаты, поднимаясь со своих мест. Оглушающая тишина поглотила замок разведчиков. Спустя пару минут по негласному соглашению собравшиеся стали расходиться, прерывая затянувшееся молчание скрипом стульев и тихими перешёптываниями. — Попрошу вас ещё ненадолго задержаться. Присядьте, — вдруг объявил сохранявший до этого момента безмолвие Эрвин Смит. Дождавшись, когда все снова займут свои места, капитан продолжил, — в этой экспедиции мы потеряли рекордное количество солдат. В их числе также было не мало командующих отрядами особого назначения и не только. Мы потеряли капитана Дайзена, майора Вайза, капитана Рензи и капитана Ли. Несомненно, каждый из них был выдающимся бойцом, не раз принимавшим участие в вылазках. Но обстоятельства, приведшие к их гибели, судя по отчётам, показались нам, мягко говоря, подозрительными, — Эрвин прервал на мгновение речь, пробегаясь цепким взглядом по рядам взволнованных услышанными новостями разведчиков. — Устройства Пространственного Маневрирования, закреплённые за ними, дали сбой, то есть не сработали в нужный момент, в результате чего все четверо погибли по одной и той же причине. У нас есть все основания полагать, что в рядах разведчиков затаился предатель или предатели, организовавшие убийство погибших командующих. Начался полнейший хаос. Крики, недоуменные возгласы, пожелания смерти возможным убийцам, многие повскакивали со своих мест. — У вас уже есть подозреваемые? — Капитан Смит, вы лично возглавите расследование? — Под трибунал этих уродов! — Зачем кому-то такое делать? — Чёртовы предатели! — Прошу сохранять спокойствие. Мы не меньше вашего возмущены сложившейся ситуацией, — Эрвин обладал просто магическим даром убеждения и потому не прошло и минуты, как все уже снова смирно сидели, и недавнее недовольство выдавали только нервные постукивания ногами и раскрасневшиеся лица взбушевавшихся солдат. — Все вы знаете, что разведкорпус обладает не лучшей репутацией в народе. И если данный произвол станет достоянием общественности, дни существования разведчиков будут сочтены. Мы надеемся решить эту проблему, не выходя за пределы разведкорпуса. Не сомневайтесь, виновные будут наказаны самым справедливым способом, — Смит вновь обвёл солдат своим фирменным «я вижу тебя насквозь» взглядом и удостоверившись, что собравшиеся согласны сотрудничать, довольно ухмыльнулся. — Для начала, мне необходимо знать кто был ответственен за склады с приводами? — Густав! Это Пирс! — Чёртов Пирс! Это точно он! — На виселицу его! — Не спешите. Я ещё никого не обвиняю, — поспешил успокоить разведчиков Эрвин. — рядовой Пирс, подойдите пожалуйста сюда. Густав, неуверенно озираясь по сторонам и встречая везде лишь озлобленные взгляды, направился к возвышению, но, не поднимаясь, остался у ступенек. — Скажи мне, Пирс, когда ты последний раз перед началом экспедиции проверял исправность устройств? — Смит доброжелательно улыбнулся парню, пытаясь остудить его волнение и расположить к разговору. — Ну… Вечером. Вечером перед отбытием, — уже уверенно ответил Густав. — Хорошо. Кто кроме тебя находился на территории складов? — Только я. Точнее… — Пирс нахмурился, явно что-то обдумывая, снова расслабил лицо, а затем снова нахмурился. — Точнее? — переспросил Эрвин, прищуривая глаза. — Так с тобой же была Анья! Точно! Анья! — неожиданно воскликнул Дирк, вскакивая со своего места. — Ты совсем идиот? — зло прошипела Крауз, прожигая друга яростным взглядом. — Анья Крауз? Она была с тобой накануне экспедиции? — Эрвин нахмурился, окидывая Густава недоверчивым взглядом. Парень в ответ кивнул, понурив голову. — Дирк Фёрн, получается, вы тоже находились около складов в ночь проишествия, так? — не убирая с лица доброжелательную улыбку, поинтересовался капитан. — А? Я? Ээ… Ну получается, что так, — неуклюже усаживаясь обратно на стул, пролепетал Дирк. — Никто из присутствующих больше не имеет сведений или предположений относительно виновных в этой трагедии? — обратился к остальным солдатам Эрвин. Ответа не последовало. — Что же, в таком случае, прошу дежурных сопроводить Густава Пирса, Анью Крауз и Дирка Фёрна до камер заключения, в которых они пробудут до подробного выяснения обстоятельств. Троицу проводили до выхода из зала под шумные крики разведчиков и презренное освистывание. Всё, что слышала Анья — «лицемерка», «предательница», «а как складно на сцене говорила…», «чёртова сука» и всё в таком духе. Были ли они правы? Возможно, она и правда это заслужила? Крауз не чувствовала злости на них. Им просто нужен виноватый. И когда с неё снимут обвинения, все об этом забудут. Во всяком случае, остаётся на это надеяться.***
— Это ты подстроила смерть командующих? — Эрвин сидел на табуретке перед решёткой камеры, оперевшись локтями на колени и сложив руки в замок. — Ты меня знаешь, Эрвин, — Анья лениво разлеглась на твёрдой тюремной койке. Она закинула ноги на стену, свесила голову с края кровати, так что концы волос, колыхаемые лёгким сквозняком подвала, едва задевали пол. На Смита девушка смотрела вверх ногами. — Конечно, я. — Не паясничай. Ты знаешь, я обязан задать тебе эти вопросы, — капитан тяжёло вздохнул и устало потёр переносицу. — Так ты или нет? — А сам как думаешь? — вечная ухмылка расплылась по бледному лицу Крауз. Эрвин не ответил, лишь поднял на неё напряжённый взгляд и скептично вскинул брови. — Нет. Разумеется, нет. — Хорошо, — мужчина захлопнул тетрадку, что притащил с собой и спрятал её куда-то за пазуху. — На этот раз всё серьезно, Анья. Я не уверен, что смогу убедить экспертов в твоей невиновности. — Экспертов? Значит, не ты будешь объявлять приговор? — девушка резко перевернулась на живот и, подобрав к себе ноги, уже полусидя устроилась на кровати. Фраза капитана заставила её всерьез заволноваться. — Нет. Не я, к сожалению. Завтра прибудут независимые судьи, чтобы решить вашу судьбу, — Смит натянуто улыбнулся разведчице и, будто что-то вспомнив, добавил, — а что насчёт того парня, Густава? Давно вы..? — Что? Нет! Мы не… — Анья возмущённо скрестила руки на груди, окидывая Эрвина осуждающим взглядом, но затем сама, кажется, немного смутилась. — Ну я бы сказала, между нами ничего серьезного. — Я не лезу в твою личную жизнь, Анья, и никогда не лез. Я это к тому, что… — капитан выпрямился, пытаясь подобрать более правильные слова. — Как ты думаешь, мог ли он совершить это преступление? — Хм… — девушка призадумалась, наматывая светлую прядку на палец. — Не знаю, вообще-то, он казался довольно простым парнем, но знаешь, у всех свои тараканы. Я ничего такого за ним не замечала. Он, наверное, как и все пытался достичь продвижения по службе. Но не таким же способом… — Ага… — Эрвин внимательно слушал девушку и спустя пару минут обдумывания полученной информации, вновь оживился, — а этот… Дирк? Дирк Фёрн? О нём что скажешь? — Ох, Дирк… Тот ещё засранец. Но он тоже на такое вряд ли способен. Конечно… Он всё грезил о звании капитана, но… — Крауз нахмурилась, напряжённо закусывая губу. — Нет, точно нет. — Ясно. Спасибо, что поделилась своими соображениями, ты знаешь, я это ценю, — Эрвин вежливо улыбнулся, поднимаясь со своего места. — Эй, Эрвин! Послушай, я всё понимаю, сейчас не до этого, да и у тебя проблем по горло… — Анья игриво растягивала гласные, как бы не решаясь задать свой вопрос. — Что ещё? Говори. — Ты поговорил с Шадисом насчёт образования нового отряда? Ты мне уже полгода обещаешь, — девушка состроила обиженную мордашку, умоляюще складывая ладони. — Анья… — Эрвин неодобрительно помотал головой и, просунув руку сквозь решётку, потрепал девушку по растрёпанным волосам, — Поговорил. Сейчас главная проблема — вызволить тебя отсюда. Но будешь слишком интересоваться повышением, я начну и тебя подозревать. — Эй! — возмущённо воскликнула Крауз, но капитан уже скрылся за углом тюремного подвала, ехидно посмеиваясь. Девушка устало плюхнулась на кровать и тут же недовольно закряхтела, совсем позабыв, что тут койки особой мягкостью не отличаются. — Вот дерьмо… — прошипела Анья. Это чётко и ясно описывало и ситуацию, в которой она оказалась, и условия, в которых ей приходится находиться, и ответ Эрвина по поводу ее просьбы. Вдруг какой-то скрежет в темноте подвального помещения заставил девушку внимательно прислушаться и насторожиться. — Кто здесь? Я позову дежурных! — Мало ли кто пришёл за своей местью и, не дожидаясь приговора, решил прибить её посреди бела дня? Из оружия то у неё — холщовое одеяло, железное ведро, да пара кулаков. Тёмная фигура внезапно выплыла из тени, приближаясь к камере Аньи. Девушка испугано вздрогнула и подалась назад, опасаясь незнакомца, что решил её посетить в тайне от охраны. В этой чёртовой темени никак не получалось разглядеть его лицо. Но вот, луч солнца, пробивающийся сквозь створку узкого тюремного окна осветил таинственную фигуру. — Фух… — облегченно выдохнула Анья. — Зачем так пугать? Я уже с жизнью простилась. — Ой, прости, прости… — защебетала Ханджи, хватаясь обеими руками за решётку. — Просто Эрвин меня никак к тебе не пускал, вот и пришлось красться как крысе, хотя… мне даже понравилось. — Я в этом не сомневаюсь, — расхохоталась Крауз, со вздохом подходя к подруге. — Что там происходит? Что говорят? — Нуу… Разное говорят. Многие верят тебе, но всё-таки некоторые… — Считают лживой мразью? Хах, да, слышала, — Анья грустно улыбнулась. — Ну не совсем так. Но я думаю, когда тебя выпустят, они первые побегут извиняться… — То есть ты мне веришь? — Крауз прищурилась, внимательно разглядывая карие глаза под толстыми линзами. — Конечно, — Ханджи нахмурилась, явно не одобряя недоверие подруги. — Сегодня будут обыскивать ваши вещи, но… — Что?! Как?! Ханджи! Ты должна мне помочь! — взволнованно залепетала Анья, хватая Зое за плечи сквозь прутья. — Что? Что такое? — Слишком часто моргая, Ханджи недоуменно распахнула глаза. — Наша заначка, если они ее найдут, то конец нашим пьянкам до следующей поездки в город! — Ааа… Не переживай. Я позаботилась об этом. Всё в надёжном месте, — Ханджи расплылась в гордой улыбке. — Кстати, чуть не забыла… — она достала из-за пазухи небольшой свёрток чего-то, кажется, съестного. — Думаю, вас здесь изысками не очень балуют, так что… — Это что? Апельсины? Ханджи, я тебя обожаю! — забыв, что между ними железные прутья, Анья попыталась обнять подругу, но по понятным причинам у неё ничего не вышло. — Знаю, — Рассмеялась Зое, протягивая ей сочную дольку. — Ну как? — Обалденно, — честно ответила девушка, вытирая рукавом с губ сок кислого фрукта.