Отдай своё сердце

      Месяц и одну неделю спустя       Анья уже несколько дней маялась от скуки и тоски в полупустом штабе разведки после того, как вернулась из столичного госпиталя. Двухнедельная экспедиция вынудила большинство разведчиков покинуть свою обитель, некоторых, возможно, навсегда. В замке остались лишь тяжело раненные солдаты и врачи, тщательно подготавливающие условия для принятия новых пострадавших.       Крауз рисовала, выполняла мелкие дежурства, насколько это позволяли подживающие травмы, раз в несколько дней наведывалась в лазарет для осмотра её состояния. Она определённо шла на поправку и почти полностью восстановилась. Остались лишь натирающие бинты на плече, но и их скоро снимут.       Мысли чаще всего были беспокойные и тревожные. Анья очень жалела, что не отправилась на вылазку вместе с остальными, потому что сидеть здесь и теряться в догадках — живы ли её друзья или нет — было невыносимо. Жив ли он…       Они с Леви виделись последний раз месяц назад, он, как и обещал, зашёл к ней перед отъездом, встреча получилась скомканная, они даже поговорить нормально не успели. Но она обещала его ждать, когда он вернётся, потому и ждёт…       Часто заходит в его комнату, когда никто не видит, сидит в его кресле, беспечно покачиваясь. Он наверняка поворчит на неё, если потом узнает о причинах его скрипа. Она стирает пыль с подоконника, наверное, он бы одобрил… Томно вздыхает, глядя на пустую чашку, покоящуюся на полке.       Тревога, порой накатывающая противными волнами, скручивающими все органы внутри, не имела ясных причин по началу. Анья всё скидывала на беспокойство о товарищах. Она была так счастлива месяц назад, когда они с Леви наконец всё прояснили, но отчего-то не могла позволить себе радоваться. Ей казалось, будто это что-то неправильное, будто она не имеет права улыбаться. Ведь те, кто погиб из-за неё, нет, не так… Те, кого она убила, уже никогда не улыбнутся, не влюбятся, не познают покоя на этой земле. И в этом виновата лишь она. Так больно от этого…       Анья снова, кажется, уже третий раз за день, подошла к окну в комнате Леви, вперяя взглядом в дымчатый закат. Солнце, скрывшееся за сотнями перьевых облаков, медленно садилось за горизонт величавой стены, на верху которой ходили расплывчатые тёмно-коричневые фигурки солдат гарнизона.       Девушка тяжело вздохнула, прислоняясь лбом к дважды вымытому за сегодня окну. В сердце снова будто впивались иголки, заставляя мозг раз за разом прогонять через себя бесполезные, но такие болезненные мысли.       Так просто было переключиться на другое, тогда, несколько месяцев назад... Она будто сама наказывала себя, стараясь причинить как можно больше боли своей и так истерзанной душе, наверное, в глубине души она хотела, чтобы Леви её отверг, чтобы она страдала, но… Так легко было убрать это тошнотворное чувство вины в самые далёкие и потаённые уголки своего сердца, переключиться на влюблённость, делать вид, что она подавлена просто из-за невзаимной любви. Нет, она действительно что-то чувствовала к Леви. И это что-то не надуманное. Такое нельзя просто придумать. Но позволив себе ощутить эту радость, это счастье, она снесла защитную стену безразличия, которую выстраивала очень долго. И вместе с этим наружу вырвались все непережитые волнения и страхи. Она стала слишком чувствительной из-за него, слишком эмоциональной. Это пугало…       Погружённая в транс своих мыслей Анья не заметила, как внутренний двор штаба стало наполнять множество людей на лошадях, телег и пеших солдат. Значительно поредевшие ряды разведчиков были полны мрачных измождённых лиц. Крауз оторвалась от стекла и скорее побежала вниз.       Мимолётная улыбка спала с её лица, как только она услышала жалобные завывания раненных, которым помогали добраться до лазарета. Оторванные руки, ноги, следы от зубов на половину туловища, окровавленные лица, потухшие глаза… Трупы или то, что от них осталось, выложили на траву перед корпусом, рядом со старым амбаром, чтобы родственники могли что-то похоронить. От этого зрелища немели кончики пальцев, снова потери… Анья тяжело вздохнула, стараясь не встречаться взглядом с ужасными картинами покалеченных товарищей. Среди всей этой мешанины солдатов она искала лишь одного. Но его нигде не было. Анья шла дальше сквозь толпу разведчиков, смотря по сторонам.       Вдруг на глаза попалось знакомое лицо. Рыжие пряди спадали на щёки, прилипая к влажным дорожкам слёз. Петра то и дело вытирала глаза краем плаща, но они снова тут же становились мокрыми. — Петра, ты как? — кладя руку ей на плечо, спросила Анья.       Рал не ответила, только сильнее зарыдала, она была слишком доброй, наверное, ей было трудно каждый раз сдерживать эмоции, потому и не сдерживала. Но в этот раз она выглядела слишком расстроенной. Что-то случилось… — А где… г-где капитан? — Анья посмотрела по сторонам, обычно он возвращался вместе с отрядом. Но сейчас почти весь элитный отряд шествовал без своего начальника. Петра зарыдала сильнее. — Петра, где Леви?       Рал слабо махнула рукой куда-то в сторону и пошла дальше под безуспешные утешительные разговоры Оруо. Внутри всё скрутило от ужаса, когда Анья взглянула в ту сторону, куда указала девушка. Носилки с почившими разведчиками. Нет…       Быть такого не может…       Он не мог…       На подгибающихся ногах Анья доплелась до поляны, где зелёными плащами были устелены десятки трупов. Рот так и не закрывался, застыв в немом шоке. Она смотрела по сторонам не в силах сообразить ни одной логичной мысли.       Он говорил, что один из них умрёт раньше…       Нет, нет, нет, это невозможно. Он слишком силён, слишком опытен, он не мог так просто погибнуть. Наплевав на все нормы морали, Крауз трясущимися руками стала отдёргивать плащи и вглядываться в навсегда застывшие маски ужаса, отразившиеся на лицах погибших. К горлу подходила тошнота от вида закатившихся глаз и оторванных конечностей, но она продолжала подходить к каждым носилкам, чтобы проверить, что его там нет. Облегчённый вздох вырывался из её побелевших губ, когда за очередным зелёным плащом Анья не обнаруживала стеклянных серых глаз, только для того, чтобы скрутить желудок в тугой узел, когда она подходила к следующему трупу.       Не было. Его там не было. Значит ли это… Значит ли это, что от него совсем ничего не осталось..? Дышать становилось труднее, Анья вертела головой по сторонам, но толком уже ничего не видела. Высокие ели, окружавшие штаб, десятки зелёных плащей на земле, колодец, старый амбар, замок — всё это смешалось в одно несвязное пятно, заставляющее чувствовать, как земля уходит из-под ног. Она приложила ладонь ко рту, чтобы ни один всхлип от надвигающейся истерики не выдал её состояние. — Эй, ты в порядке? — вдруг на плече оказалась чья-то тяжелая рука, заставившая Анью на мгновение прийти в себя. Эрд. Он вышел из-за угла амбара, о чём-то напряжённо беседуя с…       Уши заложило, а весь мир сузился до двух серо-дымчатых глаз. Только хмурое бледное лицо со сведёнными на переносице бровями, тёмно-сиреневые синяки... Он никогда не спит на вылазках, а если и спит, то не больше пары часов. Эрд ещё что-то говорил, пытаясь добиться от девушки внятного ответа, но она только оцепенело стояла на месте, жадно глотая воздух и чувствуя, как миру возвращаются прежние краски. — Иди, я разберусь, — бросил Джину капитан, не сводя с Аньи тревожного взгляда. — Но… — Эрд быстро скосил на него взгляд, но решил ничего не возражать. — Есть, сэр. — Что случилось? — сухо поинтересовался Леви, как только его подчинённый скрылся за поворотом. Анья не отвечала, её взгляд метался из стороны в сторону. — Эй, я с тобой разговариваю… — он подошёл ближе, аккуратно приподнимая её подбородок, заставляя смотреть на себя. — Что случилось?       Девушка прикрыла глаза, зажмурилась. Наваждение отходило, но пережитый стресс всё ещё не давал мыслям вернуться в прежний строй. За поворотом послышались шаги и неразборчивые разговоры. Леви отступил на шаг назад, убирая руки в карманы и снова надевая маску безразличия. Анья нахмурилась, наконец приходя в себя и совсем не понимая поведения парня перед ней. Из-за угла выплыли новобранцы, которых решили не пускать в первую вылазку после выпуска, везунчики… Потому-то и такие счастливые. Они сразу же замолкли, мозоля взглядом хмурое лицо Леви. — Добрый вечер, капитан Леви, — хором ответила троица парней. Они витали взглядом от капитана до Аньи и обратно. Выглядело всё так, будто он снова отчитывает кого-то за проступок, что с ними уже бывало не раз, потому в их глазах читалась толика сочувствия. — Чего здесь шныряете? Дел больше нет? — обратился к ним Леви, прожигая новобранцев недовольным взглядом. — Никак нет, — встрепенулись парни, тут же поспешив ретироваться со двора. — Ну, ты говорить-то будешь? — складывая руки на груди, вздохнул Леви, вновь обращаясь к внезапно онемевшей Анье. Ответа, разумеется, не последовало.       Капитан развернулся, видимо, безмолвным жестом приглашая следовать за ним. Крауз послушно плелась следом, буравя его спину беспокойным взглядом. Она не понимала, что произошло и почему он снова так холодно и отстранённо себя ведёт. Наверное, голова ещё не встала на место, и потому в голову лезли самые разные безумные мысли. Они так давно не виделись, а вдруг он передумал? Вдруг за этот месяц его чувства прошли? Вдруг он теперь считает ошибкой своё то поспешное решение? Хотя поспешным его вряд ли можно назвать. Вдруг сейчас он скажет, что жалеет об этом? По сути беспричинная паника снова стала сдавливать грудную клетку. Анья встала, как вкопанная, посреди коридора. — Леви, — позвала она. Он обернулся, вопросительно кивнул. — Слушай, — голос дрожал, она зажмурилась. — Если ты не хочешь меня видеть или хочешь всё это закончить, просто скажи это сейчас, я пойму… — Что за бред? С чего такие мысли? — нахмурился Леви. — Просто ты так себя ведёшь… — Как? — тяжело вздохнул он. — Будто я тебя раздражаю. — Меня раздражает, когда ты недоговариваешь, — помотал головой парень. — Ладно, пойдём.       Анья снова последовала за ним, в этот раз уже не начиная разговор. Разговор начал Леви, но только тогда, когда они пересекли порог его комнаты и дверь закрылась с характерным хлопком. — Ну, что там, рассказывай, — скрещивая руки на груди, Леви присел на край стола. — С чего ты взяла, что ты меня раздражаешь и что это ещё за истерики? — Я скучала, — застыв у двери и опустив глаза в пол, буркнула Анья. — Мы не виделись месяц, а ты даже… — Даже что..? Не поцеловал тебя? Не обнял? Слушай, — он оттолкнулся от стола, медленно подходя к девушке. — Я не могу этого делать, когда нас повсюду окружают наши товарищи, в том числе мои подчинённые. — А теперь можешь? — нерешительно поднимая взгляд на парня, произнесла Анья. — Теперь могу, — хмыкнул Леви, скользя пальцами по её талии, притягивая к себе за поясницу.       Его губы накрыли её в тягучем поцелуе, заставляя полностью расслабиться и обмякнуть в мужских властных руках. Анья подалась вперёд, прижимаясь ещё ближе, обвивая его шею руками. Всё ещё держа её за талию, Леви отстранился, ужасно уставшим взглядом путешествуя по девичьему лицу. — Это всё? Ты выглядела такой… встревоженной. — Да, просто Петра сказала… — Петра сейчас не в очень адекватном состоянии, винит себя за то, что не смогла помочь парню, что помог ей прежде, его сожрали, — помотал головой Леви, потирая пальцами переносицу. — Так что она сказала? — Я, наверное, не так поняла, но… — даже вспоминать было страшно о том, какие мысли лезли в голову ещё минут двадцать назад. — Всего на пару минут… Но я думала, что ты погиб, — сипло прошептала Анья, немигающе уставившись в ворот рубашки парня. — Чёрт… Иди сюда, — выдохнул Леви, сильнее прижимая к себе Анью и кладя её голову к себе на плечо. Она крепко-крепко сжала его спину, словно он развалится или исчезнет, если его отпустить. — Прости, я просто перенервничала, — прошептала Анья куда-то в ключицу. — За что ты всё время извиняешься? Что за идиотская привычка? — Не знаю…       Она действительно очень часто извинялась, по поводу и без. Просто просила прощения, постоянно. Это просто нужно было говорить, чтобы хоть как-то унять дурацкое чувство вины, получалось хреново. Но она всё равно раз за разом повторяла «прости», правда, слышал это в основном только Леви, который понятия не имел о её прошлых деяниях. — Будешь чай? — склонив голову набок, спросила Анья.       Выглядел он, мягко говоря, не свежо. Да, он точно не спал последние несколько дней. Зачем так выматывает себя? Непонятно. Он всё время хочет находиться на чеку, всё время всё контролировать. Не спит. Глаза уже красные, а взгляд почти отстранённый. Синяки темнее, чем ночное небо. Всё равно не спит. Ну вот и что с ним, таким упрямцем, делать? — Тц… Думаешь, я не в состоянии самостоятельно заварить себе чай? — нахмурился Леви. — Нет, я думаю, что ты устал и тебе нужно расслабиться, — за руку ведя его до кресла и мягким движением толкая в грудь, Анья заставила парня принять сидящее положение. — Позволь мне помочь тебе.       Она подошла к полке, снимая с неё чайный набор, развела огонь, поставила на него чайник. Леви наблюдая за всем этим, лениво склонил голову вбок. — Хочешь помочь мне расслабиться? — насмешливо хмыкнул он. Анья косо взглянула на него вполоборота, прищурилась. — Оставь свои грязные мыслишки при себе, — фыркнула она, отворачиваясь и небольшой кочергой вынимая чайник из камина, поставила его на стол рядом с чашками. — Как плечо? — Уже лучше, но я пока стараюсь не перенапрягать его. — Ясно. — А ты, новых травм не заработал? — спросила Анья. Он слабо помотал головой. — Мне нужно идти, — вдруг произнёс Леви, вставая из кресла. — Что? Куда? Чай же остынет… — непонимающе захлопала глазами Крауз, ревностно сжимая в одной руке ручку чайника, а в другой ещё пустую чашку. — Это ненадолго, нужно отчитаться перед Шадисом об успехе операции, точнее… О неуспехе. — Я пойду с тобой, — ставя чашку обратно на стол, уверенно ответила Анья. — Нет, не пойдёшь. Это дела руководства. Ты можешь подождать меня здесь. — Да, знаю, но я не ради тебя туда иду, — язвительно прищурилась Анья. — Мне, к твоему сведению, позволено находиться на ваших совещаниях. — Да ну? — скептично вскинул брови Леви. — Хорошо, тогда пойдём. Но предупреждаю, это мероприятие не из весёлых. — Думаешь, меня только веселье интересует? — Ладно, не заводись, — спокойно ответил он, приоткрывая перед девушкой дверь.       Оказавшись в кабинете командора, они разошлись по разным сторонам, Леви замер в неподвижной позе у стены, сложив руки на груди, а Анья села за стол к остальным капитанам. Леви, как и всегда, оказался прав. Крауз трижды сдерживала себя от ленивого зевка, пока Шадису докладывали о том, чего они достигли, то есть ни о чём, а также количестве потерь и маршруте продвижения. От дурного тона её удерживали косые взгляды майоров и капитанов, которые понятия не имели, что она, младшая по службе, здесь делает. Но Анью интересовало лишь то, не обнаружили ли людей за пределами стен. А судя по мёртвой, в прямом и переносном смысле, атмосфере, витавшей в воздухе, ничего удивительного разведчикам за эти две недели не попадалось. — Из-за недостатка провизии многие оказались небоеспособны на обратном пути, — отчитался один из капитанов, хмуря густые брови. — Значит, следовало урезать пайки, — так же мрачно отозвался Шадис, потирая редкую бородку. — А может, стоило просто взять побольше провианта? — подумала Анья, мечтательно водя пальцем по поверхности стола, другой рукой подперев голову. И только когда заметила, что не менее десятка пар глаз уставились на неё в немом вопросе, она поняла, что эта мысль была произнесена вслух. — Без тебя бы не догадались, — фыркнул один из капитанов, кидавший на неё особенно пренебрежительные взгляды. — Финансирование не позволяет нам принимать такие меры, так что твои слова бессмысленны, — сухо отозвался Шадис. — Думаю, она не полностью озвучила свою идею, так ведь, Анья? — поворачиваясь в сторону девушки, услужливо спросил Эрвин. — Эм… — Анья забегала суетливым взглядом по ничего не выражающим лицам руководства.       Мысли путались. Она позволила себе спокойно вздохнуть лишь тогда, когда наткнулась на знакомый мрачный взгляд серых глаз. Лицо Леви по прежнему походило на бездушный камень, но его непоколебимость, само его нахождение здесь придавало уверенности. — Я имела в виду, что в один раз можно взять с собой больше провианта, оставить запасы для следующих экспедиций где-нибудь в пролесках, титаны всё равно на нашу еду не позарятся, зато это окупится в последующих экспедициях и позволит дольше сохранять намеченный маршрут, — на одном дыхании выпалила Анья. Она вообще не собиралась ничего говорить. Её дело — просто сидеть и слушать. Ну кто её за язык-то дёргал? — Хм… не дурно, — ухмыльнулся Кит, щуря впалые глаза. — Мы обсудим это позже. А теперь осталось ещё парочка вопросов…       Следующие минут двадцать они обсуждали какие-то организационные вопросы, сути которых Крауз уже не слышала, до того они были нудные. Она облегчённо вздохнула, выходя из кабинета главнокомандующего. — Оказывается, позволить тебе присутствовать на совещаниях руководства было не такой плохой идеей, — подходя к ней, усмехнулся Эрвин. — А то, — улыбнулась девушка. — Я же тебе говорила. — Так вот чьей безумной идеей это было, — холодно произнёс Леви, подходя к беседующим. — Я не удивлён. — С чего это сразу безумной? — прошипела Анья, недовольно косясь на него. — Да ты там чуть не уснула. — Ой, кто бы говорил, — закатила глаза Крауз, переводя взгляд на Эрвина, который внимательно наблюдал за этой картиной, тая слабую усмешку. — Хм… Я, пожалуй, пойду, — произнёс он, окидывая их странным взглядом. — Он знает? — вздохнула Анья, поворачиваясь в сторону Леви, как только Смит скрылся за поворотом. — Догадывается, — фыркнул парень, направляясь в свою комнату. Анья пошла следом.       Вода в чайнике, к счастью, не остыла. Крауз разлила кипяток по чашкам, перед этим положив в них по заварнику. Комната наполнилась успокаивающим ароматом трав. За окном уже совсем стемнело. Леви откинулся на спинку кресла, задрав голову к потолку. Он выглядел слишком измождённым, ему следовало бы поспать. Анья пододвинула чай ближе к парню. — Спасибо, — слабо кивнул он, делая первый глоток, но тут же скривился, отставляя чашку на стол. — Что это за хрень? — Ромашка, — удивлённо вскинула брови Анья, невозмутимо попивая чай из своей чашки. — Я так и понял, — фыркнул Леви. — Я же попросил нормальный чай. — Ты не уснёшь, если выпьешь его сейчас. — Да, в этом и суть. — Тебе нужно отдохнуть, — назидательно хмурясь, ответила Анья. — Так что пей, что дают, и не жалуйся. — С каких пор это ты командуешь мной, а не наоборот? — хмыкнул капитан. — Я не командую, а забочусь. — Ах, вот оно что… И что же ты хочешь за эту заботу? — Ничего я не хочу, Леви, это не так работает. — Прямо-таки ничего? — он поднялся из кресла, подходя к девушке и за талию поднимая её на ноги. — Уверена? — прошептал он, не сводя взгляд с её приоткрытого рта.       Он слишком тесно прижал её тело к своему, чуткими пальцами водя то вниз, то вверх по пояснице девушки. Она прерывисто дышала, задержав свои руки на напряжённых плечах Леви. — Тебе нужно поспать, — так же, сосредоточив всё своё внимание на его губах, чуть слышно произнесла Анья. — Уже поздно. — Как скажешь, ты же у нас тут теперь командуешь, — пожал плечами Леви и, чересчур быстро отстранившись, направился в спальню, оставляя девушку восстанавливать сбитое дыхание.       Прийдя в себя, Анья зажмурилась и, мотнув головой, чтобы окончательно вернуться в реальность, отправилась следом, робко выглядывая из-за косяка двери. Она поджала губы, со спины наблюдая, как Леви стягивает с себя рубашку, аккуратно вешая её на спинку стула. Бледное тело чётко располосовали побагровевшие следы от ремней УПМ, перекрывая множество старых белёсых шрамов. — Долго ещё будешь пялиться? — лениво прикрывая глаза, вполоборота бросил Леви. — Я не… Я не пялюсь, — скрестив руки на груди, Анья невозмутимо вздёрнула подбородок. — Ну да, оно и видно, — хмыкнул парень. — Ладно, я мыться, — он подошёл ближе к двери, остановился прямо около переминавшейся с ноги на ногу Аньи. — Пойдёшь со мной? — горячим дыханием опаляя мочку её уха, прошептал Леви. — Что? — вспыхнула Крауз, непонимающе хлопая ресницами. — Да не пугайся ты так, — усмехнулся парень, закатывая глаза и направляясь в сторону ванной комнаты. — Захочешь — присоединишься.       Анья так и замерла на месте, не решаясь сделать ни шагу ни вперёд, ни назад, и уж тем более в сторону ванной. Леви вернулся спустя минут десять и снова прошёл вглубь спальни, присаживаясь на кровать, уперевшись в неё руками, при этом всё так же оставаясь обнажённым выше пояса. — Иди сюда, — тихо позвал он.       Крауз замялась, сверля глазами носки своих сапогов, к щекам стала приливать кровь. Она не отвечала, только нервно покусывая нижнюю губу. Поднимать взгляд, который наверняка встретится с оголённой мужской грудью, и вводить себя в ещё большую неловкость не очень хотелось. — Эй, чего ты там застыла? — нахмурился Леви. — Я же тебя не укушу… Наверное… — хмыкнул он.       Анья медленно подошла к кровати, всё ещё теребя подол рубашки. Она уже стояла вплотную, почти соприкасаясь с коленями парня, но вот он пока не предпринимал каких-то действий. Крауз нерешительно подняла взгляд на его каменное лицо. — Ты что, боишься меня? — снова принимая напряжённую позу, хмуро спросил Леви, поджимая губы в одну линию. — Мне казалось, что тогда в больнице ты была настроена более, чем решительно. Или у тебя всё ещё болит плечо? — Нет, — резко замотала головой Анья. — Вовсе нет. Но тебе и правда следует выспаться… — На том свете отосплюсь, — невесело усмехнулся он, но замечая недовольство, отразившееся на лице девушки, тяжело вздохнул. — Просто иди сюда.       Леви положил свои ладони ей на бёдра, скользя ими на ягодицы и притягивая к себе. Анья послушно подалась вперёд, забираясь на постель и обхватывая пояс парня ногами. Ленивый, развязный поцелуй заставлял сворачиваться тугой узел возбуждения внизу живота. Она возвышалась над Леви, слегка отталкивая за плечи и вынуждая ещё сильнее тянуться к ней губами. Почувствовав достаточно власти над расслабившимся парнем, она резким, но от того не менее плавным движением повернула его в сторону и толкнула на подушку, затем одной рукой схватила край одеяла и, выдёргивая его из-под тяжести их тел, накинула на Леви. — Спи, — строго произнесла Анья, вскидывая брови. — Ты ужасна, — проворчал Леви, придавливая её лицо подушкой, выхваченной из-под головы. — Что поделать, такой уж у тебя вкус на женщин, — фыркнула Крауз, садясь на край кровати, выхватывая подушку из рук парня и подкладывая её обратно под его голову. — Хочешь сказать, это моя вина? — Ага. — Ага… — передразнил её Леви, устало прикрывая глаза.       Леви не хотел спать. Знал, что нужно, его тело хотело, мозг хотел, а вот он сам — нет. Он хотел отвлечься на разговоры, на секс, да на что угодно, но только не спать. Это было особенно сложно после вылазок, когда в сознании ещё свежими ранами кровоточили исказившиеся в ужасе лица товарищей. Лица тех, кто давно ушёл и тех, кто ещё за завтраком ел с ним из одного котелка. Но веки предательски слипались, а девушка, сидящая рядом всё не унималась, слишком уж переживала о нём. Так странно…       Анья действительно беспокоилась, сердце сжималось от одного взгляда на его поникшее лицо, он снова видел смерть, снова она дышала ему в макушку, хотелось стереть с него это зловонное дыхание, но она не знала как… Точнее знала, догадывалась, но самой становилось боязно. Желание снова оказаться рядом с ним, ощутить эту близость, слиться воедино туманило рассудок, но всё это вожделение заглушал какой-то глупый страх. Она хотела его, но в глубине души боялась, что всё повторится, что он снова оттолкнёт её. Она верила ему, доверяла, но всё ещё боялась этой своей наивности. Поэтому пусть пока всё остаётся так, как сейчас…       Анья тихо вздохнула, наблюдая за тем, как на не по возрасту юношеском лице расслабляются накопленные за эти дни напряжённые морщинки. Леви медленно раскрыл веки, поворачивая голову набок, чтобы видеть её лицо. Она мягко улыбнулась, костяшками пальцев бережно проводя по его скуле. Он осторожно перехватил её запястье, оставляя влажный след от поцелуя на тыльной стороне ладони. — Останешься? — тихо спросил Леви. — Останусь, — прошептала в ответ Анья, слабо сталкивая его к стене и ложась рядом, кладя свою голову ему на грудь. — Я буду здесь. Рядом. — И когда я проснусь? — И когда ты проснёшься.