Across Party Lines

Дин подвинул свой бокал ближе к краю стола, подальше от Сэма. — Ну же, Дин, дай мне попробовать. — Ты несовершеннолетний, и у меня есть два свидетеля, которые могут использовать «Дин Винчестер напоил несовершеннолетнего брата» против нас. — Мои губы запечатаны, — сказал Габриэль и сделал вид, что застёгивает губы как молнию. — Я не в том положении, чтобы говорить несовершеннолетнему не пить, — сказал Кас, и Дин поднял бровь. — Значит, в тебе есть бунтарь. — Больше, чем немного, — сказал Габриэль, и Кас ударил его локтем. Дин рассмеялся: — Что ж, приятно знать, что ты не всегда зануда, — он потянулся за стаканом, но не успел сделать и глотка, как Сэм выхватил его у него. — Эй! — Заткнись, Дин. Один глоток меня не убьёт, — Дин покачал головой и забрал у Сэма чай со льдом. Он не мог злиться. Не то чтобы он раньше не давал брату выпить. Он просто не был уверен, что чувствует, делая это перед двумя людьми, с которыми они действительно не должны были дружить. Не то чтобы он не доверял Габриэлю и Касу, он просто не доверял им полностью. Чарльз Новак всё ещё оставался политическим соперником. Дин должен быть осторожен. — Господи, Дин, расслабься. Вот, — Сэм отодвинул стакан. — Всё в порядке, ребёнок. Ты изнуряешь себя учёбой. Поживи немного. — Мне кажется, что я слишком напрягаю тебя учёбой. И перестань называть меня ребёнком! Кас рассмеялся: — Он не перестанет. Мне двадцать один год, а Гейб до сих пор иногда называет меня «ребёнком». — Это работа старшего брата, — сказал Габриэль. — Неважно, сколько вам лет, для нас вы всегда будете детьми, — Сэм и Кас закатили глаза. Дин обменялся ухмылкой с Габриэлем. — А на этой ноте я напьюсь, — сказал Кас. — Тогда нам лучше подняться в комнату, — сказал Габриэль. — Я тебя не понесу. — Способ заставить меня звучать так, словно я не терпим к алкоголю. — Я согласен с Габриэлем. Может, ты и терпим, но Сэмми — ещё как не терпим. — Дин! — Что правда, то правда. Пойдёмте. Потребовалось немного убеждения, немного лжи и много просьб, но Дин уговорил Памелу разрешить им потусоваться в отеле, где остановились Кас и Габриэль. С обещанием вернуться к полуночи, конечно. Потому что, очевидно, они были диснеевскими принцессами. Но Дин не спорил, потому что он наконец-то вышел без охраны, и это казалось освобождением. Как только они поднялись наверх, Габриэль открыл свой чемодан и достал бутылку виски. — Готовьте шоты! — Сэм, ты сделаешь это только один раз, — немедленно сказал Дин. Сэм одарил его своим бич-фэйс №18. — Отлично. Кто первый? — Я пойду, — сказал Дин. Габриэль выстроил в ряд четыре шота и наполнил их. Дин быстро перевернул все и ухмыльнулся. У него слегка закружилась голова, но он отбросил мысли об этом. — Хорошо, кто следующий? — Сэм пошёл следующим. Потом Кас. Он взял пять шотов и посмотрел на Габриэля. Тот налил ещё пять, и Кас опрокинул и их тоже. — Кажется, я начинаю что-то чувствовать, — Дин уставился на него. Сэм тихо присвистнул. — Думаю, ты нашёл себе соперника, Дин, — он не ошибся. Дин никогда не встречал никого, кто мог бы так сильно напоить его, но был уверен, что Кас мог. И конечно, гудящая часть его мозга думала, что это невероятно горячо. Он взял шот, который передал ему Габриэль, и попытался заглушить эту мысль. Кас был привлекателен, это не обсуждалось, но Дин знал лучше. То, что парень не был фанатиком, не означало, что он хотел, чтобы Дин флиртовал с ним. Было там много границ, которые просто не следовало пересекать, и это была одна из них. Игривое подшучивание — это одно, но он не собирался разрушать дружбу, делая какую-то глупость. Он наблюдал, как Кас выпивает ещё один шот. Он смотрел, как подпрыгивает его кадык, когда он глотает. Он смотрел, как большой палец прошёл по нижней губе, чтобы поймать несколько выскользнувших капель. Он смотрел, как язык Каса выскользнул изо рта, чтобы облизать губы. Дин с трудом сглотнул, во рту внезапно пересохло. Ладно, возможно, он рискнул бы разрушить их дружбу. Дин встал. — Я выйду на улицу. — Я присоединюсь к тебе, — сказал Кас, тоже вставая. Они спустились вниз и вышли из отеля. Оказавшись на улице, они нырнули в переулок, где их никто не увидит. — Ненавижу, что приходится это скрывать, — пробормотал Дин, щёлкая зажигалкой. — По крайней мере, ты можешь делать это дома. Я не могу покурить нигде и никогда. Однажды Наоми чуть не поймала меня с вейпом, и это было достаточно страшно. — Как ты отвертелся? — Я сказал ей, что жевал вишнёвую жвачку. Она прочитала мне лекцию, почему я не должен жевать жвачку, но… могло быть и хуже. — Тебе нельзя жевать жвачку? — Мне многое позволено, — Кас выдохнул длинную струю дыма. — Но это только до тех пор, пока я не окончу юридическую школу. Я могу быть тем, кем захочу. — Это же чушь собачья. Твои родители должны любить тебя, несмотря ни на что. В том числе и вредные привычки. Кас рассмеялся: — Да, но я не думаю, что Чак и Наоми действительно достойны быть родителями. Честно говоря, я думаю, что у них появились дети, потому что Библия говорит, что ты должен заниматься этим. Мы всего лишь предметы. Вещи для них, которыми можно хвастаться. А это значит, что мы должны быть совершенными. — Это было глупо, — Дин закатил глаза. — Согласен. Дин смотрел, как Кас выдыхает дым. Что-то беспокоило его со вчерашнего дня, но он не нашёл подходящего момента, чтобы задать свой вопрос: — Кас, можно тебя кое о чём спросить? — Да. — Вчера ты сказал, что я не должен делать предположений о тебе, основываясь на твоей семье, — Дин слегка запнулся. — Ты… Я имею в виду, ты… Ты?.. Кас слегка улыбнулся и положил руку ему на плечо: — Да, Дин. Я гей. — Ох. Хорошо, — Дин кивнул. — Кто-нибудь ещё знает? — Габриэль знает. И наш кузен Бальтазар. Дин снова кивнул: — Ещё один вопрос? — Конечно. — Могу я… Будешь ли ты… Я имею в виду… Будет ли это нормально… Если я поцелую тебя? — Дин не был уверен, почему спросил, потому что был уверен, что знает ответ. Может, всё дело в виски. А может именно виски заставило Каса затушить сигарету, мягко улыбнулся и сказать: — Да.