— Какой бы хорошей ни была лошадь, она может выдержать только одно седло — пословица Кэллоу.
Наш марш через Лето занял месяц по времяисчислению Творения. Дольше, чем хотелось бы, но всё равно чудо по сравнению с тем, сколько времени у меня ушло бы на спуск с Денье по старинке. Верес согласилась. — Объятия, — усмехнулась она. — Ты стала мягкой, Обретённая. Было неловко обнимать орчиху, которая была на два фута выше меня и широка, как сарай, но я приложила усилия. Несмотря на то, что Гончая издевалась надо мной, её хватка тоже была крепкой. Мы не расходились так надолго ни разу с тех пор, как был основан Пятнадцатый. — А ты нет, — хмыкнула я. — Боги, что ты ешь? Как будто тебя вырезали из куска мускулов. Она старалась не выглядеть довольной этим, но в последнее время я имела дело и с более хитрыми созданиями, мой генерал по сравнению с ними была открытой книгой. Крыса, очевидно, сошёл с ума от власти с тех пор, как я подкупила его Гильдию контрабандистов, но поскольку он злоупотребил своей властью, чтобы найти мне свежий ящик летнего вина Вейла, я собиралась оставить всё как есть. Налив себе полную чашу светлого вина, я позволила себе лёгкий вздох удовольствия после того, как пригубила алкоголь. То, что я тащила с собой через Аркадию, было совсем другим, в основном дешёвым красным с юга. Мы с Верес заняли складные стулья в её собственной палатке, не потрудившись собрать людей в большом командном павильоне. В какой-то момент у нас будет надлежащий брифинг с остальными, но я хотела поговорить с ней до того, как маршал Значимая и Кеган будут втянуты в разговор. — У тебя есть новости для меня, — заметила я. Она хмыкнула в знак согласия, принюхиваясь к своему кубку, полному арагха, и осушила его одним махом. Верный признак того, что это должно было быть неофициально: Верес никогда не прикасалась ни к чему крепче разбавленного вина на обычных офицерских собраниях. — Холден вернулся в лоно Империи, — объявила она. — Генерал Истрид и её легионы уничтожили гарнизон фейри и теперь укрепляют территорию. Это была одна из маленьких причуд Верес — она всегда называла свою мать только по званию, даже наедине. Что касается того, что она мне сказала, я была довольна. Мне нужно было провести Летний Двор по известным территориям, а предоставление им двух точек опоры в Кэллоу запутало бы дело. Теперь им пришлось бы проходить через Дормер, что значительно облегчало планирование противодействий. Жаль, что три легиона и несколько лучших боевых командиров пришлось оставить там, где я не могла их использовать, но оставь я меньше, и, бьюсь об заклад, Летний Двор попытается прорваться силой. Однако после нашей последней схватки они бы поостереглись ввязываться в драку с Легионами Ужаса на выбранном поле. Они могут победить, но их потери сделают их слишком слабыми, чтобы справиться с армией, которую я соберу. Несколько дней это заставляло меня задуматься, что я стала кем-то, кто мог использовать двенадцать тысяч ветеранов Завоевания в качестве простого сдерживающего фактора. Я прошла долгий путь от драк в Яме и обслуживания столиков. — Потери? — спросила я. — Лёгкие, — отметила орчиха. — Это были всего лишь свежее мясо гарнизона. Ты разворошила осиное гнездо, когда вторглась в Лето. — О, я разозлила их гораздо больше, — проворчала я. — У меня есть Принцесса Лета в цепях, Верес. Они будут жаждать крови. — Обеспечение безопасности этой заключённой — это логистический кошмар, да будет тебе известно, — прорычала Гончая. — Килиана и половину наших магов пришлось занять на постоянной основе, чтобы у нас никогда не было недостатка в практикующих для ротаций. — Это того стоит, — сказала я. — Самый крупный козырь, который я могла заполучить в свои руки, если не считать самого места во владениях Лета. — Ты предполагаешь, что с фейри можно договориться, — задумчиво нахмурилась Верес. — Они всегда заключают сделки, это в их натуре, — напомнила я. — И, если на этот раз я смогу избежать необходимости платить цену, обдирая себя до нитки, у меня не будет возражений. — Дьяволы и феи всегда получают больше, чем отдают, — предупредила орчиха. — Тогда хорошо, что я украла огромный кусок их дерьма, — прямо ответила я. — Я не против переплачивать, пока получаю то, что хочу. Я не собираюсь зацикливаться на играх с ними, Верес. Я получу именно то, что мне нужно, не пытаясь получить свыше этого ни на дюйм. Только так я могу уйти, не будучи слишком жёстко оттраханной. — Мы ничего не получим, если не выиграем, — сказала она. — Не упускай это из виду. Это была философия праэс, не так ли? Нет, может быть, не праэс. Путь Легионов, путь Блэка: компромисс может быть достигнут, но только с позиции силы. На их собственных условиях. Между нами должна признаться, Килиан не ошибся, когда сказал, что я не умею идти на компромисс, когда чувствую, что могу добиться того, чего хочу. — Масего готовится к битве с Королевой, — заметила я. — Ну или просто чтобы продержаться столько, сколько сможет, против такого существа, как она. — Я слышала, теперь он Иерофант, — сказала Верес. — Необычное Имя. Никогда не слышала о нём раньше. В этих словах был намёк на сомнение. Старые имена, более известные, как правило, оказываются сильнее, чем относительные новички, такие как имя моего друга. За столетия они приобрели больший вес, из них можно почерпнуть больше легенд. — Он справится, — отмахнулась я. — Всегда справляется. Но, признаюсь, против таких противников мне очень хочется, чтобы Демонист оказалась на нашей стороне. О старой школе можно сказать много плохого, но у них несравненный послужной список, когда дело доходит до подобных вещей. — Она могла бы провернуть подобное, — вздохнула Гончая. — Но что бы она ни выиграла от этой победы, она использует это против нас, как только битва закончится. — Я знаю, — вздохнула я. — Великое мастерство не приходит без бешеного безумия. И кстати, о милой старушке Акуа, где эта сука? — Мы понятия не имеем, — проворчала Верес. — Ясновидение не работает, и в последний раз мы видели её, когда она вознесла Льес над облаками. Сейчас она может быть где угодно. Я нахмурилась. — Она не может оставаться там вечно, — сказала я. — Ей нужно кормить более ста тысяч ртов, и, если она начнёт тащить мирных жителей к жертвенникам, это приведёт к беспорядкам. Я не представляла, как будет выглядеть бунт в дюжине лиг над земной твердью, но я бы предположила, что это будет некрасиво. Разум Акуа был подобен мешку со злыми, коварными барсуками, но она не была глупой. Конечно, у неё были довольно толстые шоры, но я никогда не видела, чтобы один из её планов рухнул сам по себе. Она и близко не была бы так опасна, если бы так происходило. — Крыса говорит, что она может продержаться самое большее два месяца, — сообщила Гончая. — Его предположение основывается на том, что она докладывала вашему Правящему Совету, когда была наместницей. Он подозревает, что она врала в цифрах. Я бы доверилась суждению Тагреба в этом вопросе. Он был посредственным тактиком, но, когда дело доходило до снабжения и логистики, в Пятнадцатом не было лучшего человека. Мне повезло, что он попал в мои руки ещё в колледже, и даже Верес иногда хвалила его способности. Никогда там, где он мог услышать, и всегда сдабривая щедрой критикой его более закулисных сделок, но то, что мой генерал вообще это делала, говорило о многом. — Итак, теперь мы должны угадать, где она спустится, — сделала я вывод. — Мы недостаточно знаем о её намерениях, чтобы предполагать даже приблизительно, — проворчала Гончая. — Она будет охотиться за припасами? Если это так, то целью, скорее всего, станет Вейл. Неужели она стремится искалечить Легионы в Кэллоу, чтобы создать королевство из руин юга? Если так, она должна обратить свой взор на Холден. — Или она может охотиться за колдовством, — предположила я. — У магов Легиона нет знаний, чтобы попытаться понять её планы, — сказала Верес. — Вам понадобится Иерофант, чтобы написать отчёт о возможных целях. «Тогда мне понадобился бы Хакрам, чтобы просмотреть его и вырезать все ненужные части, оставшееся я разбавила бы вырезками из Масего», — отметила я про себя. Скорее всего, Иерофант напишет мне дьяволов том с приложением в два раза толще. Сонинке был до смешного многословен, когда ему давали чернила и пергамент. Я сделала большой глоток из своей чаши, настроение испортилось. — Итак, у нас есть месяц до того, как Королева Лета сможет войти в Творение, если верить Масего, — подытожила я. — Затем ещё месяц, прежде чем Акуа упадёт с неба, чтобы всё испортить, поскольку это её священный и торжественный долг. — Напряжённый год, — фыркнула Верес. — По крайней мере, Принципат не вторгся, — сказала я, пытаясь найти светлую сторону. — И никто за год не выпустил на волю демона. — Верховная леди Тасия сделала это в Волофе, — напомнила мне орчиха. — Я не могу поверить, что мне приходится снижать свои стандарты ниже, чем они уже есть, — пожаловалась я. — Ну, хотя бы никто не открывал постоянный портал в Преисподнюю. Вот. Я отказываюсь опускаться ещё ниже. — Дай только время, — ухмыльнулась Верес, сверкнув клыками цвета слоновой кости. Она хотела сказать это в шутку, но в этом было слишком много правды, чтобы я могла рассмеяться.☠
Пройдёт два дня, прежде чем армии двинутся на юг, начав поход на Дормер. Мы всё ещё ждали припасов, и нам нужно было разобраться с ордой раненых. Я могла бы начать разбирать кучу срочных свитков, которые, без сомнения, ждали меня, но на сегодня я решила, что сделала достаточно. Моё тело могло продолжать, но я была истощена психически. Надолго меня не хватило бы, ещё пару сюрпризов, и все мои внутренние ресурсы будут исчерпаны. Я поплелась обратно в свою палатку, с болью осознавая, что внутри меня никто не ждёт. Я заранее проходила мимо размещения Крысы и проигнорировала его многочисленные просьбы взглянуть на книги в пользу того, чтобы заставить его передать мне ещё одну бутылку. Мы с Верес расправились с последней после того, как она закончила свой арагх, проговорив несколько часов, пока не стемнело. Меня до сих пор поражает, что мы с ней преодолели путь от тех, кто готов был вцепиться друг другу в глотки, до тех, кто наслаждается обществом друг друга, как бы она ни настаивала на обратном. Для меня было редкостью опустошать по бутылке в день, но у меня было чувство, что мне понадобится ещё выпивка, если я вообще собираюсь спать сегодня ночью. Я до сих пор чувствовала запах сожжённых трупов солдат, которых подвела в Аркадии, сотен, которые погибли по прихоти двух злобных существ, недоступных моему пониманию. Вокруг моей палатки расположились Висельники, и я провела несколько минут, болтая с ними, прежде чем войти внутрь. Они легко отделались в последней битве в Аркадии, и Трибун Фэрьер уже добирал людей, чтобы заполнить пустоту в рядах, оставшуюся после погибших. Я надеялась, что добровольцы поймут, во что они ввязались. Половина моей свиты погибла из-за того, что я была небрежна и самонадеянна, и, хотя я не собиралась повторять эту ошибку снова, впереди были более тяжёлые бои. Я хотела бы, чтобы Блэк был там, чтобы он мог рассказать мне о своей страже. Они следовали за ним на протяжении десятилетий, он, должно быть, знал способы сохранить их в безопасности. А может, и нет. Мой учитель, возможно, не разделял моих переживаний по поводу того, что ради его Имени убивают людей, даже тех, кого он знал. За последние несколько лет я стала жёстче, но мне всё ещё было далеко до того, чтобы стать такой же холодной, как Чёрный Рыцарь. В моей палатке не горела свеча, но для Именованного это не имело никакого значения. Вот почему я увидела силуэт, сидящий на краю моей койки, и, хотя я на мгновение с надеждой подумала, будто это Килиан, эта мысль исчезла, как только я разобрала детали. Это была женщина. Сонинке, темноглазая, и скорее симпатичная, чем красивая, но точно не уродливая. Я видела её раньше, знала её под именем Леди Наи́бу. Леди Заместитель на Мтетва. Моя рука отпустила рукоять меча, и я почтительно склонила голову. — Ваше Ужаснейшее Величество, — произнесла я. Это была личная марионетка Императрицы Малисии — бездушный симулякр из плоти, который она использовала, чтобы быть в двух местах одновременно. — Я уже говорила тебе, что в таких формальностях нет необходимости, — отмахнулась Императрица, используя чужие руки. Я взглянула на полог палатки, но Висельники ещё не двинулись с места. — Ты можешь считать это частной аудиенцией, Кэтрин, — улыбнулась Малисия. Дьявол. Моя палатка находилась в центре тридцатитысячной армии. Границы укрепленного лагеря Пятнадцатого были установлены с помощью оберегов, которые Масего разработал лично. Вокруг меня бегали тысячи остроглазых гоблинов. И всё же она была тут, на моей собственной проклятой кровати. Это мог быть убийца, и никто бы никогда не узнал. Мне не было стыдно сказать, что этого было почти достаточно, чтобы напугать меня, это напоминание о том, как далеко простиралась власть Императрицы. Я поставила бутылку на стол и вырвала пробку. — И бокал, пожалуйста, — сказала Императрица. — Прошла целая вечность с тех пор, как я пробовала что-нибудь из Вейла. И она знала моё любимое вино. Честно говоря, я даже не удивилась. Блэк уже говорил мне, что у него было досье на меня ещё до того, как я стала Оруженосцем, и было совершенно очевидно, что у Императрицы где-то в Башне есть досье вдвое толще. Я налила ей тоже и протянула кубок. — Спасибо, — сказала она. — Я слышала, ты наконец-то встретила Рейнджер. Я моргнула. — Этот разговор оказывается гораздо более светским, чем я ожидала, — честно сказала я. Мясная кукла усмехнулась. Не стоило забывать, на что именно я смотрела, поддаваясь очарованию и любезностям. Я имела дело с женщиной, которая выдолбила из тела его бессмертную душу ради возможности удобно поговорить. — Ты ожидала, что я ворвусь сюда, требуя оправданий? — сказала она. — Империя — это уравновешивание, Кэтрин. Я не вношу весомых действий без тщательного рассмотрения. В повисшей тишине я не сразу сообразила, что она всё ещё ожидает ответа на своё первое предложение. Боги, как же я устала. И почти пьяна. — Она была очень близка к тому, чтобы убить меня, — сказала я. — Просто за предположение, что я могла бы помочь ей в драке, если я не ошибаюсь. Она не очень похожа на истории про себя. — Я сама не особенно люблю её, — сказала Императрица. — И не только потому, что она пыталась уговорить Амадея прогнать меня и захватить трон после Завоевания. Я поморщилась. Я получала намёки от Писца, что в прошлом были какие-то подводные течения, но никогда раньше не слышала, чтобы об этом так прямо заявляли. Или была уверена, что Императрица знает об этом. — Она чудовище, — сказала я. — Как Демонист, но по-своему. Не понимаю, почему она так нравится Блэку. — Любовь, — сказала Императрица. — Это любовь, моя дорогая. Она необыкновенное создание, я согласна с этим. Её маленькая философия — это то, что привлекло его, и то, что в конечном счёте разлучило их. Я вскинула бровь. То, что кукле удалось увидеть это во всё ещё тёмной палатке, было ещё одной деталью, которую я отложила в памяти. — Будь всем, кем ты можешь быть, — пробормотала Малисия. — Делай всё, что хочешь. Если кто-то встанет у тебя на пути, покончи с ним. Если не можешь, соблюдай правила, пока не сможешь покончить с ним. — Это просто анархия, — сказала я. — Я не буду лгать и говорить, что я не нарушаю законы, когда это полезно, но я всё равно признаю, что в них есть необходимость. — Легко поверить, что твои прихоти — единственный закон Творения, когда ты становишься достаточно могущественным, — ответила Императрица. — Она рано или поздно покончит с собой, переступив через то, что не могла себе позволить переступить. — Она вступила в смертельный поединок с Королевой Лета, — сказала я. — Я сомневаюсь, что это поможет, но легко она не отделается. Мне уже надоело стоять с бокалом в руке, поэтому я допила вино и схватила стул. Я поставила его лицом к Императрице, прислонив к деревянной раме. — Хе всегда переоценивала себя, — пожала плечами Малисия. — В конце концов, это не имеет большого значения. Она десятилетиями жила в своей маленькой лачуге в лесу и не проявляет никаких признаков больших амбиций. Я могла бы сказать ей иное. Что Лучница верила, что её учитель — лучшее, что могло прийти на ум с тех пор, как Боги породили Творение, что я потеряла триста солдат, потому что Рейнджер, дьявол её раздери, не посчитала нужным их защитить. Но эти слова я приберегла для людей, которым доверяла. Я уважала Императрицу, то, чего она достигла, и людей, которых она сокрушила, чтобы достичь того, чего она достигла, но я ни в малейшей степени ей не доверяла. Поэтому вместо этого я наклонилась, чтобы взять бутылку, и наполнила свой кубок. Выудив из кармана пачку вейклифа, я схватила свою трубку и посмотрела на Малисию. — Вы не возражаете? — спросила я. — Конечно, — сказала она. — Отвратительная привычка, но я терпела её у Векесы более сорока лет. Неплохо. Я чиркнула спичкой и закурила трубку из драконьей кости, сделав глубокий вдох. Я полагала, что пришло время перейти к сути этого разговора. — Я создала рыцарский орден, — сообщила я и выпустила струю дыма. — Я в курсе, — ответила кукла. — В получении кавалерии я вам не отказываю. Нам никогда не удавалось заполучить больше лошадей, чем требовалось для пополнения рядов Тринадцатого легиона, не рискуя вызвать восстание. Но это было больше, чем кавалерия. Это организация, присущая Кэллоу. — Вы пытались уничтожить их, — сказала я прямо. — Вы оба. Это не удалось, поэтому я использую оставшийся. Малисия подняла бровь. — Еще десять лет, и он бы незаметно исчез, — сказала она. — Для обучения вооружённых людей нужны деньги, Кэтрин. Их средства, должно быть, были на исходе, особенно учитывая цифры, которые вам удалось собрать. Это было правдой, и именно по этой причине рыцари обратились ко мне в первую очередь. Тогда немного больше честности. Я отпила из своей чаши и тщательно подобрала слова. — Я не позволю им исчезнуть, — сказала я. — Они являются краеугольным камнем того, каким должен быть Кэллоу. — Вот в чём проблема, моя дорогая, — сказала Императрица. — Упразднение имперских губернаторств я могу переварить. За это придётся публично получить санкцию и заплатить за завоевание авторитета, но как инструмент они себя фактически исчерпали. Однако формирование заново государства Кэллоу — это совсем другое дело. В значительной степени ваш народ определил себя как нацию своим сопротивлением внешним захватчикам. Некоторые из которых в настоящее время оккупируют страну. Я затянулась трубкой, вдохнула горький дым и выпустила его. — Я никогда не призывала к восстанию против Праэс, — наконец сказала я. — Это не имеет отношения к делу и, кроме того, не соответствует действительности, — решительно ответила она. — Ты проповедовала уничтожение аристократии Пустоши, чего невозможно достичь без войны. Это бунт, независимо от твоей семантики. Даже если ты лично никогда не поднимешь своё знамя, Кэтрин, ты не будешь жить вечно. Твои преемники унаследуют хорошо вооруженное и централизованное этнически молодое государство, обученное за счет золота праэс методам Легионов. Несомненно, они будут добиваться независимости, и если потребуется, силой оружия. Я поморщилась. Она не ошиблась, не совсем. Я и сама вижу, как через пятьдесят лет, если меня убьют, следующий генерал-губернатор призовёт легионы, состоящие в основном из кэллоу, дать Праэс пинка под зад. И это был не тот результат, которого я хотела, какой бы соблазнительной ни казалась иногда идея возрождающегося Королевства. Даже если бы им удалось победить, а я знала, что этого лучше не предполагать, половина страны была бы разрушена на целое поколение. И если они добьются успеха, это просто вернёт дело к старому циклу вторжений и смертей, чуме на моей родине, которую я взяла на себя, чтобы положить конец. — Я пробовала Правящий Совет, — сказала я. — Это не удалось, Малисия. Сильно не удалось. — Ты испортила Правящий Совет, — поправила она. — Он мог быть у тебя в руках, но ты пренебрегла методами, чтобы довести дело до конца. Все это время он подрывал власть Праэс, вешая одного губернатора за другим. Это был функциональный метод правления, Оруженосец. Тебе не нравится влияние Пустоши, но ты, кажется, забываешь, что мы выиграли Завоевание. Я уже пошла на большой компромисс. На грани разумного. — Вы также спроектировали разрушение целой культуры, — огрызнулась я. — Вы выиграли, да. Но я сижу на этом месте напротив вас не из-за моей солнечной личности. Я здесь потому, что вы хотите, чтобы Кэллоу был введён в игру без необходимости укладывать еще дюжину повстанцев и героев. Вы должны были знать, что за это придётся заплатить. — Тогда предложи мне альтернативы, — сказала Малисия. — По правде говоря, я могла бы попытаться создать это сама, но это было бы ошибкой. Если ты хочешь сохранить власть и авторитет, которые ты имеешь, и то, и другое предоставлено тебе Башней, тогда докажи, что ты их заслуживаешь. Ты не партнёр, если мне приходится исправлять каждую твою ошибку. Ты — обуза. Это было жестоко, но я поняла, что это было. Приглашение. Возможность действительно стать игроком в имперской политике. И это было не то предложение, которое можно было услышать больше одного раза в жизни. Я отставила полупустую чашу и выдохнула дым вейклифа. — Назовите меня вице-королевой Кэллоу, — сказала я. — Пустой титул, — ответила она. — Будет руководить твоя генерал-губернаторша, пока ты возглавляешь свой легион. — Я не стану занимать его долго, — сказала я. — Самое большее, несколько лет. И вы создадите прецедент, когда их назначает Башня. Она не ответила, но вместо этого изучала меня, что я восприняла как побуждение к продолжению. — Они должны быть кэллоу, вот о чём я прошу, — сказала я. — Вы всё равно можете выбрать кого-то, кто не будет препятствовать интересам Праэс. — А рыцари? — спросила она. — Вложение в Легионы, — сказала я. — Малисия, вы с Блэком оккупировали эту страну, но по-настоящему не воспользовались ею. Вы собирали налоги с губернаторств, но что ещё? Если всё, чего вы хотите, — это сотрясать землю, пока не появится золото, есть более легкие цели. Ты всё ещё можешь получить свою долю от вице-короля, но можно было бы получить гораздо больше. Сколько кэллоу на самом деле в Легионах, кроме Пятнадцатого? В каждом должна быть доля, даже в тех, кто живет в Пустоши. Население Кэллоу наравне с Праэс, и, если вам не нужно использовать свои армии, чтобы держать его в узде, это население идет на пополнение ваших армий. Вы могли бы получить кавалерию, которой не нужно каждый месяц съедать свой полный вес мяса. Дьявол раздери, вы могли бы начать отправлять священников в Легионы, если назначите кого-то, кто имеет отношение к Дому Света. Но чтобы получить всё это, вам нужен кто-то, к кому кэллоу действительно прислушаются. — И ты можешь всё это сделать? — спросила Императрица. — Без разрыва с Башней? — Да, — сказала я хрипло. — Неважно, кто встанет у меня на пути. Будь то боги, или короли, или все армии в Творении, — пообещала я и увидела перед собой протянутую ею руку. На второй из проведённых с Блэком вечеров я вспомнила проповедь из Дома Света. Ту, о действительно опасных дьяволах. Они давали вам именно то, что вы хотели, и позволяли вам найти свой собственный путь в преисподнюю. Я всё равно взяла её за руку, да простят меня боги.