На память

У Кёнсу тоже есть гордость. Пусть вчера она была в каком-то очень странном месте, раз он позволил себе поверить, но сегодня с ней все в порядке. С ним только нет. — И как ему сказать? — Бэкхён смотрит в окно, прижимая телефон плечом, и берет с подоконника кружку. — По телефону невежливо. Нет, придется говорить в лицо, а ты же знаешь, какой он… Не думаю, что поймет правильно. Бэкхён в незастегнутых штанах и босиком, Кёнсу видит на его спине свежие царапины от своего браслета и чувствует все метки, который оставил ночью Бэкхён. За окном серые утренние сумерки, у Бэкхёна необременительный роман и обаяние, а Кёнсу в него полжизни влюблен. — Я сразу предлагал только секс… ну ладно, не предлагал, но и так же понятно. Кёнсу закусывает губу. Быть случайным сексом на стороне больно. Бэкхён ничего не обещал, ни о чем не просил, но он был такой искренний и страстный во время и такой нежный после, что Кёнсу… нет, не начал надеяться, но почти. — Да, да, я знаю правила, и он тоже. Да, Кёнсу знает его правила. Он отступает в коридор и медленно выдыхает. Сейчас Бэкхён договорит, допьет кофе и вернется к нему, чтобы разбудить и выставить из квартиры. Сцена обещает быть неловкой, бессмысленной и очень обидной, да Кёнсу вчера и не предполагал, что будет наутро. Почему-то казалось, что должно быть по-другому. Он быстро натягивает найденную одежду, собирает выпавшие из карманов вещи и закрывает за собой дверь. Замок срабатывает автоматически, Кёнсу переобувает ботинок и выпрямляется. Что-то около четырех с небольшим утра, солнца еще нет, но планируется, на улицах никого. Кёнсу собирает остатки гордости и шагает по тротуару, высоко подняв голову, в конце концов, никто понятия не имеет, как он сглупил. Кёнсу усмехается. Коктейли, долгая разлука и одиночество, определенно. Если бы Кёнсу был трезв и видел Бэкхёна постоянно, он бы не повелся на жаркие взгляды, томные вздохи и долгие прикосновения, он всегда держал себя в руках. Почти всегда, но те два раза можно и не считать за сроком давности. Кёнсу, по крайней мере, почти не помнит подробностей. Сегодняшние, впрочем, вряд ли забудет, но и тут есть способ. Да и Бэкхён не должен искать встречи, случайные связи на то и случайные. Кёнсу возвращается к себе и встает под душ. Для работы еще слишком рано, для всего слишком рано, кроме как для зализывания ран, он трет лицо руками и делает воду еще горячее. Помогает, Кёнсу перестает отвлекаться и сосредотачивается на гигиене. Спать сейчас точно не вариант, хоть и хочется. Кёнсу нужно вернуться в привычное русло, заняться чем-то требующим полного внимания и, желательно, присутствия на другом конце континента. Он быстро проверяет почту, переодевается в повседневное и закидывает в рот два последних крекера с кунжутом и солью. Есть не хочется, но придется, алкогольная интоксикация всегда погружала его в меланхолию, сейчас это будет некстати. Нужно зайти по дороге в какой-нибудь традиционный ресторан или лапшичную. Лапшичные, по крайней мере, работают круглосуточно. Утро близится к середине. Улицы заполняются, открываются витрины и двери, ранняя тишина сменяется привычными звуками. Кёнсу заходит в первую же попавшуюся лапшичную, заказывает дежурное блюдо и достает свой телефон. Заблокировать Бэкхёна везде, где можно, получается быстро, у Кёнсу не так много электронных средств общения. Вряд ли Бэкхён попытается с ним связаться, скорее, Кёнсу так себя страхует от очередной слабости. Хотя что бы он сказал Бэкхёну, если бы позвонил? Лапша жирная, овощи разваренные, бульон густой — все ровно так, как ему нужно. Кёнсу съедает всю порцию, оставляет деньги на стойке и выходит на улицу. Солнце сияет на пронзительно голубом небе, крыши домов очерчены слишком резко, видно каждую деталь. Кёнсу щурится. — Люблю такое ясное, безоблачное утро, — говорит парень, остановившийся рядом с ним. — Сразу по-другому на жизнь смотришь. — Все становится лучше? — Кёнсу хмыкает. — Солнце выжигает все лишнее, не спрячешься. — Говорите как художник. — Так я и художник, — парень усмехается. — Как там с блюдом дня? — Жирное, густое и мягкое. — Отлично, спасибо, — парень кивает. — Хорошего дня вам! — И вам, — Кёнсу отступает в сторону и снова смотрит вверх. Пожалуй, стоит посидеть на солнце пару часов. Вдруг сработает.